Колективни центар Трмбас - лагерь косовских беженцев
Свежезакатанный асфальт, виляя, увозит нас в гору, оставляя в стороне славный город Крагуевац с его многочисленными красными крышами, бурная зелень пестрит, играя с жарким солнцем - замечательный день. Мы подъезжаем к лагерю, и сходу наш автобус окружают взволнованные дети. "Вы приехали, чтобы заселиться сюда вместо нас?" - опасливо спрашивает маленький мальчик, и становится понятно, что нас здесь не ждут.
Лагерь Трмбас - одно из многочисленных поселений косовских беженцев в Крагуеваце, насчитывающий 350 жителей, что является его максимальной вместимостью. За исключением 10 беженцев из Боснии и Хорватии остальные поселенцы бежали из разных районов Косова. И тут необходимо сделать одно уточнение - термин беженцы применим только в отоношении лиц, бежавших в другую страну, а люди из Косова считаются внутренне перемещенными лицами, так как Косово - часть Сербии. По сути дела это означает то, что они не имеют никаких прав находиться в этих лагерях, не имея статуса беженца, но куда идти? На данный момент в Крагуеваце проживает 15000 беженцев из Косова, всего же в Сербии их насчитывается 224 тысячи, еще 150 тысяч являются беженцами из других республик, ежегодно 23 тысячи беженцев просят убежища в странах ЕС. Учитывая лиц без документов в Сербии проживает около полумиллиона беженцев и внутренне перемещенных лиц, население же страны - около 10 миллионов.
В начале XXI века в стране была запущена государственная программа, предполагающая закрытие ВСЕХ лагерей на территории Сербии к 2006 году. Но на вопрос, куда же снова бежать тысячам людей, власти ответить так и не удалось. Так и живут. Но живут по-разному - одни во что бы то ни стало пытаются вырваться в люди, другие полагаются исключительно на чью-то помощь, а третьи и жизни-то другой не знают.
Первым местом, которое мы посетили, стала местная столовая, в которой каждый ежедневно получает по одной порции обеда около 12 часов дня. Остальные расходы на питание каждый изыскивает сам, например, из месячной государственной дотации в 50 евро на человека.
Рядом со столовой находятся и первые жилища, двери в которые открывать не приходится:
Молодая женщина Драгица, представительница рома (цыганка), живет с семьей в маленькой комнатушке. Всего их пятеро. Вплоть до нашего прихода она наводила порядок в своем жилище - переживала. Эта семья одна их самых перспективных в поселении - к новому году их новый дом, строящийся на тяжело зарабатываемые деньги, будет готов, и семья покинет это место навсегда. Фотографии Драгицы у меня нет. Во-первых, нас просили по возможнсти не фотографировать, или не отвлекать местных жителей от их повседневной жизни. Во-вторых, если все же желаешь сфотографировать человека - спроси. Драгица была против, а детишки не возражали:
Если временное жилище при желании еще можно обеспечить комфортом, если это слово может быть применимо к 12-15 квадратным метрам жилой площади, то общие комнаты в силу финансовой несостоятельности, увы, не улучшишь:
Девушку с фотографии ниже пришлось щелкнуть от бедра. Ей 18 лет, выросла в одном лагере, нынче проживает в другом. Беременна. Перспектив нет.
Следующий барак чем-то напомнил мне наши летние дачи, наверное, из-за общивки вагонкой:
В одной из комнат находился мальчик (мама вышла заранее специально, дабы не попасть в объективы камер), играющий на компьютере - это вторая перспективная семья, но таких единицы.
Женщина из местных, бывшая жительница Приштины, показывающая нам этот барак, была очень разговорчива и, видя мою заинтересованность и способность понимать и задавать вопросы (пусть и весьма элементарные) на сербском, предложила мне посетить ее жилище:
За дверью, которую она открывает, находится еще одна комната, детская. Раньше эти две комнаты были одной, но трое деток подросли, поэтому пришлось отгородиться. Всего в ее семье около 8 человек.
Следующим объектом были дома цыган, решивших, что они должны жить отдельно от всех, или иметь свой неприкосновенный угол. Теперь они живут в этих деревянных домах (кому принадлежат автомобили на фотке, узнать не удалось):
Не прошло и минуты, как к нам подбежали те самые цыгане и стали вести диалог в весьма агрессивной форме. Еще через две минуты их стало в два раза больше. На контакт почти не шли, постоянно причитая о том, что это не жизнь, а существование. Хотят ли они другой жизни - вряд ли. Показать свои дома отказались.
Мальчишка слева сразил меня своим видом - грязнющий, чумазый, какой-то мокрый, а до кучи еще и с зеленой соплей из носа:
Сербские детки, как можно было видеть по немногочисленным фотографиям, сильно отличаются от цыганских. К вопросу о школе - начальная школа располагается вблизи от лагеря, после третьего-четвертого класса до школы приходится добираться несколько километров, имеются проблемы с транспортом. Прошлым летом детишки ездили в детский лагерь на море - забота государства. Кстати, тот самый свежий асфальт - результат предвыборной кампании, увы, чей это был подарок, я не знаю.
Настало время уезжать, цыгане нас оставили, а сербы вернулись с еще большим количеством детей. Снова разговорились с женщиной из Приштины, она была очень рада поведать о местной жизни, хотя сказать ей было нечего. Работы в городе практически нет, перебиваются сезонными заработками - летом собирают клубнику и прочие дары природы, зимой не делают ничего. То есть ответ был таков: в свободное время мы не делаем НИ-ЧЕ-ГО. Тут подошли соседские мальчишки, порасспрашивали обо мне, сказали, что в школе имеют возможность изучать русский язык, но они учат английский, правда, их познания ограничивались фразой Do you speak English? Зато курить они научились давно. Зашли переговоры о возможности их сфоткать и, на удивление, был достигнут консенсус - я им присылаю фотки. Мне был оставлен адрес папы одного из мальчиков, а ниже адрес семьи, которой нужны деньги.
Как оказалось позже, нашим ребятам, понимающим по-сербски, было тяжелее, нежели иностранцам, т.к. практически все время велись разговоры исключительно о деньгах. И что мы могли поделать? Мое предложение оставить детям всю еду, ожидающую нас в автобусе, или 53 пакета полусухого пайка, было единогласно поддержано. Увы, больше никто из нас не имел никакой другой возможности как-либо помочь. Я должна была туда вернуться для интервью с 4-5 семьями, но бюрократические проволочки и отказ одной организации в обещанной помощи помешали этой идее воплотиться в жизнь. Поэтому так коротко.
Лагерь Трмбас - одно из многочисленных поселений косовских беженцев в Крагуеваце, насчитывающий 350 жителей, что является его максимальной вместимостью. За исключением 10 беженцев из Боснии и Хорватии остальные поселенцы бежали из разных районов Косова. И тут необходимо сделать одно уточнение - термин беженцы применим только в отоношении лиц, бежавших в другую страну, а люди из Косова считаются внутренне перемещенными лицами, так как Косово - часть Сербии. По сути дела это означает то, что они не имеют никаких прав находиться в этих лагерях, не имея статуса беженца, но куда идти? На данный момент в Крагуеваце проживает 15000 беженцев из Косова, всего же в Сербии их насчитывается 224 тысячи, еще 150 тысяч являются беженцами из других республик, ежегодно 23 тысячи беженцев просят убежища в странах ЕС. Учитывая лиц без документов в Сербии проживает около полумиллиона беженцев и внутренне перемещенных лиц, население же страны - около 10 миллионов.
В начале XXI века в стране была запущена государственная программа, предполагающая закрытие ВСЕХ лагерей на территории Сербии к 2006 году. Но на вопрос, куда же снова бежать тысячам людей, власти ответить так и не удалось. Так и живут. Но живут по-разному - одни во что бы то ни стало пытаются вырваться в люди, другие полагаются исключительно на чью-то помощь, а третьи и жизни-то другой не знают.
Первым местом, которое мы посетили, стала местная столовая, в которой каждый ежедневно получает по одной порции обеда около 12 часов дня. Остальные расходы на питание каждый изыскивает сам, например, из месячной государственной дотации в 50 евро на человека.
Рядом со столовой находятся и первые жилища, двери в которые открывать не приходится:
Молодая женщина Драгица, представительница рома (цыганка), живет с семьей в маленькой комнатушке. Всего их пятеро. Вплоть до нашего прихода она наводила порядок в своем жилище - переживала. Эта семья одна их самых перспективных в поселении - к новому году их новый дом, строящийся на тяжело зарабатываемые деньги, будет готов, и семья покинет это место навсегда. Фотографии Драгицы у меня нет. Во-первых, нас просили по возможнсти не фотографировать, или не отвлекать местных жителей от их повседневной жизни. Во-вторых, если все же желаешь сфотографировать человека - спроси. Драгица была против, а детишки не возражали:
Если временное жилище при желании еще можно обеспечить комфортом, если это слово может быть применимо к 12-15 квадратным метрам жилой площади, то общие комнаты в силу финансовой несостоятельности, увы, не улучшишь:
Девушку с фотографии ниже пришлось щелкнуть от бедра. Ей 18 лет, выросла в одном лагере, нынче проживает в другом. Беременна. Перспектив нет.
Следующий барак чем-то напомнил мне наши летние дачи, наверное, из-за общивки вагонкой:
В одной из комнат находился мальчик (мама вышла заранее специально, дабы не попасть в объективы камер), играющий на компьютере - это вторая перспективная семья, но таких единицы.
Женщина из местных, бывшая жительница Приштины, показывающая нам этот барак, была очень разговорчива и, видя мою заинтересованность и способность понимать и задавать вопросы (пусть и весьма элементарные) на сербском, предложила мне посетить ее жилище:
За дверью, которую она открывает, находится еще одна комната, детская. Раньше эти две комнаты были одной, но трое деток подросли, поэтому пришлось отгородиться. Всего в ее семье около 8 человек.
Следующим объектом были дома цыган, решивших, что они должны жить отдельно от всех, или иметь свой неприкосновенный угол. Теперь они живут в этих деревянных домах (кому принадлежат автомобили на фотке, узнать не удалось):
Не прошло и минуты, как к нам подбежали те самые цыгане и стали вести диалог в весьма агрессивной форме. Еще через две минуты их стало в два раза больше. На контакт почти не шли, постоянно причитая о том, что это не жизнь, а существование. Хотят ли они другой жизни - вряд ли. Показать свои дома отказались.
Мальчишка слева сразил меня своим видом - грязнющий, чумазый, какой-то мокрый, а до кучи еще и с зеленой соплей из носа:
Сербские детки, как можно было видеть по немногочисленным фотографиям, сильно отличаются от цыганских. К вопросу о школе - начальная школа располагается вблизи от лагеря, после третьего-четвертого класса до школы приходится добираться несколько километров, имеются проблемы с транспортом. Прошлым летом детишки ездили в детский лагерь на море - забота государства. Кстати, тот самый свежий асфальт - результат предвыборной кампании, увы, чей это был подарок, я не знаю.
Настало время уезжать, цыгане нас оставили, а сербы вернулись с еще большим количеством детей. Снова разговорились с женщиной из Приштины, она была очень рада поведать о местной жизни, хотя сказать ей было нечего. Работы в городе практически нет, перебиваются сезонными заработками - летом собирают клубнику и прочие дары природы, зимой не делают ничего. То есть ответ был таков: в свободное время мы не делаем НИ-ЧЕ-ГО. Тут подошли соседские мальчишки, порасспрашивали обо мне, сказали, что в школе имеют возможность изучать русский язык, но они учат английский, правда, их познания ограничивались фразой Do you speak English? Зато курить они научились давно. Зашли переговоры о возможности их сфоткать и, на удивление, был достигнут консенсус - я им присылаю фотки. Мне был оставлен адрес папы одного из мальчиков, а ниже адрес семьи, которой нужны деньги.
Как оказалось позже, нашим ребятам, понимающим по-сербски, было тяжелее, нежели иностранцам, т.к. практически все время велись разговоры исключительно о деньгах. И что мы могли поделать? Мое предложение оставить детям всю еду, ожидающую нас в автобусе, или 53 пакета полусухого пайка, было единогласно поддержано. Увы, больше никто из нас не имел никакой другой возможности как-либо помочь. Я должна была туда вернуться для интервью с 4-5 семьями, но бюрократические проволочки и отказ одной организации в обещанной помощи помешали этой идее воплотиться в жизнь. Поэтому так коротко.