Бремя власти (1)
Пыталась отыскать свою книжку в продаже - надо было подарить хорошему человеку (нескольким хорошим человекам!). Не нашла, зато обнаружила, что ее можно скачивать кому угодно сколько угодно. В разных местах. Поэтому решила - пусть и у меня в ЖЖ она будет. Начну ставить по кусочку - вдруг кому станет интересно! Зря что ли я столько времени на нее потратила! Правильно? Вот.
Книжка вышла в издательстве «Дрофа» - «Бремя власти». Серия "Перекрестки истории" - и я там в компании с (страшно сказать!!!) такими гениями, как:
А.К. Толстой («Царь Федор Иоаннович») и Д.С. Мережковский («Павел I»)!
Для начала - Предисловие:
(Сноски и примечания, к сожалению, сюда не копируются, а жаль! Они порой интереснее основного текста...)
Итак:
НЕСТЬ БО ВЛАСТЬ АЩЕ НЕ ОТ БОГА
"Сердце царя в руке Господа, как потоки вод: куда захочет, Он направляет его.
Всякий путь человека прям в глазах его; но Господь взвешивает сердца"
Притчи царя Соломона
ТРИ ЦАРЯ
На первый взгляд может показаться странным объединение в одном книжном томе двух различных драматических произведений, столь далеко отстоящих друг от друга как по времени их создания, так и - еще дальше! - по времени сюжетному. Двести с лишним лет отделяет царя Федора от императора Павла, и столько же - нас нынешних от павловского царствования.
Что же заставило нас сопоставить эти произведения, какую искру надеемся мы высечь, сталкивая две драмы - столь разновременные, столь разноязыкие?
И Алексей Толстой, и Дмитрий Мережковский, каждый по-своему, попытались разрешить вопросы происхождения Власти, роли личности во Власти и - в конечном счете - роли личности в Истории.
А.К. Толстой (1817-1875) - лирик, автор исторических романов, былин и баллад, сатирик и юморист. Современники высоко ценили в нем редкое благородство души, рыцарский склад натуры. Не разделяя и современных ему революционных воззрений, и официальной идеологии, А.К. Толстой обратился к далекому прошлому России. Противопоставляя русскому централизованному государству XVI века Киевскую Русь и Новгород, он воспринимал их скорее как некие поэтические - и политические - символы.
Драматическая трилогия - «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Федор Иоаннович» и «Царь Борис» - создана в 1860-годах и отразила размышления Толстого о судьбах монархической власти в России. Монархическая власть отозвалась соответствующим образом: пьеса «Царь Федор Иоаннович» была на тридцать лет «отлучена» от сцены как колеблющая основы самодержавия.
Д.С. Мережковский (1865-1941) - поэт, философ, пытавшийся заново переосмыслить основы христианства, один из вождей символизма, разрушитель традиционных нравственных и эстетических канонов, критик общественных устоев - книги его арестовывались цензурой, его самого едва не отлучили от церкви.
Драма «Павел I» была впервые разыграна в 1908 году - в Петербурге, на вечере в честь А.М. Ремизова.
Метания между Фридрихом Ницше, отринувшим христианство, и Владимиром Соловьевым, ищущим Вселенской церкви, привели Д. Мережковского к символизму, главными элементами которого были «мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности» . Знаменательно, что символизм возник на рубеже эпох, как бы в предчувствии грядущих потрясений, отражая трагические поиски точки опоры в рушащемся мире: «Никогда еще люди не чувствовали сердцем необходимости верить и так не понимали разумом невозможности верить» - эти слова Мережковского болью отдаются и в наших сердцах .
Трилогия, посвященная русской истории и входящая в цикл произведений под названием «Царство зверя», - драма для чтения «Павел I», романы «Александр I» и «14 декабря» - стоит особняком в творчестве Мережковского: в ней больше ощущается связь с традиционной гуманистической линией русской литературы, но, как и в других произведениях, главным для автора является не столько историческая канва событий, сколько борьба плоти и духа, правды земной и правды небесной.
Поле битвы - душа человеческая.
Итак, перед нами два самодержца, именами которых названы пьесы - Федор и Павел. Но, говоря о драме царя Федора, невозможно обойти молчанием фигуру Бориса Годунова - главного персонажа третьей части толстовской трилогии, потому что именно его душа и является тем полем битвы, где «бес с ангелом борется».
Федор (1557-1598), последний из Рюриковичей, последний из рода Ивана Калиты, младший сын Ивана Грозного (1530-1584) от первого его брака, в возрасте 27-ми лет вступил на престол, который тридцать с лишним лет занимал его отец (а если считать и великое княжение, то все 50). Федор царствовал на протяжении 14 лет и умер, не оставив потомства. Далее - Смутное время, Самозванцы, нашествие поляков и многолетняя борьба за престол, завершившаяся в 1613 году избранием на царство Михаила Романова.
Павел I (1754-1801) - единственный сын Екатерины Великой и Петра III - хотя слухи о его не совсем законном происхождении распускала сама державная мать, ускорившая уход в мир иной своего супруга. Павел взошел на престол в 42 года, три десятка лет проведя в положении наследного принца - «российского Гамлета», и царствовал всего четыре с небольшим года, пока жизнь его не прервалась под руками пьяных заговорщиков с молчаливого попустительства его сына, будущего императора Александра I. Павел оставил большое потомство, в результате чего обеспечил на сто с лишним лет законную преемственность престола, разрушенного в 1917 году усилиями революционного народа, руководимого большевиками.
В характерах обоих царей было нечто общее: детская незрелость характера, а также своеобразное, чисто русское юродство - слабость души и воли, непозволительная для монарха, спасаясь от которой Федор уходил в молитву и постничество, Павел - в самодурство и дурачество.
Царствование Федора в общем оценивается однозначно: мир, покой и благоденствие, наставшее после кровавого кошмара Ивана Грозного, достигнуты были трудами молитвенника Федора и его правителя Бориса. Трагическая фигура Бориса Годунова, столь мощно выписанная еще А.С. Пушкиным, на протяжении 400 лет привлекала внимание историков и литераторов: «гений и злодейство» - одна из вечных тем. А в том, что Годунов был государственным гением, не сомневается никто - ни его защитники, ни его злопыхатели: «и если, будучи рабом, он дерзко совершил этот захват высочайшей власти, сильно согрешив, все же даже и его враг не назовет его безумным, потому что глупым недоступно таким образом на такую высоту подняться и совместить и то и другое» - пишет дьяк Иван Тимофеев .
Борис Годунов (1552-1602) венчался на царство в 1598 году, а при жизни Федора долгие годы был его правой рукой и нес на своих плечах бремя управления державой.
Короткое правление Павла, так же, как и полтора десятка лет, проведенных Годуновым у власти (тайно и явно), обросли впоследствии множеством слухов, домыслов и преувеличений, цели которых были различны: в случае Годунова - обвинением в убийстве ребенка-наследника доказать неправедность царствования, в случае Павла - оправдать убийство (и отцеубийство!) самодержца его безумием.
Свидетельства современников всегда пристрастны, всегда зависят от личных склонностей, политических убеждений, особенностей восприятия, оттого, был ли сей свидетель непосредственным участником либо очевидцем события, или же узнал о нем по слухам. А слухи, как известно, имеют свойство расти и множиться неимоверно!
Вот характерный пример: один из современников сообщает, что в то время, когда народ под стенами Новодевичьего монастыря бил челом Борису на царство, «…некий отрок… посажен был против келий царицы и живущих там монахинь на зубцах стены… Крик этого отрока согласован был с мольбою просящих и покрывал все голоса народа». Был ли сей отрок «подучен» Борисом, для нас сейчас не важно, интересно другое: некий иностранец пишет в своих записках о двух мальчиках, в другой редакции упоминается уже целая толпа юношей, которая далее превращается слухами в огромную процессию из нескольких тысяч (!) отроков, что и записывает добросовестно шведский дипломат Петр Петрей - «schickten etliche tausend junger Knaben aus» .
Точно также один офицер превращается слухами в целый полк, прямо с учений посланный Павлом - «шагом марш!» - в Сибирь.
Официальная публицистика и историография также немало поспособствовали в деле внедрения разного рода исторических мифов в сознание народа.
В 1860-м году, в одном из первых исторических изданий вольной лондонской типографии, Александр Герцен писал, что история императоров превращена в канцелярскую тайну, сведена на дифирамб побед и риторику подобострастия: «С одной стороны, правительство запрещает печатать о таких происшествиях, о которых все знают, о которых все говорят - в гостиных и передних, во дворце и на рынке. С другой - оно открыто лжет в официальных рассказах и потом заставляет повторять свою ложь в учебниках. Сначала ей никто не верит, но, боясь преследований, никто в этом не признается; потом события забываются, современники умирают, и остается какое-то смутное предание о том, что правительство исказило факт. Отсюда общая уверенность, что правительство всегда говорит неправду, и сомнения в возможности знать истину» .
Мы не первые беремся сопоставить времена царя Федора и императора Павла: любое царствование и правление невольно сравнивается с предыдущими, и весьма показательно, что именно выбирается для сравнения.
Если Н.М. Карамзин считал, что эпоха Павла I - сплошной тяжелый кошмар, напоминающий порой «зады Грозного», то Я.И Санглен, руководивший при Александре I Тайной канцелярией, полагал, что Павел не был оценен по достоинству: «Он нам дан был или слишком рано, или слишком поздно. Если бы он наследовал престол после Ивана Грозного, мы благословляли бы его царствование…» .
Но в истории не бывает ни «слишком рано», ни «слишком поздно».
Все совершается в свое время.
…Время убивать, и время врачевать, время разрушать, и время строить…
«Не убий!» - сколько раз на протяжении веков нарушалась эта заповедь Божья.
Из загадочной гибели невинного маленького мальчика, как из малого источника, выросла великая русская Смута, погубившая тысячи жизней; подлое убийство руками подданных злополучного монарха тяжким камнем греха легло на души его потомков. В начале века XX история вернулась на круги своя - зверское убийство царских детей породило другу русскую Смуту, исчислявшую свои жертвы миллионами…
Время учиться на ошибках прошлого. Царь Федор, царь Борис, царь Павел - в истории каждого из них заключен урок для нас, нынешних. Осознаем ли мы его? Пока что мы были плохими учениками…