Еврожены 1/1
Обожала Люся тратить деньги
В продолжение старого текста: http://jnike-07.livejournal.com/109877.html
Напугала меня сначала эта черта характера Е.С.Нюренберг-Нееловой-Шиловской-Булгаковой, известной под кличкой Люська-боцман, профессиональной вдовы писателя М.Булгакова:
Израильская литературоведка Л.Яновская нашла же где-то фото Люси во всей красе.
1. Как-то в разговоре с М.Чудаковой вдова писателя рассказала, как в январе 1956 года приехала в Ригу к умирающей от воспаления легких матери. Больная была в бессознательном состоянии, но здоровое от природы сердце продолжало работать. И тогда она хладнокровно заставила медсестру ввести матери смертельную дозу морфия. То, как непринужденно и спокойно Елена Сергеевна рассказывала об этом, произвело на Чудакову ошеломляющее впечатление.
Это соучастие в эвтаназии матери матерой хладнокровной разведчицы. Одно дело, как говорится, постукивать, а совсем другое - «пристрелю и не дрогнет рука». Если она так хладнокровно с собственной мамашей обошлась, то судьбе более дальних родствеников не позавидуешь. Брошенные мужья, разлученные сыновья...
2. Уже на склоне лет (в октябре 1968 г.) Е.С.Булгакова в письме к своему племяннику воспроизводит такую зарисовку прежней жизни: «…Миша как-то очень легко, абсолютно без тени скучного нравоучения, говорил с мальчиком моим за утренним кофе в один из воскресных дней, когда Женичка пришел к нам, и мы, счастливая четверка, сидели за столом: «Дети, в жизни надо уметь рисковать… Вот, смотрите на маму вашу, она жила очень хорошо с вашим папой, но рискнула, пошла ко мне, бедняку, и вот, поглядите, как сейчас нам хорошо…» И вдруг, Сергей малый, помешивая ложечкой кофе, задумчиво сказал: «Подожди, Потап, мама ведь может `искнуть еще `аз». Потап выскочил из-за стола, красный, не зная, что ответить ему, мальчишке восьми лет».
Этот момент надо разжевать. «Мы - счастливая четверка», со слов профессиональной вдовы писателя с 1940 г., это - она сама и двое ее сыновей, старший Евгений от генерала Е.Шиловского и младший, Сергей малый (официально записанный Шиловским, но предположительно от М.Тухачевского) и несчастный М.Булгаков. Сергей малый стал пасынком писателя, он называет М.Булгакова Потапом. Если мальчику восемь лет на момент ситуации (он 1926 г.р.), то на дворе 1934 г. Писатель в эйфории, он верит в любовь и в миф о том, что Люся по любви покинула обеспеченный генеральский мир предыдущего замужества. И вдруг Сергей малый, у меня язык так и чешется назвать его Сергеем Тухачевским, срывает идиллическую пелену с его глаз. Мальчик как в воду глядел. После смерти М.Булгакова маму кинули на писателя А.Фадеева.
Официально М.Булгаков умер в 1940 г. от гипертонического нефросклероза.По-простому, по-рабоче-крестьянски выражаясь, перед смертью он ослеп и у него отказали почки. Ну, очень похоже на отравление. А женился-то здоровый, не прошло и восьми лет как. Кстати, в это время он работал над биографической пьесой о Сталине «Батум». Уже Берия на Лубянке командовал. Может, он не любил биографические пьесы о Сталине?
3. Литературоведка М.О.Чудакова, прославившаяся соучастием в митинге небезызвестного В.Шендеровича, под девизом «Я люблю чурчхелу» косвенно подтверждает мутно-чекистский роман Люси и Тухачевского в 1925 г. (на тот момент Люся была женой Е.Шиловского, он преподавал в академии, а М.Тухачевский был начальником штаба РККА): Отношение же к Тухачевскому и тому, что его теперь ожидало, могло осложняться сугубо личной коллизией. Сохранились свидетельства, которые позволяют предполагать (понятно, что никакие стопроцентные ручательства в этой области невозможны), что за несколько лет до встречи Елены Сергеевны с Булгаковым у нее был роман с Тухачевским.
А почему она, кстати, не расписалась с писателем А.Фадеевым после смерти М.Булгакова? На руках у нее остался архив писателя и завещание. Товар-деньги.
Настали хрущевские времена. Профессиональная вдова начала весело и непринужденно торговать архивом и рукописями писателя, когда уже самого Сталину и Берию наследникам Ягоды и Агранова удалось убрать. Хрущев о русофобе Агранове (Янкеле Соренсоне)в своих мемуарах: Яков Агранов, замечательный человек, твердый чекист. Раньше он работал в Секретариате у Ленина{11}. Честный, спокойный, умный человек. Мне он очень нравился. Потом он был особоуполномоченным по следствию, занимался делом Промпартии. Это, действительно, был следователь! Он и голоса не повышал при разговорах, а не то чтобы применять пытки. Арестовали и его и тоже казнили.
Хрущев не сам, конечно, писал свои мемуары, надиктовывал, но вот этот пассаж про Агранова-Соренсона редакторы не могли придумать, и он выдает его причастность к кодле расстреливавших, высылавших и травивших русских писателей. А потом разводивших руками: время было такое.
Израильская литературоведка Л.Яновская целый талмуд накатала про Люсю-боцман http://abursh.sytes.net/rukopisi/yan_bulg_4_1.htm
«Королева моя французская». В этой многословной бодяге можно почерпнуть много занимательных проговорок. Удивительно: о самом писателе, наверное, меньше книг написано.
Как кодла кромсала литнаследство писателя.
>>>В канун 1956 года альманах «Литературная Москва» принял к публикации «Жизнь господина де Мольера»... С сокращениями - но Бог ты мой, это ведь только начало! Е.С. терпеливо и осторожно делает эти сокращения. Из редакции сообщают по телефону: на президиуме Союза писателей рукопись «прошла единогласно»... (Судьба повести решается - голосованием!) «Идет завтра в печать»... Вениамин Каверин и сотрудница редакции Зоя Никитина, не дождавшись очередного письма Е.С. с правкой (Е.С. - в Ленинграде, редакция - в Москве), кое-какие изменения внесли сами...<<<
Как это понимать? Первой Люся делает сокращения. Для чего? Чтобы было что переиздавать потом, позднее. Это будет журнальный вариант. А дальше можно будет книжный протолкнуть. Затем руку прикладывают писатель В.Каверин и редакторы, потому что Люся зачастила в Ленинград.
Что делает Люся в Ленинграде? Там она встречается с сыном Е.Е.Шиловским. Он умер у нее на руках в 1957 г. Поговаривают, что встреча была в ресторане. И диагноз, о, Боже! - гипертонический нефросклероз. Эпидемия какая-то. А ведь он даже не был пасынком писателя М.Булгакова. Генерал Е.А.Шиловский тоже умер от гипертонии в 1952 г. Может, и у него был гипертонический нефросклероз?
Занимательное чтиво дальше. Называется - «Налет евреев на литнаследство М.Булгакова».
>>>Упорно застревала «Адам и Ева». Не то с 1964 года, не то даже с 1963-го я писала для Елены Сергеевны жизнерадостные, долженствовавшие успокоить цензуру, аннотации на эту пьесу. Плевала цензура на мои аннотации... Елена Сергеевна попробовала слегка изуродовать пьесу, приделав ей благополучную концовку - дескать, героям все это приснилось. Помнила, что такая концовка, написанная самим Булгаковым, когда-то чуть не спасла комедию «Иван Васильевич»... Не помогла концовка.<<<
А кто, собственно, дал право Люсе «слегка изуродовать концовку пьесы»? Когда М.Булгаков писал эту неудачную пьесу, у него была другая жена. Да и он как-то не имел привычки брать в соавторы своих жен.
Дальше прямым текстом о причастности КГБ к работе:
>>>Не думаю, что Е.С. сама упустила текст (хотя она бывала иногда поразительно доверчива). Вероятно, по рукам пошли списки с экземпляра, хранившегося в «Ленинке» (до булгаковского «бума» доступ в отдел рукописей был свободный, и я, чтобы не затруднять Елену Сергеевну, читала эту повесть и делала из нее выписки именно там). Не исключено, что к «утечке» неопубликованной повести за границу приложили руку люди из ГБ: они любили и умели играть в такие игры; это был способ закрыть Булгакова, хотя бы частично, для читателей России. Как бы то ни было, Булгаков был теперь знаменит, пахло сенсацией и, стало быть, деньгами, и западные издатели оказались расторопны и беспощадны.<<<
Хороший бизнес по тем временам. Берут пьесу слегка изуродованную профессональной вдовой, дают ей утечь на запад. Богатые русскоязычные издательства на западе, финансируемые тамошними компетентными органами, издают свой вариант, присылают гонорар Люсе, или она сама едет на запад за валютой. Те, кто застал те времена, знают, что такое быть выездным. Затем, через пару лет, уже в СССР издают вновь нашедшийся улучшенный вариант произведения.
Люся волнуется о гонорарных:
>>>В том же 1962 году - в самом конце года - издательство «Искусство» выпускает книжку булгаковских пьес. Теперь их пять. «Дни Турбиных» и «Последние дни (Александр Пушкин)». И впервые - «Бег», «Кабала святош (Мольер)», булгаковский «Дон Кихот». Тираж очень маленький - 10 тысяч. Книжка расходится сразу. А через некоторое время почему-то снова начинает мелькать в книжных магазинах - то в одном городе, то в другом... «Они тайно допечатывают тираж - не указывая в выходных данных», - яростно говорит Елена Сергеевна. «Разве это возможно?» - сомневаюсь я. «У них все возможно», - непримиримо отвечает Елена Сергеевна.<<<
Яростно, яростно негодует профессиональная вдова. Почему волнуется?
>>>Она обожала тратить деньги. Обожала и умела делать подарки. Это был короткий период в ее жизни, когда она упоительно наслаждалась своей щедростью и закупала груды прелестных подарков - из Москвы в Париж, Будапешт, Берлин и Прагу, из Парижа, Будапешта и Праги - в Москву. Она купила сыну автомашину - может быть, как раз за деньги от продажи архива.<<<
Да, причудливы вопросы крови, как правильно заметил М.Булгаков, сын Тухачевского ездил на машине, купленной на деньги от продажи архива мхатовского драматурга.
На самом деле по тем законам Люся не имела права получать гонорары за произведения М.Булгакова.
>>>Советские издательства не обязаны были ей платить: срок правонаследования истек и по закону сочинения Булгакова принадлежали государству. Но у нее были надежные друзья. (В их числе замечательный юрист и знаток авторского права М.А.Келлерман.) И ход был найден. Издательства или редакции журналов, жаждавшие Булгакова публиковать, могли выкупить у нее «рукопись». На самом деле выкупали не рукопись (булгаковский манускрипт не был нужен издательству и оставался у нее) - выкупали право первой публикации.<<<
Нужный еврей М.Келлерман всегда находится под рукой, законы легко обходятся. Очень напоминает борьбу современных профессиональных вдов или детей вдовы в их борьбе за разрешение неразрешенных митингов... Ничего не меняется в нашем королевстве кривых зеркал.
Л.Яновская про «Мастера и Маргариту»:
>>>Ведь автор так и не подготовил к печати свой великий роман.<<<
А что же тогда они издали? А они издали люсину редактуру. Зря она что ли сидела на наследстве.
Вся еврейская мафия Советского Союза подключилась к изданию булгаковских произведений. Вот статейка, где автор палит литературоведа А.Вулиса по части связей с зарубежными разведками: Как-то Вулис проявил слабость и намекнул на то, что роман можно переправить за границу. Вдова резко оборвала: он должен быть издан на родине. Т.е. у Вулиса были нелегальные каналы. Напомню, что это было советское время, когда за связи с зарубежными разведками по головке не гладили. Люся, как старая разведчица, моментально смекнула, чем дело пахнет: вдова резко оборвала. А Вулису-то и невдомек.
История из разряда «Любу не обманешь»:
>>>...В середине 70-х, когда Елены Сергеевны уже не было в живых, а я уже шла - не от нее, а к ней (во все последовавшие после ее смерти два с половиной десятилетия - не от нее, а к ней), я спросила однажды у Л.Е.Белозерской-Булгаковой: какого происхождения была Елена Сергеевна? из какой она семьи?<<<
Л.Яновская почему-то стесняется спросить напрямик чисто по-русски: «А кто была по национальности Люся?»
>>>«Еврейка», - не задумываясь, сказала Любовь Евгеньевна. «Как - еврейка? - попробовала возразить я...
А почему надо было возражать по этому поводу? Да ладно беда какая. Ну, обожала Люся деньги. И шла по трупам, если надо. Как там у чекистов? Холодное сердце, трезвая голова, липкие ручонки.
В продолжение старого текста: http://jnike-07.livejournal.com/109877.html
Напугала меня сначала эта черта характера Е.С.Нюренберг-Нееловой-Шиловской-Булгаковой, известной под кличкой Люська-боцман, профессиональной вдовы писателя М.Булгакова:
Израильская литературоведка Л.Яновская нашла же где-то фото Люси во всей красе.
1. Как-то в разговоре с М.Чудаковой вдова писателя рассказала, как в январе 1956 года приехала в Ригу к умирающей от воспаления легких матери. Больная была в бессознательном состоянии, но здоровое от природы сердце продолжало работать. И тогда она хладнокровно заставила медсестру ввести матери смертельную дозу морфия. То, как непринужденно и спокойно Елена Сергеевна рассказывала об этом, произвело на Чудакову ошеломляющее впечатление.
Это соучастие в эвтаназии матери матерой хладнокровной разведчицы. Одно дело, как говорится, постукивать, а совсем другое - «пристрелю и не дрогнет рука». Если она так хладнокровно с собственной мамашей обошлась, то судьбе более дальних родствеников не позавидуешь. Брошенные мужья, разлученные сыновья...
2. Уже на склоне лет (в октябре 1968 г.) Е.С.Булгакова в письме к своему племяннику воспроизводит такую зарисовку прежней жизни: «…Миша как-то очень легко, абсолютно без тени скучного нравоучения, говорил с мальчиком моим за утренним кофе в один из воскресных дней, когда Женичка пришел к нам, и мы, счастливая четверка, сидели за столом: «Дети, в жизни надо уметь рисковать… Вот, смотрите на маму вашу, она жила очень хорошо с вашим папой, но рискнула, пошла ко мне, бедняку, и вот, поглядите, как сейчас нам хорошо…» И вдруг, Сергей малый, помешивая ложечкой кофе, задумчиво сказал: «Подожди, Потап, мама ведь может `искнуть еще `аз». Потап выскочил из-за стола, красный, не зная, что ответить ему, мальчишке восьми лет».
Этот момент надо разжевать. «Мы - счастливая четверка», со слов профессиональной вдовы писателя с 1940 г., это - она сама и двое ее сыновей, старший Евгений от генерала Е.Шиловского и младший, Сергей малый (официально записанный Шиловским, но предположительно от М.Тухачевского) и несчастный М.Булгаков. Сергей малый стал пасынком писателя, он называет М.Булгакова Потапом. Если мальчику восемь лет на момент ситуации (он 1926 г.р.), то на дворе 1934 г. Писатель в эйфории, он верит в любовь и в миф о том, что Люся по любви покинула обеспеченный генеральский мир предыдущего замужества. И вдруг Сергей малый, у меня язык так и чешется назвать его Сергеем Тухачевским, срывает идиллическую пелену с его глаз. Мальчик как в воду глядел. После смерти М.Булгакова маму кинули на писателя А.Фадеева.
Официально М.Булгаков умер в 1940 г. от гипертонического нефросклероза.По-простому, по-рабоче-крестьянски выражаясь, перед смертью он ослеп и у него отказали почки. Ну, очень похоже на отравление. А женился-то здоровый, не прошло и восьми лет как. Кстати, в это время он работал над биографической пьесой о Сталине «Батум». Уже Берия на Лубянке командовал. Может, он не любил биографические пьесы о Сталине?
3. Литературоведка М.О.Чудакова, прославившаяся соучастием в митинге небезызвестного В.Шендеровича, под девизом «Я люблю чурчхелу» косвенно подтверждает мутно-чекистский роман Люси и Тухачевского в 1925 г. (на тот момент Люся была женой Е.Шиловского, он преподавал в академии, а М.Тухачевский был начальником штаба РККА): Отношение же к Тухачевскому и тому, что его теперь ожидало, могло осложняться сугубо личной коллизией. Сохранились свидетельства, которые позволяют предполагать (понятно, что никакие стопроцентные ручательства в этой области невозможны), что за несколько лет до встречи Елены Сергеевны с Булгаковым у нее был роман с Тухачевским.
А почему она, кстати, не расписалась с писателем А.Фадеевым после смерти М.Булгакова? На руках у нее остался архив писателя и завещание. Товар-деньги.
Настали хрущевские времена. Профессиональная вдова начала весело и непринужденно торговать архивом и рукописями писателя, когда уже самого Сталину и Берию наследникам Ягоды и Агранова удалось убрать. Хрущев о русофобе Агранове (Янкеле Соренсоне)в своих мемуарах: Яков Агранов, замечательный человек, твердый чекист. Раньше он работал в Секретариате у Ленина{11}. Честный, спокойный, умный человек. Мне он очень нравился. Потом он был особоуполномоченным по следствию, занимался делом Промпартии. Это, действительно, был следователь! Он и голоса не повышал при разговорах, а не то чтобы применять пытки. Арестовали и его и тоже казнили.
Хрущев не сам, конечно, писал свои мемуары, надиктовывал, но вот этот пассаж про Агранова-Соренсона редакторы не могли придумать, и он выдает его причастность к кодле расстреливавших, высылавших и травивших русских писателей. А потом разводивших руками: время было такое.
Израильская литературоведка Л.Яновская целый талмуд накатала про Люсю-боцман http://abursh.sytes.net/rukopisi/yan_bulg_4_1.htm
«Королева моя французская». В этой многословной бодяге можно почерпнуть много занимательных проговорок. Удивительно: о самом писателе, наверное, меньше книг написано.
Как кодла кромсала литнаследство писателя.
>>>В канун 1956 года альманах «Литературная Москва» принял к публикации «Жизнь господина де Мольера»... С сокращениями - но Бог ты мой, это ведь только начало! Е.С. терпеливо и осторожно делает эти сокращения. Из редакции сообщают по телефону: на президиуме Союза писателей рукопись «прошла единогласно»... (Судьба повести решается - голосованием!) «Идет завтра в печать»... Вениамин Каверин и сотрудница редакции Зоя Никитина, не дождавшись очередного письма Е.С. с правкой (Е.С. - в Ленинграде, редакция - в Москве), кое-какие изменения внесли сами...<<<
Как это понимать? Первой Люся делает сокращения. Для чего? Чтобы было что переиздавать потом, позднее. Это будет журнальный вариант. А дальше можно будет книжный протолкнуть. Затем руку прикладывают писатель В.Каверин и редакторы, потому что Люся зачастила в Ленинград.
Что делает Люся в Ленинграде? Там она встречается с сыном Е.Е.Шиловским. Он умер у нее на руках в 1957 г. Поговаривают, что встреча была в ресторане. И диагноз, о, Боже! - гипертонический нефросклероз. Эпидемия какая-то. А ведь он даже не был пасынком писателя М.Булгакова. Генерал Е.А.Шиловский тоже умер от гипертонии в 1952 г. Может, и у него был гипертонический нефросклероз?
Занимательное чтиво дальше. Называется - «Налет евреев на литнаследство М.Булгакова».
>>>Упорно застревала «Адам и Ева». Не то с 1964 года, не то даже с 1963-го я писала для Елены Сергеевны жизнерадостные, долженствовавшие успокоить цензуру, аннотации на эту пьесу. Плевала цензура на мои аннотации... Елена Сергеевна попробовала слегка изуродовать пьесу, приделав ей благополучную концовку - дескать, героям все это приснилось. Помнила, что такая концовка, написанная самим Булгаковым, когда-то чуть не спасла комедию «Иван Васильевич»... Не помогла концовка.<<<
А кто, собственно, дал право Люсе «слегка изуродовать концовку пьесы»? Когда М.Булгаков писал эту неудачную пьесу, у него была другая жена. Да и он как-то не имел привычки брать в соавторы своих жен.
Дальше прямым текстом о причастности КГБ к работе:
>>>Не думаю, что Е.С. сама упустила текст (хотя она бывала иногда поразительно доверчива). Вероятно, по рукам пошли списки с экземпляра, хранившегося в «Ленинке» (до булгаковского «бума» доступ в отдел рукописей был свободный, и я, чтобы не затруднять Елену Сергеевну, читала эту повесть и делала из нее выписки именно там). Не исключено, что к «утечке» неопубликованной повести за границу приложили руку люди из ГБ: они любили и умели играть в такие игры; это был способ закрыть Булгакова, хотя бы частично, для читателей России. Как бы то ни было, Булгаков был теперь знаменит, пахло сенсацией и, стало быть, деньгами, и западные издатели оказались расторопны и беспощадны.<<<
Хороший бизнес по тем временам. Берут пьесу слегка изуродованную профессональной вдовой, дают ей утечь на запад. Богатые русскоязычные издательства на западе, финансируемые тамошними компетентными органами, издают свой вариант, присылают гонорар Люсе, или она сама едет на запад за валютой. Те, кто застал те времена, знают, что такое быть выездным. Затем, через пару лет, уже в СССР издают вновь нашедшийся улучшенный вариант произведения.
Люся волнуется о гонорарных:
>>>В том же 1962 году - в самом конце года - издательство «Искусство» выпускает книжку булгаковских пьес. Теперь их пять. «Дни Турбиных» и «Последние дни (Александр Пушкин)». И впервые - «Бег», «Кабала святош (Мольер)», булгаковский «Дон Кихот». Тираж очень маленький - 10 тысяч. Книжка расходится сразу. А через некоторое время почему-то снова начинает мелькать в книжных магазинах - то в одном городе, то в другом... «Они тайно допечатывают тираж - не указывая в выходных данных», - яростно говорит Елена Сергеевна. «Разве это возможно?» - сомневаюсь я. «У них все возможно», - непримиримо отвечает Елена Сергеевна.<<<
Яростно, яростно негодует профессиональная вдова. Почему волнуется?
>>>Она обожала тратить деньги. Обожала и умела делать подарки. Это был короткий период в ее жизни, когда она упоительно наслаждалась своей щедростью и закупала груды прелестных подарков - из Москвы в Париж, Будапешт, Берлин и Прагу, из Парижа, Будапешта и Праги - в Москву. Она купила сыну автомашину - может быть, как раз за деньги от продажи архива.<<<
Да, причудливы вопросы крови, как правильно заметил М.Булгаков, сын Тухачевского ездил на машине, купленной на деньги от продажи архива мхатовского драматурга.
На самом деле по тем законам Люся не имела права получать гонорары за произведения М.Булгакова.
>>>Советские издательства не обязаны были ей платить: срок правонаследования истек и по закону сочинения Булгакова принадлежали государству. Но у нее были надежные друзья. (В их числе замечательный юрист и знаток авторского права М.А.Келлерман.) И ход был найден. Издательства или редакции журналов, жаждавшие Булгакова публиковать, могли выкупить у нее «рукопись». На самом деле выкупали не рукопись (булгаковский манускрипт не был нужен издательству и оставался у нее) - выкупали право первой публикации.<<<
Нужный еврей М.Келлерман всегда находится под рукой, законы легко обходятся. Очень напоминает борьбу современных профессиональных вдов или детей вдовы в их борьбе за разрешение неразрешенных митингов... Ничего не меняется в нашем королевстве кривых зеркал.
Л.Яновская про «Мастера и Маргариту»:
>>>Ведь автор так и не подготовил к печати свой великий роман.<<<
А что же тогда они издали? А они издали люсину редактуру. Зря она что ли сидела на наследстве.
Вся еврейская мафия Советского Союза подключилась к изданию булгаковских произведений. Вот статейка, где автор палит литературоведа А.Вулиса по части связей с зарубежными разведками: Как-то Вулис проявил слабость и намекнул на то, что роман можно переправить за границу. Вдова резко оборвала: он должен быть издан на родине. Т.е. у Вулиса были нелегальные каналы. Напомню, что это было советское время, когда за связи с зарубежными разведками по головке не гладили. Люся, как старая разведчица, моментально смекнула, чем дело пахнет: вдова резко оборвала. А Вулису-то и невдомек.
История из разряда «Любу не обманешь»:
>>>...В середине 70-х, когда Елены Сергеевны уже не было в живых, а я уже шла - не от нее, а к ней (во все последовавшие после ее смерти два с половиной десятилетия - не от нее, а к ней), я спросила однажды у Л.Е.Белозерской-Булгаковой: какого происхождения была Елена Сергеевна? из какой она семьи?<<<
Л.Яновская почему-то стесняется спросить напрямик чисто по-русски: «А кто была по национальности Люся?»
>>>«Еврейка», - не задумываясь, сказала Любовь Евгеньевна. «Как - еврейка? - попробовала возразить я...
А почему надо было возражать по этому поводу? Да ладно беда какая. Ну, обожала Люся деньги. И шла по трупам, если надо. Как там у чекистов? Холодное сердце, трезвая голова, липкие ручонки.