Заметки о хождении по Мангышлаку в 1995 году, часть 1
автор: ВНШ, ред. ТВА
картинки
"Сегодня я уже больше не жду, да и не желаю никаких неожиданностей; мое вступление в пустыню произойдет без удивления - все здесь уже знакомо...
Многие отступили бы перед однообразием подобного маршрута. Признаюсь тебе, что именно это однообразие и привлекает меня. У меня вполне определенная цель. Если я ее достигну, она сама скажет за себя; если нет, стоит ли говорить о ней?
Знай лишь, что я страстно люблю голубой цвет и сгораю от желания вновь увидеть безоблачное небо над лишенной теней пустыней."
(Э. Фромантен, "Одно лето в Сахаре", с. 35)
"Пустыня - сад Аллаха, из которого Властитель миров удалил всю лишнюю людскую и животную жизнь, чтобы на земле было хоть одно место, где бы Он мог бродить в одиночестве."
(Арабская поговорка)
Из записей, сделанных при подготовке похода
Климат местности резко континентальный, с большим колебанием суточных температур. Осадков мало (120 мм), большая сухость воздуха. Снег стаивает к концу марта. К концу мая трава выгорает. С июля по сентябрь погода засушливая, осадков практически нет. Осенью (октябрь-ноябрь) преимущественно ясная погода, изредка моросящие дожди.
Рельеф сильно пересеченный. В северо-восточной части - чинк Устюрта высотой до 250 м. Обрыв недоступен вне дорог даже для пешеходов. Остальные обрывы на территории меньше по высоте, но того же характера. Грядовые и бугристые пески: высота гряд 5-10 м, крутизна склонов 10-15 градусов. Солончаки после дождей непроходимы даже для пешеходов. Колодцы глубиной от 3 до 50 метров. Вода в колодцах обычно солоноватая, часто затхлая. На зимовках обычно бетонные водохранилища (1-3 куб. м).
(Топогр. карта: СССР. Генштаб.1:200000. Лист K-39-VI. Секретно)
Большая часть территории - полынно-солянковая пустыня с участками кустарничковой растительности. Земледелие практически отсутствует.
(БСЭ. Мангышлакская область)
"Народ этот не употребляет ни золота, ни серебра, ни иных каких-либо монет, и когда они нуждаются в одежде или других необходимых вещах, они меняют на них скот. У них вовсе нет хлеба, так как они не пашут и не сеют."
(Английский купец А. Дженкинсон, 1558 г.)
30.09.95
Пишу лежа в палатке при свете "хорошо отредактированного" фонарика - батарейки с прикрученной лампочкой. Сейчас 19.40 по-местному. Мы в полутора километрах к югу от поселка Сенек под невысоким меловым обрывом. Уже ночь, но, слава Б., светит ранний месяц, и это внушает оптимизм по поводу грядущих ночевок - без лунного света хозяйничать вечером трудновато.
В принципе, можно было бы уже сегодня часа за два отойти километров на пять на север, т.е. начать маршрут, но тогда пришлось бы тащить лишний дневной водяной паек (на ужин и завтрак), а это полтора литра воды на человека. Здесь действуют такие же правила расчета, как в авиации, только вместо горючего - вода, и термины приходится использовать те же: "радиус досягаемости", "точка возврата". Выигрыш полутора часов обернулся бы проигрышем суток при переводе на "водяное исчисление", что уменьшило бы радиус досягаемости примерно на 15 км, либо заставило бы тащить лишний вес, что снизило бы скорость передвижения.
Это скучно писать (и читать), но такова специфика пустынных походов, и такие расчеты приходится прокручивать в голове почти каждый вечер, учитывая к тому же погоду, рельеф, самочувствие и степень неопределенности относительно существования в действительности колодца, обозначенного на карте, на котором предполагается пополнить запас воды.
Видимо, поэтому мы еще утром условились в ответ на расспросы местных жителей называться "экспедицией по изучению водных источников", памятуя по прошлым походам драматическое непонимание местными туризма в здешних условиях. Эта невинная ложь оправдает и неизбежные расспросы о колодцах и родниках, и обилие пластиковых бутылок, торчащих из всех карманов рюкзаков.
Уже в 11.30 прибыли в Новый Узень, скучный городишко стандартной за-стройки, окруженный лесом нефтекачалок, нефтебочек и нефтепроводов, с неизбежными, тем не менее, верблюдами, жующими газеты возле забора школьного стадиона. С транспортом нам сегодня везло, а начиная от Нового Узеня, удачи стали преследовать нас просто беспощадно.
В автобусе по дороге к Старому Узеню начались первые расспросы. Я уверенно изложил "водяную" легенду парням, сидящим на заднем сиденье. "А на Бекет-ата пойдете? - "Это колодец? Тогда пойдем, наверно..." Т., севший ближе к кабине, по лени своей природной ничего выдумывать-таки не стал, и (я, слегка нервничая по причине противоречий в наших показаниях, прислушивался) стал рассказывать о нашей любви к хождению по степям и пустыням Казахстана, что возымело затем весьма неожиданные последствия.
На въезде в Ст. Узень мы расплатились рублями по курсу, слегка озадачив водителя, и вылезли, чтоб ловить попутку в Сенек. Попутка, жигуль с парнем-казахом, подвернулась тут же. В салоне стоял крепчайший запах полыни - весь багажник забит был ею. Надо сказать, это беспрецедентно - остановить СВОЮ легковушку, видя МУЖИКОВ С ГРОМАДНЫМИ РЮКЗАКАМИ, да к тому же тут же объявить о своей бескорыстности. Но и этого мало - не успели мы проехать и 100 метров, как, сигналя и обгоняя нас, мимо пронесся автобус (тот самый) с машущим из окна водителем:
"Стой!" - Остановились. Тот кричит: "Иди сюда!"
Иду, расстегивая на ходу карман с документами - чего же еще ждать в такой ситуации? В автобусе кроме водителя - тот парень, с которым говорил Т.
"Бери деньги назад!" - Робея, беру.
"Бумага, ручка - есть?" - Даю свой блокнот.
"Вы, ребята, молодцы! Идете в такие места! Там настоящие казахи - старые - сохранились! Но многие русского языка совсем не знают. Я сейчас напишу письмо - вы его покажете, и каждый вам поможет!"
С сими словами он написал следующее (за правильность транслитерации не ручаюсь):
"Казак азаматтары!!!
Жаманыз келченше осы жигиттерге кумектесиндер!
Алла тагала, алдында асыз болындар!"
Попрощавшись с благодетелями, я с чувством нереальности происходящего вернулся в "жигуль", где, пребывая в полной растерянности, по инерции лжи вновь (да простит меня Аллах) изложил (от слова "ложь", воистину) парню-водителю "водяную" легенду. Тут же ощутил страшнейшие угрызения совести - человек помогает от всего сердца, а я ему лапшу на уши вешаю. Решил больше никому не врать.
В дальнейшем разговоре вновь всплыло название Бекет-ата. Похоже, это тут весьма популярное место. Глянув на карту, вспомнил - это же промежуточный пункт, как раз на середине планируемого маршрута.
Километров за 15 до Сенека, высадив нас на дороге, парень свернул на пыльную грунтовку. Поскольку все равно уж затормозил - вышел и стал привольно мочиться. Вокруг до горизонта пустая, практически ровная степь с редкой чахлой растительностью, местность весьма унылая. Спасибо, хоть, что лес нефтежелезок постепенно рассосался еще на полпути к Ст. Узеню.
Редкие машины не останавливались, и мы двинулись по шоссе пешком. Надо сказать, воды у нас с собой не было совсем - хотели набрать в Ст. Узене, да судьба пронесла нас мимо. Так что перспективы ужина (впрочем, и завтрака тоже) были неясные. Вскоре на горизонте заметили сидящую у обочины фигуру. Почему-то у меня возникла уверенность, что это старуха, видимо, из-за скорченности позы. Однако, дойдя до нее, обнаружили молодого казаха, который тут же вскочил, поздоровался и пошел рядом, расспрашивая: кто да куда? Узнав о нашем безводье, тут же стал показывать направление на цистерну с водой, демонстрируя готовность идти туда вместе с нами. И вообще возникло ощущение, что он тут нас специально дожидался и теперь готов сопровождать в любом направлении. Странно с этим диссонировала его одежда: легкий пиджачок, под ним белая рубашечка (из степи мощно дуло).
Сзади послышался рев самосвала, который послушно остановился по первому взмаху руки нашего странного спутника. Побросав рюкзаки в кузов, все вместе вдавились в кабину и поехали. Наш казах оживленно заговорил с водителем. Выяснилось, что тот едет через Сенек на Устюрт, может и нас забрать. Ошалело переглянувшись, отказались. Оказаться уже через час в конечной точке похода - это было уже слишком, к тому же воды у нас по-прежнему с собой не было. Казах тут же предложил набрать воды у него дома, в Сенеке.
С бугра открылся вид на Сенек, лежащий в котловине, вытянутый вдоль пары улиц неожиданно зеленый поселок. Справа - традиционный меловой обрыв, а слева!.. Песчаное море с высоченными (метров 20) барханами! Такого я еще не видел! Предвкушение праздника охватило меня. Повторюсь, но очень необычный вид: сразу за домами раза в четыре выше их - вал золотистого песка, как призрак, как замершая волна цунами с японских гравюр.
Попрощавшись с водителем, зашли во двор. Пока наливали воду в пластиковые бутылки, сбежалась детвора. Надо сказать, в прошлых походах процесс залива воды был иной - использовались 10...20-литровые кислородные подушки, покупаемые в аптеках. При заливе требовалось выдавливать лишний воздух, что и производилось с воющими и хрюкающими звуками, наподобие волынки.
Затем хозяева зазвали пить чай, который плавно перешел в угощение пловом и водкой "Акмола" ("Белая могила"). Постепенно собралась вся родня - человек восемь. Бабка Зоя (мать нашего спутника) очень хорошо говорит по-русски. Т. в ее речи распознал даже слово "романтика", когда она по-казахски комментировала наши планы ходить по пустыне.
Вначале нас приняли за профессоров, потом назвали святыми ("???"- "Ну, а кто еще по пустыне пешком ходит? Вот вы и есть!").
Наши расспросы о колодцах ничего не дали (кроме встречного - дежурного уже - вопроса: идем ли мы на Бекет-ата). Никто не знает даже о состоянии ближайшего колодца Саин. На посошок уговорили попить шубат - верблюжей простокваши. (На Кавказе густая - ложка стоит - подсоленная простокваша - айран)
После такого угощения напрягаться уже не хотелось, да и дело шло к вечеру. Отошли ночевать вправо от села под обрыв, зайдя лишь за мысок, чтобы не стоять на виду. Ставим палатку в устье одного из многочисленных меловых оврагов (обрыв красиво изрезан эрозией). Есть окаменелости (скорлупки ежей), но в плохом состоянии. Километрах в двух - причудливое, как торт-безе, белокаменное мусульманское кладбище.
Вечером тепло.
Т. сознался, что по мере приближения к Сенеку все больше приходил в уныние от перспектив похода на лоне столь убогого степного ландшафта и лишь на последних километрах воспрянул духом.
Завтра предстоит войти в песчаный массив к северу от поселка и дойти до колодца Саин (по карте - около 10 км). Это будет первый опыт хождения по пескам.
"Подобное отношение к путешественнику объясняется тем, что он как бы послан Богом. Их приветливость зиждется, таким образом, не на условностях, а на религиозных принципах, и исполняется как религиозный обряд."
(Э. Фромантен, "Одно лето в Сахаре", с.40)
1.10.95.
Пишу вечером в палатке у колодца Саин. Тяжелый был день.
Ночь была теплая, утро тоже, поэтому разоспались и встали поздновато (впрочем, замечено, что и холодная ночь у нас обычно приводит к позднему подъему).
Пройдя мимо кладбища с разнотипными мавзолеями, могилами и стелами, а также какого-то отдельно стоящего культового долгостроя, пополнили запасы воды на чумной станции на восточной окраине Сенека. "Чумных" ученых не было, общались с обслугой из казахов.
Вода тут исключительной чистоты, можно не кипятить, ее даже в аккумуляторы заливают вместо дистиллированной, а по водоводу качают в Новый Узень. А вот сведения об источниках воды по нашему маршруту неутешительные: водохранилища, что на карте, скорее всего, высохли, а вода в колодце Саин - соленая. Хорошая вода только на Бекет-ата - святом, как выясняется, месте на обрыве Устюрта, но туда 70 км по прямой. К святым местам относится и Шапан-ата, это ближе, но в стороне от нашего предполагаемого маршрута. Решили залить по максимуму - по 6 полуторалитровых бутылок. Рюкзаки тянут килограммов на тридцать.
В пески вошли в 12.00. Сзади кучкой зелени с торчащими пирамидальными тополями виднелся Сенек - и скрылся. Растительности практически нет, голый песок. Виды радуют - напоминают стилистику "Белого солнца пустыни", однако идти тяжеловато, особенно вверх по склонам барханов, а "соглашательская линия" - вдоль барханных цепей - уводит в сторону от требуемого (северного) направления. Скорость "кумопроходства" (от "кум" - "песок") невелика - не больше 2-3 км в час.
Скоро становится жарковато, ветра нет. Питье воды самочувствия не улучшает. Забившись в жиденькую тень какого-то кустарничка, перекусили. Без всякого удовольствия... Т. от сыра отказался, а из того, что съел, одобрил только курагу. Это меня несколько встревожило - чем же его теперь кормить?! Это у нас единственный белковый продукт, кроме молока.
Свой кусок сыра я сумел проглотить, но лишь в ускоренном темпе, не фиксируясь на вкусовых ощущениях...
После перекуса вышли к барханной гряде небывалой высоты. Уже, было, отчаялись, решили идти вдоль нее до грунтовой дороги, обозначенной на карте в 5 км западнее, но потом решились влезть и посмотреть на дальнейший путь.
Подъем оказался не таким уж страшным, а сверху неожиданно увидели вдали какие-то белые строения. Радость была несколько омрачена осознанием промаха - не взяли бинокль! Расстояние на глаз до ближайшего строения (с загоном для скота рядом) - около 2 км, а до трех других, левее - гораздо дальше, около 10...15 км. Странно, до Саина должно быть около 5 км... Решаем идти к ближайшему, засекаем азимут на него. Это хорошая идея - на спуске с гряды весь вид вперед пропадает, местность очень пересеченная, сильно заросшая кустарником, троп никаких нет.
Надеясь на близость цели, двигаюсь быстро и быстро устаю, но через полчаса на очередном бугре вижу цель - опять "в двух километрах"! После отдыха и еще одного перехода - наконец-то - до домика около километра... А до "дальних - левых" домиков - тоже! Вот и верь тут своему глазомеру.
Время - 17.00, пора вставать. Итак, 10 км прошли за 5 часов. Не фонтан.
Т. утверждает, что домик явно обитаем. Оставив рюкзаки, налегке идем смотреть, взяв только бутылку для воды и бечевку. Дом из светлого кирпича, крашеные деревянные полы, чистый, в хорошем состоянии, но совершенно пустой, людей нет. В крытом бетонном водохранилище 3х3 м с деревянной крышкой - вода лишь на дне, слой около 10 см. До дна метра два с половиной. Набрать пробу не удалось: захваченная с собой пластиковая бутылка с грузом на горлышке не тонет, плавает с задранным дном, как поплавок. Запаха от воды вроде нет, но энтузиазма она не вызывает - плавают в ней личинки (вроде комариных) на дне какие-то скелетики, вроде бы птичьи... Рядом каменный же сарай и загон для скотины.
По грунтовой дороге идем к левым домикам. Теперь видно, что это не домики, а могилы на бугре (лезть к ним мы поленились), а под бугром развалины то ли маленькой мечети, то ли большого мавзолея. Колодцев даже два. Один "механизированный", причем воспользоваться им нельзя, другой простой. Чтоб узнать глубину, кинули камешек, досчитали до пяти. В лучшем случае - метров 80 (!), а веревки у нас 20 метров.
Усталые и не очень довольные, вернулись к рюкзакам. Есть не хочется. Поговорив о пиве, решили попить чаю. Выпили котелок. Завтра решили устроить отдых и обдумать дальнейшие планы.
2.10.95.
Утром.
Ночью часто просыпались, видимо, взбодрились после чая. Т. предложил пить на ночь кофе - в нем кофеина меньше.
Опыт вчерашнего перехода таков: в принципе ходьба в песках утомительна, но не страшна. Главное - сохранять спокойствие и уверенность даже перед барханной грядой метров в 50 высотой. Как правило, она лишь кажется непреодолимой
далее http://jalynski.livejournal.com/1289973.html
картинки
"Сегодня я уже больше не жду, да и не желаю никаких неожиданностей; мое вступление в пустыню произойдет без удивления - все здесь уже знакомо...
Многие отступили бы перед однообразием подобного маршрута. Признаюсь тебе, что именно это однообразие и привлекает меня. У меня вполне определенная цель. Если я ее достигну, она сама скажет за себя; если нет, стоит ли говорить о ней?
Знай лишь, что я страстно люблю голубой цвет и сгораю от желания вновь увидеть безоблачное небо над лишенной теней пустыней."
(Э. Фромантен, "Одно лето в Сахаре", с. 35)
"Пустыня - сад Аллаха, из которого Властитель миров удалил всю лишнюю людскую и животную жизнь, чтобы на земле было хоть одно место, где бы Он мог бродить в одиночестве."
(Арабская поговорка)
Из записей, сделанных при подготовке похода
Климат местности резко континентальный, с большим колебанием суточных температур. Осадков мало (120 мм), большая сухость воздуха. Снег стаивает к концу марта. К концу мая трава выгорает. С июля по сентябрь погода засушливая, осадков практически нет. Осенью (октябрь-ноябрь) преимущественно ясная погода, изредка моросящие дожди.
Рельеф сильно пересеченный. В северо-восточной части - чинк Устюрта высотой до 250 м. Обрыв недоступен вне дорог даже для пешеходов. Остальные обрывы на территории меньше по высоте, но того же характера. Грядовые и бугристые пески: высота гряд 5-10 м, крутизна склонов 10-15 градусов. Солончаки после дождей непроходимы даже для пешеходов. Колодцы глубиной от 3 до 50 метров. Вода в колодцах обычно солоноватая, часто затхлая. На зимовках обычно бетонные водохранилища (1-3 куб. м).
(Топогр. карта: СССР. Генштаб.1:200000. Лист K-39-VI. Секретно)
Большая часть территории - полынно-солянковая пустыня с участками кустарничковой растительности. Земледелие практически отсутствует.
(БСЭ. Мангышлакская область)
"Народ этот не употребляет ни золота, ни серебра, ни иных каких-либо монет, и когда они нуждаются в одежде или других необходимых вещах, они меняют на них скот. У них вовсе нет хлеба, так как они не пашут и не сеют."
(Английский купец А. Дженкинсон, 1558 г.)
30.09.95
Пишу лежа в палатке при свете "хорошо отредактированного" фонарика - батарейки с прикрученной лампочкой. Сейчас 19.40 по-местному. Мы в полутора километрах к югу от поселка Сенек под невысоким меловым обрывом. Уже ночь, но, слава Б., светит ранний месяц, и это внушает оптимизм по поводу грядущих ночевок - без лунного света хозяйничать вечером трудновато.
В принципе, можно было бы уже сегодня часа за два отойти километров на пять на север, т.е. начать маршрут, но тогда пришлось бы тащить лишний дневной водяной паек (на ужин и завтрак), а это полтора литра воды на человека. Здесь действуют такие же правила расчета, как в авиации, только вместо горючего - вода, и термины приходится использовать те же: "радиус досягаемости", "точка возврата". Выигрыш полутора часов обернулся бы проигрышем суток при переводе на "водяное исчисление", что уменьшило бы радиус досягаемости примерно на 15 км, либо заставило бы тащить лишний вес, что снизило бы скорость передвижения.
Это скучно писать (и читать), но такова специфика пустынных походов, и такие расчеты приходится прокручивать в голове почти каждый вечер, учитывая к тому же погоду, рельеф, самочувствие и степень неопределенности относительно существования в действительности колодца, обозначенного на карте, на котором предполагается пополнить запас воды.
Видимо, поэтому мы еще утром условились в ответ на расспросы местных жителей называться "экспедицией по изучению водных источников", памятуя по прошлым походам драматическое непонимание местными туризма в здешних условиях. Эта невинная ложь оправдает и неизбежные расспросы о колодцах и родниках, и обилие пластиковых бутылок, торчащих из всех карманов рюкзаков.
Уже в 11.30 прибыли в Новый Узень, скучный городишко стандартной за-стройки, окруженный лесом нефтекачалок, нефтебочек и нефтепроводов, с неизбежными, тем не менее, верблюдами, жующими газеты возле забора школьного стадиона. С транспортом нам сегодня везло, а начиная от Нового Узеня, удачи стали преследовать нас просто беспощадно.
В автобусе по дороге к Старому Узеню начались первые расспросы. Я уверенно изложил "водяную" легенду парням, сидящим на заднем сиденье. "А на Бекет-ата пойдете? - "Это колодец? Тогда пойдем, наверно..." Т., севший ближе к кабине, по лени своей природной ничего выдумывать-таки не стал, и (я, слегка нервничая по причине противоречий в наших показаниях, прислушивался) стал рассказывать о нашей любви к хождению по степям и пустыням Казахстана, что возымело затем весьма неожиданные последствия.
На въезде в Ст. Узень мы расплатились рублями по курсу, слегка озадачив водителя, и вылезли, чтоб ловить попутку в Сенек. Попутка, жигуль с парнем-казахом, подвернулась тут же. В салоне стоял крепчайший запах полыни - весь багажник забит был ею. Надо сказать, это беспрецедентно - остановить СВОЮ легковушку, видя МУЖИКОВ С ГРОМАДНЫМИ РЮКЗАКАМИ, да к тому же тут же объявить о своей бескорыстности. Но и этого мало - не успели мы проехать и 100 метров, как, сигналя и обгоняя нас, мимо пронесся автобус (тот самый) с машущим из окна водителем:
"Стой!" - Остановились. Тот кричит: "Иди сюда!"
Иду, расстегивая на ходу карман с документами - чего же еще ждать в такой ситуации? В автобусе кроме водителя - тот парень, с которым говорил Т.
"Бери деньги назад!" - Робея, беру.
"Бумага, ручка - есть?" - Даю свой блокнот.
"Вы, ребята, молодцы! Идете в такие места! Там настоящие казахи - старые - сохранились! Но многие русского языка совсем не знают. Я сейчас напишу письмо - вы его покажете, и каждый вам поможет!"
С сими словами он написал следующее (за правильность транслитерации не ручаюсь):
"Казак азаматтары!!!
Жаманыз келченше осы жигиттерге кумектесиндер!
Алла тагала, алдында асыз болындар!"
Попрощавшись с благодетелями, я с чувством нереальности происходящего вернулся в "жигуль", где, пребывая в полной растерянности, по инерции лжи вновь (да простит меня Аллах) изложил (от слова "ложь", воистину) парню-водителю "водяную" легенду. Тут же ощутил страшнейшие угрызения совести - человек помогает от всего сердца, а я ему лапшу на уши вешаю. Решил больше никому не врать.
В дальнейшем разговоре вновь всплыло название Бекет-ата. Похоже, это тут весьма популярное место. Глянув на карту, вспомнил - это же промежуточный пункт, как раз на середине планируемого маршрута.
Километров за 15 до Сенека, высадив нас на дороге, парень свернул на пыльную грунтовку. Поскольку все равно уж затормозил - вышел и стал привольно мочиться. Вокруг до горизонта пустая, практически ровная степь с редкой чахлой растительностью, местность весьма унылая. Спасибо, хоть, что лес нефтежелезок постепенно рассосался еще на полпути к Ст. Узеню.
Редкие машины не останавливались, и мы двинулись по шоссе пешком. Надо сказать, воды у нас с собой не было совсем - хотели набрать в Ст. Узене, да судьба пронесла нас мимо. Так что перспективы ужина (впрочем, и завтрака тоже) были неясные. Вскоре на горизонте заметили сидящую у обочины фигуру. Почему-то у меня возникла уверенность, что это старуха, видимо, из-за скорченности позы. Однако, дойдя до нее, обнаружили молодого казаха, который тут же вскочил, поздоровался и пошел рядом, расспрашивая: кто да куда? Узнав о нашем безводье, тут же стал показывать направление на цистерну с водой, демонстрируя готовность идти туда вместе с нами. И вообще возникло ощущение, что он тут нас специально дожидался и теперь готов сопровождать в любом направлении. Странно с этим диссонировала его одежда: легкий пиджачок, под ним белая рубашечка (из степи мощно дуло).
Сзади послышался рев самосвала, который послушно остановился по первому взмаху руки нашего странного спутника. Побросав рюкзаки в кузов, все вместе вдавились в кабину и поехали. Наш казах оживленно заговорил с водителем. Выяснилось, что тот едет через Сенек на Устюрт, может и нас забрать. Ошалело переглянувшись, отказались. Оказаться уже через час в конечной точке похода - это было уже слишком, к тому же воды у нас по-прежнему с собой не было. Казах тут же предложил набрать воды у него дома, в Сенеке.
С бугра открылся вид на Сенек, лежащий в котловине, вытянутый вдоль пары улиц неожиданно зеленый поселок. Справа - традиционный меловой обрыв, а слева!.. Песчаное море с высоченными (метров 20) барханами! Такого я еще не видел! Предвкушение праздника охватило меня. Повторюсь, но очень необычный вид: сразу за домами раза в четыре выше их - вал золотистого песка, как призрак, как замершая волна цунами с японских гравюр.
Попрощавшись с водителем, зашли во двор. Пока наливали воду в пластиковые бутылки, сбежалась детвора. Надо сказать, в прошлых походах процесс залива воды был иной - использовались 10...20-литровые кислородные подушки, покупаемые в аптеках. При заливе требовалось выдавливать лишний воздух, что и производилось с воющими и хрюкающими звуками, наподобие волынки.
Затем хозяева зазвали пить чай, который плавно перешел в угощение пловом и водкой "Акмола" ("Белая могила"). Постепенно собралась вся родня - человек восемь. Бабка Зоя (мать нашего спутника) очень хорошо говорит по-русски. Т. в ее речи распознал даже слово "романтика", когда она по-казахски комментировала наши планы ходить по пустыне.
Вначале нас приняли за профессоров, потом назвали святыми ("???"- "Ну, а кто еще по пустыне пешком ходит? Вот вы и есть!").
Наши расспросы о колодцах ничего не дали (кроме встречного - дежурного уже - вопроса: идем ли мы на Бекет-ата). Никто не знает даже о состоянии ближайшего колодца Саин. На посошок уговорили попить шубат - верблюжей простокваши. (На Кавказе густая - ложка стоит - подсоленная простокваша - айран)
После такого угощения напрягаться уже не хотелось, да и дело шло к вечеру. Отошли ночевать вправо от села под обрыв, зайдя лишь за мысок, чтобы не стоять на виду. Ставим палатку в устье одного из многочисленных меловых оврагов (обрыв красиво изрезан эрозией). Есть окаменелости (скорлупки ежей), но в плохом состоянии. Километрах в двух - причудливое, как торт-безе, белокаменное мусульманское кладбище.
Вечером тепло.
Т. сознался, что по мере приближения к Сенеку все больше приходил в уныние от перспектив похода на лоне столь убогого степного ландшафта и лишь на последних километрах воспрянул духом.
Завтра предстоит войти в песчаный массив к северу от поселка и дойти до колодца Саин (по карте - около 10 км). Это будет первый опыт хождения по пескам.
"Подобное отношение к путешественнику объясняется тем, что он как бы послан Богом. Их приветливость зиждется, таким образом, не на условностях, а на религиозных принципах, и исполняется как религиозный обряд."
(Э. Фромантен, "Одно лето в Сахаре", с.40)
1.10.95.
Пишу вечером в палатке у колодца Саин. Тяжелый был день.
Ночь была теплая, утро тоже, поэтому разоспались и встали поздновато (впрочем, замечено, что и холодная ночь у нас обычно приводит к позднему подъему).
Пройдя мимо кладбища с разнотипными мавзолеями, могилами и стелами, а также какого-то отдельно стоящего культового долгостроя, пополнили запасы воды на чумной станции на восточной окраине Сенека. "Чумных" ученых не было, общались с обслугой из казахов.
Вода тут исключительной чистоты, можно не кипятить, ее даже в аккумуляторы заливают вместо дистиллированной, а по водоводу качают в Новый Узень. А вот сведения об источниках воды по нашему маршруту неутешительные: водохранилища, что на карте, скорее всего, высохли, а вода в колодце Саин - соленая. Хорошая вода только на Бекет-ата - святом, как выясняется, месте на обрыве Устюрта, но туда 70 км по прямой. К святым местам относится и Шапан-ата, это ближе, но в стороне от нашего предполагаемого маршрута. Решили залить по максимуму - по 6 полуторалитровых бутылок. Рюкзаки тянут килограммов на тридцать.
В пески вошли в 12.00. Сзади кучкой зелени с торчащими пирамидальными тополями виднелся Сенек - и скрылся. Растительности практически нет, голый песок. Виды радуют - напоминают стилистику "Белого солнца пустыни", однако идти тяжеловато, особенно вверх по склонам барханов, а "соглашательская линия" - вдоль барханных цепей - уводит в сторону от требуемого (северного) направления. Скорость "кумопроходства" (от "кум" - "песок") невелика - не больше 2-3 км в час.
Скоро становится жарковато, ветра нет. Питье воды самочувствия не улучшает. Забившись в жиденькую тень какого-то кустарничка, перекусили. Без всякого удовольствия... Т. от сыра отказался, а из того, что съел, одобрил только курагу. Это меня несколько встревожило - чем же его теперь кормить?! Это у нас единственный белковый продукт, кроме молока.
Свой кусок сыра я сумел проглотить, но лишь в ускоренном темпе, не фиксируясь на вкусовых ощущениях...
После перекуса вышли к барханной гряде небывалой высоты. Уже, было, отчаялись, решили идти вдоль нее до грунтовой дороги, обозначенной на карте в 5 км западнее, но потом решились влезть и посмотреть на дальнейший путь.
Подъем оказался не таким уж страшным, а сверху неожиданно увидели вдали какие-то белые строения. Радость была несколько омрачена осознанием промаха - не взяли бинокль! Расстояние на глаз до ближайшего строения (с загоном для скота рядом) - около 2 км, а до трех других, левее - гораздо дальше, около 10...15 км. Странно, до Саина должно быть около 5 км... Решаем идти к ближайшему, засекаем азимут на него. Это хорошая идея - на спуске с гряды весь вид вперед пропадает, местность очень пересеченная, сильно заросшая кустарником, троп никаких нет.
Надеясь на близость цели, двигаюсь быстро и быстро устаю, но через полчаса на очередном бугре вижу цель - опять "в двух километрах"! После отдыха и еще одного перехода - наконец-то - до домика около километра... А до "дальних - левых" домиков - тоже! Вот и верь тут своему глазомеру.
Время - 17.00, пора вставать. Итак, 10 км прошли за 5 часов. Не фонтан.
Т. утверждает, что домик явно обитаем. Оставив рюкзаки, налегке идем смотреть, взяв только бутылку для воды и бечевку. Дом из светлого кирпича, крашеные деревянные полы, чистый, в хорошем состоянии, но совершенно пустой, людей нет. В крытом бетонном водохранилище 3х3 м с деревянной крышкой - вода лишь на дне, слой около 10 см. До дна метра два с половиной. Набрать пробу не удалось: захваченная с собой пластиковая бутылка с грузом на горлышке не тонет, плавает с задранным дном, как поплавок. Запаха от воды вроде нет, но энтузиазма она не вызывает - плавают в ней личинки (вроде комариных) на дне какие-то скелетики, вроде бы птичьи... Рядом каменный же сарай и загон для скотины.
По грунтовой дороге идем к левым домикам. Теперь видно, что это не домики, а могилы на бугре (лезть к ним мы поленились), а под бугром развалины то ли маленькой мечети, то ли большого мавзолея. Колодцев даже два. Один "механизированный", причем воспользоваться им нельзя, другой простой. Чтоб узнать глубину, кинули камешек, досчитали до пяти. В лучшем случае - метров 80 (!), а веревки у нас 20 метров.
Усталые и не очень довольные, вернулись к рюкзакам. Есть не хочется. Поговорив о пиве, решили попить чаю. Выпили котелок. Завтра решили устроить отдых и обдумать дальнейшие планы.
2.10.95.
Утром.
Ночью часто просыпались, видимо, взбодрились после чая. Т. предложил пить на ночь кофе - в нем кофеина меньше.
Опыт вчерашнего перехода таков: в принципе ходьба в песках утомительна, но не страшна. Главное - сохранять спокойствие и уверенность даже перед барханной грядой метров в 50 высотой. Как правило, она лишь кажется непреодолимой
далее http://jalynski.livejournal.com/1289973.html