Лангусты и устрицы
Есть у нас в городе Глюк. Джон Глюк.
Никогда бы не подумала, что когда-то у меня в руках будет его книга с автографом.
Лет восемь назад, когда он пришел в нашу маленькую редакцию молодежной газеты "5 углов", чтобы пообщаться с ребятами, из чего они потом сваяли интервью, меня заранее предупредили: "Даже не смей назвать его Женей! Он слишком крут".
Да я и не думала...
Я не помню даже, когда начала называть его Женей. И даже на "ты". Наверное, когда мы всё чаще стали встречаться на мероприятиях, уныло держа в руках диктофончики. Джон Глюк - мой коллега, журналист газеты "Нейва" Евгений Серебряков.
Он рокер. И этого, на мой взгляд, в нем больше всего. Он не столько журналист, он не столько писатель, сколько настоящий рокер.
***
К рокерам я отношусь странно. Я их сторонюсь. По мне это горделивые творцы, дикие бунтари, безбашенные романтики, пьяные философы, самовлюбленные поэты. Вечно молодые, даже если уже старые. Короче, опасные люди. Опасные, но притягательные. Поэтому такой неадекваше как я голоса в голове рекомендуют держаться от них подальше.
Но вот бывает, на цыпочках я нет-нет да встану на запретную тропку...
Зашла я, значит, на Женину страничку в интернете и стала слушать его музыку. Я и раньше слышала Глюка, а однажды в день молодежи стояла прямо у сцены со своим верным другом Никоном и упивалась "Рыбой пилой" как вкусным вином.
Но когда в наушниках - это баще. Сижу на работе, слушаю "Рыбу пилу", зависаю... По сути надо было написать ему сразу: "Блин, Женя, мне так нравится!". Но нет же, мы тоже птицы гордые.
А потом, чуть позже я узнала, что у Евгения Серебрякова вышла книга. Записки рок-н-ролльщика. И очень захотелось попасть на презентацию.
У нас она была два раза: позавчера в библиотеке и вчера в музыкалке.
Двинула в музыкалку. Хотела зазвать друзей, да что-то они не воспылали желанием... Дурашки. Многое потеряли.
***
Я минут на пять опоздала. Как всегда. И сразу вижу Джона Глюка. Машу ему такая ручищею, привет типа. А он, как всегда, кажется мне ужасно строгим. Мол, где ты ходишь, сколько можно ждать. Или что-то в этом духе. И тут же знакомит меня с Олегом Румянцевым, его товарищем-гитаристом. Внешне я спокойна, но внутри меня переполняет неисчерпаемая радость. Он кажется мне очень классным. Неадекваша внутри меня хлопает в ладоши. Рокеры, рокеры, рокеры... ыыыыы.
Робко договариваюсь с Женей на интервью, он соглашается. Решила, что поговорю с ним, когда прочитаю его книгу.
Захожу в зал, а там отсилы 20 человек. Фак, неужели людям ваще не интересно? Это все, кто страстно желал послушать Рыбу-пилу и рассказы Джона Глюка?
Потом Джон Глюк признался, что в библиотеке народу было больше. Но, судя по фотоотчету в соцсетях, немногим больше. Новоуральцы, знайте. Вы немного идиоты. Нельзя пропускать такие встречи.
***
Это было тепло и душевно. Фотки у меня получились позорненькие, но это потому что мой Ник заболел... надо ему менять объектив, и свершится это нескоро.
Смотрите слева направо: Олег Румянцев, Джон Глюк и Дмитрий Дураков.
В общем, наслаждаясь живой музыкой, я в очередной раз ушла в экстаз. Я просто сидела в кресле культурной музыкалки, аккуратно придерживая Ника, а внутри себя я прыгала и взлетала. Внутри меня мне не мешали кресла, не смущали люди...
Джон Глюк давно в музыке, с самой юности. Сейчас ему за 40, а он, кажется, всё тот же рокер, безбашенный поэт. Об этом его книга - "Лангусты и устрицы" - о бешеной молодости и роке, о творческих людях (вы бы знали, какие они!). Там мелькают и Чичерина, и Бобунец... грешки молодых рок-н-ролльщиков.
***
Со встречи я убежала быстро, даже не сказав Евгению теплых слов о том, что я в востороге от концерта. Я очень робко поблагодарила его за книгу, которая досталась мне просто так, да еще с автографом. Мой телефон разрывался - вечер пятницы давал о себе знать - активировались друзья, которым нетерпелось встретить выходные. И я, ни сказав ни слова, спрятав книгу в сумку, смылась.
Думаю, что моя запись в блоге станет своеобразной благодарностью Глюку. Я счастлива, что побывала на этой встрече.
***
Ночь пятницы. Наконец-то я дома. Сижу на кухонном диване, укутанная в плед, немного болею. В руках - "Лангусты и устрицы". Читаю, а затем так и остаюсь спать на кухне. Впервые в жизни в своей квартирушке я всю ночь провела на кухонном диване.
Книгу Джона Глюка можно прочитать часа за два-три. Она легка, откровенна и немного грустна. Обязательно дам почитать ее всем желающим друзьям.
"Всё-таки не в то время я родилась", - в который раз подумала я. Не вращалась в этих веселых кругах. Не была сумасшедшим романтиком, не училась играть на гитаре вместе с крутыми рокерами... Не пила портвейн и не курила травку. В девяностые годы мне вообще было плевать на рок. Я играла в мягкие игрушки, сшитые моей мамой. А мои мама и папа не торчали от рока. И пока я из ребенка превращалась в подростка, где-то у нас здесь кипели настоящие рокерские страсти, панковские разборки и прочее. Там был Джон Глюк и другие, много музыки, алкоголя, грусти и эйфории. И я читала про это с огромным интересом. Спасибо, Женя. Я узнала тебя с другой стороны. И это здорово.
Как же всё-таки в нашей жизни расчерчены грани... Лангусты и устрицы. Вроде вместе в одном пространстве, но на самом деле далеко друг от друга.
Моя молодость - другая. Почему-то. Кажется, что я вообще в другом море плаваю. С другими устрицами и с другими лангустами.
В общем, я обещаю, что когда-нибудь выпущу свою книгу. Она пишется уже третий год. Она не обо мне, но о моем поколении. Я пишу и пишу, зачеркиваю и пишу снова.
Рано или поздно. Кто-нибудь из друзей придет на мою презентацию книги и скажет, пожав руку: "Наконец-то". Я поправлю свою седину и скажу: "Оуе!".
А пока я просто вдохновляюсь. Глядя на успехи других людей. Джона Глюка, например.
Никогда бы не подумала, что когда-то у меня в руках будет его книга с автографом.
Лет восемь назад, когда он пришел в нашу маленькую редакцию молодежной газеты "5 углов", чтобы пообщаться с ребятами, из чего они потом сваяли интервью, меня заранее предупредили: "Даже не смей назвать его Женей! Он слишком крут".
Да я и не думала...
Я не помню даже, когда начала называть его Женей. И даже на "ты". Наверное, когда мы всё чаще стали встречаться на мероприятиях, уныло держа в руках диктофончики. Джон Глюк - мой коллега, журналист газеты "Нейва" Евгений Серебряков.
Он рокер. И этого, на мой взгляд, в нем больше всего. Он не столько журналист, он не столько писатель, сколько настоящий рокер.
***
К рокерам я отношусь странно. Я их сторонюсь. По мне это горделивые творцы, дикие бунтари, безбашенные романтики, пьяные философы, самовлюбленные поэты. Вечно молодые, даже если уже старые. Короче, опасные люди. Опасные, но притягательные. Поэтому такой неадекваше как я голоса в голове рекомендуют держаться от них подальше.
Но вот бывает, на цыпочках я нет-нет да встану на запретную тропку...
Зашла я, значит, на Женину страничку в интернете и стала слушать его музыку. Я и раньше слышала Глюка, а однажды в день молодежи стояла прямо у сцены со своим верным другом Никоном и упивалась "Рыбой пилой" как вкусным вином.
Но когда в наушниках - это баще. Сижу на работе, слушаю "Рыбу пилу", зависаю... По сути надо было написать ему сразу: "Блин, Женя, мне так нравится!". Но нет же, мы тоже птицы гордые.
А потом, чуть позже я узнала, что у Евгения Серебрякова вышла книга. Записки рок-н-ролльщика. И очень захотелось попасть на презентацию.
У нас она была два раза: позавчера в библиотеке и вчера в музыкалке.
Двинула в музыкалку. Хотела зазвать друзей, да что-то они не воспылали желанием... Дурашки. Многое потеряли.
***
Я минут на пять опоздала. Как всегда. И сразу вижу Джона Глюка. Машу ему такая ручищею, привет типа. А он, как всегда, кажется мне ужасно строгим. Мол, где ты ходишь, сколько можно ждать. Или что-то в этом духе. И тут же знакомит меня с Олегом Румянцевым, его товарищем-гитаристом. Внешне я спокойна, но внутри меня переполняет неисчерпаемая радость. Он кажется мне очень классным. Неадекваша внутри меня хлопает в ладоши. Рокеры, рокеры, рокеры... ыыыыы.
Робко договариваюсь с Женей на интервью, он соглашается. Решила, что поговорю с ним, когда прочитаю его книгу.
Захожу в зал, а там отсилы 20 человек. Фак, неужели людям ваще не интересно? Это все, кто страстно желал послушать Рыбу-пилу и рассказы Джона Глюка?
Потом Джон Глюк признался, что в библиотеке народу было больше. Но, судя по фотоотчету в соцсетях, немногим больше. Новоуральцы, знайте. Вы немного идиоты. Нельзя пропускать такие встречи.
***
Это было тепло и душевно. Фотки у меня получились позорненькие, но это потому что мой Ник заболел... надо ему менять объектив, и свершится это нескоро.
Смотрите слева направо: Олег Румянцев, Джон Глюк и Дмитрий Дураков.
В общем, наслаждаясь живой музыкой, я в очередной раз ушла в экстаз. Я просто сидела в кресле культурной музыкалки, аккуратно придерживая Ника, а внутри себя я прыгала и взлетала. Внутри меня мне не мешали кресла, не смущали люди...
Джон Глюк давно в музыке, с самой юности. Сейчас ему за 40, а он, кажется, всё тот же рокер, безбашенный поэт. Об этом его книга - "Лангусты и устрицы" - о бешеной молодости и роке, о творческих людях (вы бы знали, какие они!). Там мелькают и Чичерина, и Бобунец... грешки молодых рок-н-ролльщиков.
***
Со встречи я убежала быстро, даже не сказав Евгению теплых слов о том, что я в востороге от концерта. Я очень робко поблагодарила его за книгу, которая досталась мне просто так, да еще с автографом. Мой телефон разрывался - вечер пятницы давал о себе знать - активировались друзья, которым нетерпелось встретить выходные. И я, ни сказав ни слова, спрятав книгу в сумку, смылась.
Думаю, что моя запись в блоге станет своеобразной благодарностью Глюку. Я счастлива, что побывала на этой встрече.
***
Ночь пятницы. Наконец-то я дома. Сижу на кухонном диване, укутанная в плед, немного болею. В руках - "Лангусты и устрицы". Читаю, а затем так и остаюсь спать на кухне. Впервые в жизни в своей квартирушке я всю ночь провела на кухонном диване.
Книгу Джона Глюка можно прочитать часа за два-три. Она легка, откровенна и немного грустна. Обязательно дам почитать ее всем желающим друзьям.
"Всё-таки не в то время я родилась", - в который раз подумала я. Не вращалась в этих веселых кругах. Не была сумасшедшим романтиком, не училась играть на гитаре вместе с крутыми рокерами... Не пила портвейн и не курила травку. В девяностые годы мне вообще было плевать на рок. Я играла в мягкие игрушки, сшитые моей мамой. А мои мама и папа не торчали от рока. И пока я из ребенка превращалась в подростка, где-то у нас здесь кипели настоящие рокерские страсти, панковские разборки и прочее. Там был Джон Глюк и другие, много музыки, алкоголя, грусти и эйфории. И я читала про это с огромным интересом. Спасибо, Женя. Я узнала тебя с другой стороны. И это здорово.
Как же всё-таки в нашей жизни расчерчены грани... Лангусты и устрицы. Вроде вместе в одном пространстве, но на самом деле далеко друг от друга.
Моя молодость - другая. Почему-то. Кажется, что я вообще в другом море плаваю. С другими устрицами и с другими лангустами.
В общем, я обещаю, что когда-нибудь выпущу свою книгу. Она пишется уже третий год. Она не обо мне, но о моем поколении. Я пишу и пишу, зачеркиваю и пишу снова.
Рано или поздно. Кто-нибудь из друзей придет на мою презентацию книги и скажет, пожав руку: "Наконец-то". Я поправлю свою седину и скажу: "Оуе!".
А пока я просто вдохновляюсь. Глядя на успехи других людей. Джона Глюка, например.