Мертвое море (февраль 2011)
За окном - 22, и мороз обжигает кожу и легкие. Ровно год назад, в феврале 2011, мне удалось побывать в Иордании. И ровно год назад, как и сегодня, в Москве было холоднее - 35, а в Аммане +28. И я до сих пор помню это ощущение нереальности, когда из московского мороза попадаешь в иорданское "лето". Вылететь утром из морозной - в минус 35 - Москвы и через 4 часа оказаться на берегу моря в + 28. Это даже не фантастика, это больше. Белоснежная луна в полнеба сквозь плетенный настил веранды. Сладкий запах акаций вперемешку с остро-соленым вкусом моря. Звонкая перекличка лягушек и глухое ухание сов в полночной тишине. Бисерные огни далекого города за мерцающей поверхностью моря.
И предвкушение нового дня так пряно, так сильно, что невозможно заснуть.
Солнце поднимается за моей спиной, скользит лучами по горам и касается берега.
Причудливо проложенные тенистые дорожки ведут к морю.
6 утра. Отель еще спит, и безмятежная благость разлита в февральском теплом воздухе.
Гладь бассейнов чуть вздрагивает от легкого бриза с моря, прибрежные кафе тихи и безмолвны, и песок еще не исписан запутанными иероглифами.
Стрекот кузнечиков, пчелы, перелетающие с цветка на цветок, и яркие краски: в мир вокруг словно выплеснули разноцветную палитру.
И море. Мое четвертое море.
Черное море из детства - прозрачные медузы на кромке прибоя, куриный бог на шее и разноцветные камешки в горсти.
Средиземное - с белоснежными яхтами в больших и малых портах, узкими,полными солнца, улочками городов и апельсиновыми закатами.
Атлантический океан - лазоревая бескрайняя синева, сливающаяся с небом где-то на самом краю Земли, обрывистые скалы, подкрадывающиеся к морю, и сосны пронзительно зеленого цвета.
А это море Мертвое, Обжигающе-соленое, маслянисто-тягучее, оставляющее после себя острые кристаллики соли на камнях. Прозрачное до невозможности.
Говорят, что жизнь в этом 37% растворе всевозможных солей все-таки есть.
Двенадцать микроорганизмов и одна бактерия, несмотря ни на что, превосходно чувствуют себя этих водах. А раз так, то и человек не должен отставать.
Вечером, когда солнце пойдет на закат, небо сольется с кромкой моря, и невозможно будет понять, где заканчивается гладь воды и начинается небо.
Самолеты
Пески и снег
Песчаная буря (20.02.11)
Петра (20.02.2011)
И предвкушение нового дня так пряно, так сильно, что невозможно заснуть.
Солнце поднимается за моей спиной, скользит лучами по горам и касается берега.
Причудливо проложенные тенистые дорожки ведут к морю.
6 утра. Отель еще спит, и безмятежная благость разлита в февральском теплом воздухе.
Гладь бассейнов чуть вздрагивает от легкого бриза с моря, прибрежные кафе тихи и безмолвны, и песок еще не исписан запутанными иероглифами.
Стрекот кузнечиков, пчелы, перелетающие с цветка на цветок, и яркие краски: в мир вокруг словно выплеснули разноцветную палитру.
И море. Мое четвертое море.
Черное море из детства - прозрачные медузы на кромке прибоя, куриный бог на шее и разноцветные камешки в горсти.
Средиземное - с белоснежными яхтами в больших и малых портах, узкими,полными солнца, улочками городов и апельсиновыми закатами.
Атлантический океан - лазоревая бескрайняя синева, сливающаяся с небом где-то на самом краю Земли, обрывистые скалы, подкрадывающиеся к морю, и сосны пронзительно зеленого цвета.
А это море Мертвое, Обжигающе-соленое, маслянисто-тягучее, оставляющее после себя острые кристаллики соли на камнях. Прозрачное до невозможности.
Говорят, что жизнь в этом 37% растворе всевозможных солей все-таки есть.
Двенадцать микроорганизмов и одна бактерия, несмотря ни на что, превосходно чувствуют себя этих водах. А раз так, то и человек не должен отставать.
Вечером, когда солнце пойдет на закат, небо сольется с кромкой моря, и невозможно будет понять, где заканчивается гладь воды и начинается небо.
Самолеты
Пески и снег
Песчаная буря (20.02.11)
Петра (20.02.2011)