Этапы израильского пути, часть 37
Предыдущая часть
Зима-весна 1998
Я по инерции совершала какие-то действия - вставала утром, шла на работу, работала... и не хотела всего этого.
Хотелось снова уйти отсюда. А как уйти, если самой нельзя?
В самые тяжелые минуты писала мемуары и, собственно, делаю это также сейчас. Почти все мои истории, в особенности веселые, пишутся тогда, когда настроение хуже некуда.
Говорят, что стихи часто тоже пишут, когда настроение ужасное. Тогда я этого не знала, и хваталась за написание чего-нибудь, как за соломинку.
Но еще я осознавала, что мне требуется помощь профессионала. Одна знакомая сказала, что есть такая вещь, как "Станция душевного здоровья", я нашла телефон той, которая была в самом близком ко мне районе Иерусалима, мне назначили дату, когда прийти. А пока что надо было тянуть всю эту жизнь.
Еще я когда-то обмолвилась в разговоре с Мариной pani_m, что мне бы найти рыжего котенка. В Харькове у нас постоянно жили коты, в последнее время это был рыжий кот Кеша.
И вот однажды звонит Марина и говорит, что ее мама видела в иерусалимской газете объявление о том, что раздают рыжих котят.
Я позвонила, и оказалось, что это тоже в Кирьят-Арбе! Поехала туда (это в другом районе Кирьят-Арбы, который отделен от основного двумя километрами дороги), оказалось, что это семья известной израильской журналистки Софьи Рон, знатного происхождения котята :)
Котятам был месяц и примерно неделя, мне предложили забрать котенка чуть позже, но я забрала сразу (вообще-то, эгоизм с моей стороны был непомерный, уж могла бы дать котенку возможность окрепнуть, никуда бы он не убежал).
Туда я 2 километра доехала легко на попутке, а вот назад никто не ехал, был холодный мартовский поздний вечер. И я шла пешком с маленьким Кешей, спрятанным под куртку, чтоб хоть немного защитить его от ледяного ветра.
Дома он постоянно плакал, и я с ним, как с младенцем, ходила кругами по квартире. На ночь приходилось оставлять его одного в салоне - мою работу никто не отменял, мне необходимо было поспать мои несколько часов. После работы я его снова не спускала с рук. Есть он сам еще не умел, я его кормила с пальца творожком.
Постепенно он научился и есть, и делать свои дела в ящик. Подрос, и уже, как слон, носился по квартире и играл со всем, что видел, и со своим хвостом впридачу.
Я съездила на "Станцию душевного здоровья" на встречу с психологами, во время этой встречи залила там все слезами. Мне сказали, что позвонят, и чуть позже действительно позвонили и назначили мне встречу с моим психиатром (собственно, еще в Москве моя подруга устроила мне встречу со своим мужем, врачом-психотерапевтом, и он сказал, что мне нужен психиатр, так что это было ожидаемо).
Примерно в то время мне неожиданно позвонила Тали - когда-то она была посланницей Бней-Акивы в Харькове. Я, как у всех наших израильтян, была ее переводчицей те 2 месяца, что она была у нас. Когда она вернулась в Израиль, часто писала мне поддерживающие письма - я тогда была в процессе прохождения гиюра и не знала, что и когда решится, часто была в отчаянии. И даже когда я уехала в Москву, письма от Тали находили меня и там тоже, однажды она даже прислала мне серебряную цепочку с надписью "Йерушалаим" и просила меня не говорить никому, что это прислала она, так как у нее нет денег, чтоб послать многим, а мне она очень хотела прислать...
А потом она вышла замуж, и я не знала, где она. И вот кто-то ей дал мой телефон. Мы были очень рады, долго говорили по телефону, и не один раз, у нее был муж и двое маленьких детей, она жила в Мусульманском квартале Старого города в Иерусалиме и приглашала в гости...
А пока что предложила мне познакомиться со знакомым русскоговорящим парнем из поселения, и я согласилась, у меня был период затишья со стороны будущего мужа, я не понимала, что происходит - решила, что он исчез навсегда.
А тут как раз у меня, кажется, должна была состояться первая встреча с психиатром, ну и я решила, чтоб 2 раза не выезжать из Кирьят-Арбы, совместить и встречу с психиатром, и первую встречу с тем парнем.
Следующая часть
Продолжение следует.
Зима-весна 1998
Я по инерции совершала какие-то действия - вставала утром, шла на работу, работала... и не хотела всего этого.
Хотелось снова уйти отсюда. А как уйти, если самой нельзя?
В самые тяжелые минуты писала мемуары и, собственно, делаю это также сейчас. Почти все мои истории, в особенности веселые, пишутся тогда, когда настроение хуже некуда.
Говорят, что стихи часто тоже пишут, когда настроение ужасное. Тогда я этого не знала, и хваталась за написание чего-нибудь, как за соломинку.
Но еще я осознавала, что мне требуется помощь профессионала. Одна знакомая сказала, что есть такая вещь, как "Станция душевного здоровья", я нашла телефон той, которая была в самом близком ко мне районе Иерусалима, мне назначили дату, когда прийти. А пока что надо было тянуть всю эту жизнь.
Еще я когда-то обмолвилась в разговоре с Мариной pani_m, что мне бы найти рыжего котенка. В Харькове у нас постоянно жили коты, в последнее время это был рыжий кот Кеша.
И вот однажды звонит Марина и говорит, что ее мама видела в иерусалимской газете объявление о том, что раздают рыжих котят.
Я позвонила, и оказалось, что это тоже в Кирьят-Арбе! Поехала туда (это в другом районе Кирьят-Арбы, который отделен от основного двумя километрами дороги), оказалось, что это семья известной израильской журналистки Софьи Рон, знатного происхождения котята :)
Котятам был месяц и примерно неделя, мне предложили забрать котенка чуть позже, но я забрала сразу (вообще-то, эгоизм с моей стороны был непомерный, уж могла бы дать котенку возможность окрепнуть, никуда бы он не убежал).
Туда я 2 километра доехала легко на попутке, а вот назад никто не ехал, был холодный мартовский поздний вечер. И я шла пешком с маленьким Кешей, спрятанным под куртку, чтоб хоть немного защитить его от ледяного ветра.
Дома он постоянно плакал, и я с ним, как с младенцем, ходила кругами по квартире. На ночь приходилось оставлять его одного в салоне - мою работу никто не отменял, мне необходимо было поспать мои несколько часов. После работы я его снова не спускала с рук. Есть он сам еще не умел, я его кормила с пальца творожком.
Постепенно он научился и есть, и делать свои дела в ящик. Подрос, и уже, как слон, носился по квартире и играл со всем, что видел, и со своим хвостом впридачу.
Я съездила на "Станцию душевного здоровья" на встречу с психологами, во время этой встречи залила там все слезами. Мне сказали, что позвонят, и чуть позже действительно позвонили и назначили мне встречу с моим психиатром (собственно, еще в Москве моя подруга устроила мне встречу со своим мужем, врачом-психотерапевтом, и он сказал, что мне нужен психиатр, так что это было ожидаемо).
Примерно в то время мне неожиданно позвонила Тали - когда-то она была посланницей Бней-Акивы в Харькове. Я, как у всех наших израильтян, была ее переводчицей те 2 месяца, что она была у нас. Когда она вернулась в Израиль, часто писала мне поддерживающие письма - я тогда была в процессе прохождения гиюра и не знала, что и когда решится, часто была в отчаянии. И даже когда я уехала в Москву, письма от Тали находили меня и там тоже, однажды она даже прислала мне серебряную цепочку с надписью "Йерушалаим" и просила меня не говорить никому, что это прислала она, так как у нее нет денег, чтоб послать многим, а мне она очень хотела прислать...
А потом она вышла замуж, и я не знала, где она. И вот кто-то ей дал мой телефон. Мы были очень рады, долго говорили по телефону, и не один раз, у нее был муж и двое маленьких детей, она жила в Мусульманском квартале Старого города в Иерусалиме и приглашала в гости...
А пока что предложила мне познакомиться со знакомым русскоговорящим парнем из поселения, и я согласилась, у меня был период затишья со стороны будущего мужа, я не понимала, что происходит - решила, что он исчез навсегда.
А тут как раз у меня, кажется, должна была состояться первая встреча с психиатром, ну и я решила, чтоб 2 раза не выезжать из Кирьят-Арбы, совместить и встречу с психиатром, и первую встречу с тем парнем.
Следующая часть
Продолжение следует.