"Американская мечта" уступает место классовому сознанию
Ричард Хаас. Положение Соединённых Штатов
До президентских выборов в США ещё больше полугода, и мы не знаем с точностью, кто именно будет номинирован представителем основных партий на выборах, а тем более, кто станет 45-м обитателем Белого дома. Однако совсем не преждевременной будет попытка оценить настроения более 320 миллионов жителей страны, а также значение этих настроений для того мужчины или той женщины, кто рано или поздно победит в бесконечной политической мыльной опере, как это всё должно быть выглядит для большинства людей во всём мире.
Доминирующее настроение в США сегодня - сильное раздражение, переходящее в открытый гнев. Газета The Washington Post недавно опубликовала серию из четырех статей, в которых описывается народное недовольство Уолл-стрит, мусульманами, торговыми соглашениями, Вашингтоном, полицейскими перестрелками, президентом Бараком Обамой, республиканцами, иммигрантами и многим другим.
Одна из худших характеристик, которую сегодня можно дать человеку, - «профессиональный политик». Выгоду от подобного настроения умов получают кандидаты, которые выступают против истеблишмента. Они поддерживают меры, направленные против свободной торговли и иммиграционной реформы, а также призывают к радикальному пересмотру нынешней налоговой политики и системы бюджетных расходов. В деталях их предложения могут сильно различаться, однако их платформы объединяет обещание радикального разрыва с нынешним статус-кво.
Причины этих настроений трудно назвать очевидными. Страна находится в лучшем экономическом положении, чем была несколько лет назад, сразу после экономического кризиса 2007-2008 годов. С тех пор были созданы более девяти миллионов новых рабочих мест, процентные ставки низки (что делает кредиты на жильё и автомобили более доступными), при этом падение цен на бензин оказалось эквивалентно сокращению налогового бремени для средней американской семьи на $700. Более того, фондовые рынки выросли примерно на 200% с минимального уровня семилетней давности, а миллионы людей, не имевших медицинской страховки, её получили.
Тем не менее, все эти хорошие экономические новости во многих случаях нейтрализуются слабостью роста доходов домохозяйств, которые в реальном выражении (то есть с поправкой на инфляцию) стагнируют уже около 15 лет. Процент американцев, работающих на условиях полной занятости, всё ещё не достиг уровня семилетней давности. При этом многие боятся потерять работу из-за иностранной конкуренции, новых технологий или аутсорсинга.
Значительное число американцев теперь живёт дольше, однако они недовольны, поскольку не смогли отложить достаточно средств, чтобы гарантировать себе пенсию, позволяющую комфортно жить в старости. Кому-то пришлось начать платить взносы по медицинской страховке, от которых они были ранее освобождены, из-за реформы, проведенной Обамой.
Имеется также проблема неравенства. Она вызывает реальную ярость, но проблема не столько в самом неравенстве (показатели ухудшились, но они не являются чем-то совершенно новым), сколько в сокращении возможностей. «Американская мечта» уступает место классовому сознанию. Для страны, основанной на идее, что каждый может изменить свою долю к лучшему упорным трудом, это весьма глубокая перемена.
Однако причины для раздражения и гнева можно найти не только в экономической реальности и связанных с нею тревог. Отсутствует ощущение физической безопасности, как из-за преступности, так и из-за страха перед терроризмом. Многих также тревожит вопрос, куда движется культура и общество.
Современные СМИ, как правило, лишь ухудшают ситуацию. Мы оказались в эпохе «узкого вещания», в отличие от прежнего «широкого вещания». Люди всё чаще настраиваются на те кабельные каналы или веб-сайты, которые подкрепляют их взгляды и идеологию.
Мало что из этого вселяет надежду. Подобные настроения народа не ограничатся избирательной кампанией, они создадут реальные проблемы для нового президента и Конгресса. Раскол как внутри Демократической и Республиканской партий, так и между ними, сделает совершенно невозможным компромисс и формирование коалиций, что абсолютно необходимо для управления страной.
Беспокойство по поводу пенсий и доступности медицинских услуг серьёзно затруднит реформу порядка их предоставления, несмотря на то, что расширение данных программ выведет размер государственного долга на рекордные уровни. Принципы свободы торговли винят в исчезновении рабочих мест, поэтому они теряют поддержку, хотя эти принципы одновременно помогают создавать новые рабочие места и расширять потребительский выбор, при этом укрепляя стратегические позиции Америки в мире. Иммиграция, являющаяся важной частью наследия страны и источником ценных талантов, стала предметом стольких споров, что перспективы реформы в этой сфере выглядят туманно.
Настроения в США могут способствовать концентрации внимания властей на внутренних проблемах. Уже разочарованные участием в иностранных делах после иракской и афганской интервенций, которые обошлись намного дороже, чем позволили достичь, многие американцы скептически настроены по поводу возможных успехов США за рубежом. Они недовольным союзниками, которые, как представляется, не выполняют свою часть общей работы. Наконец, они всё больше убеждаются в том, что правительству следует меньше заниматься делами в мире и больше починкой того, что не так внутри самих США.
В других странах кто-то, без сомнения, прочёт всё это с чувством глубокого удовлетворения. Однако в целом всё это плохие новости для остального мира. Отвлёкшись и занявшись внутренними спорами, Америка с меньшей вероятностью захочет и сможет быть лидером в содействии процессам стабилизации на Ближнем Востоке, в Европе или Азии, а также в реакции на глобальные вызовы. А без американского лидерства подобные вызовы, скорее всего, останутся без надлежащего ответа, превращаясь в проблемы или, что ещё хуже, в кризисы.
project-syndicate
---
О контексте:
1. Когда о смерти "американской мечты" пишет российский автор, это всегда вызывает скепсис. Чем это отличается от того, что в стране писали 10-30-60 лет назад?
Тут же совершенно иное дело. Кто такой Ричард Хаас? Это президент влиятельнейшего Совета по международным отношениям, выпускающего влиятельнейший Foreign Affairs. Это не сказать, чтобы выдающийся интеллектуал, но это модератор внешнеполитической дискуссии. То, что он обычно пишет, - сухой остаток этой дискуссии.
2. Явление в США классового сознания наглядно представлено предвыборной кампанией Сандерса, однако не с него началось, и с завершением его кампании не закончится.
Вопросов, конечно, много.
Что это за классовое сознание, не метафора ли это, это именно классовое или плебейско-клиентистское сознание? О каких классах идет речь?
Что послужило причиной его появления (сложно сказать, можно ли говорить о возвращении)? Только лишь сокращение возможностей поколения, которое видит, что чуть не впервые в истории Америки живет и будет жить хуже родителей? Или имеет место осознание элитой провала Вашингтонского консенсуса и наконец-то крах неолиберализма? В конце концов экономику США в 2008-2009 годах спасло государство, теперь она живет во многом за счет экспансии ФРС (де-факто обычный ЦБ, несмотря на формальности), это неизбежно должно повлиять на идеологию и политику. Неолиберализм и так слишком долго не умирал.
3. Революция сверху.
В 2015 году в Foreign Affairs была опубликована статья Лейна Кенвэзи Социал-демократическое будущее Америки, в которой описывался неизбежный разворот США в сторону социал-демократии северо-европейского образца, конкретно, Дании и Швеции.
За счет повышения налогов (здравствуй, НДС) на 10% ВВП будет произведено существенное повышение уровня социальной защиты бедных, гарантированы пенсии, расширено медицинское обслуживание и т.п.
Американское общество, в котором в отличие от европейского всегда было дно, идет к "государству всеобщего благосостояния".
В этом смысле Сандерс отнюдь не маргинал, а авангард перемен.
4. Проклятье Айн Рэнд.
Заимствуемой "северо-европейской" модели по Кенвэзи свойственны в том числе "значимые инфраструктурные проекты и правительственная поддержка частного научно-исследовательского сектора". Воплощением этого подхода и являются знаменитые проекты Илона Маска, который их развивает в огромной степени за счет государства, а прибыльность пока, мягко сказать, под вопросом. С точки зрения неолиберализма это зло, а для Айн Рэнд так и вообще анафема: смешиваются понятия общественной пользы и прибыли; бизнес должен приносить прибыль владельцу за счет его капитала, его предпринимательского таланта и точка; государственные субсидии - это ограбление настоящих предпринимателей в пользу коррупционеров. Отечественный комментатор, переживший неолиберальное промывание мозгов, с оторопью смотрит на распиаренный образец того, что считалось безусловным злом. Надо привыкать, это новая повестка дня.
3. Классовые бои на службе революции сверху.
Где классовое сознание, там классовые бои. В чем они будут выражены? Пока мы наблюдаем кризисные явления в обеих американских партиях. При этом, однако, демократы выдерживают рамки дискуссии и расширяют свою базу за счет легализации миграции, социальных программ. У республиканцев все иначе, рамка не держится, Трамп идет поперек всего.
Несколько огрубляя, можно сказать, что у демократов революция, а у республиканцев бунт.
Если так пойдет и дальше, то республиканцы потеряют свою партию как элемент двухпартийной системы, и партийная система трансформируется в полуторапартийную. В этом случае республиканцы или их приемники превращаются в жупел, мол, придут к власти и все отберут: медицинскую страховку, гражданство, социальные выплаты и однополые браки. То есть это будет что-то вроде современных российских "либералов", КПРФ 90-х или "Народного Фронта" Мари Ле Пен последних полутора десятков лет.
Тут нет, конечно, предопределенности, но тенденции перехода к полуторапартийности есть.
4. Демократия и право.
Принципиальное отличие полуторапартийной системы от двухпартийной в том, что в первой почти вся актуальная элита ориентируется на одну партию, а в двухпартийной на обе. Далее в полуторапартийной системе правящая партия сращивается с госаппаратом, политическое содержание выхолащивается, политический процесс деградирует.
В этом смысле переход к полуторапартийной системе от двухпартийной - регресс. Оправдан он в том случае, когда необходима мобилизация во имя достижения очень значимых целей. Причем многие считают, что неоправдан даже в этом случае.
Есть некие признаки того, что имеющаяся политическая и правовая системы с их сложностью, знаменитыми сдержками и противовесами перестает устраивать элиту. В этом смысле показательны иногда прорывающиеся у первоклассных американских интеллектуалов признания в этом. Фукуяма агитировал в пользу эффективной и честной бюрократии против волокиты судов.
Стиглиц радовался падению удельной доли WASP'ов, ибо не даст республиканцам препятствовать нужным реформам. Кругман призывал подавить Конгресс неконституционным способом, когда тот сопротивлялся поднятию лимита госдолга.
5. Логично, что Хаас говорит о влиянии внутренних проблем США на внешнюю политику. Риски и правда есть, "в других странах кто-то, без сомнения, прочёт всё это с чувством глубокого удовлетворения". Посмотрим, как это все скажется на стратегических возможностях США.
6. Рано или поздно социалистические идеи как что-то респектабельное, как мейнстрим доберутся и до периферии. И тут мы увидим, как оно было в XIX веке:)
P.S. На "шведском социализме" шею свернул СССР. Наблюдаем подход к снаряду США:)
До президентских выборов в США ещё больше полугода, и мы не знаем с точностью, кто именно будет номинирован представителем основных партий на выборах, а тем более, кто станет 45-м обитателем Белого дома. Однако совсем не преждевременной будет попытка оценить настроения более 320 миллионов жителей страны, а также значение этих настроений для того мужчины или той женщины, кто рано или поздно победит в бесконечной политической мыльной опере, как это всё должно быть выглядит для большинства людей во всём мире.
Доминирующее настроение в США сегодня - сильное раздражение, переходящее в открытый гнев. Газета The Washington Post недавно опубликовала серию из четырех статей, в которых описывается народное недовольство Уолл-стрит, мусульманами, торговыми соглашениями, Вашингтоном, полицейскими перестрелками, президентом Бараком Обамой, республиканцами, иммигрантами и многим другим.
Одна из худших характеристик, которую сегодня можно дать человеку, - «профессиональный политик». Выгоду от подобного настроения умов получают кандидаты, которые выступают против истеблишмента. Они поддерживают меры, направленные против свободной торговли и иммиграционной реформы, а также призывают к радикальному пересмотру нынешней налоговой политики и системы бюджетных расходов. В деталях их предложения могут сильно различаться, однако их платформы объединяет обещание радикального разрыва с нынешним статус-кво.
Причины этих настроений трудно назвать очевидными. Страна находится в лучшем экономическом положении, чем была несколько лет назад, сразу после экономического кризиса 2007-2008 годов. С тех пор были созданы более девяти миллионов новых рабочих мест, процентные ставки низки (что делает кредиты на жильё и автомобили более доступными), при этом падение цен на бензин оказалось эквивалентно сокращению налогового бремени для средней американской семьи на $700. Более того, фондовые рынки выросли примерно на 200% с минимального уровня семилетней давности, а миллионы людей, не имевших медицинской страховки, её получили.
Тем не менее, все эти хорошие экономические новости во многих случаях нейтрализуются слабостью роста доходов домохозяйств, которые в реальном выражении (то есть с поправкой на инфляцию) стагнируют уже около 15 лет. Процент американцев, работающих на условиях полной занятости, всё ещё не достиг уровня семилетней давности. При этом многие боятся потерять работу из-за иностранной конкуренции, новых технологий или аутсорсинга.
Значительное число американцев теперь живёт дольше, однако они недовольны, поскольку не смогли отложить достаточно средств, чтобы гарантировать себе пенсию, позволяющую комфортно жить в старости. Кому-то пришлось начать платить взносы по медицинской страховке, от которых они были ранее освобождены, из-за реформы, проведенной Обамой.
Имеется также проблема неравенства. Она вызывает реальную ярость, но проблема не столько в самом неравенстве (показатели ухудшились, но они не являются чем-то совершенно новым), сколько в сокращении возможностей. «Американская мечта» уступает место классовому сознанию. Для страны, основанной на идее, что каждый может изменить свою долю к лучшему упорным трудом, это весьма глубокая перемена.
Однако причины для раздражения и гнева можно найти не только в экономической реальности и связанных с нею тревог. Отсутствует ощущение физической безопасности, как из-за преступности, так и из-за страха перед терроризмом. Многих также тревожит вопрос, куда движется культура и общество.
Современные СМИ, как правило, лишь ухудшают ситуацию. Мы оказались в эпохе «узкого вещания», в отличие от прежнего «широкого вещания». Люди всё чаще настраиваются на те кабельные каналы или веб-сайты, которые подкрепляют их взгляды и идеологию.
Мало что из этого вселяет надежду. Подобные настроения народа не ограничатся избирательной кампанией, они создадут реальные проблемы для нового президента и Конгресса. Раскол как внутри Демократической и Республиканской партий, так и между ними, сделает совершенно невозможным компромисс и формирование коалиций, что абсолютно необходимо для управления страной.
Беспокойство по поводу пенсий и доступности медицинских услуг серьёзно затруднит реформу порядка их предоставления, несмотря на то, что расширение данных программ выведет размер государственного долга на рекордные уровни. Принципы свободы торговли винят в исчезновении рабочих мест, поэтому они теряют поддержку, хотя эти принципы одновременно помогают создавать новые рабочие места и расширять потребительский выбор, при этом укрепляя стратегические позиции Америки в мире. Иммиграция, являющаяся важной частью наследия страны и источником ценных талантов, стала предметом стольких споров, что перспективы реформы в этой сфере выглядят туманно.
Настроения в США могут способствовать концентрации внимания властей на внутренних проблемах. Уже разочарованные участием в иностранных делах после иракской и афганской интервенций, которые обошлись намного дороже, чем позволили достичь, многие американцы скептически настроены по поводу возможных успехов США за рубежом. Они недовольным союзниками, которые, как представляется, не выполняют свою часть общей работы. Наконец, они всё больше убеждаются в том, что правительству следует меньше заниматься делами в мире и больше починкой того, что не так внутри самих США.
В других странах кто-то, без сомнения, прочёт всё это с чувством глубокого удовлетворения. Однако в целом всё это плохие новости для остального мира. Отвлёкшись и занявшись внутренними спорами, Америка с меньшей вероятностью захочет и сможет быть лидером в содействии процессам стабилизации на Ближнем Востоке, в Европе или Азии, а также в реакции на глобальные вызовы. А без американского лидерства подобные вызовы, скорее всего, останутся без надлежащего ответа, превращаясь в проблемы или, что ещё хуже, в кризисы.
project-syndicate
---
О контексте:
1. Когда о смерти "американской мечты" пишет российский автор, это всегда вызывает скепсис. Чем это отличается от того, что в стране писали 10-30-60 лет назад?
Тут же совершенно иное дело. Кто такой Ричард Хаас? Это президент влиятельнейшего Совета по международным отношениям, выпускающего влиятельнейший Foreign Affairs. Это не сказать, чтобы выдающийся интеллектуал, но это модератор внешнеполитической дискуссии. То, что он обычно пишет, - сухой остаток этой дискуссии.
2. Явление в США классового сознания наглядно представлено предвыборной кампанией Сандерса, однако не с него началось, и с завершением его кампании не закончится.
Вопросов, конечно, много.
Что это за классовое сознание, не метафора ли это, это именно классовое или плебейско-клиентистское сознание? О каких классах идет речь?
Что послужило причиной его появления (сложно сказать, можно ли говорить о возвращении)? Только лишь сокращение возможностей поколения, которое видит, что чуть не впервые в истории Америки живет и будет жить хуже родителей? Или имеет место осознание элитой провала Вашингтонского консенсуса и наконец-то крах неолиберализма? В конце концов экономику США в 2008-2009 годах спасло государство, теперь она живет во многом за счет экспансии ФРС (де-факто обычный ЦБ, несмотря на формальности), это неизбежно должно повлиять на идеологию и политику. Неолиберализм и так слишком долго не умирал.
3. Революция сверху.
В 2015 году в Foreign Affairs была опубликована статья Лейна Кенвэзи Социал-демократическое будущее Америки, в которой описывался неизбежный разворот США в сторону социал-демократии северо-европейского образца, конкретно, Дании и Швеции.
За счет повышения налогов (здравствуй, НДС) на 10% ВВП будет произведено существенное повышение уровня социальной защиты бедных, гарантированы пенсии, расширено медицинское обслуживание и т.п.
Американское общество, в котором в отличие от европейского всегда было дно, идет к "государству всеобщего благосостояния".
В этом смысле Сандерс отнюдь не маргинал, а авангард перемен.
4. Проклятье Айн Рэнд.
Заимствуемой "северо-европейской" модели по Кенвэзи свойственны в том числе "значимые инфраструктурные проекты и правительственная поддержка частного научно-исследовательского сектора". Воплощением этого подхода и являются знаменитые проекты Илона Маска, который их развивает в огромной степени за счет государства, а прибыльность пока, мягко сказать, под вопросом. С точки зрения неолиберализма это зло, а для Айн Рэнд так и вообще анафема: смешиваются понятия общественной пользы и прибыли; бизнес должен приносить прибыль владельцу за счет его капитала, его предпринимательского таланта и точка; государственные субсидии - это ограбление настоящих предпринимателей в пользу коррупционеров. Отечественный комментатор, переживший неолиберальное промывание мозгов, с оторопью смотрит на распиаренный образец того, что считалось безусловным злом. Надо привыкать, это новая повестка дня.
3. Классовые бои на службе революции сверху.
Где классовое сознание, там классовые бои. В чем они будут выражены? Пока мы наблюдаем кризисные явления в обеих американских партиях. При этом, однако, демократы выдерживают рамки дискуссии и расширяют свою базу за счет легализации миграции, социальных программ. У республиканцев все иначе, рамка не держится, Трамп идет поперек всего.
Несколько огрубляя, можно сказать, что у демократов революция, а у республиканцев бунт.
Если так пойдет и дальше, то республиканцы потеряют свою партию как элемент двухпартийной системы, и партийная система трансформируется в полуторапартийную. В этом случае республиканцы или их приемники превращаются в жупел, мол, придут к власти и все отберут: медицинскую страховку, гражданство, социальные выплаты и однополые браки. То есть это будет что-то вроде современных российских "либералов", КПРФ 90-х или "Народного Фронта" Мари Ле Пен последних полутора десятков лет.
Тут нет, конечно, предопределенности, но тенденции перехода к полуторапартийности есть.
4. Демократия и право.
Принципиальное отличие полуторапартийной системы от двухпартийной в том, что в первой почти вся актуальная элита ориентируется на одну партию, а в двухпартийной на обе. Далее в полуторапартийной системе правящая партия сращивается с госаппаратом, политическое содержание выхолащивается, политический процесс деградирует.
В этом смысле переход к полуторапартийной системе от двухпартийной - регресс. Оправдан он в том случае, когда необходима мобилизация во имя достижения очень значимых целей. Причем многие считают, что неоправдан даже в этом случае.
Есть некие признаки того, что имеющаяся политическая и правовая системы с их сложностью, знаменитыми сдержками и противовесами перестает устраивать элиту. В этом смысле показательны иногда прорывающиеся у первоклассных американских интеллектуалов признания в этом. Фукуяма агитировал в пользу эффективной и честной бюрократии против волокиты судов.
Стиглиц радовался падению удельной доли WASP'ов, ибо не даст республиканцам препятствовать нужным реформам. Кругман призывал подавить Конгресс неконституционным способом, когда тот сопротивлялся поднятию лимита госдолга.
5. Логично, что Хаас говорит о влиянии внутренних проблем США на внешнюю политику. Риски и правда есть, "в других странах кто-то, без сомнения, прочёт всё это с чувством глубокого удовлетворения". Посмотрим, как это все скажется на стратегических возможностях США.
6. Рано или поздно социалистические идеи как что-то респектабельное, как мейнстрим доберутся и до периферии. И тут мы увидим, как оно было в XIX веке:)
P.S. На "шведском социализме" шею свернул СССР. Наблюдаем подход к снаряду США:)