КТО ЖЕ НАСТОЯЩИЙ "ОТЕЦ ВОДОРОДНОЙ БОМБЫ”? (часть 2)
Продолжение. Начало здесь http://justavortex.livejournal.com/1154.html
..С сентября 1947 года они вели целенаправленный поиск способа практического использования в качестве нового термоядерного горючего - дейтерида лития-6, являющегося при нормальных условиях твёрдым веществом. Однако то, что предлагалось, признавалось “проблематичным”, и так продолжалось вплоть до мая 1952 года, когда было, наконец, решено начать строительство завода по производству лития-6 и, соответственно, дейтерида лития-6. Автор нового предложения, приведшего к революционному повороту в разработке, не был объявлен. Как “само собой разумеется”, считалось, что это всё тот же Э.Теллер со своим предложением 1947 года. Но тогда как объяснить следующее?
http://www.5rik.ru/better/article-2379.htm:
“К концу 1950 г. Теллер был в отчаянии, потеряв надежду на создание работоспособной конструкции водородной бомбы. Главнейшая программа создания нового оружия США была принята на недостаточно продуманной научной основе. Заодно стало ясно, что “секреты водородной бомбы”, попавшие через Фукса к Курчатову, были, по словам Бете, “не просто бесполезными, а гораздо хуже… Нам остаётся лишь радоваться, ибо это означает, что им приходится разоряться ради проекта никчёмного в военном отношении”. Те воспользовались, и действительно поистратились немало: “труба” понапрасну “съела” почти 6 лет работы квалифицированнейшей научной “сборной”. Впервые за время работ по советскому атомному проекту разведка способствовала заведению важнейшей научно-технической проблемы в глубокий концептуальный тупик”.
Но если бы у Э.Теллера уже в 1947 году было техническое решение проблемы применения дейтерида лития-6 в качестве термоядерного горючего, то почему он приходил в отчаяние от отсутствия у него такого решения к концу 1950 года?! Естественно, если бы такое техническое решение уже было, то не было бы пятилетней задержки с началом его практической реализации, что postfactum стали объяснять трудностями расчётов, малыми количествами вещества для проведения экспериментов и другими явно надуманными и не убедительными причинами.
Примем во внимание и ещё одно немаловажное обстоятельство. Американские учёные уровня Э.Теллера, с одной стороны, обладали профессиональной гордостью, которая помогала им преодолевать любые препоны режима секретности, чтобы извещать мир о своих новых технических идеях и этим закреплять за собой приоритет, а, с другой стороны, у них были определённые моральные установки, не позволявшие им приписывать себе научные открытия, сделанные другими учёными. У каждого из учёных такого ранга было вполне достаточно своих собственных научных открытий, чтобы не рисковать своей репутацией из-за присвоения чужих. И то, что Э.Теллер не сообщил, каким образом ему удалось “придать второе дыхание” своей идее 1947 года, чтобы она убедила, наконец, начать в мае 1952 года производство в США дейтерида лития-6 в качестве основного термоядерного горючего водородной бомбы, свидетельствует о том, что автором новой технической идеи, выведшей разработку американской водородной бомбы из тупика был не он. А кто?
Есть основание полагать, что некую важную информацию, касавшуюся способа практического применения дейтерида лития-6, американские разработчики получили по агентурному каналу из Советского Союза. Для “прикрытия” этого канала была выдвинута версия, будто бы американские разработчики изменили своё отношение к применению дейтерида лития-6 с негативного на позитивное только после обнаружении этого вещества в заборах проб воздуха в верхних слоях атмосферы после испытаний первой советской водородной бомбы 12 августа 1953 года. Однако ясно, что здесь “концы с концами не сходятся”. В пробах воздуха, взятых после испытания первой советской водородной бомбы их, вероятно, больше удивило не наличие дейтерида лития-6, а присутствие “явно лишних” химических элементов, показывающих, что испытанный образец бомбы существенно хуже того, к разработке которого они уже приступили и который должен был бы, по их представлениям, в точности соответствовать созданному в СССР.
http://www.5rik.ru/better/article-2379.htm:
“”Слойка” открыла эру “грязных” бомб, сочетающих высокую общую мощность с большим удельным энерговыделением по делению. Напомним, что именно реакция деления (а не синтеза) является источником наиболее опасных радионуклидов - стронция-90 и цезия-137, - определяющих (в зависимости от типа и мощности взрыва) местную, региональную или глобальную радиационную и радиоэкологическую обстановку. В “слойке” вклад реакции синтеза в суммарное энерговыделение не превышал 15-20%, что было близко к теоретическому пределу. По существу, это была бомба деления на 238U, лишь незначительно усиленная тритием и 6LiD. Не случайно её испытание 12.08.53 (к тому же проведённое в наиболее неблагоприятных с точки зрения радиационных последствий условиях - наземный взрыв) явилось причиной сильнейшего локального и регионального радиоактивного загрязнения: на территории полигона и окружающих его областей Казахстана и России выпало 82% стронция-90 и 75% цезия-137 из суммарного их количества, выброшенного в атмосферу за всё время функционирования Семипалатинского полигона вообще”.
Русские идут!
Итак, разгадку резкого поворота в разработке американской водородной бомбы и последовавших за этим событий следует искать не на американской, а на советской стороне. Как здесь развивались события?
Если Э.Теллер к концу 1950 года “приходил в отчаяние”, не находя способа превращения взрывного устройства, габаритами с двухэтажный дом и весом 80 тонн, в компактную бомбу весом 5 тонн, то и на советской стороне к середине 1950 года складывалось ещё более отчаянное положение. Ведь разработка велась одновременно по двум тупиковым (о чём на советской стороне ещё не догадывались) вариантам: сахаровской “слойке” и украденной у американцев “трубе”. О начале производства дейтерида лития-6 не было и речи, ибо не было известно, как его применить.
(http://macbion.narod.ru/s4/bomba.htm):
“Примерно через месяц после директивы Президента США форсируются работы в СССР. 26 февраля 1950 г. было принято Постановление СМ СССР “О работах по созданию РДС-6” (РДС-6 - шифр водородной бомбы), которым предписывалось создание бомбы с тротиловым эквивалентом 1млн. т и весом до 5 т. Постановление предусматривало использование в конструкции трития. В тот же день было принято Постановление СМ СССР “Об организации производства трития”.
Воспроизведём запись (в лёгкой литературной обработке) одного из совещаний у Главного администратора Атомного проекта Л.П.Берии в апреле 1950 года.
http://kramtp.info/news/64/full/id=8600:
“В апреле 1950 года секретариат ЦК ВКП(б) решил ознакомиться с состоянием дел по созданию термоядерного оружия, и Берия по просьбе ЦК созвал у себя в кабинете небольшое совещание, на котором Курчатов и Тамм начали знакомить с этим вопросом И.Д.Сербина, заведующего отделом ЦК, курировавшего оборонную промышленность.
Поскольку И.Е.Тамм был теоретиком в группе учёных, создающих в СССР термоядерное оружие, то вводить Сербина в курс дела начал он.
- Видите ли, товарищи, чтобы провести термоядерный синтез, то есть взрыв водородной или, точнее, термоядерной бомбы, нужна обычная атомная бомба, плутониевая или урановая, в качестве, так сказать, детонатора, и смесь изотопов водорода - дейтерия и трития. Тритий нестабилен, его период полураспада всего 8 лет, поэтому в природе, например, в воде, он существует в очень незначительных количествах.
Тритий можно производить в атомных реакторах, работающих на обогащённом уране, однако у нас в СССР таких реакторов ещё нет, и только 28 января этого года Правительством поставлена задача по их сооружению. Само собой понятно, что за короткое время, скажем, за 2-3 года не удастся наработать сколько-нибудь значительное количество трития.
Мало этого, при нормальной температуре дейтерий и тритий - это газы. Их для термоядерной бомбы нужно сжижать, и они в самóй бомбе требуют особого хранения при очень низкой температуре. Смесь дейтерия и трития нужно поместить в криостат, то есть в сосуд с двойными стенками, между которыми вакуум, этот сосуд погрузить в жидкий гелий, находящийся в таком же криостате, а тот, в свою очередь, погрузить в криостат с жидким азотом. Все эти газы будут испаряться, поэтому их надо улавливать и снова сжижать. Поэтому в устройстве водородной бомбы нужна и криогенная, то есть, холодильная техника, причём, непрерывно работающая. - Тамм пытался объяснить проблему, используя наиболее общедоступные понятия.
- И сколько же такая бомба должна весить? - спросил Сербин.
- Трудно сказать точно, но мы полагаем, что до ста тонн, может быть, если удастся облегчить криогенную технику, то тонн 80.
- Сейчас самые мощные стратегические бомбардировщики поднимают до 5 тонн, а если летят на небольшое расстояние - то до 10. Как вы собираетесь эту бомбу довезти до противника? - удивился Сербии.
- Наш молодой и талантливый сотрудник Сахаров предлагает погрузить её на судно, это судно подвезти к берегам Америки и там взорвать. Но наши адмиралы не хотят рассматривать это единственно разумное предложение, мы полагаем, что ЦК должен был бы оказать на адмиралов влияние в этом вопросе, - решил воспользоваться случаем Тамм.
- Почему адмиралы против? - спросил Берия.
- Демагогия! - щегольнул модным тогда словом Тамм. - Контр-адмирал Фомин, с которым Сахаров по этому вопросу встречался, демагогически заявил: “Мы, моряки, не воюем с мирным населением”.
- Да, - язвительно подтвердил Берия, - образ мыслей военных моряков сильно отличается от образа мыслей мирных учёных.
- Но другого выхода нет! - запротестовал Тамм, хотя и понял сарказм Берии.
- Это прекрасная бомба, но её эффективнее всего применять по скоплениям людей.
Тамм очень боялся, что из-за невозможности военного применения водородной бомбы по военным целям, ЦК прекратит эту работу, и они с Сахаровым останутся без хорошо оплачиваемых должностей.
- Ну, неужели нет никаких путей сделать термоядерную бомбу пригодной для военных целей - для доставки её авиацией? - не хотел поверить Сербин.
- Простите, товарищ Сербин, - позволил себе Тамм снисходительный тон, - но это физика, это теория, это азбука нашего дела. Дейтерий и тритий - это газы, и ничего тут не придумаешь. По нашему желанию эти газы при обычной температуре твёрдыми не станут. А значит, без криогенной, то есть, замораживающей техники не обойтись, а основной вес бомбы даст вес именно этой техники. У американцев, между прочим, термоядерная бомба проектируется размером с двухэтажный дом.
- Ну хорошо, спасибо, товарищи, за разъяснения, - поблагодарил Сербин.
Берия и Сербин попрощались с учёными, и Курчатов с Таммом ушли.
- Вот видите, Иван Дмитриевич, какое положение, - развёл руками Берия. - Этот Тамм возглавляет группу по созданию водородной бомбы и считается чуть ли не гением в этом вопросе. Да и американцы действительно идут по этому пути - это подтвердила наша разведка. Поиска новых путей мы, конечно, прекращать не будем, но решения пока не видно.
Так, в общем, можете и проинформировать ЦК” (конец цитаты).
..С сентября 1947 года они вели целенаправленный поиск способа практического использования в качестве нового термоядерного горючего - дейтерида лития-6, являющегося при нормальных условиях твёрдым веществом. Однако то, что предлагалось, признавалось “проблематичным”, и так продолжалось вплоть до мая 1952 года, когда было, наконец, решено начать строительство завода по производству лития-6 и, соответственно, дейтерида лития-6. Автор нового предложения, приведшего к революционному повороту в разработке, не был объявлен. Как “само собой разумеется”, считалось, что это всё тот же Э.Теллер со своим предложением 1947 года. Но тогда как объяснить следующее?
http://www.5rik.ru/better/article-2379.htm:
“К концу 1950 г. Теллер был в отчаянии, потеряв надежду на создание работоспособной конструкции водородной бомбы. Главнейшая программа создания нового оружия США была принята на недостаточно продуманной научной основе. Заодно стало ясно, что “секреты водородной бомбы”, попавшие через Фукса к Курчатову, были, по словам Бете, “не просто бесполезными, а гораздо хуже… Нам остаётся лишь радоваться, ибо это означает, что им приходится разоряться ради проекта никчёмного в военном отношении”. Те воспользовались, и действительно поистратились немало: “труба” понапрасну “съела” почти 6 лет работы квалифицированнейшей научной “сборной”. Впервые за время работ по советскому атомному проекту разведка способствовала заведению важнейшей научно-технической проблемы в глубокий концептуальный тупик”.
Но если бы у Э.Теллера уже в 1947 году было техническое решение проблемы применения дейтерида лития-6 в качестве термоядерного горючего, то почему он приходил в отчаяние от отсутствия у него такого решения к концу 1950 года?! Естественно, если бы такое техническое решение уже было, то не было бы пятилетней задержки с началом его практической реализации, что postfactum стали объяснять трудностями расчётов, малыми количествами вещества для проведения экспериментов и другими явно надуманными и не убедительными причинами.
Примем во внимание и ещё одно немаловажное обстоятельство. Американские учёные уровня Э.Теллера, с одной стороны, обладали профессиональной гордостью, которая помогала им преодолевать любые препоны режима секретности, чтобы извещать мир о своих новых технических идеях и этим закреплять за собой приоритет, а, с другой стороны, у них были определённые моральные установки, не позволявшие им приписывать себе научные открытия, сделанные другими учёными. У каждого из учёных такого ранга было вполне достаточно своих собственных научных открытий, чтобы не рисковать своей репутацией из-за присвоения чужих. И то, что Э.Теллер не сообщил, каким образом ему удалось “придать второе дыхание” своей идее 1947 года, чтобы она убедила, наконец, начать в мае 1952 года производство в США дейтерида лития-6 в качестве основного термоядерного горючего водородной бомбы, свидетельствует о том, что автором новой технической идеи, выведшей разработку американской водородной бомбы из тупика был не он. А кто?
Есть основание полагать, что некую важную информацию, касавшуюся способа практического применения дейтерида лития-6, американские разработчики получили по агентурному каналу из Советского Союза. Для “прикрытия” этого канала была выдвинута версия, будто бы американские разработчики изменили своё отношение к применению дейтерида лития-6 с негативного на позитивное только после обнаружении этого вещества в заборах проб воздуха в верхних слоях атмосферы после испытаний первой советской водородной бомбы 12 августа 1953 года. Однако ясно, что здесь “концы с концами не сходятся”. В пробах воздуха, взятых после испытания первой советской водородной бомбы их, вероятно, больше удивило не наличие дейтерида лития-6, а присутствие “явно лишних” химических элементов, показывающих, что испытанный образец бомбы существенно хуже того, к разработке которого они уже приступили и который должен был бы, по их представлениям, в точности соответствовать созданному в СССР.
http://www.5rik.ru/better/article-2379.htm:
“”Слойка” открыла эру “грязных” бомб, сочетающих высокую общую мощность с большим удельным энерговыделением по делению. Напомним, что именно реакция деления (а не синтеза) является источником наиболее опасных радионуклидов - стронция-90 и цезия-137, - определяющих (в зависимости от типа и мощности взрыва) местную, региональную или глобальную радиационную и радиоэкологическую обстановку. В “слойке” вклад реакции синтеза в суммарное энерговыделение не превышал 15-20%, что было близко к теоретическому пределу. По существу, это была бомба деления на 238U, лишь незначительно усиленная тритием и 6LiD. Не случайно её испытание 12.08.53 (к тому же проведённое в наиболее неблагоприятных с точки зрения радиационных последствий условиях - наземный взрыв) явилось причиной сильнейшего локального и регионального радиоактивного загрязнения: на территории полигона и окружающих его областей Казахстана и России выпало 82% стронция-90 и 75% цезия-137 из суммарного их количества, выброшенного в атмосферу за всё время функционирования Семипалатинского полигона вообще”.
Русские идут!
Итак, разгадку резкого поворота в разработке американской водородной бомбы и последовавших за этим событий следует искать не на американской, а на советской стороне. Как здесь развивались события?
Если Э.Теллер к концу 1950 года “приходил в отчаяние”, не находя способа превращения взрывного устройства, габаритами с двухэтажный дом и весом 80 тонн, в компактную бомбу весом 5 тонн, то и на советской стороне к середине 1950 года складывалось ещё более отчаянное положение. Ведь разработка велась одновременно по двум тупиковым (о чём на советской стороне ещё не догадывались) вариантам: сахаровской “слойке” и украденной у американцев “трубе”. О начале производства дейтерида лития-6 не было и речи, ибо не было известно, как его применить.
(http://macbion.narod.ru/s4/bomba.htm):
“Примерно через месяц после директивы Президента США форсируются работы в СССР. 26 февраля 1950 г. было принято Постановление СМ СССР “О работах по созданию РДС-6” (РДС-6 - шифр водородной бомбы), которым предписывалось создание бомбы с тротиловым эквивалентом 1млн. т и весом до 5 т. Постановление предусматривало использование в конструкции трития. В тот же день было принято Постановление СМ СССР “Об организации производства трития”.
Воспроизведём запись (в лёгкой литературной обработке) одного из совещаний у Главного администратора Атомного проекта Л.П.Берии в апреле 1950 года.
http://kramtp.info/news/64/full/id=8600:
“В апреле 1950 года секретариат ЦК ВКП(б) решил ознакомиться с состоянием дел по созданию термоядерного оружия, и Берия по просьбе ЦК созвал у себя в кабинете небольшое совещание, на котором Курчатов и Тамм начали знакомить с этим вопросом И.Д.Сербина, заведующего отделом ЦК, курировавшего оборонную промышленность.
Поскольку И.Е.Тамм был теоретиком в группе учёных, создающих в СССР термоядерное оружие, то вводить Сербина в курс дела начал он.
- Видите ли, товарищи, чтобы провести термоядерный синтез, то есть взрыв водородной или, точнее, термоядерной бомбы, нужна обычная атомная бомба, плутониевая или урановая, в качестве, так сказать, детонатора, и смесь изотопов водорода - дейтерия и трития. Тритий нестабилен, его период полураспада всего 8 лет, поэтому в природе, например, в воде, он существует в очень незначительных количествах.
Тритий можно производить в атомных реакторах, работающих на обогащённом уране, однако у нас в СССР таких реакторов ещё нет, и только 28 января этого года Правительством поставлена задача по их сооружению. Само собой понятно, что за короткое время, скажем, за 2-3 года не удастся наработать сколько-нибудь значительное количество трития.
Мало этого, при нормальной температуре дейтерий и тритий - это газы. Их для термоядерной бомбы нужно сжижать, и они в самóй бомбе требуют особого хранения при очень низкой температуре. Смесь дейтерия и трития нужно поместить в криостат, то есть в сосуд с двойными стенками, между которыми вакуум, этот сосуд погрузить в жидкий гелий, находящийся в таком же криостате, а тот, в свою очередь, погрузить в криостат с жидким азотом. Все эти газы будут испаряться, поэтому их надо улавливать и снова сжижать. Поэтому в устройстве водородной бомбы нужна и криогенная, то есть, холодильная техника, причём, непрерывно работающая. - Тамм пытался объяснить проблему, используя наиболее общедоступные понятия.
- И сколько же такая бомба должна весить? - спросил Сербин.
- Трудно сказать точно, но мы полагаем, что до ста тонн, может быть, если удастся облегчить криогенную технику, то тонн 80.
- Сейчас самые мощные стратегические бомбардировщики поднимают до 5 тонн, а если летят на небольшое расстояние - то до 10. Как вы собираетесь эту бомбу довезти до противника? - удивился Сербии.
- Наш молодой и талантливый сотрудник Сахаров предлагает погрузить её на судно, это судно подвезти к берегам Америки и там взорвать. Но наши адмиралы не хотят рассматривать это единственно разумное предложение, мы полагаем, что ЦК должен был бы оказать на адмиралов влияние в этом вопросе, - решил воспользоваться случаем Тамм.
- Почему адмиралы против? - спросил Берия.
- Демагогия! - щегольнул модным тогда словом Тамм. - Контр-адмирал Фомин, с которым Сахаров по этому вопросу встречался, демагогически заявил: “Мы, моряки, не воюем с мирным населением”.
- Да, - язвительно подтвердил Берия, - образ мыслей военных моряков сильно отличается от образа мыслей мирных учёных.
- Но другого выхода нет! - запротестовал Тамм, хотя и понял сарказм Берии.
- Это прекрасная бомба, но её эффективнее всего применять по скоплениям людей.
Тамм очень боялся, что из-за невозможности военного применения водородной бомбы по военным целям, ЦК прекратит эту работу, и они с Сахаровым останутся без хорошо оплачиваемых должностей.
- Ну, неужели нет никаких путей сделать термоядерную бомбу пригодной для военных целей - для доставки её авиацией? - не хотел поверить Сербин.
- Простите, товарищ Сербин, - позволил себе Тамм снисходительный тон, - но это физика, это теория, это азбука нашего дела. Дейтерий и тритий - это газы, и ничего тут не придумаешь. По нашему желанию эти газы при обычной температуре твёрдыми не станут. А значит, без криогенной, то есть, замораживающей техники не обойтись, а основной вес бомбы даст вес именно этой техники. У американцев, между прочим, термоядерная бомба проектируется размером с двухэтажный дом.
- Ну хорошо, спасибо, товарищи, за разъяснения, - поблагодарил Сербин.
Берия и Сербин попрощались с учёными, и Курчатов с Таммом ушли.
- Вот видите, Иван Дмитриевич, какое положение, - развёл руками Берия. - Этот Тамм возглавляет группу по созданию водородной бомбы и считается чуть ли не гением в этом вопросе. Да и американцы действительно идут по этому пути - это подтвердила наша разведка. Поиска новых путей мы, конечно, прекращать не будем, но решения пока не видно.
Так, в общем, можете и проинформировать ЦК” (конец цитаты).