Из какого сора...
Как возрождалась Святая Русь.
Рассказ очевидца (к сожалению, правдивый).
"Хочу Вам, уважаемый sibeaster, рассказать одну поучительную историю относительно того, к чему можно, а к чему нельзя прикладываться, тем более она будет к месту.
Мы тут вольно или невольно касаемся темы Иоанна Кронштадского.
Давно это было, ещё в те благословенные времена, когда ленинградской митрополией управлял убиенный Алексей Михайлович фон Ридигер.
Дело шло к передаче Иоанновского м-ря МП. Нужно было срочно привести в порядок крипту, где находится могила кронштадского чудотворца.
Папа Лёша (так в определённых кругах ласково называли митрополита Ридигера) свиснул, на свист сразу откликнулся папа Боря (он же протоиерей Борис Глебов - староста Спасо-Преображенского собора и, как поговаривают, - серый кардинал церковного Питера) - большоой ценитель церковного гламура и весьма охочий до пенязей.
У него на подхвате всегда были нужные люди. Работа закипела. Столярку иконостаса делал Михаил Крашенинников, резьбу иконостаса - Сергий Протасов, а иконочки, к которым сегодня благоговейно прикдадываются многочисленные паломники, писал АБ (он же Александр Борисович Иванов) с подмастерьем Серёжей Монтелли.
Работа спорилась. Всё действо происходило уже в здании Иоанновского м-ря. На электроплитке готовилось наркотическое зелие, монастырские своды оглашали звуки King Crimson и Led Zeppelin.
Однажды сам папа Лёша возжелал лично взглянуть на работу и неожиданно нагрянул в творческую мастерскую.
Аккурат в это время Монтелли вознамерился забить очередной косяк для прилива вдохновения, замастырил колбаску, а тут в помещение входит Ридигер. Серёжа не растерялся и, возложив правую ладонь на левую, в которой лежал оковалок плана, подошёл к митрополиту: благословите, Владыко!
С тех пор план стал считаться благословенным).
Вот в такой обстановке и такими людьми творился сей демоноговейный иконостас (нужно отдать должное - весьма неплохой с художественной точки зрения) крипты Иоанновского м-ря, что на Карповке.
Судьба художников сложилась по разному.
Монтелли умер от передозировки тяжёлых наркотиков на скамейке одного из Царкосельских парков.
АБ окончил свои дни в психиатирической б-це им. Кащенко что под Гатчиной.
Протасов несколькими ударами стилета покончил с собой прямо на дубовой раке "св. преп. Серафима Вырицкого", которую он в то время резал. Кровь потом долго соскребали с этого изделия, и сегодня можно с уверенностью сказать, что благочестивые паломники прикладывааются в Вырице к крови самоубиенного Сергия Протасова.
Крашенинников - единственный, кто остался в живых, пил, торчал и долго скитался по психиатрическим лечебницам.
Вот так-то".
отсюда
Рассказ очевидца (к сожалению, правдивый).
"Хочу Вам, уважаемый sibeaster, рассказать одну поучительную историю относительно того, к чему можно, а к чему нельзя прикладываться, тем более она будет к месту.
Мы тут вольно или невольно касаемся темы Иоанна Кронштадского.
Давно это было, ещё в те благословенные времена, когда ленинградской митрополией управлял убиенный Алексей Михайлович фон Ридигер.
Дело шло к передаче Иоанновского м-ря МП. Нужно было срочно привести в порядок крипту, где находится могила кронштадского чудотворца.
Папа Лёша (так в определённых кругах ласково называли митрополита Ридигера) свиснул, на свист сразу откликнулся папа Боря (он же протоиерей Борис Глебов - староста Спасо-Преображенского собора и, как поговаривают, - серый кардинал церковного Питера) - большоой ценитель церковного гламура и весьма охочий до пенязей.
У него на подхвате всегда были нужные люди. Работа закипела. Столярку иконостаса делал Михаил Крашенинников, резьбу иконостаса - Сергий Протасов, а иконочки, к которым сегодня благоговейно прикдадываются многочисленные паломники, писал АБ (он же Александр Борисович Иванов) с подмастерьем Серёжей Монтелли.
Работа спорилась. Всё действо происходило уже в здании Иоанновского м-ря. На электроплитке готовилось наркотическое зелие, монастырские своды оглашали звуки King Crimson и Led Zeppelin.
Однажды сам папа Лёша возжелал лично взглянуть на работу и неожиданно нагрянул в творческую мастерскую.
Аккурат в это время Монтелли вознамерился забить очередной косяк для прилива вдохновения, замастырил колбаску, а тут в помещение входит Ридигер. Серёжа не растерялся и, возложив правую ладонь на левую, в которой лежал оковалок плана, подошёл к митрополиту: благословите, Владыко!
С тех пор план стал считаться благословенным).
Вот в такой обстановке и такими людьми творился сей демоноговейный иконостас (нужно отдать должное - весьма неплохой с художественной точки зрения) крипты Иоанновского м-ря, что на Карповке.
Судьба художников сложилась по разному.
Монтелли умер от передозировки тяжёлых наркотиков на скамейке одного из Царкосельских парков.
АБ окончил свои дни в психиатирической б-це им. Кащенко что под Гатчиной.
Протасов несколькими ударами стилета покончил с собой прямо на дубовой раке "св. преп. Серафима Вырицкого", которую он в то время резал. Кровь потом долго соскребали с этого изделия, и сегодня можно с уверенностью сказать, что благочестивые паломники прикладывааются в Вырице к крови самоубиенного Сергия Протасова.
Крашенинников - единственный, кто остался в живых, пил, торчал и долго скитался по психиатрическим лечебницам.
Вот так-то".
отсюда