Менталитет и мотивация солдат и воинов в XVI-XVII вв.: статьи

[k_lvk]

Отмечая, что вопреки бытовавшим ранее в историографии утверждениям о зарождении линейной тактики в 1605 г., тогда "по сравнению с образом действий огнестрельной пехоты Восточной Европы (а другой пехоты здесь и не было) под Добрыничами не произошло ничего нового", О.А. Курбатов высказал далее такое мнение: "И Самозванец, и Мстиславский воздействовали прежде всего на боевой дух противника: первый побеждал своим именем, а второй противопоставил ему шок пищального залпа. Эти приемы были рассчитаны на свободных прирожденных воинов (как правило, конных), ответственных за свое поведение в битве; европейский солдат конца XVII в., равнодушный ко всему, кроме своевременного жалованья и палки капрала, в корне менял характер тактики, делая ее более рациональной и механической - о чем здесь еще не могло быть и речи." (Курбатов О.А. Военная история русской Смуты начала XVII века. М., 2014. С. 41-42). Про менталитет русской конницы, применительно к образу ее действий на поле боя, исследователь уже писал (Курбатов О.А. Морально-психологические аспекты тактики русской конницы в середине XVII века // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2003/2004. Новые научные направления. М., 2005. С. 193-213. Взять статью в pdf можно тут). А вот столь однозначная характеристика мотивации европейской пехоты эпохи "войн в кружевах" вызвала некоторое недоумение, далее которого, впрочем, обсуждение вроде бы не пошло. И, раз уж пришлось к слову, две работы на эту тему по более раннему периоду:
Александров С.Е. Немецкий наемник конца XV - середины XVII вв.: грани ментальности // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. М., 2002. С. 83-112. Взять статью в pdf можно тут.
Новоселов Р.В. Обычаи войны XVI в. и мотивация поведения наемных солдат // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. М., 2002. С. 113-130. Взять статью в pdf можно тут.