Пассажирка
Хотя с другой стороны, прямо сейчас в кинотеатрах можно найти отличное кино фирмы Сельянова - жесткую драму Ильмара Раага «Я не вернусь». Фильм обещали выпустить 150 копиями, из которых в Москве находится где-то пять, а в Санкт-Петербурге - около трех, то есть по России его все-таки можно увидеть.
Хотя было бы очень правильно, если бы именно в столицах посмотрели это кино, которое начинается в детдоме, а потом переселяется в коммуналку и детприемник, чтобы без передышки ударить по дорогам. Картины жизни в этих замечательных местах, конечно, кинематографистами слегка смягчены, но ровно настолько, чтобы зрители и особенно критики не начали в голос кричать про жесть и чернуху.
При этом и настроение, и история - совершенно антониониевские. Интрига из «Профессии: репортер» закручена даже поинтереснее, чем в первоисточнике. Главная героиня - Полина Пушкарук, в этой роли похожая на Скарлетт Йоханссон из «Человека, которого не было» (или на пару лет старше, что несущественно) - везде существует в полном отчуждении, будь то детдом или университетская кафедра. Ее комичную и трагичную попутчицу (Виктория Лобачева) очень хочется трактовать, как субличность главной героини, существующую только во втором акте, потому что в реальность ее жизни и смерти просто страшно поверить.
Нечастый случай в российском кино - хорошие актеры не переигрывают, все работают точно по ролям, наверное, потому, что режиссер - европеец.
Вся используемая натура тоже прекрасно играет. Россия - ад, красная пустыня, долина смерти, Забриски Пойнт - длинные холодные дороги, заснеженные болота, заброшенные деревни, огромные мрачные грузовики. С переездом в Казахстан картинка теплеет, зацветают яблони, появляется жизнь. «Дорога ведет в никуда, в другой мир - но ведь это может быть и хорошо?» - и здесь фильм Раага неожиданно перекликается, например, с «Бедуином» Волошина.
Но в «Я не вернусь» есть кое-что еще. Допустим, у вас по объективным причинам не было детства - детдом, война, болезнь, развод родителей, не важно. Это вообще не новость, сегодня в России живет несколько миллионов человек из нового потерянного поколения, у одних не было детства, у других - юности. Можно ли востребовать детство? И если можно, то как? И если получилось, то что с ним делать? И вообще - есть ли в мире что-нибудь важнее детства детей?
Спасибо за внимание, оставляю вас наедине с вашими мыслями.
Хотя было бы очень правильно, если бы именно в столицах посмотрели это кино, которое начинается в детдоме, а потом переселяется в коммуналку и детприемник, чтобы без передышки ударить по дорогам. Картины жизни в этих замечательных местах, конечно, кинематографистами слегка смягчены, но ровно настолько, чтобы зрители и особенно критики не начали в голос кричать про жесть и чернуху.
При этом и настроение, и история - совершенно антониониевские. Интрига из «Профессии: репортер» закручена даже поинтереснее, чем в первоисточнике. Главная героиня - Полина Пушкарук, в этой роли похожая на Скарлетт Йоханссон из «Человека, которого не было» (или на пару лет старше, что несущественно) - везде существует в полном отчуждении, будь то детдом или университетская кафедра. Ее комичную и трагичную попутчицу (Виктория Лобачева) очень хочется трактовать, как субличность главной героини, существующую только во втором акте, потому что в реальность ее жизни и смерти просто страшно поверить.
Нечастый случай в российском кино - хорошие актеры не переигрывают, все работают точно по ролям, наверное, потому, что режиссер - европеец.
Вся используемая натура тоже прекрасно играет. Россия - ад, красная пустыня, долина смерти, Забриски Пойнт - длинные холодные дороги, заснеженные болота, заброшенные деревни, огромные мрачные грузовики. С переездом в Казахстан картинка теплеет, зацветают яблони, появляется жизнь. «Дорога ведет в никуда, в другой мир - но ведь это может быть и хорошо?» - и здесь фильм Раага неожиданно перекликается, например, с «Бедуином» Волошина.
Но в «Я не вернусь» есть кое-что еще. Допустим, у вас по объективным причинам не было детства - детдом, война, болезнь, развод родителей, не важно. Это вообще не новость, сегодня в России живет несколько миллионов человек из нового потерянного поколения, у одних не было детства, у других - юности. Можно ли востребовать детство? И если можно, то как? И если получилось, то что с ним делать? И вообще - есть ли в мире что-нибудь важнее детства детей?
Спасибо за внимание, оставляю вас наедине с вашими мыслями.