Непритрожный запас

[kalakazo]

Главным сокровищем Сенной
всегда остаются её антики.
Сами же антики собирали и лелеяли
свои книжные сокровища
как единственный мостик
к той самой духовной традиции,
какая была уже почти утрачена,
основательно потоптана и осквернена
и все ниточки,
связующие с ней,
казались уже навсегда оборванными:
обязательные "Брокъгауз и Ефрон" -
несколько полок солидной энциклопедии,
на какую можно было в те годы
смело выменять
кооперативную квартиру
(но о том, чтобы расстаться
с этими убористого тексту томами
не могло быть и речи) и
непременный десятитомник Владимира Соловьёва
с пометами его
не менее знаменитого племянника.
Книги жгли в студёном Петрограде,
ещё начиная с 18-го году,
в самодельных буржуйках,
однако оставляя всегда про запас
самые непритрожные:
Елизаветинскую Библию,
как всегда, с утратами -
то ли революционного быта,
где из страниц вертели самокрутки,
то ли времён самой уже блокады;
тома духовного "Дневника"
вычеркнутого из истории
отца Иоанна Сергиева;
тоненькие, в несколько листиков,
брошюрки
с автографами Николая Гумилёва и Клюева...
Антики рождались и
помирали в коммунальном необустрое,
точно скупые рыцари,
часто на той самой продавленной кушетке,
какая тоже была нутром своим
доверху забита
рукописными сборниками
серебряновекных салонов...