Проблема объекта. Сюжет первый. Объект и предмет
Я выделяю одну из линий обсуждений, связанную с постановкой вопроса об объекте и различения объекта и предмета исследования. Тесно связан с этими темами и вопрос о функциях логики как науки.
Это обсуждение представлено здесь как диалог. Частично это прямые цитаты из исходного обсуждения (только немного перекомпонованные, взятые из разных фрагментов текста), частично пересказ, переложение исходного текста, а где-то и дополнение, домысливание аргументации сторон, с тем чтоб порезче и отчетливей зафиксировать позиции и их противостояние. Так что ссылки на фамилии оппонентов несколько условны.
(Наиболее отчетливо данный дискурс разворачивается на страницах 64 - 75, но так или иначе проявляется по всему тексту)
Обсуждается вопрос, что значит - «логика как эмпирическая наука», имеет ли смысл говорить про обращение к самим объектам, отделенным от знаний и понятий о них.
Ладенко ( и Сазонов). Обращение непосредственно к объекту есть бессмыслица. Деятельность, рассматриваемая с точки зрения анализа мышления, есть движение в понятиях. В тех или иных практических ситуациях понятия не срабатывают или приходят в противоречия друг с другом. Задача логики - анализ таких ситуаций, анализ опыта того, где и почему не сработали понятия. Что предполагает анализ языка и практики употребления понятий
Щедровицкий 1) Деятельность логика в таком случае может рассматриваться как частный случай деятельности вообще. Т.е. это точно так же есть движение в понятиях. Тот же язык и ситуации в других науках он видит только через свои логические понятия. История мышления есть для него история развития языка как системы понятий, т.е. история логики. Таким образом получаем гегелевское саморазворачивание логического Духа. .
Иначе говоря, представление деятельности как движения в понятиях, как минимум, недостаточно для того, чтобы выделить функции и задачи логики.
2) Ситуация не срабатывания понятий есть указание на неадекватность понятий объекту. Собственно, идея объекта и появляется для того, чтобы работать с ситуацией противоречивости и неприменимости понятий. Чтобы выявить неадекватность понятий и знаний мы и должны обратиться к объекту самому по себе, а не к представленному в знаниях. Соотнести объект как таковой, с одной стороны, и понятия и знания о нем, с другой.
Ладенко К объектам самим по себе обращаться невозможно. Происходит обращение к деятельности.
Щедровицкий. Но обращение к деятельности - это и означает обращение к объектам, потому что деятельность есть всегда деятельность с объектами.
Здесь необходимо различать теоретическую и эмпирическую работу. Как образуется тот или иной предмет знания - через то, что мы начинаем действовать со знаками, вместо того, чтобы действовать с объектами. Так возникает действительность знаковых замещений - то есть предмет как система понятий и знаний.
В теоретической работе мы движемся в этих слоях знаковых замещений, строим новые замещения и слои замещений, приспосабливаю теорию (в конечном итоге) к практическим задачам. И в теоретическом движении, действительно, мы имеем дело с объектами только через призму понятий и знаний того или иного предмета.
Но в тех ситуациях, когда нам не удается приспособить теорию к решению практических задач, когда в самой теории возникают противоречия (не снимающиеся в ее рамках), то мы обращаемся к самому объекту, к тому, как собственно вычленяется тот или иной предмет из этого объекта (а это может делаться многими и многими способами). И это есть принцип эмпиричности - фиксация возможностей выделения предметов из объекта и анализ этих опредмечиваний.
Так, если мы строим предмет мышления (как предмет эмпирической науки логики), то мы должны обратиться к эмпирическим объектам - текстам, и выделить в этом объекте такой предмет как мышление.
Ладенко. Но объект как таковой нельзя выделить из деятельности (а, следовательно и из понятий, через которые он дан в деятельности, в опыте). Мы всегда “видим” объекты из деятельности. Эмпирический анализ есть переход от непосредственного движения в понятиях к анализу деятельности (опыта), в которой эти понятия существуют, образуются и развиваются.
Щедровицкий. Я этого не понимаю. По твоему, когда Галилей ставил эксперименты с падающими шарами, то он анализировал свою деятельность с объектами, а не падение самих шаров. По твоему, он не может обратиться к движению шаров?
Ладенко. Да. Галилей обращался к своей деятельности, которая обслуживалась некоторыми понятиями. Если бы Галилей обращался собственно к “объектам”, так сказать, т.е. бросал с башни разные вещи и мерил время их падения и прочие параметры (и таким образом применял бы к “объектам” разные процедуры и получал бы знания), то физику как научный предмет построил бы кто-нибудь другой. Ибо ничего интересного таким образом получить невозможно (кроме фиксации массы различных феноменальных отношений) и научный предмет таким образом не образуется.
Итак, мы можем здесь зафиксировать проблему. Обе позиции убедительны и при этом находятся в жесткой оппозиции. С одной стороны, мы не можем избавиться от деятельности, понятий и знаний, только через них и благодаря им мы встречаемся с объектами. С другой же стороны, необходимо провести различение и разведение объекта и предмета (понятий, знаний), в противном случае мы теряем опору для анализа генезиса самих предметов, понятий и знаний.
Принципиальное решение этой проблемы сейчас, конечно, известно. Но меня здесь собственно решение не интересует, а интересует углубление в саму эту проблематику, рассмотрение ее с самых разных сторон, т.е. - путь к решению.
Следующим пунктом я хотел бы рассмотреть эту дискуссию через схему многоплоскостного замещения (см. сх.2 и предыдущий пост).
Щедровицкий здесь, по существу, использует эту схему как принципиальное изображение деятельности - применение процедур к объекту и выделение тем самым предмета, оформляющего некоторое содержание (процедурное) . Мы видим здесь такое движение по схеме: от объекта - к знаковой форме через процедуры.
Соответственно, эта схема изображает и деятельность логика, где объекты - это тексты, а через некоторые процедуры выделяется логический предмет - мышление.
Но сравним такую интерпретацию схемы с первоначальной (во всяком случае, первоначальной в логике нашего изложения), где задавалось противоположное движение по схеме (характеризующее работу логика) - от форм к тому содержанию, которое через эту форму выражено, или, точнее: через генетическое сопоставление форм - к новому содержанию. Такая интерпретация как раз, вроде, ближе к позиции Ладенко. То есть мы можем посмотреть на поставленную проблему объекта и в таком ракурсе - как противостояние двух интерпретаций одной схемы - схемы замещения.
Продолжение следует