Тревога родительского несовершенства
Я когда-то писала про то, как тревога за детей принимает разные формы, которые вредят нашим отношениям, и как важно уметь «отзывать» тревогу и справляться с ней не привлекая ребенка ( http://katya-boydek.livejournal.com/6642.html).
Есть еще один частый вид тревоги в детско-родительских отношениях. Она не про ребенка, она про нас, родителей. Про собственное несовершенство, про то, что мы что-то сделаем не так, ошибемся, нанесем травму и так далее. Она про страх оказаться «неидеальным родителем».
Про стремление быть «идеальным родителем» можно написать книгу. Сейчас мне хочется сказать вот о чем: когда я стараюсь быть «правильной», «идеальной», я нахожусь не с ребенком. Я нахожусь со своими идеями, нахожусь на «внутреннем экзамене», на котором проверяют, насколько я как мама соответствую этим идеям. И неудивительно, что в этот момент нет никакого удовольствия от общения с ребенком. И неудивительно, что все выходит в этот момент совсем не как задумывалось «в идеале».
Любые, даже самые хорошие идеи могут вредить отношениям. Любые умные книги и статьи могут вредить отношениям. Так самая вкусная и изысканная еда может вредить тому, у кого гастрит или язва желудка. Если «правильные идеи» попадают в нашу болевую точку, в наш «больной желудок», то переварить их мы не сможем. И они выльются в чувство вины и тревоги за собственное несоответствие высоким идеалам хороших родителей. И в попытку исправиться. А как? Привлечь ребенка и немедленно поделать с ним что-то «правильное».
По моему опыту, избежать этого кома из тревоги, вины, переноса их на ребенка помогают три вещи. Первое - это внимательное отношение к тому, что провоцирует мою тревогу и вину «неидеальности». И если нужно, то строгая «диета», то есть исключение того, что провоцирует вину и тревогу, а также рост идей про «правильное и неправильное» родительство. Не читаю, не слушаю, не обсуждаю, если не могу потом это переварить.
Второе, что помогает, это разбираться с тем, зачем же мне так надо быть идеальной мамой? Для кого я так стараюсь, кто этот строгий судья? Чем мне так страшно мое родительское несовершенство? Может тем, что я окажусь похожа на своих родителей, которые причиняли боль мне? Или я боюсь, что не могу контролировать своего ребенка, его жизнь и его боль и травмы? Или я боюсь чьего-то отвержения, если окажусь недостаточно хороша? Или что?
Ну и третье: смиряться с тем, что идеальными быть не выйдет, как ни бейся. Зато можно быть живыми. А для это придется учиться доверять своим чувствам и желаниям. Разрешать себе следовать им, а не только «правильным идеям».
Есть еще один частый вид тревоги в детско-родительских отношениях. Она не про ребенка, она про нас, родителей. Про собственное несовершенство, про то, что мы что-то сделаем не так, ошибемся, нанесем травму и так далее. Она про страх оказаться «неидеальным родителем».
Про стремление быть «идеальным родителем» можно написать книгу. Сейчас мне хочется сказать вот о чем: когда я стараюсь быть «правильной», «идеальной», я нахожусь не с ребенком. Я нахожусь со своими идеями, нахожусь на «внутреннем экзамене», на котором проверяют, насколько я как мама соответствую этим идеям. И неудивительно, что в этот момент нет никакого удовольствия от общения с ребенком. И неудивительно, что все выходит в этот момент совсем не как задумывалось «в идеале».
Любые, даже самые хорошие идеи могут вредить отношениям. Любые умные книги и статьи могут вредить отношениям. Так самая вкусная и изысканная еда может вредить тому, у кого гастрит или язва желудка. Если «правильные идеи» попадают в нашу болевую точку, в наш «больной желудок», то переварить их мы не сможем. И они выльются в чувство вины и тревоги за собственное несоответствие высоким идеалам хороших родителей. И в попытку исправиться. А как? Привлечь ребенка и немедленно поделать с ним что-то «правильное».
По моему опыту, избежать этого кома из тревоги, вины, переноса их на ребенка помогают три вещи. Первое - это внимательное отношение к тому, что провоцирует мою тревогу и вину «неидеальности». И если нужно, то строгая «диета», то есть исключение того, что провоцирует вину и тревогу, а также рост идей про «правильное и неправильное» родительство. Не читаю, не слушаю, не обсуждаю, если не могу потом это переварить.
Второе, что помогает, это разбираться с тем, зачем же мне так надо быть идеальной мамой? Для кого я так стараюсь, кто этот строгий судья? Чем мне так страшно мое родительское несовершенство? Может тем, что я окажусь похожа на своих родителей, которые причиняли боль мне? Или я боюсь, что не могу контролировать своего ребенка, его жизнь и его боль и травмы? Или я боюсь чьего-то отвержения, если окажусь недостаточно хороша? Или что?
Ну и третье: смиряться с тем, что идеальными быть не выйдет, как ни бейся. Зато можно быть живыми. А для это придется учиться доверять своим чувствам и желаниям. Разрешать себе следовать им, а не только «правильным идеям».