Минисказка №3
Крест не хотел...
Крест вовсе не хотел, чтобы на нем кого-нибудь распяли, да и вообще крест даже не знал, что это такое: он не был ни кровожаден, ни жесток. Он был всего лишь двумя кусками дерева, сбитыми между собой. А что может знать дерево о людских страданиях и боли?
Сначала крест даже и не знал, что он крест, он не понимал, зачем его сколотили и что происходит вокруг. Крест не видел ничего, потому что у него не было глаз, он ничего не слышал, он просто чувствовал: это заменяло ему и слух, и зрение.
Крест вовсе не хотел, чтобы его выносили оттуда, где он был сколочен. Более того, он не понимал, за что его ни с того ни с сего подняли и куда-то понесли. Причем нес его (крест это чувствовал) очень странный человек: он был и худ, и слаб, и запекшаяся кровь скопилась на лице, а через раны проступала свежая. Крест не хотел, чтобы его несли, но он ощущал, что человек, несущий его, идет с такой святой покорностью, с такой готовностью к чему-то, что крест неволей стал подчиняться этим слабым, но святым рукам. Крест не понимал, зачем его куда-то несут, он чувствовал удары плетью, которые доставались человеку, что нес его с трепетом. И кресту хотелось защитить этого человека от ударов: он как бы становился больше, принимая их на себя. А человек нес крест дальше...
Теперь крест не хотел, чтобы человек опустил его. Но человек отпустил, и другие руки, жесткие и грубые, вбили крест в землю. Это было так неприятно и обидно, что поначалу крест сопротивлялся, но потом сдался. Крест чувствовал, что недалеко есть еще два креста, чем-то похожих на него, но других... Он чувствовал людей, ощущал толпу... Он ощущал их боль.
Крест не хотел, чтобы боль толпы усилилась. Он чувствовал, что теперь к нему привязывают того самого странного человека, который так трепетно страдал, так покорно дышал... И случилось ужасное: крест почувствовал, как руки и ноги странного человека прибивают к нему, к кресту. Он ощутил боль человека, а когда кровь хлынула и омыла крест, он так завибрировал, застонал изнутри от боли, которую испытывал к людям, от жалости и от того, что узнал, что такое распятье.
Крест не хотел ощущать боль других, но он ее ощущал. Он чувствовал слезы тех, кто пришел увидеть в последний раз этого странного человека. Крест подумал, что, если бы распяли его, он бы, наверное, очень сильно кричал и стонал... А человек терпел... Крест чувствовал его дрожь, ощущал его кровь. Теперь он стал единым целым со странным человеком, но он не понимал, почему тот не кричит, а терпит, терпит... И тогда крест сам застонал, так застонал, как может только стонать дерево. Он стонал за человека, чьи святые руки несли его с покорностью, он страдал за человека, за которого страдали многие присутствующие, он страдал за человека, чья кровь теперь впиталась в древесину, из которой был сделан крест.
Солнце стояло высоко над землей и беспощадно палило людей. Крест не чувствовал жары, но ощущал, что странный человек все больше и больше слабеет, что он чувствует жажду, что он страдает и только ждет, когда придет смерть.. Крест не знал, что такое молитвы, но молился за человека. Он был всего лишь деревом, но страдал, как человек. И тут все прекратилось... Крест почувствовал, как тело странного человека ослабло и обвисло...
Крест не хотел ни знаменитости, ни почета, но получилось так, что именно ему теперь поклонялись... То есть, конечно, поклонялись тому человеку, но крест-то стал теперь с ним одним целым.
Разделив страдания, он разделил с ним свою судьбу.
Крест вовсе не хотел, чтобы на нем кого-нибудь распяли, да и вообще крест даже не знал, что это такое: он не был ни кровожаден, ни жесток. Он был всего лишь двумя кусками дерева, сбитыми между собой. А что может знать дерево о людских страданиях и боли?
Сначала крест даже и не знал, что он крест, он не понимал, зачем его сколотили и что происходит вокруг. Крест не видел ничего, потому что у него не было глаз, он ничего не слышал, он просто чувствовал: это заменяло ему и слух, и зрение.
Крест вовсе не хотел, чтобы его выносили оттуда, где он был сколочен. Более того, он не понимал, за что его ни с того ни с сего подняли и куда-то понесли. Причем нес его (крест это чувствовал) очень странный человек: он был и худ, и слаб, и запекшаяся кровь скопилась на лице, а через раны проступала свежая. Крест не хотел, чтобы его несли, но он ощущал, что человек, несущий его, идет с такой святой покорностью, с такой готовностью к чему-то, что крест неволей стал подчиняться этим слабым, но святым рукам. Крест не понимал, зачем его куда-то несут, он чувствовал удары плетью, которые доставались человеку, что нес его с трепетом. И кресту хотелось защитить этого человека от ударов: он как бы становился больше, принимая их на себя. А человек нес крест дальше...
Теперь крест не хотел, чтобы человек опустил его. Но человек отпустил, и другие руки, жесткие и грубые, вбили крест в землю. Это было так неприятно и обидно, что поначалу крест сопротивлялся, но потом сдался. Крест чувствовал, что недалеко есть еще два креста, чем-то похожих на него, но других... Он чувствовал людей, ощущал толпу... Он ощущал их боль.
Крест не хотел, чтобы боль толпы усилилась. Он чувствовал, что теперь к нему привязывают того самого странного человека, который так трепетно страдал, так покорно дышал... И случилось ужасное: крест почувствовал, как руки и ноги странного человека прибивают к нему, к кресту. Он ощутил боль человека, а когда кровь хлынула и омыла крест, он так завибрировал, застонал изнутри от боли, которую испытывал к людям, от жалости и от того, что узнал, что такое распятье.
Крест не хотел ощущать боль других, но он ее ощущал. Он чувствовал слезы тех, кто пришел увидеть в последний раз этого странного человека. Крест подумал, что, если бы распяли его, он бы, наверное, очень сильно кричал и стонал... А человек терпел... Крест чувствовал его дрожь, ощущал его кровь. Теперь он стал единым целым со странным человеком, но он не понимал, почему тот не кричит, а терпит, терпит... И тогда крест сам застонал, так застонал, как может только стонать дерево. Он стонал за человека, чьи святые руки несли его с покорностью, он страдал за человека, за которого страдали многие присутствующие, он страдал за человека, чья кровь теперь впиталась в древесину, из которой был сделан крест.
Солнце стояло высоко над землей и беспощадно палило людей. Крест не чувствовал жары, но ощущал, что странный человек все больше и больше слабеет, что он чувствует жажду, что он страдает и только ждет, когда придет смерть.. Крест не знал, что такое молитвы, но молился за человека. Он был всего лишь деревом, но страдал, как человек. И тут все прекратилось... Крест почувствовал, как тело странного человека ослабло и обвисло...
Крест не хотел ни знаменитости, ни почета, но получилось так, что именно ему теперь поклонялись... То есть, конечно, поклонялись тому человеку, но крест-то стал теперь с ним одним целым.
Разделив страдания, он разделил с ним свою судьбу.