Несбывшиеся чаяния...
Из портретов, развешанных по стенам,
всегда притягивает лицо Владимира Соловьёва:
в совковые времена его имя было стёрто из истории
и уже на моей памяти
это полотно Ивана Николаевича Крамского
появилось среди портретов Достоевского и Льва Толстого.
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post12817558/
Что-то есть необычное в тонкой змеящейся улыбке
этого, без сомнения, отца, учителя и наставника
русского Серебряного веку,
русского декадансу и "русского религиозного возрождения".
Был он один воин в поле
среди модного в 80-х разночинного афеизму
и звал, и вёл вроде как к Свету,
бредя и ведя других
на самом деле по топям и трясинам
вслед за болотными огоньками:
двусмысленной прелестностью зрится его софиология,
двоящейся оказывается и сама его
заглавная идея всеединства
в желании соединить несоединимое
и величайшим люциферовым соблазном веет от
выстроенной им теократии -
мировой утопии,
где правят осчастливленным человечеством
от имени Божьего русский император,
римский папа и достаточно ясно опознаваемый
в нём самом Пророк.
Так что в образе Антихриста из "Трёх разговоров" -
гениального философа, гуманиста и просветителя человечества -
легко и опознаётся его собственный лик.
По соловьёвскому пути
в ожидании разверзающихся обетованных небес
и скорой новой эры
брели и его ученицы,
до конца уже договаривая им недосказанное,
явственно уже мешая свет со тьмою,
Антихриста со Христом:
"...Впереди - с кровавым флагом,
И за вьюгой невидим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз -
Впереди - Исус Христос".
всегда притягивает лицо Владимира Соловьёва:
в совковые времена его имя было стёрто из истории
и уже на моей памяти
это полотно Ивана Николаевича Крамского
появилось среди портретов Достоевского и Льва Толстого.
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post12817558/
Что-то есть необычное в тонкой змеящейся улыбке
этого, без сомнения, отца, учителя и наставника
русского Серебряного веку,
русского декадансу и "русского религиозного возрождения".
Был он один воин в поле
среди модного в 80-х разночинного афеизму
и звал, и вёл вроде как к Свету,
бредя и ведя других
на самом деле по топям и трясинам
вслед за болотными огоньками:
двусмысленной прелестностью зрится его софиология,
двоящейся оказывается и сама его
заглавная идея всеединства
в желании соединить несоединимое
и величайшим люциферовым соблазном веет от
выстроенной им теократии -
мировой утопии,
где правят осчастливленным человечеством
от имени Божьего русский император,
римский папа и достаточно ясно опознаваемый
в нём самом Пророк.
Так что в образе Антихриста из "Трёх разговоров" -
гениального философа, гуманиста и просветителя человечества -
легко и опознаётся его собственный лик.
По соловьёвскому пути
в ожидании разверзающихся обетованных небес
и скорой новой эры
брели и его ученицы,
до конца уже договаривая им недосказанное,
явственно уже мешая свет со тьмою,
Антихриста со Христом:
"...Впереди - с кровавым флагом,
И за вьюгой невидим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз -
Впереди - Исус Христос".