Feb 28, 2007 07:36
Павел Петрович
уже по привычке
всматривается в мерцающий
мертвенным
отсвет
газовых фонарей
за окнами
и в брызжущия искры
из-под копыт
несущихся одиноко всадников.
Медный Пётр поскакивает медленно,
всё пытаясь
настигнуть и потоптаться
по тени
маленького человечка...
Другой Петр,
так не любимый маменькой
и у Михайловского
поставленный ей назло,
всё пробует пустится в галоп,
но бредет ещё неторопливей,
словно на капустном поле
пиная
человечьи главы...
Николаша,
потряхивая киверными перьями
на иссиня-бледном Коне,
точно на минном поле
вминает
торцы булыги
с костным хрустом,
как будто фосфоресцирующие черепа...
И Александр Александрыч
хрустит грузно
Конём Вороным
уже только по
рассыпавшимся косточкам...
"Хрусть-хрусть,
хрусть-хрусть..." -
хрустом наполняется и наш
Белоколонный зал,
а тень Русского Гамлета
кашляит
с колыхающимся нагрудным
Мальтийским крестом,
кашляит,
точно не может откашляться,
пока в резонирующем
от потолка
эхе
не проступает,
звучащий дико,
гомерический
монарший хохот...
Мраморный,
Золотой треугольник