Мутация маленького человека
Бертольт Брехт «Что тот солдат, что этот» Театр Гоголя, режиссёр Константин Богомолов, 2003
Маленький человек
Он живёт вместе со своей женой в маленьком домике, размером не более скворечника, этот тихий спокойный человек. Они с женой греются возле своего крошечного домика, как у очага. И тут бросается в глаза одна важная деталь: стены этого домика прозрачны, а внутри видна белая фигурка - это он сам. Жизнь маленького человека прозрачна для Мира, который может в любой момент войти в неё и перевернуть её, жанр спектакля так и обозначен в программке: «Превращение грузчика Гэли Гэя в армейском лагере Килькоа в 1925 году». Он вовсе не собирался превращаться в солдата, этот тихий безобидный человечек работал грузчиком, и однажды вечером вышел из дома купить рыбу на ужин и … стал настоящим солдатом.
Солдатня
Они постоянно пребывают в хмельном или похмельном состоянии, наглый шальной взгляд всё время обшаривает всех и вся в поисках поживы. Ах, какие замечательные, какие выразительные костюмы придумал художник П.Шмелёв этой солдатне! Вроде бы это форма, потому что цвета хаки, но в тоже время одежда топорщится в разные стороны, как у любого нетрезвого человека, а настоящий солдат оккупационных войск всегда нетрезв, но какая же эта форма, если на солдатах юбки?!, но они же из Англии, а там рядом Шотландия. И вместо настоящих ранцев-вещмешков у солдат маленькие скамеечки в чехлах и на ремнях - всё не настоящее, игрушечное, но по-театральному настоящее. Точнее всех про эту солдатню выразилась то ли владелица полевого трактира, то ли маркитантка Бегбик (И.Рудницкая, играющая эту роль, чем-то похожа на первую исполнительницу этой роли, Е.Вайгель - такой же чеканный профиль плюс ироничная жёсткость): «Так вы те, которых называют …» «подонки!» - с восторгом заканчивает четвёрка отвязных солдат. Они находчивы и хладнокровны: быстро разрабатывают план ограбления храма, и осуществляют его, без сожаления, как ненужный груз, бросают своего убитого во время грабежа товарища, мгновенно ориентируются, как им заменить выбывшего, как превратить маленького человека в СОЛДАТА, такого же как и они. Находчивость и хладнокровие - это основные солдатские качества, без них просто не выжить, это отмечали все, писавшие о войне: Астафьев, Быков, Ремарк, Толстой. Любопытно, как относятся к солдатам в Килькоа в 1925 году - точно так же, как и в Москве в 2014 году относились к ментам, омоновцам и прочим спецназовцам после введения чрезвычайного военного положения в связи с угрозами массового терроризма: при слове «менты» люди испуганно оглядывались, точно так же как и Гэли Гэй при слове «солдаты». А когда он их увидел, этот маленький человек, он сразу же попытался от солдат спрятаться: встал на колени, а голову уткнул в землю, накрыв сверху её руками.
Мимикрия
Солдатская смекалка безгранична, она ставит перед маленьким человеком новые и новые препятствия, чтобы выжить, он мимикрирует: притворяется невидимым страусом, силачом, который, например, на верёвке может сдвинуть и покатать по сцене полпартера театра Гоголя (кстати, в этой катящейся части зала я как раз и сидел), или наоборот - слабым и немощным, или - своим парнем, распевающим народную песню, и он даже сбривает свою ирландскую бороду, чтобы его не узнали. Всё бесполезно - солдатская (а также ментовская) смекалка непобедима. Поэтому надёжней и безопасней всего притвориться солдатом.
Мутация: грузчик---> СОЛДАТ
Чтобы выжить в чужой для него среде человек мимикрирует, мимикрующий человек мутирует, превращаясь в то, чем он притворялся. Гэли Гэй в финале - это уже настоящий СОЛДАТ, вдохновенно, азартно и главное - прицельно, результативно, метающий боулинговые шары-бомбы во вражеский городок, разрушая его и убивая жителей. Он и жене своей, нашедшей его, заявляет: «Я не Гэли Гэй, я - Джерайа Джип». Брехт написал в 1927 году провидческую пьесу, ответив на вопрос «Откуда взялись в благопристойной стране 15 лет спустя сотни тысяч эсесовцев, палачей, садистов, убийц в форме, где в каких специнкубаторах их выращивали?» Это были самые обычные и ничем не примечательные обыватели, маленькие человечки, ставшие солдатами. Брехт фиксирует диагноз: мимикрия, переходящая в мутацию. Театр Гоголя усиливает этот вывод Брехта, назначая на роль Гэли Гэя не мальчика, а мужа - А.Бордукова, превратить в СОЛДАТА можно и зрелого человека. Помню этого актёра ещё по Центральному Детскому театру ещё в добородинские и раннебородинские времена, Гэли Гэй - лучшая его роль.
В грузчике была мягкость, домашность, достаточно вспомнить какой он в красных лучах домика-очага, взгляд у него был тёплый. У СОЛДАТА появляются жёсткие, безжалостные интонации, с женой разговаривает уже совсем другой человек. Момент окончательной мутации происходит в вагоне, помните, когда солдат-заводила (Иван Волков) говорит: «Погоди, сейчас он дойдёт!» Не знаю, может быть, мутация - не точная формула, того, что с Гэли Гэем произошло, возможно, более точна формулировка льва - «Человек есть человек», и значит СОЛДАТ в нём уже давно был, и эти пулемётчик его просто вытащили из дальних углов его подсознания. Самое страшное в спектакле «Что тот солдат…» - это не война и военщина, а «пластичность» маленького человека, его внутренняя готовность стать таким как все, его способность колебаться вместе с генеральной линией партии (это мы видели на протяжении всей русской истории XX века), его способность мутировать в нечто абсолютно противоположное тихому мирному человечку. Это абсолютно адекватно мысли Брехта, выраженной в зонгах к другой его пьесе: «Идут бараны в ряд, бьют барабаны, Кожу на них дают сами бараны»
Режиссёрская линия
Мне довелось увидеть три спектакля режиссёра К.Богомолова:
2002 г. Аррабаль & Мрожек «Лекция о пользе убийств» РАТИ
2003 г. Брехт «Что тот солдат, что этот» театр Гоголя
2004 г. Ионеско «Бескорыстный убийца» РАМТ
Нельзя не заметить чёткой режиссёрской линии - театр абсурда, вроде бы из которой выпадает спектакль по Брехту. Ничего подобного! Богомолов ставит Брехта как абсурдиста, а не традиционно - с зонгами и остранением или психологически достоверно. Режиссёр выставляет на передний план абсурдность ситуаций - все эти приключения грузчика в армии - абсурдны, как абсурдна суперсделка между солдатами и Гэли Гэем - продажа слона, как и абсурден слон в противогазе и плащ-палатке, абсурдна сама армия, пьянствующая, грабящая мирное население, абсурдно и сама миссия армии - убивать и разрушать. Брехта как абсурдиста ставил когда-то А.Левинский («Гувернёр» в студии Театр, «Мещанская свадьба» в Театре-Центре имени Ермоловой) и тоже добивался впечатляющего победного результата.
Маленький человек
Он живёт вместе со своей женой в маленьком домике, размером не более скворечника, этот тихий спокойный человек. Они с женой греются возле своего крошечного домика, как у очага. И тут бросается в глаза одна важная деталь: стены этого домика прозрачны, а внутри видна белая фигурка - это он сам. Жизнь маленького человека прозрачна для Мира, который может в любой момент войти в неё и перевернуть её, жанр спектакля так и обозначен в программке: «Превращение грузчика Гэли Гэя в армейском лагере Килькоа в 1925 году». Он вовсе не собирался превращаться в солдата, этот тихий безобидный человечек работал грузчиком, и однажды вечером вышел из дома купить рыбу на ужин и … стал настоящим солдатом.
Солдатня
Они постоянно пребывают в хмельном или похмельном состоянии, наглый шальной взгляд всё время обшаривает всех и вся в поисках поживы. Ах, какие замечательные, какие выразительные костюмы придумал художник П.Шмелёв этой солдатне! Вроде бы это форма, потому что цвета хаки, но в тоже время одежда топорщится в разные стороны, как у любого нетрезвого человека, а настоящий солдат оккупационных войск всегда нетрезв, но какая же эта форма, если на солдатах юбки?!, но они же из Англии, а там рядом Шотландия. И вместо настоящих ранцев-вещмешков у солдат маленькие скамеечки в чехлах и на ремнях - всё не настоящее, игрушечное, но по-театральному настоящее. Точнее всех про эту солдатню выразилась то ли владелица полевого трактира, то ли маркитантка Бегбик (И.Рудницкая, играющая эту роль, чем-то похожа на первую исполнительницу этой роли, Е.Вайгель - такой же чеканный профиль плюс ироничная жёсткость): «Так вы те, которых называют …» «подонки!» - с восторгом заканчивает четвёрка отвязных солдат. Они находчивы и хладнокровны: быстро разрабатывают план ограбления храма, и осуществляют его, без сожаления, как ненужный груз, бросают своего убитого во время грабежа товарища, мгновенно ориентируются, как им заменить выбывшего, как превратить маленького человека в СОЛДАТА, такого же как и они. Находчивость и хладнокровие - это основные солдатские качества, без них просто не выжить, это отмечали все, писавшие о войне: Астафьев, Быков, Ремарк, Толстой. Любопытно, как относятся к солдатам в Килькоа в 1925 году - точно так же, как и в Москве в 2014 году относились к ментам, омоновцам и прочим спецназовцам после введения чрезвычайного военного положения в связи с угрозами массового терроризма: при слове «менты» люди испуганно оглядывались, точно так же как и Гэли Гэй при слове «солдаты». А когда он их увидел, этот маленький человек, он сразу же попытался от солдат спрятаться: встал на колени, а голову уткнул в землю, накрыв сверху её руками.
Мимикрия
Солдатская смекалка безгранична, она ставит перед маленьким человеком новые и новые препятствия, чтобы выжить, он мимикрирует: притворяется невидимым страусом, силачом, который, например, на верёвке может сдвинуть и покатать по сцене полпартера театра Гоголя (кстати, в этой катящейся части зала я как раз и сидел), или наоборот - слабым и немощным, или - своим парнем, распевающим народную песню, и он даже сбривает свою ирландскую бороду, чтобы его не узнали. Всё бесполезно - солдатская (а также ментовская) смекалка непобедима. Поэтому надёжней и безопасней всего притвориться солдатом.
Мутация: грузчик---> СОЛДАТ
Чтобы выжить в чужой для него среде человек мимикрирует, мимикрующий человек мутирует, превращаясь в то, чем он притворялся. Гэли Гэй в финале - это уже настоящий СОЛДАТ, вдохновенно, азартно и главное - прицельно, результативно, метающий боулинговые шары-бомбы во вражеский городок, разрушая его и убивая жителей. Он и жене своей, нашедшей его, заявляет: «Я не Гэли Гэй, я - Джерайа Джип». Брехт написал в 1927 году провидческую пьесу, ответив на вопрос «Откуда взялись в благопристойной стране 15 лет спустя сотни тысяч эсесовцев, палачей, садистов, убийц в форме, где в каких специнкубаторах их выращивали?» Это были самые обычные и ничем не примечательные обыватели, маленькие человечки, ставшие солдатами. Брехт фиксирует диагноз: мимикрия, переходящая в мутацию. Театр Гоголя усиливает этот вывод Брехта, назначая на роль Гэли Гэя не мальчика, а мужа - А.Бордукова, превратить в СОЛДАТА можно и зрелого человека. Помню этого актёра ещё по Центральному Детскому театру ещё в добородинские и раннебородинские времена, Гэли Гэй - лучшая его роль.
В грузчике была мягкость, домашность, достаточно вспомнить какой он в красных лучах домика-очага, взгляд у него был тёплый. У СОЛДАТА появляются жёсткие, безжалостные интонации, с женой разговаривает уже совсем другой человек. Момент окончательной мутации происходит в вагоне, помните, когда солдат-заводила (Иван Волков) говорит: «Погоди, сейчас он дойдёт!» Не знаю, может быть, мутация - не точная формула, того, что с Гэли Гэем произошло, возможно, более точна формулировка льва - «Человек есть человек», и значит СОЛДАТ в нём уже давно был, и эти пулемётчик его просто вытащили из дальних углов его подсознания. Самое страшное в спектакле «Что тот солдат…» - это не война и военщина, а «пластичность» маленького человека, его внутренняя готовность стать таким как все, его способность колебаться вместе с генеральной линией партии (это мы видели на протяжении всей русской истории XX века), его способность мутировать в нечто абсолютно противоположное тихому мирному человечку. Это абсолютно адекватно мысли Брехта, выраженной в зонгах к другой его пьесе: «Идут бараны в ряд, бьют барабаны, Кожу на них дают сами бараны»
Режиссёрская линия
Мне довелось увидеть три спектакля режиссёра К.Богомолова:
2002 г. Аррабаль & Мрожек «Лекция о пользе убийств» РАТИ
2003 г. Брехт «Что тот солдат, что этот» театр Гоголя
2004 г. Ионеско «Бескорыстный убийца» РАМТ
Нельзя не заметить чёткой режиссёрской линии - театр абсурда, вроде бы из которой выпадает спектакль по Брехту. Ничего подобного! Богомолов ставит Брехта как абсурдиста, а не традиционно - с зонгами и остранением или психологически достоверно. Режиссёр выставляет на передний план абсурдность ситуаций - все эти приключения грузчика в армии - абсурдны, как абсурдна суперсделка между солдатами и Гэли Гэем - продажа слона, как и абсурден слон в противогазе и плащ-палатке, абсурдна сама армия, пьянствующая, грабящая мирное население, абсурдно и сама миссия армии - убивать и разрушать. Брехта как абсурдиста ставил когда-то А.Левинский («Гувернёр» в студии Театр, «Мещанская свадьба» в Театре-Центре имени Ермоловой) и тоже добивался впечатляющего победного результата.