Знает ли Анна Кузнецова, что не весь опыт одинаково полезен?
Надпись на плакате «России не нужна Уполномоченная по внедрению финских ювенальных технологий». Фото одиночного пикета, состоявшегося сегодня, 23 мая 2017 г. Подробнее здесь.
То, что в последнее время делает Уполномоченная по правам ребенка при Президенте РФ Анна Кузнецова заставило вспомнить, что должность «омбудсмен» - это должность ювенальная. В свое время Павел Астахов, при всех своих недостатках, вложил в эту должность много антиювенального содержания. Назначение на этот труднопроизносимый пост многодетной матери и супруги священника, казалось, должно было свести к нулю опасность того, что новый омбудсмен станет продвигать ювенальные технологии.
Но когда в первых числах января президент России, заваленный жалобами на ювенальные законы и удивившись вопросу, заданному на пресс-конференции, дал Анне Кузнецовой поручение проанализировать случаи изъятия детей из семей с точки зрения превышения полномочий государственными органами, то произошло не просто разочарование - шок. Все, кто сталкивались с тем, как в современной России дети отбираются у родителей, этого анализа очень ждали. Если создать рабочую группу, поднять дела об отобрании детей за последние годы, то возникнет тяжелая картина вмешательства в семью с превышением полномочий, грубыми нарушениями закона. Но дела об отобрании никто и не думал поднимать. Зачем? Ведомство Анны Кузнецовой просто запросило местные органы соцзащиты, прокуратуру, те отчитались по статистике. По статистике - «все хорошо, прекрасная маркиза», нарушений нет, так - единицы, выявленные прокуратурой. Что более чем понятно, ведь в госорганах не работают унтер-офицерские вдовы, жаждущие сами себя высечь. И вот Анна Кузнецова 15 мая на глазах у изумленной родительской общественности (именно так) бодро отрапортовала: «В РФ выявлены лишь единичные случаи незаконного изъятия детей из семей».
Значит, у нас две очень разные России. Только-только, в середине апреля прошел внеочередной съезд РВС, на котором активисты родительской организации, приехавшие со всей страны, констатировали, что система ювенальной юстиции в России действует, но еще окончательно не узаконена, что работники опеки сплошь и рядом действуют по своим юванальным регламентам, которые прямо противоречат законам Российской Федерации, сотрудников опеки это не волнует. А у омбудсмена - «единичные случаи незаконного изъятия».
Почему так случилось? Кузнецова не пошла на конфронтацию с чиновниками? Это, конечно, понятно, но ведь отдельное ведомство создано, наверное, не для того, чтобы Анна Кузнецова жила чиновниками от соцзащиты в мире и согласии. А для того, чтобы - будучи независимой - могла защищать детей. Подумать только, у нее было поручение президента, штат, полномочия, все возможности получить настоящую картину того, как из российских семей отбираются дети. Стать крупным антиювенальным фактором в жизни страны. Но, увы, не случилось.
Лишающее дара речи утверждение вместо отчета вызвало закономерную реакцию: РВС вышло из состава Общественного совета при Уполномоченном по правам ребенка при Президенте РФ. А вот что пишет Ирина Медведева, детский психолог, писатель, автор книг по воспитанию, которая практически первой в нашей стране указала на опасность внедрения ювенальной юстиции: «То, с чем мы боремся уже не первый год, тратим свои силы, признано не существующим, по сути, можно сказать, что Анна Кузнецова предала наше дело».
Теперь Анна Кузнецова едет в Финляндию по «обмену опытом». В Финляндии установлена одна из самых жестких систем ювенальной юстиции. Жертвами финских ювенальных служб часто становились российские семьи, работающие в Финляндии, или смешанные семьи. Понятно, какой это будет «обмен опытом». Вряд они вряд ли они будут учиться у нас сохранению традиционных семейных ценностей, так что поток «опыта» будет только в одну сторону.
Сегодня финское издание Yle опубликовало статью по мотивам интервью с Анной Кузнецовой. Посмотрим этот рабочий визит глазами финского СМИ.
Павла Астахова финские чиновники очень не любили за «резкие заявления» но Анна Кузнецова пообещала начать сотрудничество с «чистого листа».
Задача сотрудничества с Финляндией - возврат детей наших соотечественников в семьи. Если для этого нужна международная шумиха и резкие заявления - их нужно делать. Если Кузнецова сможет возвращать детей и без этого - ради бога. Критерий - возврат ребенка в семью.
«В течение двух рабочих дней Кузнецова планирует подробно ознакомиться с финскими аспектами защиты детей и особенностями решения семейных вопросов.
Уполномоченный по правам ребенка в Финляндии Туомас Курттила отмечает, что целью визита Кузнецовой является развитие сотрудничества, подготовка семинаров с участием специалистов, обмен опытом и диалог.
Кузнецова делает акцент на тех же вопросах. Она хочет расширить свой опыт и взгляды. Анна Кузнецова говорит, что будет довольна рабочей поездкой, если во время нее ей удастся научиться чему-нибудь новому».
Хотелось бы отметить, что года три назад по России уже прошла волна финских семинаров и «обменов опытом», после чего в нашей стране стало возможным, например, отобрание из семьи всех троих детей, в том числе и грудного, за то, что мать стеганула несколько раз по попе старшую дочь проводом от зарядки, застав ее за просмотром неподобающих ей по возрасту фотографий в телефоне. Хотя по российским законам ребенка могут отобрать из семьи только при непосредственной опасности для его жизни.
«Положительные ожидания перед визитом действительно есть, но в то же время присутствуют и разные сложности. Частично они кроются в различии законодательства двух стран.
В России ребенка можно наказывать.
В отличие от Финляндии, в России не запрещено физическое наказание ребенка. Эта особенность в некоторых случаях служит в Финляндии причиной для изъятия детей из семей, если дома по отношению к ним применяют насилие.
У самой Анны Кузнецовой шестеро детей. Она говорит, что иногда бывает даже слишком доброй матерью, которой никогда не приходит в голову наказывать своих сыновей и дочерей
«В работе я, тем не менее, придерживаюсь российского законодательства. В нем четко сформулированы последствия, с которыми столкнутся люди, применившие насилие в отношении детей».
А что, замечательно по-моему. Вместо того, чтобы сказать, что, испытывая к финскому опыту в области воспитания детей огромное уважение, она вынуждена заметить, что воспитание в России категорически не считают насилием, а считается - воспитанием, для чего приходится применять, в том числе, и наказания, которые - в крайних и оправданных случаях - могут включать и меры физического воздействия, не приносящего вреда здоровью, Анна Кузнецова, по сути, переходит на их язык и говорит не о воспитании, а о «насилии».
Судя по проводившемся в России семинарам, в Финляндии и выполнение детьми работы по дому тоже считается «насилием», а требование вымыть руки перед едой или не есть сладкого перед обедом - «давлением». Если бы ей указали на это, что ответила бы мать шестерых детей? Что она слишком добрая мать, никогда не заставляет своих детей убирать за собой и они никогда не помогают по дому?
Вот что передает ТАСС по итогам визита:
«ХЕЛЬСИНКИ, 23 мая. /Корр. ТАСС Нина Бурмистрова/. Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Анна Кузнецова, находящаяся с визитом в Финляндии, и ее финский коллега Туомас Курттила подписали меморандум о взаимопонимании в сфере защиты прав детей и семей с детьми. Об этом сообщила пресс-служба финского уполномоченного.
"В документе прописан формат сотрудничества между уполномоченными в форме обмена информацией, продвижения взаимодействия экспертов и обмена опытом, проведения совместных встреч экспертов, а также общих научных семинаров", - говорится в сообщении. (…) Там отметили также, что меморандум поможет в более эффективной реализации Конвенции ООН по правам ребенка от 1989 года».
И тут обмен опытом. Я совершенно не хочу сказать, что в Финляндии нет никакого опыта, который можно было бы перенять. Очень даже есть. Например - финский беби-бокс. Приданное для новорожденного в крепкой коробке, которая, при необходимости, может служить для него и первой кроваткой. Такой беби-бокс от государства получает каждая будущая мама.
Но после рапорта о том, что незаконных изъятий детей из семей «лишь единицы» надежды на то, что перениматься будет опыт такого рода, практически нет.
Как бы то ни было, но Россия сейчас - единственная надежда не только для российских или русско-финских семей, попавших под каток финской ювенальной юстиции, но и всех семей, стремящихся воспитывать своих детей без страха за то, что в любой момент любое недоразумение приведет к отобранию ребенка и тяжелой психологической травме на всю жизнь. Поэтому крайне важно, чтобы Анна Кузнецова не только активно защищала попавшие в беду российские и смешанные семьи, но и оставила всю финскую ювенальную юстицию в Финляндии. Мы как-нибудь здесь сами.