На старые грабли...
В Свято-Благовещенском Муромском монастыре
братия живёт буквальственно за каменной стеной,
несёт череду, молится и служит Господу Богу,
не сидит в "тырнытах"
и ни о каких церковных скандалах
слыхом не слыхивала.
Хотя монастырского отца благочинного, иеромонаха Алексия,
и автора 600-т страничного труда
по истории Благовещенского монастыря,
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post20046372/
ничем удивить уже невозможно:
документы из предреволюционных консисторских архивов
явственно живоописывают картину
тогдашне всеобще церковного разложения:
пьянство клира, святотатство, курение табака,
распутство, дебоши и драки.
Вот, для примеру, цитируемая в его монографии
апология от 1914 году, игумена Николая Строева:
"...Хорошие послушники были изгнаны из монастыря, а оставшиеся были или запойцы или постоянные пьяницы, которыми даже форточки, вьюшки и крышки были выломаны и пропиты, не говоря уже о более ценных вещах монастырского инвентаря, которым предстояло обзаводиться вновь, как после пожара из настоятельских покоев было буквально все расхищено: не оказалось в них ни мебели, ни письменных принадлежностей, ни чайной, ни столовой посуды...
Они дальше моего живут в монастырях, куда попали, очевидно по нужде, без всякого призвания и надлежащего понимания иноческой жизни, составив по собственному, должно быть, опыту превратное понятие о монастырях, как месте пьянства и распутства. Я же - недавний насельник монастыря и презрел мир с полным сознанием того, что и для чего сделал, прекрасно понимая, что безобразничать в миру менее безнравственно, чем в монастыре; там бы я и оставался, если бы желал безобразничать, но никогда не пошел бы в монастырь, даже и не подумал бы о нем.
Правда, если бы я знал положительно, что в монастыре придется жить среди иноков, не знающих элементарных правил приличия и вежливости, безгранично упрямых, самолюбивых и способных только клеветать, то счел бы за лучшее в миру устроить монастырь себе..., я и тогда не только не пил, но всеми силами своего разумения старался искоренить в братии этот застарелый и гнусный порок, с которым унаследовал ее от своих предшественников. "Кто же у вас в монастыре не пьет?" спрашивал я исправляющего должность настоятеля о. Илью вскоре по приезде в монастырь - "Все пьют!" ответил он, не выключая и себя самого. С такой братиею не до пьянства и не до непробудного сна!
Не братии приходилось будить меня, а наоборот - мне братию..."
http://kalakazo.livejournal.com/156007.html
братия живёт буквальственно за каменной стеной,
несёт череду, молится и служит Господу Богу,
не сидит в "тырнытах"
и ни о каких церковных скандалах
слыхом не слыхивала.
Хотя монастырского отца благочинного, иеромонаха Алексия,
и автора 600-т страничного труда
по истории Благовещенского монастыря,
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post20046372/
ничем удивить уже невозможно:
документы из предреволюционных консисторских архивов
явственно живоописывают картину
тогдашне всеобще церковного разложения:
пьянство клира, святотатство, курение табака,
распутство, дебоши и драки.
Вот, для примеру, цитируемая в его монографии
апология от 1914 году, игумена Николая Строева:
"...Хорошие послушники были изгнаны из монастыря, а оставшиеся были или запойцы или постоянные пьяницы, которыми даже форточки, вьюшки и крышки были выломаны и пропиты, не говоря уже о более ценных вещах монастырского инвентаря, которым предстояло обзаводиться вновь, как после пожара из настоятельских покоев было буквально все расхищено: не оказалось в них ни мебели, ни письменных принадлежностей, ни чайной, ни столовой посуды...
Они дальше моего живут в монастырях, куда попали, очевидно по нужде, без всякого призвания и надлежащего понимания иноческой жизни, составив по собственному, должно быть, опыту превратное понятие о монастырях, как месте пьянства и распутства. Я же - недавний насельник монастыря и презрел мир с полным сознанием того, что и для чего сделал, прекрасно понимая, что безобразничать в миру менее безнравственно, чем в монастыре; там бы я и оставался, если бы желал безобразничать, но никогда не пошел бы в монастырь, даже и не подумал бы о нем.
Правда, если бы я знал положительно, что в монастыре придется жить среди иноков, не знающих элементарных правил приличия и вежливости, безгранично упрямых, самолюбивых и способных только клеветать, то счел бы за лучшее в миру устроить монастырь себе..., я и тогда не только не пил, но всеми силами своего разумения старался искоренить в братии этот застарелый и гнусный порок, с которым унаследовал ее от своих предшественников. "Кто же у вас в монастыре не пьет?" спрашивал я исправляющего должность настоятеля о. Илью вскоре по приезде в монастырь - "Все пьют!" ответил он, не выключая и себя самого. С такой братиею не до пьянства и не до непробудного сна!
Не братии приходилось будить меня, а наоборот - мне братию..."
http://kalakazo.livejournal.com/156007.html