Донинвест. Прения защитника Тохмахова
в интересах Григорьева А. Ю., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 210, ч. 3 ст. 33, ч. 4 ст. 160, ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 159 УК РФ
Пока судья Ленинского районного суда Владимир Строков находится в совещательной комнате, "переписывая флешку" (анализ переписывания впереди, так как в суде мы не получили доказательств вины подсудимых, кроме "слов" некоторых свидетелей https://k0m2375.livejournal.com/2585532.html)...
...публикуем выступление в суде адвоката Михаила Тохмахова. Как мы упоминали и ранее - он позицию гособвинения просто разметал по углам, как кучу мусора...
"Что же получено по завершении следствия? Бездоказательное и как говорят следственные работники «натянутое» обвинение, которое ни по сути ни по форме не выдерживает никакой критики".
- Уважаемый суд, уважаемые участники процесса.
Когда я изучал обвинительное заключение по этому уголовному делу, мне пришла в голову история, напоминающая притчу. Одному философу-теоретику оппоненты возразили, что факты полностью опровергают его теорию. Философ, высокомерно парировал: «Мне очень жаль. Тем хуже для фактов».
Подобное пренебрежительное отношение к фактам было вполне допустимо для мыслителя-идеалиста, который защищал некую философскую концепцию, мало связанную с объективной реальностью. Но кажется странным и недопустимым, когда подобную пренебрежительность проявляют следственно-прокурорские работники, строящие свои выводы не на проверенных фактах и доказательствах, а на некой совершенно отвлеченной теории, под которую они неловко пытаются подогнать показания свидетелей, экспертные исследования и иные доказательства, которые на самом деле должны были стать первоисточником для их выводов.
Мы с моим подзащитным и уважаемыми коллегами изучили все 54 302 листа уголовного дела, тщательно проанализировали все доказательства, которые были представлены суду сторонами процесса. И, вопреки пламенной речи государственного обвинителя, утверждавшего, что вина Григорьева А.Ю. в совершении хищения из КБ «Донинвест» доказана, никаких доказательств этого не обнаружили.
Более четырех лет по этому делу шло следствие - вначале предварительное, а затем и судебное. За это время только для формирования томов дела было израсходовано 110 пачек бумаги. Между прочим, это почти пять деревьев, а если учесть копии дела, надзорные и наблюдательные производства, досье адвокатов, то и вовсе получится небольшая роща, которую, на мой взгляд, совершенно безосновательно по вине правоохранительных и следственных структур стерли с лица земли.
Что же получено по завершении следствия? Бездоказательное и как говорят следственные работники «натянутое» обвинение, которое ни по сути ни по форме не выдерживает никакой критики.
Государственный обвинитель формально выполнил функцию демонстрации суду доказательств, полученных следствием, не представив ничего нового. Более того, он отказался от результатов титанического труда следователей по розыску и допросу 116 свидетелей. Не ясно, зачем было продлевать предварительное следствие на долгие месяцы, держать под стражей пять обвиняемых, большинство которых страдают тяжелыми хроническими заболеваниями, если государственный обвинитель отмел свидетельские показания, как ненужный хлам, оставив за бортом многие месяцы следствия. Более неэффективного расходования процессуального времени и бюджетных средств на выплату заработной платы 82 следователям, входившим в разное время в следственную группу, оперативным и техническим работникам, сопровождавшим процесс, просто тяжело придумать.
Но даже не это самое страшное - поступив таким образом государственный обвинитель наглядно продемонстрировал свою убежденность в обвинительном исходе дела, отсутствие необходимости что-либо доказывать суду со стороны обвинения, а также полное пренебрежение принципом состязательности сторон.
Да и не было в его распоряжении тех доказательств, которые убедительно свидетельствовали бы о виновности моего подзащитного в совершении инкриминируемых преступлений. Представленные доказательства не только не вызвали желания поднять руку и произнести девиз императора Священной Священой Римской империи Фердинанда I: «Да свершится правосудие, пусть даже погибнет этот мир!». В большинстве своем допросы свидетелей обвинения вызывали недоумение и серьезные сомнения в их относимости к делу, потому что подавляющая масса свидетелей либо не общалась с моими подзащитным лично, либо вообще о нем никогда не слышала. Не говоря уже о том, что никаких свидетельств криминального поведения со стороны Александра Юрьевича допрашиваемые представить не смогли.
Чтобы не быть голословным, я предлагаю участникам процесса совсем кратко проанализировать доказательства, представленные гособвинением. Для удобства анализа я объединю их в большие группы и изложу их в логике обвинительного заключения.
Итак, первая группа доказательств - это показания самих подсудимых, которые якобы и составляли костяк организованного преступного сообщества, якобы созданного и возглавляемого моим подзащитным.
Допрошенные в суде подсудимые Калитванская и Гуленкова - руководители КБ Донинвест дали детальные, последовательные и согласующиеся показания относительно порядка выдачи кредитов, инкриминируемых, как хищение денежных средств. Из этих показаний следует, что выдача кредитных денежных средств в полной мере соответствовала требованиям законодательства и внутренних документов банка, все потенциальные заемщики проходили установленные банком процедуры проверки и лишь при наличии положительных заключений всех служб банка кредит мог быть выдан. При этом никакого влияния ни на руководство и сотрудников банка, ни на членов Совета Директоров, принимавших решение о выдаче кредитов, Григорьев А.Ю. и Волчков Д.В. не оказывали. Руководители банка также сообщили, что в финансовой или иной зависимости от Григорьева они не состояли, он не был наделен полномочиями увольнять их с работы или же наказывать, что подтверждает отсутствие у моего подзащитного каких-либо рычагов, при помощи которых он гипотетически мог повлиять на решение о выдаче кредитов.
Подсудимые Ермакова и Юсупов в свою очередь, также заявили об отсутствии у Григорьева какого-либо влияния на них (п.с.з. от 12.04.2019 г., п.с.з. от 15.04.2019 г., п.с.з. от 19.04.2019 г.)
При этом подсудимый Юсупов хоть и заявляет о том, что по его информации все финансовые операции производились в интересах Григорьева и контролировались последним, однако источник своей осведомленности он назвать затрудняется. При подобных показаниях остаётся только предполагать, почему следствие применило в отношении этого подсудимого подписку о невыезде, а не заключение под стражу, как к остальным, почему не заинтересовалось перепиской Юсупова, содержащейся в изъятом у него моноблоке? Считаем, что показания Юсупова в этой части заслуживают обоснованной критики со стороны суда.
Вторая группа исследованных судом доказательств - это допросы сотрудников КБ «Донинвест», имевших отношение к выдаче кредитов, проводивших проверки заёмщиков, непосредственно общавшихся с их представителями и выполнявших техническую работу по оформлению и проведению кредитных выплат.
Отмечу, что ни на предварительном следствии, ни в судебном заседании не был допрошен начальник службы экономической безопасности ООО КБ "Донинвест" Жидков! А ведь это именно то должностное лицо, которое непосредственно отвечало за проведение проверок заемщиков, дачу заключения по каждому из них. Именно Жидков, а не Волчков или Босиков был нормативно обязан ставить заслон на пути недобропорядочных заемщиков и нормативно уполномочен на это, то есть имел соответствующий инструментарий для выполнения этой функции.
В эту группу входят, в частности, свидетели Алексеенко Е.Н., Андрианова Е.В., Арбузова С.А., Карнаухов Д.В., Кравцова И.Н., Кротов Е.А., Согомонян О.Х., Чемодуров Н.А.
Их показания согласуются с показаниями руководства КБ «Донинвест» и также подтверждают, что выдача кредитов происходила по установленному банком алгоритму, с соблюдением соответствующих требований при проверке и изучении потенциальных заемщиков, на основании предоставляемой в банк уставной, бухгалтерской и иной документации заемщиков. Эти свидетели практически не общались с Григорьевым А.Ю. и, тем более не получали от него никаких указаний, в том числе и в сфере кредитования конкретных заемщиков. Следует отметить, что все работники банка подчеркивали отсутствие какого-либо лоббирования интересов конкретных заемщиков со стороны руководства банка, а также отсутствие влияния на них со стороны Григорьева А.Ю.
Говоря об установленном алгоритме кредитования, отдельно следует отметить несколько моментов, связанных с новеллами в порядке кредитования, которые были введены исполнительным органом банка в связи со сменой собственников.
По вполне объяснимым причинам на период смены собственников Калитванская и Гуленкова решили «размыть» ответственность в случае невозврата выданных кредитов, разделив ее с Волчковым, Босиковым и Советом директоров банка. С этой целью было введено два новшества. Во-первых, на кредитной заявке (не на решении о выдаче кредита, а лишь на заявке!) стала проставляться виза вице-президента банка Волчкова Д.В. и Босикова А.А., а, во-вторых, решение о выдаче кредита, в нарушение уставной компетенции Совета директоров, стало утверждаться решением этого органа управления. Исходя из содержания обвинительного заключения органы предварительного следствия и государственное обвинение видят в этих новеллах некую возможность со стороны собственника банка влиять на выдачу кредитов.
Такие выводы представляются ошибочными и несостоятельными и вот почему:
1. Процесс подписания кредитной заявки Волчковым носил формальный характер. Согласно показаниям Калитванской и Гуленковой документы визировались им только после того, как заемщик будет проверен всеми службами банка с положительным результатом о возможности выдачи кредита. О малозначимости и формальности визы Волчкова говорит еще и то, что им подписаны абсолютно все кредитные заявки, поступавшие после проверки службами банка. Задайтесь вопросом, каково влияние Волчкова на решение о выдаче кредита, если им не отклонена ни одна кредитная заявка??? Или, другими словами, кредитные заявки заемщиков, проходивших проверку службами банка, безоговорочно подписывались Волчковым. Это обстоятельство подтверждает показания Волчкова о том, что вмененное ему в обязанность приказом Калитванской визирование кредитных заявок было самой обычной формальностью, не играющей никакой роли в процессе кредитования заемщиков.
Следует обратить внимание на то, что служба безопасности КБ «Донинвест» на момент проверки заемщиков по инкриминируемым кредитам состояла из четырех человек. В нее кроме Босикова А.А. входили: Жидков П.П., Лошак Д.Л., Сухоконь А.Н. (т. 51 л.д.л.д 1 - 8) . Именно в обязанность указанных лиц была вменена проверка заемщиков, реальности ведения их бизнеса, их нахождения по месту юридической регистрации и т.д. Эти обязанности были определены положением о кредитовании. Указанные лица наделялись соответствующими полномочиями и надлежащим инструментарием для организации проверки потенциальных заемщиков. Факт проведения ими проверки актировался и приобщался к кредитному досье.
В противоположность этим работникам банка, в обязанность Волчкова подобные действия вменены не были, должностные инструкции, регламентирующие его деятельность в этой сфере, никогда не разрабатывались, подобными полномочиями он не наделялся. Доступа к информационным банкам, базам сведений о юридических лицах, а также к иным информационным источникам он не имел.
Все эти обстоятельства вкупе позволяют сделать вывод о том, что Волчков не был обязан и не имел возможности проверять благонадежность заемщиков, не имел полномочий отдавать поручения по проверке заемщиков службам банка, а личное восприятие Калитванской и Гуленковой его подписи, как подтверждения положительного результата проверки заемщиков не имеет под собой никаких объективных оснований.
2. Решение Совета директоров банка, относительно выдачи конкретных кредитов, никаким образом не контролировалось Григорьевым А.Ю. так как до 6 августа 2014 года действовал Совет директоров в старом составе Парамонов, Струков, Бельмас, Калитванская, Фрадкин, Заец. Все члены этого состава Совета директоров были избраны представителями прежних собственников ООО КБ «Донинвест» и с Григорьевым (за исключением Парамонова и Калитванской) знакомы не были. Это подтверждается как показаниями подсудимой Калитванской (п.с.з. от 1.04.2019 г.),, так и свидетельствами Фрадкина (п.с.з. от 26.02.2018 г.), Заец (п.с.з. от 13.04.2018 г.)).
Кроме того, допрошенные члены Совета директоров как старого, так и нового состава однозначно заявили, что в заседаниях этого органа они не участвовали, протоколов не подписывали, что свидетельствует о фиктивности протоколов и отсутствии у Григорьева А.Ю. возможности влиять на кредитную деятельность банка посредством Совета директоров. (п.с.з. от 26.02.2018 г., п.с.з. от 13.04.2018 г., п.с.з. от 29.03.2018 г., п.с.з. 30.03.2018 г., п.с.з. от 1.04.2019 г., п.с.з. 8.04.2019 г., п.с.з. 12.05.2019)
Это же обстоятельство подтверждается Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 06 марта 2019 года, которым суд оставил без изменения Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.12.2018 по делу № А53-8596/2018 о признании решения совета директоров общества с ограниченной ответственностью «Коммерческий банк «ДонИнвест», оформленные протоколом от 23.08.2014 № 43, недействительными.
Обращу внимание суда на то, что практически все свидетели, входящие эту группу в один голос заявили о том, что с Григорьевым они не общались, никаких его указаний не выполняли, а банком до момента отзыва лицензии управляли Калитванская и Гуленкова. (п.с.з. от 26.02.2018 г., п.с.з. от 13.04.2018 г., п.с.з. от 29.03.2018 г., п.с.з. 30.03.2018 г., п.с.з. 8.04.2019 г., п.с.з. 12.05.2019).
В свою очередь Калитванская и Гуленкова дали в суде показания о том, что Григорьеву они подконтрольны не были, никаких указаний, относительно кредитования конкретных заемщиков, он им не давал. Однако, они же заявляют о том, что заседания Совета Директоров проводились и Калитванская и они даже принимали участие в некоторых из них, так же как и их подчиненные сотрудники, являвшиеся секретарями судебных заседаний! Так кто же говорит правду? (п.с.з. от 1.04.2019 г., п.с.з. от 29.03.2019 г.)
При таких обстоятельствах обвинение Григорьева А.Ю. в том, что он «организовал совершение растраты» денежных средств ООО КБ «Донинвест» путем выдачи невозвратных кредитов представляется надуманным и бездоказательным!
Третья группа доказательств - это показания номинальных учредителей, руководителей и работников организаций-заемщиков денежных средств, а также организаций и лиц, являющихся получателями кредитных денежных средств банка. К ним я отношу допрошенных в суде свидетелей Бочкарева В.Н.( п.с.з. 1.03.2018 г.), Валеева А.Ф.( п.с.з. 24.07.2018 г.), Гараева Н.П. оглы ( п.с.з. 1.03.2018 г.), Голощапову С.А.(п.с.з. 11.09.2018 г.), Горячева Д.В.(п.с.з. 11.09.2018 г.), Желябина С.В.(п.с.з. 19.02.2018 г.), Иванникову А.А.( п.с.з. 25.06.2018 г.), Климова А.В. (п.с.з. 24.07.2018 г.), Котелевского Е.Г.( п. с. з. 10.09.2018 г.), Лернер И.Д.(п.с.з. 24.07.2018 г.), Маликову Я.А.( п.с.з. 11.09.2018 г.), Махноносова А.В. (п.с.з.30.07.2018 г.), Менжерова С.В. (п.с.з. 17.07.2018 г.), Попову Е.А. (п.с.з. 29.03.2018 г.), Сазонову М.М. (п.с.з. 4.09.2018 г.), Угарте С.Л. (п.с.з. 12.09.2018 г.), Фатеева С.В. (п.с.з. 28.05.2018 г.), Ярмольчук Н. Г. (п.с.з. 11.09.2019 г).
Все эти лица в один голос заявляли о том, что их участие в учреждении и деятельности заемщиков было номинальным, документы, которые им предоставлялись на подпись, они не читали, о хищении денежных средств банка им ничего не известно, за подписание документов они получали некое разовое денежное вознаграждение либо находились на твердом окладе, числясь работниками учрежденных ими фирм.
И также в один голос они заявили суду, что Григорьева А.Ю. не знают, никогда с ним не общались, в зале суда видят его впервые, его бенефициарную относимость к учрежденным ими организациям, либо его контроль над этими организациями не подтверждают. Люди, с которыми они общались в связи с учреждением фирм и подписанием документов, на Григорьева А.Ю. никогда не ссылались, об этом человеке никогда не упоминали.
Обращу внимание суда, что в действиях этих лиц в части подписания доверенностей и подложных договоров (как хозяйственных, так и кредитных) явно усматриваются признаки соучастия в хищении денежных средств. Однако, как сообщили суду указанные свидетели, к уголовной ответственности за соучастие в хищении они не привлекались, какие-либо проверки в отношении них следственными органами не проводились и юридическое решение не принималось. Фактическое сокрытие правоохранителями преступлений, совершенных указанными лицами, влечет перераспределение баланса ответственности в сторону усиления нагрузки на подсудимых, в том числе и материальной ответственности, в случае принятия судом соответствующего решения. Мои коллеги более подробно обратят внимание на грубые нарушения закона, допущенные при производстве предварительного следствия. Уклонение следствия от составления рапортов об обнаружении признаков преступления в отношении номинальных руководителей фирм-заемщиков, проведения проверки и вынесения юридического решения по этим обстоятельствам мы считаем именно таким нарушением и рассчитываем на надлежащее реагирование в адрес Следственного департамента МВД России со стороны суда.
К четверной группе доказательств можно отнести допросы тех лиц, которые являлись собственниками либо работниками организаций по месту регистрации обществ-заемщиков. Это свидетели Завидов А.О. ( п.с.з. 5.09.2018 г.), Коробейников Д.Ю.(п.с.з. от 10.09.2018 г.), Романовская Н.В. (п.с.з. 16.07.2018 г.) , Синдеева Г.В.(п.с.з. от 11.09.2018 г.), Сонина Т.Н. (п.с.з. 30.07.2018 г.), Харун М.С. (п.с.з. 3.09.2018 г.).
Указанные свидетели также сообщили, что Григорьева А.Ю. не знают, никогда с ним не общались, о его связи с организациями-заемщиками им ничего неизвестно.
Отдельно следует проанализировать пятую группу доказательств - показания работников УК «Новафинанс» и аффилированных к ней компаний. Среди таких свидетелей Безруких С.Б. (12.09.2018 г.), Гаврилова Е.А. (п.с.з. 4.09.2018 г.), Конюхов С.В. (п.с.з. 5.09.2018 г.), Сазонов П.В. (п.с.з. 4.09.2018 г.), Филина М. В. (п.с.з. 31.07.2018 г.).
Подробно описывая структуру и деятельность Управляющей Компании «НоваФинанс» свидетели сообщили, что деятельностью компании руководили Тарасов и Васильев. Именно по их предложению конкретные общества, которыми управляла компания, предлагались различным банкам для кредитования.
И никто из этих свидетелей не указал на моего подзащитного, как на лицо имеющее отношение к УК «НоваФинанс», прямо или опосредованно управляющее его детальностью, являющееся конечным бенефициаром финансовых операций, которые проводились в организациях, входивших в УК!
Хочу обратить внимание суда, что допрошенный в качестве свидетеля Безруких С.Б. заявил, что следствием в его кабинете изъята схема распоряжения денежными средствами, полученными в качестве кредита. На схеме отражены дальнейшие движения заемных средств, которые заканчиваются компаниями, неизвестными свидетелю. (т. 170 л.д.л.д. 65-83)
- Уважаемый суд! Ведь следствию ничего не стоило качественно осмотреть эту схему, установить организации, которые на ней отображены и путем проведения судебной финансово-аналитической экспертизы выяснить, куда, кем и, главное, в чьих интересах выведены денежные средства! Может быть тогда они установили бы настоящего преступника??? Однако этого сделано не было.
Так же просто было проверить показания Безруких С.Б. о том, что целью выдачи кредитов организациям-заемщикам, управление которыми осуществлялось УК «Новафинанс» являлось улучшение финансового положения КБ «Доннинвест» путем приведения нормативов в соответствие с требованиями регулятора, то есть «переупаковка» кредитов, а вовсе не хищение денежных средств. (т. 179 л.д. 65-83).
Шестую группу доказательств составляют немногочисленные показания работников Главного управления Центрального банка России, курировавших и проверявших ООО КБ «Донинвест» - Грушиной Т.В., Делибоженкова А. В.
Грушина Т.В., непосредственно куривавшая банк со стороны регулятора, заявила, что в ходе анализа экономических показателей крупных заемщиков банка устанавливались факты плохого финансового положения организаций, получавших кредиты до мая 2014 года, при этом банк оценивал финансовое положение заемщика как среднее. В результате этого банком не доначислялись резервы по ссудам. «Донинвест» вводил в заблуждение Банк России относительно реальной ситуации по исполнению обязательств и скрывал наличие оснований для отзыва лицензии.
Делибоженков А.В., в свою очередь, показал, что путём перекредитования производился вывод активов из-под обременения. Большая часть старого кредитного портфеля погашена путем перевода долга или путем выдачи новых ссуд.
При этом, оба свидетеля сообщили о том, что состояние ООО КБ «Донинвест» на момент смены собственника было плачевным.
Эти свидетельства представителей регулятора однозначно и полностью подтверждают показания Григорьева А.Ю. относительно сути и обстоятельств исполнения понятийного соглашения между ним и Парамоновым, а также тяжелое финансовое положение банка на момент его приобретения.
Продолжая анализ представленных суду доказательств, хотел бы обратить внимание на седьмую условную группу доказательств - это протоколы следственных действий, произведенных в ходе предварительного следствия и оглашенных государственным обвинителем.
Не буду зачитывать описи уголовного дела, как это уже сделали представители государственного обвинения, лишь отмечу, что основной массив доказательств состоит из:
- протоколов выемок налоговых и кредитных досье организаций заемщиков, бухгалтерской документации, копий изъятых учредительных, отчетных документов, договорной и платежной документации юридических лиц, личных документов учредителей и руководителей номинальных заемщиков, выписок из ЕГРЮЛ;
- протоколов осмотров места происшествия и протоколов обыска в помещениях кредитных учреждений и в местах регистрации заемщиков ООО КБ «Донинвест», офисах УК «НоваФинанс» и копий изъятых документов;
- копий решений органов управления и внутренних документов банка, учредительной, налоговой, договорной, приказной и финансовой документации ООО КБ «Донинвест»;
- копий предписаний управления Центрального Банка России и переписки с ним со стороны кредитного учреждения;
- копий жалоб вкладчиков ООО КБ «Донинвест» на невозврат денежных средств, неисполнение платежных поручений, а также самих платежных поручений этих клиентов банка;
- заключения экспертиз и исследований специалистов по результатам почерковедческих экспертиз и финансово-аналитических исследований.
Ни в одном из этих документов сведений о причастности Григорьева А.Ю. к совершению хищений денежных средств ООО КБ "Донинвест" не имеется.
- Ваша честь!
Почти три года шло предварительное следствие, состав следственной группы в иные периоды состоял из 51 сотрудника (т. 40 л.д.л.д. 156-165), которые кропотливо искали доказательства хищения Григорьевым А.Ю. денежных средств из банка «Доннинвест». Однако несмотря на эти титанические усилия ни в одном из оглашенных государственным обвинителем документов нет и намека на причастность моего подзащитного к этому хищению.
Напротив - из протоколов выемок 51 налоговых и кредитных досье организаций заемщиков, бухгалтерской документации, копий изъятых учредительных, отчетных документов, договорной и платежной документации юридических лиц, личных документов учредителей и руководителей номинальных заемщиков, выписок из ЕГРЮЛ следует, что ни Григорьев А.Ю., ни его близкие, ни аффилированные к нему лица не были собственниками, учредителями, руководителями или конечными бенефициарами организаций-заемщиков, а, значит, не контролировали их деятельность в области кредитования, не имели возможности как-либо влиять на распоряжение кредитными денежными средствами, перечислявшимися на счета фирм-заемщиков.
В ходе осмотров места происшествия и обысков в помещениях кредитных учреждений и в местах регистрации заемщиков ООО КБ «Донинвест», офисах УК «НоваФинанс» не обнаружено и не изъято никаких документов, свидетельствующих об участии Григорьева в процессе кредитования заемщиков, либо распоряжении кредитными средствами.
В решениях органов управления и внутренних документах банка, учредительной, налоговой, договорной, приказной и финансовой документации ООО КБ «Донинвест» нет и намека на то, что Григорьев как-либо влиял на выдачу кредитов конкретным заемщикам, организовывал и руководил деятельностью сотрудников банка в сфере кредитования, отдавал какие-либо указания по этому поводу.
Из предписаний управления Центрального Банка России и переписки с ним со стороны кредитного учреждения, совершенно ясно следует, что банк был введён в состояние глубочайшего финансового кризиса предыдущим владельцем и его командой, когда доначисление резервов заемщикам, аффилированным к Парамонову и контролируемому им автомобильному бизнесу, поставило банк на колени, привело к экономическому коллапсу, что вынудило Григорьева принимать активные меры по его спасению и внесению денежных средств, которые помогли банку еще три месяца функционировать, проводить текущие платежи и выдавать денежные средства вкладчикам.
Заключения почерковедческих экспертиз ровно никакого отношения к Григорьеву А.Ю. не имеют, так как документов с его подписями либо почерком на исследование не представлялось. А о заключениях по результатам финансово-экономического исследования следует сказать отдельно.
В ходе судебного следствия судом приобщена к материалам уголовного дела представленная защитой Рецензия № 00470/Р от 6 июля 2018 года, выполненная специалистом «Ростовский центр судебных экспертиз» Аистовой Т.И. из которой следует, что эти доказательства получены с грубейшими нарушениями закона и отличаются своей неполнотой и непоследовательностью. Так, резюмируя исследование рецензент указал, что:
- специалист Енина О.Н. не описывает в полном объеме представленные ей на исследование материалы, включая количество томов и листов дела;
- отсутствует методика и литература (в том числе нормативная), которой пользовался специалист при проведении исследования;
- не содержится никакой информации о стаже работы, а также об образовании специалиста, что необходимо для производства данных заключений;
- специалист вышел за границы своей компетенции при определении признаков фиктивности документов, а также допустил ошибку процессуального характера, которая заключается в использовании в качестве доказательства материалов дела, а не результатов проведенного исследования;
- специалист не делал запрос (ходатайство) о предоставлении недостающих документов;
- эксперт допустил при выполнении экспертизы нарушение требований Статьи 8. Объективность, всесторонность и полнота исследований Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ».
Следует отметить, что эти исследования не ответили на главный вопрос - кому же ушли деньги «Донинвеста»? Все предварительное следствие, равно как и все судебное следствие защита Григорьева А.Ю. настаивала на проведении финансово-аналитической судебной экспертизы, которая, во-первых, помогла бы выявить конечного бенефициара кредитования КБ Донинвест, а, во-вторых, способствовала бы проверке доводов подсудимого о том, что никакого хищения денежных средств не было, а кредиты, путем оборота через нескольких контрагентов возвращались в банк в качестве выполнения долговых обязательств старыми заемщиками. Это делалась в рамках «переупаковки» кредитов, с целью улучшения финансовых показателей банка, сохранения лицензии, а также для упрощения вывода активов Парамонова, которые находились под кредитным обременением.
Я обращаю внимание суда, что эти обстоятельства подтверждаются выводами упомянутой Рецензии № 00470/Р от 6 июля 2018 года, выполненной специалистом «Ростовский центр судебных экспертиз». В ходе проведенного авторитетным специалистом исследования на основании материалов настоящего уголовного дела установлен определенный механизм в действиях ООО КБ «Донинвест», а именно - банк выдавал денежные средства новым заемщикам с целью полного или частичного погашения задолженностей старых заемщиков для улучшения финансового положения банка, что актуально в связи с существовавшей на тот момент угрозой отзыва лицензии. Данное предположение подтверждается и «Протоколом совещания в Банке России с представителями ООО КБ «Донинвест» от 20.08.2014 года (л.д. 84-84 тома 233), в котором представители Центрального банка Российской Федерации в действиях ООО КБ «Донинвест» усмотрели следующий механизм: банк выдает новым заемщикам кредиты, которые затем используются, чтобы погасить проблемные кредиты старых заемщиков.
Эти же обстоятельства подтвердила допрошенная в судебном заседании в качестве специалиста эксперт РЦСЭ Аистова Т.И. Также она сообщила, что конечного бенефициара выведенных денежных средств можно установить путем проведения судебной финансово-аналитической экспертизы при предоставлении эксперту выписок о движении денежных средств по счетам заемщиков и их контрагентов. Однако несмотря на неоднократные ходатайства со стороны защиты экспертиза так и не была назначена.
- Ваша честь!
Возвращаясь к анализу доказательств обвинения, мы задаемся вопросом - так что же они в итоге доказывают? Они явно свидетельствуют о том, что Григорьев А. Ю. не имеет никакого отношения к организации хищения денежных средств из КБ Донинвест и полностью противоречат позиции обвинения.
- Уважаемый суд, в отдельную группу доказательств обвинения, которая, по сути, противоречит всем остальным доказательствам, стоит особняком и совершенно не вписывается в систему доказательств, которую пыталось выстроить обвинение, входят показания свидетеля, а в прошлом обвиняемого и подсудимого Кулеши Григория Ивановича.
Собственно, именно на «плечах» показаний Кулеши состряпано безосновательное и голословное обвинение, по которому пять человек содержатся под стражей уже более трех лет! Именно поэтому нам так важно раскрыть эти показания в динамике! Подсветить чудовищную ложь, которой Кулеша «купил» свою свободу и лояльный приговор Ленинского суда, подобного которому по мягкости не знало российское правосудие!
Рейхсминистру народного просвещения и пропаганды Германии Паулю Йозефу Геббельсу приписывают фразу «Ложь, повторенная тысячу раз, становится правдой».
Вероятно, именно этого принципа придерживались следователи, переписав показания Кулеши аж 26 раз. И с каждым разом они становились все подробнее и детальнее, будто с течением времени Кулеша не забывал подробности, а вспоминал их...
Хочу обратить внимание суда на то, что первоначально Кулеша Г.И. был допрошен 2 сентября 2015 года в качестве свидетеля по уголовному делу №2015717105 с участием адвоката Филипкова В.В.
В ходе допроса Кулеша Г.И., будучи предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, дал детальные показания по обстоятельствам дела. Однако эти показания Кулеши Г.И. существенно противоречат показаниям, данным им в дальнейшем в ходе предварительного следствия и в суде.
Так, например, Кулеша Г.И. в ходе допроса в качестве свидетеля заявил, что по поводу выполнения работы для ООО КБ «Донинвест» он обращался именно к Калитванской, от нее же исходили поручение о подборе здания в Крыму и просьба оформить Волчкова и Орлова в ООО «ФинЮрКонсалтинг Крым». В допросе Кулеша сообщил о том, при каких обстоятельствах он неоднократно встречался и общался с собственником здания в Крыму гражданином Украины Паливодой И.В., кто присутствовал при этих встречах. Также Кулеша в ходе этого допроса пояснил, что никакими сведениями о порядке и обстоятельствах кредитования заемщиков в ООО КБ «Донинвест» он не обладает.
Примечательно, что это первые показания, которые Кулеша дал по делу, именно поэтому они так важны защите. Однако в уголовном деле их нет. Эти показания лежат за стенкой этого судебного зала, в архиве Ленинского суда, в материале №3/1-341/2015 по ходатайству об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Кулеши Г.И. 2 апреля 2018 года защита заявляла ходатайство об их истребовании, оглашении и приобщении к материалам уголовного дела. Именно с целью изобличить Кулешу во лжи и показать суду непоследовательность и противоречивость его показаний. Судом это ходатайство было без всяких оснований отклонено. Однако копия протокола допроса свидетеля Кулеши была представлена суду в виде письменного доказательства подсудимого и мы настаиваем на том, чтобы это доказательство было оценено судом в совокупности с остальными показаниями Кулеши!
Вопрос - почему следователь Николаев, выделяя уголовное дело в отношении подсудимых не стал вкладывать в новое дело, направляемое в суд, допрос Кулеши от 2 сентября 2015 года - это вопрос риторический. Тогда налицо были бы противоречия в показаниях базового свидетеля обвинения. И этот допрос Николаев просто выбросил из дела!
Следователя Бессарабова Р.А., в производстве которого тогда находилось уголовное дело, такие показания тоже не устроили, и он сразу после допроса задержал Кулешу по подозрению в совершении хищения денежных средств в ООО КБ "Донинвест". По нашему мнению, арестовал он его именно для того, чтобы оказать психологическое давление и в итоге добиться «изобличительных» показаний в отношении Григорьева А.Ю.
Несложно предположить, что оказавшись под стражей, Кулеша стал более сговорчивым и уже на следующий день отказался от услуг адвокатов Филипкова В.В. и Карпова С.В., с которыми у него всего несколькими днями назад было заключено соглашение, и в тот же день, 3 сентября 2015 года будучи допрошенным уже в качестве подозреваемого дал совершенно иные показания. В частности, сообщил, что между Калитванской и Григорьевым было заключено некое соглашение, согласно которому предоставленный межбанковский кредит в сумме 120 млн. рублей засчитывался в качестве оплаты Григорьевым А.Ю. акций ООО КБ "Донинвест", а также выделялась группа заемщиков, подлежащих кредитованию в будущем на льготных условиях. Кулеша сообщил, что переговоры о покупке банка от имени Парамонова с Григорьевым вела Калитванская. Одним из условий достигнутого понятийного соглашения было погашение кредитных обязательств подчиненных Парамонову организаций за счет выдачи кредитов новым заемщикам и перечисления ими денежных средств на счета парамоновских компаний-должников. Одновременно с этим шел вывод в интересах Парамонова ликвидного имущества, которое находилось под залогами подконтрольных ему фирм. В ходе этого допроса Кулеша сообщил, что Григорьев дал указание Васильеву о предоставлении заемщиков ООО КБ "Донинвест". Якобы, именно от Григорьева исходило поручение о приобретении здания в Крыму, он сам договорился об этом с Калитванской и передал Кулеше готовый договор купли-продажи.
При этом, Кулеша, в этой его версии, якобы, с Паливодой никогда не встречался и к оплате сделки путем оформления веселей ООО КБ "Донинвест" отношения не имеет.
Продолжение https://k0m2375.livejournal.com/2601587.html
Пока судья Ленинского районного суда Владимир Строков находится в совещательной комнате, "переписывая флешку" (анализ переписывания впереди, так как в суде мы не получили доказательств вины подсудимых, кроме "слов" некоторых свидетелей https://k0m2375.livejournal.com/2585532.html)...
...публикуем выступление в суде адвоката Михаила Тохмахова. Как мы упоминали и ранее - он позицию гособвинения просто разметал по углам, как кучу мусора...
"Что же получено по завершении следствия? Бездоказательное и как говорят следственные работники «натянутое» обвинение, которое ни по сути ни по форме не выдерживает никакой критики".
- Уважаемый суд, уважаемые участники процесса.
Когда я изучал обвинительное заключение по этому уголовному делу, мне пришла в голову история, напоминающая притчу. Одному философу-теоретику оппоненты возразили, что факты полностью опровергают его теорию. Философ, высокомерно парировал: «Мне очень жаль. Тем хуже для фактов».
Подобное пренебрежительное отношение к фактам было вполне допустимо для мыслителя-идеалиста, который защищал некую философскую концепцию, мало связанную с объективной реальностью. Но кажется странным и недопустимым, когда подобную пренебрежительность проявляют следственно-прокурорские работники, строящие свои выводы не на проверенных фактах и доказательствах, а на некой совершенно отвлеченной теории, под которую они неловко пытаются подогнать показания свидетелей, экспертные исследования и иные доказательства, которые на самом деле должны были стать первоисточником для их выводов.
Мы с моим подзащитным и уважаемыми коллегами изучили все 54 302 листа уголовного дела, тщательно проанализировали все доказательства, которые были представлены суду сторонами процесса. И, вопреки пламенной речи государственного обвинителя, утверждавшего, что вина Григорьева А.Ю. в совершении хищения из КБ «Донинвест» доказана, никаких доказательств этого не обнаружили.
Более четырех лет по этому делу шло следствие - вначале предварительное, а затем и судебное. За это время только для формирования томов дела было израсходовано 110 пачек бумаги. Между прочим, это почти пять деревьев, а если учесть копии дела, надзорные и наблюдательные производства, досье адвокатов, то и вовсе получится небольшая роща, которую, на мой взгляд, совершенно безосновательно по вине правоохранительных и следственных структур стерли с лица земли.
Что же получено по завершении следствия? Бездоказательное и как говорят следственные работники «натянутое» обвинение, которое ни по сути ни по форме не выдерживает никакой критики.
Государственный обвинитель формально выполнил функцию демонстрации суду доказательств, полученных следствием, не представив ничего нового. Более того, он отказался от результатов титанического труда следователей по розыску и допросу 116 свидетелей. Не ясно, зачем было продлевать предварительное следствие на долгие месяцы, держать под стражей пять обвиняемых, большинство которых страдают тяжелыми хроническими заболеваниями, если государственный обвинитель отмел свидетельские показания, как ненужный хлам, оставив за бортом многие месяцы следствия. Более неэффективного расходования процессуального времени и бюджетных средств на выплату заработной платы 82 следователям, входившим в разное время в следственную группу, оперативным и техническим работникам, сопровождавшим процесс, просто тяжело придумать.
Но даже не это самое страшное - поступив таким образом государственный обвинитель наглядно продемонстрировал свою убежденность в обвинительном исходе дела, отсутствие необходимости что-либо доказывать суду со стороны обвинения, а также полное пренебрежение принципом состязательности сторон.
Да и не было в его распоряжении тех доказательств, которые убедительно свидетельствовали бы о виновности моего подзащитного в совершении инкриминируемых преступлений. Представленные доказательства не только не вызвали желания поднять руку и произнести девиз императора Священной Священой Римской империи Фердинанда I: «Да свершится правосудие, пусть даже погибнет этот мир!». В большинстве своем допросы свидетелей обвинения вызывали недоумение и серьезные сомнения в их относимости к делу, потому что подавляющая масса свидетелей либо не общалась с моими подзащитным лично, либо вообще о нем никогда не слышала. Не говоря уже о том, что никаких свидетельств криминального поведения со стороны Александра Юрьевича допрашиваемые представить не смогли.
Чтобы не быть голословным, я предлагаю участникам процесса совсем кратко проанализировать доказательства, представленные гособвинением. Для удобства анализа я объединю их в большие группы и изложу их в логике обвинительного заключения.
Итак, первая группа доказательств - это показания самих подсудимых, которые якобы и составляли костяк организованного преступного сообщества, якобы созданного и возглавляемого моим подзащитным.
Допрошенные в суде подсудимые Калитванская и Гуленкова - руководители КБ Донинвест дали детальные, последовательные и согласующиеся показания относительно порядка выдачи кредитов, инкриминируемых, как хищение денежных средств. Из этих показаний следует, что выдача кредитных денежных средств в полной мере соответствовала требованиям законодательства и внутренних документов банка, все потенциальные заемщики проходили установленные банком процедуры проверки и лишь при наличии положительных заключений всех служб банка кредит мог быть выдан. При этом никакого влияния ни на руководство и сотрудников банка, ни на членов Совета Директоров, принимавших решение о выдаче кредитов, Григорьев А.Ю. и Волчков Д.В. не оказывали. Руководители банка также сообщили, что в финансовой или иной зависимости от Григорьева они не состояли, он не был наделен полномочиями увольнять их с работы или же наказывать, что подтверждает отсутствие у моего подзащитного каких-либо рычагов, при помощи которых он гипотетически мог повлиять на решение о выдаче кредитов.
Подсудимые Ермакова и Юсупов в свою очередь, также заявили об отсутствии у Григорьева какого-либо влияния на них (п.с.з. от 12.04.2019 г., п.с.з. от 15.04.2019 г., п.с.з. от 19.04.2019 г.)
При этом подсудимый Юсупов хоть и заявляет о том, что по его информации все финансовые операции производились в интересах Григорьева и контролировались последним, однако источник своей осведомленности он назвать затрудняется. При подобных показаниях остаётся только предполагать, почему следствие применило в отношении этого подсудимого подписку о невыезде, а не заключение под стражу, как к остальным, почему не заинтересовалось перепиской Юсупова, содержащейся в изъятом у него моноблоке? Считаем, что показания Юсупова в этой части заслуживают обоснованной критики со стороны суда.
Вторая группа исследованных судом доказательств - это допросы сотрудников КБ «Донинвест», имевших отношение к выдаче кредитов, проводивших проверки заёмщиков, непосредственно общавшихся с их представителями и выполнявших техническую работу по оформлению и проведению кредитных выплат.
Отмечу, что ни на предварительном следствии, ни в судебном заседании не был допрошен начальник службы экономической безопасности ООО КБ "Донинвест" Жидков! А ведь это именно то должностное лицо, которое непосредственно отвечало за проведение проверок заемщиков, дачу заключения по каждому из них. Именно Жидков, а не Волчков или Босиков был нормативно обязан ставить заслон на пути недобропорядочных заемщиков и нормативно уполномочен на это, то есть имел соответствующий инструментарий для выполнения этой функции.
В эту группу входят, в частности, свидетели Алексеенко Е.Н., Андрианова Е.В., Арбузова С.А., Карнаухов Д.В., Кравцова И.Н., Кротов Е.А., Согомонян О.Х., Чемодуров Н.А.
Их показания согласуются с показаниями руководства КБ «Донинвест» и также подтверждают, что выдача кредитов происходила по установленному банком алгоритму, с соблюдением соответствующих требований при проверке и изучении потенциальных заемщиков, на основании предоставляемой в банк уставной, бухгалтерской и иной документации заемщиков. Эти свидетели практически не общались с Григорьевым А.Ю. и, тем более не получали от него никаких указаний, в том числе и в сфере кредитования конкретных заемщиков. Следует отметить, что все работники банка подчеркивали отсутствие какого-либо лоббирования интересов конкретных заемщиков со стороны руководства банка, а также отсутствие влияния на них со стороны Григорьева А.Ю.
Говоря об установленном алгоритме кредитования, отдельно следует отметить несколько моментов, связанных с новеллами в порядке кредитования, которые были введены исполнительным органом банка в связи со сменой собственников.
По вполне объяснимым причинам на период смены собственников Калитванская и Гуленкова решили «размыть» ответственность в случае невозврата выданных кредитов, разделив ее с Волчковым, Босиковым и Советом директоров банка. С этой целью было введено два новшества. Во-первых, на кредитной заявке (не на решении о выдаче кредита, а лишь на заявке!) стала проставляться виза вице-президента банка Волчкова Д.В. и Босикова А.А., а, во-вторых, решение о выдаче кредита, в нарушение уставной компетенции Совета директоров, стало утверждаться решением этого органа управления. Исходя из содержания обвинительного заключения органы предварительного следствия и государственное обвинение видят в этих новеллах некую возможность со стороны собственника банка влиять на выдачу кредитов.
Такие выводы представляются ошибочными и несостоятельными и вот почему:
1. Процесс подписания кредитной заявки Волчковым носил формальный характер. Согласно показаниям Калитванской и Гуленковой документы визировались им только после того, как заемщик будет проверен всеми службами банка с положительным результатом о возможности выдачи кредита. О малозначимости и формальности визы Волчкова говорит еще и то, что им подписаны абсолютно все кредитные заявки, поступавшие после проверки службами банка. Задайтесь вопросом, каково влияние Волчкова на решение о выдаче кредита, если им не отклонена ни одна кредитная заявка??? Или, другими словами, кредитные заявки заемщиков, проходивших проверку службами банка, безоговорочно подписывались Волчковым. Это обстоятельство подтверждает показания Волчкова о том, что вмененное ему в обязанность приказом Калитванской визирование кредитных заявок было самой обычной формальностью, не играющей никакой роли в процессе кредитования заемщиков.
Следует обратить внимание на то, что служба безопасности КБ «Донинвест» на момент проверки заемщиков по инкриминируемым кредитам состояла из четырех человек. В нее кроме Босикова А.А. входили: Жидков П.П., Лошак Д.Л., Сухоконь А.Н. (т. 51 л.д.л.д 1 - 8) . Именно в обязанность указанных лиц была вменена проверка заемщиков, реальности ведения их бизнеса, их нахождения по месту юридической регистрации и т.д. Эти обязанности были определены положением о кредитовании. Указанные лица наделялись соответствующими полномочиями и надлежащим инструментарием для организации проверки потенциальных заемщиков. Факт проведения ими проверки актировался и приобщался к кредитному досье.
В противоположность этим работникам банка, в обязанность Волчкова подобные действия вменены не были, должностные инструкции, регламентирующие его деятельность в этой сфере, никогда не разрабатывались, подобными полномочиями он не наделялся. Доступа к информационным банкам, базам сведений о юридических лицах, а также к иным информационным источникам он не имел.
Все эти обстоятельства вкупе позволяют сделать вывод о том, что Волчков не был обязан и не имел возможности проверять благонадежность заемщиков, не имел полномочий отдавать поручения по проверке заемщиков службам банка, а личное восприятие Калитванской и Гуленковой его подписи, как подтверждения положительного результата проверки заемщиков не имеет под собой никаких объективных оснований.
2. Решение Совета директоров банка, относительно выдачи конкретных кредитов, никаким образом не контролировалось Григорьевым А.Ю. так как до 6 августа 2014 года действовал Совет директоров в старом составе Парамонов, Струков, Бельмас, Калитванская, Фрадкин, Заец. Все члены этого состава Совета директоров были избраны представителями прежних собственников ООО КБ «Донинвест» и с Григорьевым (за исключением Парамонова и Калитванской) знакомы не были. Это подтверждается как показаниями подсудимой Калитванской (п.с.з. от 1.04.2019 г.),, так и свидетельствами Фрадкина (п.с.з. от 26.02.2018 г.), Заец (п.с.з. от 13.04.2018 г.)).
Кроме того, допрошенные члены Совета директоров как старого, так и нового состава однозначно заявили, что в заседаниях этого органа они не участвовали, протоколов не подписывали, что свидетельствует о фиктивности протоколов и отсутствии у Григорьева А.Ю. возможности влиять на кредитную деятельность банка посредством Совета директоров. (п.с.з. от 26.02.2018 г., п.с.з. от 13.04.2018 г., п.с.з. от 29.03.2018 г., п.с.з. 30.03.2018 г., п.с.з. от 1.04.2019 г., п.с.з. 8.04.2019 г., п.с.з. 12.05.2019)
Это же обстоятельство подтверждается Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 06 марта 2019 года, которым суд оставил без изменения Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.12.2018 по делу № А53-8596/2018 о признании решения совета директоров общества с ограниченной ответственностью «Коммерческий банк «ДонИнвест», оформленные протоколом от 23.08.2014 № 43, недействительными.
Обращу внимание суда на то, что практически все свидетели, входящие эту группу в один голос заявили о том, что с Григорьевым они не общались, никаких его указаний не выполняли, а банком до момента отзыва лицензии управляли Калитванская и Гуленкова. (п.с.з. от 26.02.2018 г., п.с.з. от 13.04.2018 г., п.с.з. от 29.03.2018 г., п.с.з. 30.03.2018 г., п.с.з. 8.04.2019 г., п.с.з. 12.05.2019).
В свою очередь Калитванская и Гуленкова дали в суде показания о том, что Григорьеву они подконтрольны не были, никаких указаний, относительно кредитования конкретных заемщиков, он им не давал. Однако, они же заявляют о том, что заседания Совета Директоров проводились и Калитванская и они даже принимали участие в некоторых из них, так же как и их подчиненные сотрудники, являвшиеся секретарями судебных заседаний! Так кто же говорит правду? (п.с.з. от 1.04.2019 г., п.с.з. от 29.03.2019 г.)
При таких обстоятельствах обвинение Григорьева А.Ю. в том, что он «организовал совершение растраты» денежных средств ООО КБ «Донинвест» путем выдачи невозвратных кредитов представляется надуманным и бездоказательным!
Третья группа доказательств - это показания номинальных учредителей, руководителей и работников организаций-заемщиков денежных средств, а также организаций и лиц, являющихся получателями кредитных денежных средств банка. К ним я отношу допрошенных в суде свидетелей Бочкарева В.Н.( п.с.з. 1.03.2018 г.), Валеева А.Ф.( п.с.з. 24.07.2018 г.), Гараева Н.П. оглы ( п.с.з. 1.03.2018 г.), Голощапову С.А.(п.с.з. 11.09.2018 г.), Горячева Д.В.(п.с.з. 11.09.2018 г.), Желябина С.В.(п.с.з. 19.02.2018 г.), Иванникову А.А.( п.с.з. 25.06.2018 г.), Климова А.В. (п.с.з. 24.07.2018 г.), Котелевского Е.Г.( п. с. з. 10.09.2018 г.), Лернер И.Д.(п.с.з. 24.07.2018 г.), Маликову Я.А.( п.с.з. 11.09.2018 г.), Махноносова А.В. (п.с.з.30.07.2018 г.), Менжерова С.В. (п.с.з. 17.07.2018 г.), Попову Е.А. (п.с.з. 29.03.2018 г.), Сазонову М.М. (п.с.з. 4.09.2018 г.), Угарте С.Л. (п.с.з. 12.09.2018 г.), Фатеева С.В. (п.с.з. 28.05.2018 г.), Ярмольчук Н. Г. (п.с.з. 11.09.2019 г).
Все эти лица в один голос заявляли о том, что их участие в учреждении и деятельности заемщиков было номинальным, документы, которые им предоставлялись на подпись, они не читали, о хищении денежных средств банка им ничего не известно, за подписание документов они получали некое разовое денежное вознаграждение либо находились на твердом окладе, числясь работниками учрежденных ими фирм.
И также в один голос они заявили суду, что Григорьева А.Ю. не знают, никогда с ним не общались, в зале суда видят его впервые, его бенефициарную относимость к учрежденным ими организациям, либо его контроль над этими организациями не подтверждают. Люди, с которыми они общались в связи с учреждением фирм и подписанием документов, на Григорьева А.Ю. никогда не ссылались, об этом человеке никогда не упоминали.
Обращу внимание суда, что в действиях этих лиц в части подписания доверенностей и подложных договоров (как хозяйственных, так и кредитных) явно усматриваются признаки соучастия в хищении денежных средств. Однако, как сообщили суду указанные свидетели, к уголовной ответственности за соучастие в хищении они не привлекались, какие-либо проверки в отношении них следственными органами не проводились и юридическое решение не принималось. Фактическое сокрытие правоохранителями преступлений, совершенных указанными лицами, влечет перераспределение баланса ответственности в сторону усиления нагрузки на подсудимых, в том числе и материальной ответственности, в случае принятия судом соответствующего решения. Мои коллеги более подробно обратят внимание на грубые нарушения закона, допущенные при производстве предварительного следствия. Уклонение следствия от составления рапортов об обнаружении признаков преступления в отношении номинальных руководителей фирм-заемщиков, проведения проверки и вынесения юридического решения по этим обстоятельствам мы считаем именно таким нарушением и рассчитываем на надлежащее реагирование в адрес Следственного департамента МВД России со стороны суда.
К четверной группе доказательств можно отнести допросы тех лиц, которые являлись собственниками либо работниками организаций по месту регистрации обществ-заемщиков. Это свидетели Завидов А.О. ( п.с.з. 5.09.2018 г.), Коробейников Д.Ю.(п.с.з. от 10.09.2018 г.), Романовская Н.В. (п.с.з. 16.07.2018 г.) , Синдеева Г.В.(п.с.з. от 11.09.2018 г.), Сонина Т.Н. (п.с.з. 30.07.2018 г.), Харун М.С. (п.с.з. 3.09.2018 г.).
Указанные свидетели также сообщили, что Григорьева А.Ю. не знают, никогда с ним не общались, о его связи с организациями-заемщиками им ничего неизвестно.
Отдельно следует проанализировать пятую группу доказательств - показания работников УК «Новафинанс» и аффилированных к ней компаний. Среди таких свидетелей Безруких С.Б. (12.09.2018 г.), Гаврилова Е.А. (п.с.з. 4.09.2018 г.), Конюхов С.В. (п.с.з. 5.09.2018 г.), Сазонов П.В. (п.с.з. 4.09.2018 г.), Филина М. В. (п.с.з. 31.07.2018 г.).
Подробно описывая структуру и деятельность Управляющей Компании «НоваФинанс» свидетели сообщили, что деятельностью компании руководили Тарасов и Васильев. Именно по их предложению конкретные общества, которыми управляла компания, предлагались различным банкам для кредитования.
И никто из этих свидетелей не указал на моего подзащитного, как на лицо имеющее отношение к УК «НоваФинанс», прямо или опосредованно управляющее его детальностью, являющееся конечным бенефициаром финансовых операций, которые проводились в организациях, входивших в УК!
Хочу обратить внимание суда, что допрошенный в качестве свидетеля Безруких С.Б. заявил, что следствием в его кабинете изъята схема распоряжения денежными средствами, полученными в качестве кредита. На схеме отражены дальнейшие движения заемных средств, которые заканчиваются компаниями, неизвестными свидетелю. (т. 170 л.д.л.д. 65-83)
- Уважаемый суд! Ведь следствию ничего не стоило качественно осмотреть эту схему, установить организации, которые на ней отображены и путем проведения судебной финансово-аналитической экспертизы выяснить, куда, кем и, главное, в чьих интересах выведены денежные средства! Может быть тогда они установили бы настоящего преступника??? Однако этого сделано не было.
Так же просто было проверить показания Безруких С.Б. о том, что целью выдачи кредитов организациям-заемщикам, управление которыми осуществлялось УК «Новафинанс» являлось улучшение финансового положения КБ «Доннинвест» путем приведения нормативов в соответствие с требованиями регулятора, то есть «переупаковка» кредитов, а вовсе не хищение денежных средств. (т. 179 л.д. 65-83).
Шестую группу доказательств составляют немногочисленные показания работников Главного управления Центрального банка России, курировавших и проверявших ООО КБ «Донинвест» - Грушиной Т.В., Делибоженкова А. В.
Грушина Т.В., непосредственно куривавшая банк со стороны регулятора, заявила, что в ходе анализа экономических показателей крупных заемщиков банка устанавливались факты плохого финансового положения организаций, получавших кредиты до мая 2014 года, при этом банк оценивал финансовое положение заемщика как среднее. В результате этого банком не доначислялись резервы по ссудам. «Донинвест» вводил в заблуждение Банк России относительно реальной ситуации по исполнению обязательств и скрывал наличие оснований для отзыва лицензии.
Делибоженков А.В., в свою очередь, показал, что путём перекредитования производился вывод активов из-под обременения. Большая часть старого кредитного портфеля погашена путем перевода долга или путем выдачи новых ссуд.
При этом, оба свидетеля сообщили о том, что состояние ООО КБ «Донинвест» на момент смены собственника было плачевным.
Эти свидетельства представителей регулятора однозначно и полностью подтверждают показания Григорьева А.Ю. относительно сути и обстоятельств исполнения понятийного соглашения между ним и Парамоновым, а также тяжелое финансовое положение банка на момент его приобретения.
Продолжая анализ представленных суду доказательств, хотел бы обратить внимание на седьмую условную группу доказательств - это протоколы следственных действий, произведенных в ходе предварительного следствия и оглашенных государственным обвинителем.
Не буду зачитывать описи уголовного дела, как это уже сделали представители государственного обвинения, лишь отмечу, что основной массив доказательств состоит из:
- протоколов выемок налоговых и кредитных досье организаций заемщиков, бухгалтерской документации, копий изъятых учредительных, отчетных документов, договорной и платежной документации юридических лиц, личных документов учредителей и руководителей номинальных заемщиков, выписок из ЕГРЮЛ;
- протоколов осмотров места происшествия и протоколов обыска в помещениях кредитных учреждений и в местах регистрации заемщиков ООО КБ «Донинвест», офисах УК «НоваФинанс» и копий изъятых документов;
- копий решений органов управления и внутренних документов банка, учредительной, налоговой, договорной, приказной и финансовой документации ООО КБ «Донинвест»;
- копий предписаний управления Центрального Банка России и переписки с ним со стороны кредитного учреждения;
- копий жалоб вкладчиков ООО КБ «Донинвест» на невозврат денежных средств, неисполнение платежных поручений, а также самих платежных поручений этих клиентов банка;
- заключения экспертиз и исследований специалистов по результатам почерковедческих экспертиз и финансово-аналитических исследований.
Ни в одном из этих документов сведений о причастности Григорьева А.Ю. к совершению хищений денежных средств ООО КБ "Донинвест" не имеется.
- Ваша честь!
Почти три года шло предварительное следствие, состав следственной группы в иные периоды состоял из 51 сотрудника (т. 40 л.д.л.д. 156-165), которые кропотливо искали доказательства хищения Григорьевым А.Ю. денежных средств из банка «Доннинвест». Однако несмотря на эти титанические усилия ни в одном из оглашенных государственным обвинителем документов нет и намека на причастность моего подзащитного к этому хищению.
Напротив - из протоколов выемок 51 налоговых и кредитных досье организаций заемщиков, бухгалтерской документации, копий изъятых учредительных, отчетных документов, договорной и платежной документации юридических лиц, личных документов учредителей и руководителей номинальных заемщиков, выписок из ЕГРЮЛ следует, что ни Григорьев А.Ю., ни его близкие, ни аффилированные к нему лица не были собственниками, учредителями, руководителями или конечными бенефициарами организаций-заемщиков, а, значит, не контролировали их деятельность в области кредитования, не имели возможности как-либо влиять на распоряжение кредитными денежными средствами, перечислявшимися на счета фирм-заемщиков.
В ходе осмотров места происшествия и обысков в помещениях кредитных учреждений и в местах регистрации заемщиков ООО КБ «Донинвест», офисах УК «НоваФинанс» не обнаружено и не изъято никаких документов, свидетельствующих об участии Григорьева в процессе кредитования заемщиков, либо распоряжении кредитными средствами.
В решениях органов управления и внутренних документах банка, учредительной, налоговой, договорной, приказной и финансовой документации ООО КБ «Донинвест» нет и намека на то, что Григорьев как-либо влиял на выдачу кредитов конкретным заемщикам, организовывал и руководил деятельностью сотрудников банка в сфере кредитования, отдавал какие-либо указания по этому поводу.
Из предписаний управления Центрального Банка России и переписки с ним со стороны кредитного учреждения, совершенно ясно следует, что банк был введён в состояние глубочайшего финансового кризиса предыдущим владельцем и его командой, когда доначисление резервов заемщикам, аффилированным к Парамонову и контролируемому им автомобильному бизнесу, поставило банк на колени, привело к экономическому коллапсу, что вынудило Григорьева принимать активные меры по его спасению и внесению денежных средств, которые помогли банку еще три месяца функционировать, проводить текущие платежи и выдавать денежные средства вкладчикам.
Заключения почерковедческих экспертиз ровно никакого отношения к Григорьеву А.Ю. не имеют, так как документов с его подписями либо почерком на исследование не представлялось. А о заключениях по результатам финансово-экономического исследования следует сказать отдельно.
В ходе судебного следствия судом приобщена к материалам уголовного дела представленная защитой Рецензия № 00470/Р от 6 июля 2018 года, выполненная специалистом «Ростовский центр судебных экспертиз» Аистовой Т.И. из которой следует, что эти доказательства получены с грубейшими нарушениями закона и отличаются своей неполнотой и непоследовательностью. Так, резюмируя исследование рецензент указал, что:
- специалист Енина О.Н. не описывает в полном объеме представленные ей на исследование материалы, включая количество томов и листов дела;
- отсутствует методика и литература (в том числе нормативная), которой пользовался специалист при проведении исследования;
- не содержится никакой информации о стаже работы, а также об образовании специалиста, что необходимо для производства данных заключений;
- специалист вышел за границы своей компетенции при определении признаков фиктивности документов, а также допустил ошибку процессуального характера, которая заключается в использовании в качестве доказательства материалов дела, а не результатов проведенного исследования;
- специалист не делал запрос (ходатайство) о предоставлении недостающих документов;
- эксперт допустил при выполнении экспертизы нарушение требований Статьи 8. Объективность, всесторонность и полнота исследований Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ».
Следует отметить, что эти исследования не ответили на главный вопрос - кому же ушли деньги «Донинвеста»? Все предварительное следствие, равно как и все судебное следствие защита Григорьева А.Ю. настаивала на проведении финансово-аналитической судебной экспертизы, которая, во-первых, помогла бы выявить конечного бенефициара кредитования КБ Донинвест, а, во-вторых, способствовала бы проверке доводов подсудимого о том, что никакого хищения денежных средств не было, а кредиты, путем оборота через нескольких контрагентов возвращались в банк в качестве выполнения долговых обязательств старыми заемщиками. Это делалась в рамках «переупаковки» кредитов, с целью улучшения финансовых показателей банка, сохранения лицензии, а также для упрощения вывода активов Парамонова, которые находились под кредитным обременением.
Я обращаю внимание суда, что эти обстоятельства подтверждаются выводами упомянутой Рецензии № 00470/Р от 6 июля 2018 года, выполненной специалистом «Ростовский центр судебных экспертиз». В ходе проведенного авторитетным специалистом исследования на основании материалов настоящего уголовного дела установлен определенный механизм в действиях ООО КБ «Донинвест», а именно - банк выдавал денежные средства новым заемщикам с целью полного или частичного погашения задолженностей старых заемщиков для улучшения финансового положения банка, что актуально в связи с существовавшей на тот момент угрозой отзыва лицензии. Данное предположение подтверждается и «Протоколом совещания в Банке России с представителями ООО КБ «Донинвест» от 20.08.2014 года (л.д. 84-84 тома 233), в котором представители Центрального банка Российской Федерации в действиях ООО КБ «Донинвест» усмотрели следующий механизм: банк выдает новым заемщикам кредиты, которые затем используются, чтобы погасить проблемные кредиты старых заемщиков.
Эти же обстоятельства подтвердила допрошенная в судебном заседании в качестве специалиста эксперт РЦСЭ Аистова Т.И. Также она сообщила, что конечного бенефициара выведенных денежных средств можно установить путем проведения судебной финансово-аналитической экспертизы при предоставлении эксперту выписок о движении денежных средств по счетам заемщиков и их контрагентов. Однако несмотря на неоднократные ходатайства со стороны защиты экспертиза так и не была назначена.
- Ваша честь!
Возвращаясь к анализу доказательств обвинения, мы задаемся вопросом - так что же они в итоге доказывают? Они явно свидетельствуют о том, что Григорьев А. Ю. не имеет никакого отношения к организации хищения денежных средств из КБ Донинвест и полностью противоречат позиции обвинения.
- Уважаемый суд, в отдельную группу доказательств обвинения, которая, по сути, противоречит всем остальным доказательствам, стоит особняком и совершенно не вписывается в систему доказательств, которую пыталось выстроить обвинение, входят показания свидетеля, а в прошлом обвиняемого и подсудимого Кулеши Григория Ивановича.
Собственно, именно на «плечах» показаний Кулеши состряпано безосновательное и голословное обвинение, по которому пять человек содержатся под стражей уже более трех лет! Именно поэтому нам так важно раскрыть эти показания в динамике! Подсветить чудовищную ложь, которой Кулеша «купил» свою свободу и лояльный приговор Ленинского суда, подобного которому по мягкости не знало российское правосудие!
Рейхсминистру народного просвещения и пропаганды Германии Паулю Йозефу Геббельсу приписывают фразу «Ложь, повторенная тысячу раз, становится правдой».
Вероятно, именно этого принципа придерживались следователи, переписав показания Кулеши аж 26 раз. И с каждым разом они становились все подробнее и детальнее, будто с течением времени Кулеша не забывал подробности, а вспоминал их...
Хочу обратить внимание суда на то, что первоначально Кулеша Г.И. был допрошен 2 сентября 2015 года в качестве свидетеля по уголовному делу №2015717105 с участием адвоката Филипкова В.В.
В ходе допроса Кулеша Г.И., будучи предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, дал детальные показания по обстоятельствам дела. Однако эти показания Кулеши Г.И. существенно противоречат показаниям, данным им в дальнейшем в ходе предварительного следствия и в суде.
Так, например, Кулеша Г.И. в ходе допроса в качестве свидетеля заявил, что по поводу выполнения работы для ООО КБ «Донинвест» он обращался именно к Калитванской, от нее же исходили поручение о подборе здания в Крыму и просьба оформить Волчкова и Орлова в ООО «ФинЮрКонсалтинг Крым». В допросе Кулеша сообщил о том, при каких обстоятельствах он неоднократно встречался и общался с собственником здания в Крыму гражданином Украины Паливодой И.В., кто присутствовал при этих встречах. Также Кулеша в ходе этого допроса пояснил, что никакими сведениями о порядке и обстоятельствах кредитования заемщиков в ООО КБ «Донинвест» он не обладает.
Примечательно, что это первые показания, которые Кулеша дал по делу, именно поэтому они так важны защите. Однако в уголовном деле их нет. Эти показания лежат за стенкой этого судебного зала, в архиве Ленинского суда, в материале №3/1-341/2015 по ходатайству об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Кулеши Г.И. 2 апреля 2018 года защита заявляла ходатайство об их истребовании, оглашении и приобщении к материалам уголовного дела. Именно с целью изобличить Кулешу во лжи и показать суду непоследовательность и противоречивость его показаний. Судом это ходатайство было без всяких оснований отклонено. Однако копия протокола допроса свидетеля Кулеши была представлена суду в виде письменного доказательства подсудимого и мы настаиваем на том, чтобы это доказательство было оценено судом в совокупности с остальными показаниями Кулеши!
Вопрос - почему следователь Николаев, выделяя уголовное дело в отношении подсудимых не стал вкладывать в новое дело, направляемое в суд, допрос Кулеши от 2 сентября 2015 года - это вопрос риторический. Тогда налицо были бы противоречия в показаниях базового свидетеля обвинения. И этот допрос Николаев просто выбросил из дела!
Следователя Бессарабова Р.А., в производстве которого тогда находилось уголовное дело, такие показания тоже не устроили, и он сразу после допроса задержал Кулешу по подозрению в совершении хищения денежных средств в ООО КБ "Донинвест". По нашему мнению, арестовал он его именно для того, чтобы оказать психологическое давление и в итоге добиться «изобличительных» показаний в отношении Григорьева А.Ю.
Несложно предположить, что оказавшись под стражей, Кулеша стал более сговорчивым и уже на следующий день отказался от услуг адвокатов Филипкова В.В. и Карпова С.В., с которыми у него всего несколькими днями назад было заключено соглашение, и в тот же день, 3 сентября 2015 года будучи допрошенным уже в качестве подозреваемого дал совершенно иные показания. В частности, сообщил, что между Калитванской и Григорьевым было заключено некое соглашение, согласно которому предоставленный межбанковский кредит в сумме 120 млн. рублей засчитывался в качестве оплаты Григорьевым А.Ю. акций ООО КБ "Донинвест", а также выделялась группа заемщиков, подлежащих кредитованию в будущем на льготных условиях. Кулеша сообщил, что переговоры о покупке банка от имени Парамонова с Григорьевым вела Калитванская. Одним из условий достигнутого понятийного соглашения было погашение кредитных обязательств подчиненных Парамонову организаций за счет выдачи кредитов новым заемщикам и перечисления ими денежных средств на счета парамоновских компаний-должников. Одновременно с этим шел вывод в интересах Парамонова ликвидного имущества, которое находилось под залогами подконтрольных ему фирм. В ходе этого допроса Кулеша сообщил, что Григорьев дал указание Васильеву о предоставлении заемщиков ООО КБ "Донинвест". Якобы, именно от Григорьева исходило поручение о приобретении здания в Крыму, он сам договорился об этом с Калитванской и передал Кулеше готовый договор купли-продажи.
При этом, Кулеша, в этой его версии, якобы, с Паливодой никогда не встречался и к оплате сделки путем оформления веселей ООО КБ "Донинвест" отношения не имеет.
Продолжение https://k0m2375.livejournal.com/2601587.html