Театральный сектант
В 87-м у Владимира Малыщицкого снова был уже свой театр -
в Царском селе, в здании особняка развалюхи - "Студия - 87".
На перестроечных дрожжах, как новыя хлеба
стали восходить и другие студийные театрики -
с обязательной программной альтернативой
"застывшим, мёртвым и давно уже отжившим формам",
с поиском нового слова и новых форм.
И не было кажется тогда, режиссёра или актёра
или театрального педагога, кто тогда не желал
ворваться в душную театральную жизнь и
взорвать ея изнутри.
Общей цифирь этих благих начинаний
подходила тогда уже чуть ли к доброй сотне...
Репетировали тогда все
чуть ли не денно и нощно
на одном только энтузиазме,
без гроша в кармане
сидючи в те голодные, карточные годы
на одних только консервах и крупах из гуманитарки.
Но продолжения у тех начинаний так у никого и не получилось,
даже у Андрея Могучего с его "Формальным театром".
Малыщицкому к полуголодному выживанию было не привыкать,
был он среди всех них начинателем со стажем,
да к тому же ещё и по настоящему одержимым -
точно он сумашедший,
он и сам верил в его величество Театр,
и этой верою продолжал заражать
в своей театральной секте своих единоверцев...
в Царском селе, в здании особняка развалюхи - "Студия - 87".
На перестроечных дрожжах, как новыя хлеба
стали восходить и другие студийные театрики -
с обязательной программной альтернативой
"застывшим, мёртвым и давно уже отжившим формам",
с поиском нового слова и новых форм.
И не было кажется тогда, режиссёра или актёра
или театрального педагога, кто тогда не желал
ворваться в душную театральную жизнь и
взорвать ея изнутри.
Общей цифирь этих благих начинаний
подходила тогда уже чуть ли к доброй сотне...
Репетировали тогда все
чуть ли не денно и нощно
на одном только энтузиазме,
без гроша в кармане
сидючи в те голодные, карточные годы
на одних только консервах и крупах из гуманитарки.
Но продолжения у тех начинаний так у никого и не получилось,
даже у Андрея Могучего с его "Формальным театром".
Малыщицкому к полуголодному выживанию было не привыкать,
был он среди всех них начинателем со стажем,
да к тому же ещё и по настоящему одержимым -
точно он сумашедший,
он и сам верил в его величество Театр,
и этой верою продолжал заражать
в своей театральной секте своих единоверцев...