аудио с расшифровкой - часть 6 -A
1 часть: http://yadi.sk/d/2izzqmPpDCLwo
2 часть: http://yadi.sk/d/kQlixuS8DCLxi
3 часть: http://yadi.sk/d/ezQ4kUt_DCLyd
4 часть: http://yadi.sk/d/x_3aeMOjDCLzS
5 часть: http://yadi.sk/d/xMmQ_5I5DCM2P
6 часть: http://yadi.sk/d/Xh8ZjM66DCM3A
7 часть: http://yadi.sk/d/ghqtwasYDCM3x
Итак, полностью готовы части 2, 3, 4, 6 и частично 7.
Огромное спасибо Лене, Дмитрию, Оригинальному Нику (по имени - с разрешения)!
Итак, часть 6.
Судья Тюркина: - так, где остановились?
Адвокат Зацепин: - том 3, листы 11-18
Тюркина: - Так, 22 марта 2012 года с 15:20 до 16:20 следователь Звонков у нас проводил данное опознание, потерпевший - Сафронов, который вот участвует у нас.
(зачитывается протокол) На вопросы «Не видел ли ранее опознающий кого-нибудь из предъявляемых для опознания лиц и если видел, то когда, где и при каких обстоятельствах?» Сафронов осматривал предъявляемых для опознания лиц и заявил, что в лице, находящемся в кабинете 14 отдела МВД России по Москве по адресу Чертановская 59б под номером 3, он опознал лицо, которое участвовало в произошедшей драке в начале декабря 2011 года около входа в метро «Академика Янгеля», в которой убили моего друга Алексея Темникова. А именно: «Мы стояли с Алексеем у южного входа в метро «Академика Янгеля», к нам подошла компания из 5 человек, данное лицо плюнуло в моего товарища Темникова Алексея, после чего нанесло не менее 3 ударов по голове. Потом я решил заступиться за моего друга Темникова и нанёс данному лицу не менее 3 ударов по голове. У данного лица упала чёрная вязаная шапка и я увидел, что у него коротко стриженная голова; я швырнул данную шапку в сторону, после чего к нам подбежали ещё несколько человек из компании лица под номером 3, которые начали избивать меня и Темникова нанося удары руками и ногами по телу, после чего лицо под номером 3 и Темников выбежали на улицу из метро «Академика Янгеля» через стеклянные двери. У лица номер 3 я увидел в руке нож. Меня в этот момент парень из компании лица 3 ударил чем-то, причём отчего я покатился по ступенькам вниз. Встав на ноги, я увидел, что у меня ножевое ранение, и из плеча идёт кровь. Я испугался и побежал по переходу, ведущему ко входу в метро с криками о помощи.».
И тут у нас есть на листе дела 14 от руки - я так понимаю, что это обвиняемый писал - «Хочу заявить, что фактически был задержан в 10 часов. На протяжении более 6 часов я ограничен в свободе передвижения, у меня отобраны личные вещи, деньги и сотовый телефон. Протокол моего личного досмотра не составлялся, протокол задержания не составлялся, в качестве подозреваемого я не допрашивался, данное опознание считаю незаконным, так как узнающий меня в лицо Софронов находился в болезненном состоянии, у него были расширены зрачки, речь была замедленная, несвязная; мне показалось, что он находится в состоянии наркотического опьянения; его показания, которые здесь содержатся, он не давал, слова про нож у номера 3 он не произносил, он не смог вспомнить ни месяц ни день события, о котором спрашивал следователь и когда он якобы меня видел. Также он не мог указать место происшествия, статисты, которые были приглашены следователем, не похожи на меня внешне и намного старше меня по возрасту. Кроме того, я считаю, что всё происходящее со мной - политическое преследование меня за активную гражданскую позицию и участие в протестах. Также хочу добавить, что мне, как фактически задержанному, права предусмотренные статьёй 46 УПК до сих пор не разъяснялись. Также хочу заявить, что Софронов не утверждал, что видел в моих руках нож, несмотря на постоянные подсказки следователя. Особо следует отметить, что в процессе опознания на потерпевшего оказывалось значительное моральное воздействие, крики, наводящие вопросы, подсказки, грубости в его адрес. Софронов фактически не опознал меня, но назвал мой номер, не взглянув на меня. Софронова я никогда не видел, он так же не мог меня нигде видеть или встретить.».
Дальше идут фотографии, фототаблица, фотоснимки того, как происходило данное опознание, как он показывает, кто каким сидел по счёту.
Тюркина: - Это было?
Софронов: - Не помню… Это в Чертаново было.
Тюркина: - Ну, Чертаново вообще район большой.
Софронов: - У меня нормальные глаза были, это всё неправда.
Тюркина: - То есть на Вас никакого давления не оказывалось?
Софронов: - Не было никакого давления.
Тюркина: - Ни подсказок, ни криков, ни наводящих вопросов, вы всё самостоятельно, добровольно излагали?
Софронов: - Добровольно рассказывал.
Тюркина: - А почему тогда вот…
Софронов: - Там сидела эта, как её адвокат, женщина.
Тюркина: - Михалкина.
Софронов: - У меня нормальные зрачки были.
Тюркина: - А тогда в связи с чем такое заявление сделал [Константинов]?
Софронов: - Не знаю, приглючило.
Тюркина: - То есть это он был у нас в болезненном состоянии?
Константинов: - [иронично]… знаешь, я как бы развлекаюсь так.
Тюркина: - То есть Вы, данный протокол, как я понимаю, подтверждаете?
Софронов: - Ну, нормальный я был.
Тюркина: - Да я, собственно говоря, сейчас не об этом. Само это действие происходило? Опознание?
Софронов: - Ну опознание было. И нормально я опознал. И видел, смотрел в глаза.
Константинов: - Какой нормально? Ты вошёл с опущённой головой, сказал «номер три», потом Звонков тебя поставил, ты поднял голову, тебя сфотографировали и всё. Кстати, как и сегодня ты опознавал не глядя практически на клетку. На секунду.
Тюркина: - Защита, вопросы по данному документу?
Зацепин: - Первый вопрос: где здесь про удар ножом, про момент нанесения ранения?
Софронов: - Не спрашивали. Там вообще спрашивали очень быстро всё.
Шкред: - А скажите пожалуйста, вы реально только отвечаете на то, что Вас спрашивают?
Софронов: - Да.
Шкред: - А вы можете в принципе определить, что важно, а что не важно в рамках уголовного дела по убийству? Сами, без вопросов следователя.
Софронов: - Да.
Зацепин: - Ну вот нанесение смертельного ранения - это важно или не важно по делу об убийстве?
Софронов: - Да
Шкред: - Чем нанесено смертельное ранение - важно по делу об убийстве?
Софронов: - Да
Зацепин: - А почему Вы об этом не рассказываете? Опять
Софронов: - [молчание]
Зацепин: - Ну почему Вы об этом не рассказывали ни до, ни после? Вот от 21 марта мы только что огласили протокол - там это откуда-то появляется. 22 марта опять момента удара нет. Как это объяснить?
Софронов: - Ну вот так вот.
Зацепин: - Ну как? Ну кроме Вашей лжи это вообще чем-то можно объяснить?
Софронов: - Я врать не умею.
Динзе: - Скажите пожалуйста, Вы здесь говорите, что через стеклянные двери увидели в руке нож..?
Софронов: - Не через стеклянные двери - они открытые были.
Динзе: - Ну вот здесь: «Темников выбежал на улицу из метро «Улица академика Янгеля. Через стеклянные двери я увидел у лица номер 3 в руке нож. Меня в этот момент парень из компании номера 3 ударил в плечо.». То есть это получилось одномоментно: Вы видите нож и Вас бьют тут же в руку, а не так, как вы описывали ранее. Можете как-то это противоречие объяснить?
Софронов: - Моё всё там написанное.
Динзе: - Вы видите разницу? Вы видели, что это было перед входом, а не на улице; здесь вы говорите, что это было на улице. Это было в тот момент, когда вам не наносили ещё удар ножом.
Софронов: - Я чёто не понял, там большая площадка что ли или маленькая?
Динзе: - Вот я Вас и спрашиваю. Это было непосредственно перед дверьми, перед выходом? Или уже за выходом?
Софронов: - Это было в дверях.
Бабурин: - Нет, но Вы давали в протоколе показания, что это было на улице. Сегодня Вы говорили, что они вернулись.
Динзе: - А потом Вы сказали, что они не возвращались а просто стояли и дрались. Каким нам верить событиям, которые Вы описываете?
Софронов: - [молчание]
Бабурин: - Ваша честь, у меня тоже два вопроса. Первый: Вы говорите, что двери открыты, поэтому Вы видели. Если двери открыты 3 декабря и там горячий воздух соприкасается с холодным - там туман. Как вы можете…
Софронов: - Съездите на «Аннино».
Зацепин: - На «Аннино»? И что мы на «Аннино»…
Софронов: - Там дверей вообще нет у и нормально, тёплый воздух оттуда идёт.
Бабурин: - Отапливают улицу зимой? Значит, второй вопрос. Вы дали показания сегодня многократно, что первым нанёс удар Темников. Здесь Вы говорите, что набросился вот этот лысый, и он избивал Темникова; в связи с этим вы заступались. Так всё-таки эти показания, которые здесь даны или сегодняшние Ваши показания - что Вы неоднократно сегодня говорили - что первый нанёс удар Темников?
Софронов: - Темников нанёс удар.
Бабурин: - Но здесь Вы и слова не давали в показаниях, что Темников вообще хоть один удар нанёс, не то что первый. Вы дали показания во время очной ставки, что было избиение Темникова со стороны неизвестного. И Вы бросились его защищать, и лично Вы тоже ударяли в лицо неизвестного. Так Вы сегодня говорите правду или там, в показаниях у Вас правда?
Софронов: - Вот говорю правду… то и есть.
Бабурин: - А почему Вы там умолчали об этом?
Софронов: - Так получилось.
Тюркина: - То есть, я так понимаю, что Вы и тут говорите правду, и нам сейчас говорите правду?
Софронов: - Там половинная…
Бабурин: - То есть там пол-правды?
Софронов: - [неразборчиво]
Шкред: - Может нам Ильин даст показания, Ваша честь? Ну чё мы будем мучиться сидеть?
Тюркина: - Так, ещё вопросы будут?
Константинов: - Алексей, ну вот серьёзно… Вот серьёзно, давай - вот ты сейчас говоришь то, что ты сейчас говоришь - а давай вспомним о событиях 22 марта. Почему ты тогда не хотел говорить, что видел нож? Почему ты такой сел рядом со мной и говорил: «Я не видел ножа, я не видел ножа, я не видел ножа.»?
Софронов: - Я не говорил им там, что не видел ножа. Они просто не спрашивали.
Константинов: - Как не спрашивали? «Нож-то видел?» - они тебе кричали. «Я не видел нож!» - говори, как в прошлый раз. Ну мы с тобой вместе там были. Звонков и Княжев тебе подсказывали, я даже знаю.
Динзе: - Было такое?
Софронов: - Не помню.
Софронов: - А Вы допускаете, что такое было? Понимаете, «не помню» - это когда может быть было, а может быть и не было. Поэтому, что, допускаете такое, что следователь Вам кричал, подсказывал?
Софронов: - Следователь не подсказывал.
Зацепин: - А кто подсказывал?
Софронов: - Никто не подсказывал. Сам стоял вот возле этого, возле шкафа [неразборчиво]
Константинов: - А я всё придумал?
Зацепин: - А какие вопросы-то Вам задавали? Вот кого Вам предложили опознать?
Софронов: - Никого не предлагали. Вот сидели три человека…
Зацепин: - Так. Дальше что? Вы из коридора зашли в комнату, кто к Вам обратился? С чем?
Софронов: - Второй там был. Позвал второго.
Зацепин: - Какого второго?
Софронов: - Константинова.
Шкред: - А он второй был?
Тюркина: - Вы путаетесь с фотографиями.
Софронов: - Ну блин, я вообще сидел на [неразборчиво]
Зацепин: - Нет, вот Вы говорите: Вас не спрашивали про то, Вас не спрашивали про это. Я хочу узнать, вот на этом опознании Вам кого предложили опознать? Почему Вы здесь опять ничего не сказали про удар ножом?
Софронов: - Не помню.
Зацепин: - Зачитать ему, может?
Тюркина: - Из дела 232/233 - это протокол допроса от 25 апреля.
Зацепин: - А есть более ранее - очная ставка.
Тюркина: - Это тоже в этом томе? Что в одном томе-то всё всё…
Зацепин: - Нет, третий том 35/37. Вот логика не очень понятна. Они третий том… как бы том обвиняемого и в связи с участием обвиняемого в третий перешло, видимо, такая логика. 35/37 - это очная ставка.
(зачитывается протокол) Тюркина: - 22 марта 2012 года с 17:40 до 18:00 часов следователь Звонков проводил в Чертановском СО процессуальное действие с участием защитника Михалкиной, понятых, оперуполномоченного. На вопрос «Знают ли друг друга и в каких отношениях находятся друг с другом допрашиваемые лица?» заявил: «Софронов показал, что сидящего напротив мужчину он знает, видел его около метро «Академика Янгеля» во время драки, в которой был убит его друг Темников Алексей. Личных неприязненных отношений к нему не испытывал, оснований для оговора нет. Константинов показал, что сидящего напротив мужчину не знает, ранее не видел, личных неприязненных отношений не испытывает, оснований для оговора не имеет. Об обстоятельствах, при выяснении которых проводится очная ставка допрашиваемые лица показали следующее.
Софронов пояснил, что в начале декабря 2011 года около входа в метро «Академика Янгеля» в ходе драки, в которой убили его друга Алексея Темникова, а именно: «Мы стояли с Темниковым Алексеем около входа в метро «Академика Янгеля», к нам подошла компания из 5 человек, Константинов плюнул в моего товарища Темникова Алексея, после чего нанёс ему не менее 3 ударов по голове. Потом я решил заступиться за моего
Друга Темникова и нанёс Константинову не менее 3 ударов по голове. С Константинова упала чёрная вязаная шапка, и я увидел, что у него коротко стриженная голова. Я швырнул данную шапку в сторону, после чего к нам подбежали ещё несколько человек из компании Константинова и начали избивать меня и Темникова нанося удары руками и ногами по телу, после чего Константинов и Темников выбежали на улицу из метро «Академика Янгеля» через стеклянные двери. У Константинова я увидел в руке нож, которым он замахивался на Темникова. В этот момент парень из компании Константинова ударил меня чем-то в плечо, отчего я покатился по ступенькам вниз. Встав на ноги, я увидел, что у меня ножевое ранение, и из плеча идёт кровь. Я испугался и побежал по переходу, ведущему ко входу в метро, с криками о помощи. Позже от врачей скорой помощи, которые мне оказывали скорую медицинскую помощь, я у знал, что моего друга Темникова убили. Я уверен, что Темникова убил Константинов». Константинов от дачи показаний отказался, угрожая следователю и всем присутствующим сотрудникам полиции расправой в присутствии понятых. Также сказал, что если его посадят в тюрьму, Константинов отсидит свой срок, выйдет и убьёт следователя. Также Константинов заявил, что дело, в рамках которого его хотят задержать, сфабриковано.
На вопросы, заданные друг другу, допрашиваемые лица ответили [неразборчиво].
Заявление(от руки написанное): данный протокол очной ставки является сфальсифицированным, мой подзащитный на вопросы следователя отвечать отказался, в том числе и на вопрос о том, знает ли он Софронова. Эти сведения следователь записал самостоятельно. Софронов того, что написано в протоколе очной ставки, следователю не сообщал. Следователь эти показания откуда-то скопировал и вставил в текст. Константинов никому не угрожал, следователю и иным лицам ничего угрожающего не говорил. Хочу добавить, что я была лишена права задать вопросы потерпевшему Софронову без объяснения причин. Таким образом, полагаю, что право Константинова на защиту было грубо нарушено. Действия должностных лиц, которым поручено проведение расследования по настоящему уголовному делу, злоупотребляют своими полномочиями. Полагаю, что действия следователя Звонкова содержат признаки состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 303 УК РФ. Для установления объективной истины прошу изъять аудиозапись, которая проводилась в кабинете номер 1 помещения отдела МВД по району Чертаново Южное в Москве и приобщить её к материалам настоящего уголовного дела, так как содержание протокола очной ставки между Константиновым и Софроновым не соответствует действительности. Адвокат Михалкина.
Тюркина: - Ну, посмотрите, что там у вас происходило? Что там происходило?
Софронов: - Там это, неправильно чуть написано.
Тюркина: - Что именно? Я всё прочитала, что тут написано.
Софронов: - Там не врачи сообщили, а сотрудники милиции. Полиции.
Тюркина: - То есть это единственная неточность?
Зацепин: - Почему Вы протокол тогда опять подписали?
Динзе: - Скажите пожалуйста, почему Вы в ответ на вопрос «Находитесь ли Вы в каких-либо отношениях и видели когда-либо друг друга?» Вы ответили, что сидящего, так скажем, мужчину Вы знаете - он там принимал участие в какой-то драке - но опять не указали о том, что он ножом кого-то убил?
Зацепин: - Да, вот Вы говорите: «Во время драки, в которой был убит Темников.».
Динзе: - Вы опосредованно говорите, не привязывая события непосредственно к Константинову. Как Вы можете это объяснить? Можете как-то прокомментировать?
Софронов: - Ещё раз?
Динзе: - Вы говорите, что сидящего напротив мужчину Вы не знаете, видели его около метро «Янгеля» во время драки, в которой был убит Ваш друг Темников Алексей. Личных неприязненных отношений Вы к нему не имеете, оснований для оговора нет.
Софронов: - Ну?
Динзе: - Вот, Вы здесь не указываете о том, что сидящий перед Вами мужчина убил Вашего друга Темникова.
Софронов: - Не спрашивали - не указывал.
Динзе: - Не спрашивали? Вот Вас спросили, не знаете ли Вы, при каких обстоятельствах познакомились? Или узнали друг друга во время драки?
Шкред: - А скажите пожалуйста, почему Вы не сказали, что сидящий перед Вами человек - Константинов Даниил Ильич?
Софронов: - Не знаю. Не помню. Я вообще не помню, чё говорил.
Прокурор: - Ведь прошло два года.
Бабурин: - Ну то есть нам надо ориентироваться на то, что Вы говорили в то время, а не сегодня? Тогда Вы помнили лучше.
Прокурор: - Вы неправильно читаете, стараетесь урывками всё вырвать.
Зацепин: - Да нет, мы наоборот в целом картину пытаемся понять, показания каждый раз разные.
Тюркина: - Попытаюсь спросить, ответьте чётко, какие показания правдивы? Или какие не правдивы, какие больше соответствуют действительности.
Софронов: - Что написано - значит правдиво.
Зацепин: - А что правдивей, то, что раньше написано или то, что позже?
Тюркина: - Вот смотрите, они у Вас все разные показания, поэтому Вам защита это объясняет. То есть Вы считаете все показания правдивые?
Софронов: - Ну половину просто не дополнили. Кто как спрашивает. Одни говорят одно, другие другое.
Динзе: - Но все же интересовались ножом, ударом смертельным, правильно?
Софронов: - Нет, не все.
Динзе: - Не все? А что тогда расследовали-то, что устанавливали? Какие Вам телесные повреждения нанесли?
Зацепин: - Как Вам вопрос-то ставили? Вот Вас несколько раз допрашивают по делу об убийстве, Вам что предлагают рассказать каждый раз?
Софронов: - Чё произошло.
Зацепин: - Так. Ну и Вы не рассказываете ничего про смертельный удар? Не рассказываете два года. Сегодня Вы вспомнили смертельный удар. Как это понять?
Софронов: - Никак.
Зацепин: - Ну как вот так? Вы объясните. Между прочим речь-то идёт о судьбе человека и на Вашей совести во многом это всё, поэтому мне хотелось бы всё-таки от Вас правды добиться. Вот откуда сегодня у Вас появилось описание смертельного удара, которого два года не было?
Софронов: - Ну вот помню.
Зацепин: - Вспомнили? То есть раньше Вы не помнили?
Софронов: - Нет. Боялся, за жизнь опасался, за здоровье. Себя, семьи.
Зацепин: - Подождите, Вы с какого момента опасались? Мы сегодня с Вами выяснили, что Вы вот после этой очной ставки написали заявление о госзащите, до этого Вы за защитой не обращались. Что Вам мешало в декабре, в феврале, 21 марта рассказать об ударе, о ноже? Человека Вы опознаёте уже, говорите, что он причастен, а о смертельном ударе не рассказываете. Как это понять можно? Важнейшее обстоятельство.
Софронов: - Всякое бывает.
Зацепин: - До Вас многих вещей никто не видел, не знал, Вы новатор. Поэтому мы и пытаемся у Вас узнать, первый раз такое видим. Через три месяца появляется нож, через три месяца появляется человек, через шесть месяцев появляется описание ножа, через два года Вы нам говорите, что Вы вспомнили удар, о котором два года не говорили. Вы под госзащитой полтора года находитесь, чего Вам опасаться? Вас после этого сколько раз допрашивали, мы это тоже сейчас огласим. Почему к сегодняшнему дню про удар-то придумали, чья это инициатива?
Софронов: - Почему придумал обязательно?
Зацепин: - Потому что. А как по-другому это можно объяснить?
Софронов: - Объясните, почему придумал?
Зацепин: - Не, ну потому что Вы никогда раньше об этом не говорили.
Софронов: - Может, Вы там были ещё?
Зацепин: - Может и был, давайте проверим. Вы шуточки-то зря…
Константинов: - Скажите пожалуйста - я сейчас в стиле обвинения, чтобы привычный порядок вышел - Вы читали этот протокол?
Софронов: - Отрывками, местами.
Константинов: - Местами. Это ваша подпись?
Софронов: - Да.
Константинов: - Она не сфабрикована?
Софронов: - Нет, моя подпись.
Константинов: - Скажите пожалуйста, Вы, увидев, что показания записаны неполно, наполовину, как Вы говорите в очередной раз, внесли замечания на протокол?
Софронов: - Не понял.
Константинов: - Замечания внесли, что следователь не всё записал? «Я хочу Вам сказать, что в действительности было так.» - Вы писали что-нибудь подобное?
Софронов: - Нет.
Константинов: - А почему?
Софронов: - Вот так.
Константинов: - Ну а в чём проблема сказать Звонкову: «Послушайте, Вы не всё записали.»?
Софронов: - Как записали, чё. Ещё переписывать потом.
Динзе: - Может, Вы больше рассказали следователю, а он выборочно записывал? Может, Вы рассказали и про нож, и про удар, и про то, где это всё происходило, а следователь взял и выборочно написал. Вы потом с ним может как-то спорили, пытались его убедить? Как раз и заявление Михалкиной, что фальсифицировали протокол. «Я вот убийцу здесь указываю, а он выгораживает.».
Константинов: - Скажите пожалуйста, а вот опять…
Динзе: - Пусть он сначала ответит.
Константинов: - А он не ответит.
Динзе: - Не, ну можете как-то объяснить?
Софронов: - Не помню я.
Динзе: - Не помните? Не можете объяснить, да?
Софронов: - Не, не могу.
Константинов: - Скажите пожалуйста, почему в протоколе опять значится, что Вы увидели нож через стеклянные двери, нас с Темниковым?
Софронов: - Дверь открытой была.
Константинов: - Ну этого нигде раньше за два года не значится. Через стеклянные двери - это через стеклянные двери. Всё остальное - предположения и домыслы.
Динзе: - «Через открытую стеклянную дверь.» тогда бы звучало, Вы понимаете разницу? Или «Через открытые стеклянные двери.».
Зацепин: - А здесь просто «Через стеклянные двери увидел в руке нож.».
Тюркина: - Надо внести точность.
Зацепин: - Следующее - это первый том 232/233 получается.
продолжение
2 часть: http://yadi.sk/d/kQlixuS8DCLxi
3 часть: http://yadi.sk/d/ezQ4kUt_DCLyd
4 часть: http://yadi.sk/d/x_3aeMOjDCLzS
5 часть: http://yadi.sk/d/xMmQ_5I5DCM2P
6 часть: http://yadi.sk/d/Xh8ZjM66DCM3A
7 часть: http://yadi.sk/d/ghqtwasYDCM3x
Итак, полностью готовы части 2, 3, 4, 6 и частично 7.
Огромное спасибо Лене, Дмитрию, Оригинальному Нику (по имени - с разрешения)!
Итак, часть 6.
Судья Тюркина: - так, где остановились?
Адвокат Зацепин: - том 3, листы 11-18
Тюркина: - Так, 22 марта 2012 года с 15:20 до 16:20 следователь Звонков у нас проводил данное опознание, потерпевший - Сафронов, который вот участвует у нас.
(зачитывается протокол) На вопросы «Не видел ли ранее опознающий кого-нибудь из предъявляемых для опознания лиц и если видел, то когда, где и при каких обстоятельствах?» Сафронов осматривал предъявляемых для опознания лиц и заявил, что в лице, находящемся в кабинете 14 отдела МВД России по Москве по адресу Чертановская 59б под номером 3, он опознал лицо, которое участвовало в произошедшей драке в начале декабря 2011 года около входа в метро «Академика Янгеля», в которой убили моего друга Алексея Темникова. А именно: «Мы стояли с Алексеем у южного входа в метро «Академика Янгеля», к нам подошла компания из 5 человек, данное лицо плюнуло в моего товарища Темникова Алексея, после чего нанесло не менее 3 ударов по голове. Потом я решил заступиться за моего друга Темникова и нанёс данному лицу не менее 3 ударов по голове. У данного лица упала чёрная вязаная шапка и я увидел, что у него коротко стриженная голова; я швырнул данную шапку в сторону, после чего к нам подбежали ещё несколько человек из компании лица под номером 3, которые начали избивать меня и Темникова нанося удары руками и ногами по телу, после чего лицо под номером 3 и Темников выбежали на улицу из метро «Академика Янгеля» через стеклянные двери. У лица номер 3 я увидел в руке нож. Меня в этот момент парень из компании лица 3 ударил чем-то, причём отчего я покатился по ступенькам вниз. Встав на ноги, я увидел, что у меня ножевое ранение, и из плеча идёт кровь. Я испугался и побежал по переходу, ведущему ко входу в метро с криками о помощи.».
И тут у нас есть на листе дела 14 от руки - я так понимаю, что это обвиняемый писал - «Хочу заявить, что фактически был задержан в 10 часов. На протяжении более 6 часов я ограничен в свободе передвижения, у меня отобраны личные вещи, деньги и сотовый телефон. Протокол моего личного досмотра не составлялся, протокол задержания не составлялся, в качестве подозреваемого я не допрашивался, данное опознание считаю незаконным, так как узнающий меня в лицо Софронов находился в болезненном состоянии, у него были расширены зрачки, речь была замедленная, несвязная; мне показалось, что он находится в состоянии наркотического опьянения; его показания, которые здесь содержатся, он не давал, слова про нож у номера 3 он не произносил, он не смог вспомнить ни месяц ни день события, о котором спрашивал следователь и когда он якобы меня видел. Также он не мог указать место происшествия, статисты, которые были приглашены следователем, не похожи на меня внешне и намного старше меня по возрасту. Кроме того, я считаю, что всё происходящее со мной - политическое преследование меня за активную гражданскую позицию и участие в протестах. Также хочу добавить, что мне, как фактически задержанному, права предусмотренные статьёй 46 УПК до сих пор не разъяснялись. Также хочу заявить, что Софронов не утверждал, что видел в моих руках нож, несмотря на постоянные подсказки следователя. Особо следует отметить, что в процессе опознания на потерпевшего оказывалось значительное моральное воздействие, крики, наводящие вопросы, подсказки, грубости в его адрес. Софронов фактически не опознал меня, но назвал мой номер, не взглянув на меня. Софронова я никогда не видел, он так же не мог меня нигде видеть или встретить.».
Дальше идут фотографии, фототаблица, фотоснимки того, как происходило данное опознание, как он показывает, кто каким сидел по счёту.
Тюркина: - Это было?
Софронов: - Не помню… Это в Чертаново было.
Тюркина: - Ну, Чертаново вообще район большой.
Софронов: - У меня нормальные глаза были, это всё неправда.
Тюркина: - То есть на Вас никакого давления не оказывалось?
Софронов: - Не было никакого давления.
Тюркина: - Ни подсказок, ни криков, ни наводящих вопросов, вы всё самостоятельно, добровольно излагали?
Софронов: - Добровольно рассказывал.
Тюркина: - А почему тогда вот…
Софронов: - Там сидела эта, как её адвокат, женщина.
Тюркина: - Михалкина.
Софронов: - У меня нормальные зрачки были.
Тюркина: - А тогда в связи с чем такое заявление сделал [Константинов]?
Софронов: - Не знаю, приглючило.
Тюркина: - То есть это он был у нас в болезненном состоянии?
Константинов: - [иронично]… знаешь, я как бы развлекаюсь так.
Тюркина: - То есть Вы, данный протокол, как я понимаю, подтверждаете?
Софронов: - Ну, нормальный я был.
Тюркина: - Да я, собственно говоря, сейчас не об этом. Само это действие происходило? Опознание?
Софронов: - Ну опознание было. И нормально я опознал. И видел, смотрел в глаза.
Константинов: - Какой нормально? Ты вошёл с опущённой головой, сказал «номер три», потом Звонков тебя поставил, ты поднял голову, тебя сфотографировали и всё. Кстати, как и сегодня ты опознавал не глядя практически на клетку. На секунду.
Тюркина: - Защита, вопросы по данному документу?
Зацепин: - Первый вопрос: где здесь про удар ножом, про момент нанесения ранения?
Софронов: - Не спрашивали. Там вообще спрашивали очень быстро всё.
Шкред: - А скажите пожалуйста, вы реально только отвечаете на то, что Вас спрашивают?
Софронов: - Да.
Шкред: - А вы можете в принципе определить, что важно, а что не важно в рамках уголовного дела по убийству? Сами, без вопросов следователя.
Софронов: - Да.
Зацепин: - Ну вот нанесение смертельного ранения - это важно или не важно по делу об убийстве?
Софронов: - Да
Шкред: - Чем нанесено смертельное ранение - важно по делу об убийстве?
Софронов: - Да
Зацепин: - А почему Вы об этом не рассказываете? Опять
Софронов: - [молчание]
Зацепин: - Ну почему Вы об этом не рассказывали ни до, ни после? Вот от 21 марта мы только что огласили протокол - там это откуда-то появляется. 22 марта опять момента удара нет. Как это объяснить?
Софронов: - Ну вот так вот.
Зацепин: - Ну как? Ну кроме Вашей лжи это вообще чем-то можно объяснить?
Софронов: - Я врать не умею.
Динзе: - Скажите пожалуйста, Вы здесь говорите, что через стеклянные двери увидели в руке нож..?
Софронов: - Не через стеклянные двери - они открытые были.
Динзе: - Ну вот здесь: «Темников выбежал на улицу из метро «Улица академика Янгеля. Через стеклянные двери я увидел у лица номер 3 в руке нож. Меня в этот момент парень из компании номера 3 ударил в плечо.». То есть это получилось одномоментно: Вы видите нож и Вас бьют тут же в руку, а не так, как вы описывали ранее. Можете как-то это противоречие объяснить?
Софронов: - Моё всё там написанное.
Динзе: - Вы видите разницу? Вы видели, что это было перед входом, а не на улице; здесь вы говорите, что это было на улице. Это было в тот момент, когда вам не наносили ещё удар ножом.
Софронов: - Я чёто не понял, там большая площадка что ли или маленькая?
Динзе: - Вот я Вас и спрашиваю. Это было непосредственно перед дверьми, перед выходом? Или уже за выходом?
Софронов: - Это было в дверях.
Бабурин: - Нет, но Вы давали в протоколе показания, что это было на улице. Сегодня Вы говорили, что они вернулись.
Динзе: - А потом Вы сказали, что они не возвращались а просто стояли и дрались. Каким нам верить событиям, которые Вы описываете?
Софронов: - [молчание]
Бабурин: - Ваша честь, у меня тоже два вопроса. Первый: Вы говорите, что двери открыты, поэтому Вы видели. Если двери открыты 3 декабря и там горячий воздух соприкасается с холодным - там туман. Как вы можете…
Софронов: - Съездите на «Аннино».
Зацепин: - На «Аннино»? И что мы на «Аннино»…
Софронов: - Там дверей вообще нет у и нормально, тёплый воздух оттуда идёт.
Бабурин: - Отапливают улицу зимой? Значит, второй вопрос. Вы дали показания сегодня многократно, что первым нанёс удар Темников. Здесь Вы говорите, что набросился вот этот лысый, и он избивал Темникова; в связи с этим вы заступались. Так всё-таки эти показания, которые здесь даны или сегодняшние Ваши показания - что Вы неоднократно сегодня говорили - что первый нанёс удар Темников?
Софронов: - Темников нанёс удар.
Бабурин: - Но здесь Вы и слова не давали в показаниях, что Темников вообще хоть один удар нанёс, не то что первый. Вы дали показания во время очной ставки, что было избиение Темникова со стороны неизвестного. И Вы бросились его защищать, и лично Вы тоже ударяли в лицо неизвестного. Так Вы сегодня говорите правду или там, в показаниях у Вас правда?
Софронов: - Вот говорю правду… то и есть.
Бабурин: - А почему Вы там умолчали об этом?
Софронов: - Так получилось.
Тюркина: - То есть, я так понимаю, что Вы и тут говорите правду, и нам сейчас говорите правду?
Софронов: - Там половинная…
Бабурин: - То есть там пол-правды?
Софронов: - [неразборчиво]
Шкред: - Может нам Ильин даст показания, Ваша честь? Ну чё мы будем мучиться сидеть?
Тюркина: - Так, ещё вопросы будут?
Константинов: - Алексей, ну вот серьёзно… Вот серьёзно, давай - вот ты сейчас говоришь то, что ты сейчас говоришь - а давай вспомним о событиях 22 марта. Почему ты тогда не хотел говорить, что видел нож? Почему ты такой сел рядом со мной и говорил: «Я не видел ножа, я не видел ножа, я не видел ножа.»?
Софронов: - Я не говорил им там, что не видел ножа. Они просто не спрашивали.
Константинов: - Как не спрашивали? «Нож-то видел?» - они тебе кричали. «Я не видел нож!» - говори, как в прошлый раз. Ну мы с тобой вместе там были. Звонков и Княжев тебе подсказывали, я даже знаю.
Динзе: - Было такое?
Софронов: - Не помню.
Софронов: - А Вы допускаете, что такое было? Понимаете, «не помню» - это когда может быть было, а может быть и не было. Поэтому, что, допускаете такое, что следователь Вам кричал, подсказывал?
Софронов: - Следователь не подсказывал.
Зацепин: - А кто подсказывал?
Софронов: - Никто не подсказывал. Сам стоял вот возле этого, возле шкафа [неразборчиво]
Константинов: - А я всё придумал?
Зацепин: - А какие вопросы-то Вам задавали? Вот кого Вам предложили опознать?
Софронов: - Никого не предлагали. Вот сидели три человека…
Зацепин: - Так. Дальше что? Вы из коридора зашли в комнату, кто к Вам обратился? С чем?
Софронов: - Второй там был. Позвал второго.
Зацепин: - Какого второго?
Софронов: - Константинова.
Шкред: - А он второй был?
Тюркина: - Вы путаетесь с фотографиями.
Софронов: - Ну блин, я вообще сидел на [неразборчиво]
Зацепин: - Нет, вот Вы говорите: Вас не спрашивали про то, Вас не спрашивали про это. Я хочу узнать, вот на этом опознании Вам кого предложили опознать? Почему Вы здесь опять ничего не сказали про удар ножом?
Софронов: - Не помню.
Зацепин: - Зачитать ему, может?
Тюркина: - Из дела 232/233 - это протокол допроса от 25 апреля.
Зацепин: - А есть более ранее - очная ставка.
Тюркина: - Это тоже в этом томе? Что в одном томе-то всё всё…
Зацепин: - Нет, третий том 35/37. Вот логика не очень понятна. Они третий том… как бы том обвиняемого и в связи с участием обвиняемого в третий перешло, видимо, такая логика. 35/37 - это очная ставка.
(зачитывается протокол) Тюркина: - 22 марта 2012 года с 17:40 до 18:00 часов следователь Звонков проводил в Чертановском СО процессуальное действие с участием защитника Михалкиной, понятых, оперуполномоченного. На вопрос «Знают ли друг друга и в каких отношениях находятся друг с другом допрашиваемые лица?» заявил: «Софронов показал, что сидящего напротив мужчину он знает, видел его около метро «Академика Янгеля» во время драки, в которой был убит его друг Темников Алексей. Личных неприязненных отношений к нему не испытывал, оснований для оговора нет. Константинов показал, что сидящего напротив мужчину не знает, ранее не видел, личных неприязненных отношений не испытывает, оснований для оговора не имеет. Об обстоятельствах, при выяснении которых проводится очная ставка допрашиваемые лица показали следующее.
Софронов пояснил, что в начале декабря 2011 года около входа в метро «Академика Янгеля» в ходе драки, в которой убили его друга Алексея Темникова, а именно: «Мы стояли с Темниковым Алексеем около входа в метро «Академика Янгеля», к нам подошла компания из 5 человек, Константинов плюнул в моего товарища Темникова Алексея, после чего нанёс ему не менее 3 ударов по голове. Потом я решил заступиться за моего
Друга Темникова и нанёс Константинову не менее 3 ударов по голове. С Константинова упала чёрная вязаная шапка, и я увидел, что у него коротко стриженная голова. Я швырнул данную шапку в сторону, после чего к нам подбежали ещё несколько человек из компании Константинова и начали избивать меня и Темникова нанося удары руками и ногами по телу, после чего Константинов и Темников выбежали на улицу из метро «Академика Янгеля» через стеклянные двери. У Константинова я увидел в руке нож, которым он замахивался на Темникова. В этот момент парень из компании Константинова ударил меня чем-то в плечо, отчего я покатился по ступенькам вниз. Встав на ноги, я увидел, что у меня ножевое ранение, и из плеча идёт кровь. Я испугался и побежал по переходу, ведущему ко входу в метро, с криками о помощи. Позже от врачей скорой помощи, которые мне оказывали скорую медицинскую помощь, я у знал, что моего друга Темникова убили. Я уверен, что Темникова убил Константинов». Константинов от дачи показаний отказался, угрожая следователю и всем присутствующим сотрудникам полиции расправой в присутствии понятых. Также сказал, что если его посадят в тюрьму, Константинов отсидит свой срок, выйдет и убьёт следователя. Также Константинов заявил, что дело, в рамках которого его хотят задержать, сфабриковано.
На вопросы, заданные друг другу, допрашиваемые лица ответили [неразборчиво].
Заявление(от руки написанное): данный протокол очной ставки является сфальсифицированным, мой подзащитный на вопросы следователя отвечать отказался, в том числе и на вопрос о том, знает ли он Софронова. Эти сведения следователь записал самостоятельно. Софронов того, что написано в протоколе очной ставки, следователю не сообщал. Следователь эти показания откуда-то скопировал и вставил в текст. Константинов никому не угрожал, следователю и иным лицам ничего угрожающего не говорил. Хочу добавить, что я была лишена права задать вопросы потерпевшему Софронову без объяснения причин. Таким образом, полагаю, что право Константинова на защиту было грубо нарушено. Действия должностных лиц, которым поручено проведение расследования по настоящему уголовному делу, злоупотребляют своими полномочиями. Полагаю, что действия следователя Звонкова содержат признаки состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 303 УК РФ. Для установления объективной истины прошу изъять аудиозапись, которая проводилась в кабинете номер 1 помещения отдела МВД по району Чертаново Южное в Москве и приобщить её к материалам настоящего уголовного дела, так как содержание протокола очной ставки между Константиновым и Софроновым не соответствует действительности. Адвокат Михалкина.
Тюркина: - Ну, посмотрите, что там у вас происходило? Что там происходило?
Софронов: - Там это, неправильно чуть написано.
Тюркина: - Что именно? Я всё прочитала, что тут написано.
Софронов: - Там не врачи сообщили, а сотрудники милиции. Полиции.
Тюркина: - То есть это единственная неточность?
Зацепин: - Почему Вы протокол тогда опять подписали?
Динзе: - Скажите пожалуйста, почему Вы в ответ на вопрос «Находитесь ли Вы в каких-либо отношениях и видели когда-либо друг друга?» Вы ответили, что сидящего, так скажем, мужчину Вы знаете - он там принимал участие в какой-то драке - но опять не указали о том, что он ножом кого-то убил?
Зацепин: - Да, вот Вы говорите: «Во время драки, в которой был убит Темников.».
Динзе: - Вы опосредованно говорите, не привязывая события непосредственно к Константинову. Как Вы можете это объяснить? Можете как-то прокомментировать?
Софронов: - Ещё раз?
Динзе: - Вы говорите, что сидящего напротив мужчину Вы не знаете, видели его около метро «Янгеля» во время драки, в которой был убит Ваш друг Темников Алексей. Личных неприязненных отношений Вы к нему не имеете, оснований для оговора нет.
Софронов: - Ну?
Динзе: - Вот, Вы здесь не указываете о том, что сидящий перед Вами мужчина убил Вашего друга Темникова.
Софронов: - Не спрашивали - не указывал.
Динзе: - Не спрашивали? Вот Вас спросили, не знаете ли Вы, при каких обстоятельствах познакомились? Или узнали друг друга во время драки?
Шкред: - А скажите пожалуйста, почему Вы не сказали, что сидящий перед Вами человек - Константинов Даниил Ильич?
Софронов: - Не знаю. Не помню. Я вообще не помню, чё говорил.
Прокурор: - Ведь прошло два года.
Бабурин: - Ну то есть нам надо ориентироваться на то, что Вы говорили в то время, а не сегодня? Тогда Вы помнили лучше.
Прокурор: - Вы неправильно читаете, стараетесь урывками всё вырвать.
Зацепин: - Да нет, мы наоборот в целом картину пытаемся понять, показания каждый раз разные.
Тюркина: - Попытаюсь спросить, ответьте чётко, какие показания правдивы? Или какие не правдивы, какие больше соответствуют действительности.
Софронов: - Что написано - значит правдиво.
Зацепин: - А что правдивей, то, что раньше написано или то, что позже?
Тюркина: - Вот смотрите, они у Вас все разные показания, поэтому Вам защита это объясняет. То есть Вы считаете все показания правдивые?
Софронов: - Ну половину просто не дополнили. Кто как спрашивает. Одни говорят одно, другие другое.
Динзе: - Но все же интересовались ножом, ударом смертельным, правильно?
Софронов: - Нет, не все.
Динзе: - Не все? А что тогда расследовали-то, что устанавливали? Какие Вам телесные повреждения нанесли?
Зацепин: - Как Вам вопрос-то ставили? Вот Вас несколько раз допрашивают по делу об убийстве, Вам что предлагают рассказать каждый раз?
Софронов: - Чё произошло.
Зацепин: - Так. Ну и Вы не рассказываете ничего про смертельный удар? Не рассказываете два года. Сегодня Вы вспомнили смертельный удар. Как это понять?
Софронов: - Никак.
Зацепин: - Ну как вот так? Вы объясните. Между прочим речь-то идёт о судьбе человека и на Вашей совести во многом это всё, поэтому мне хотелось бы всё-таки от Вас правды добиться. Вот откуда сегодня у Вас появилось описание смертельного удара, которого два года не было?
Софронов: - Ну вот помню.
Зацепин: - Вспомнили? То есть раньше Вы не помнили?
Софронов: - Нет. Боялся, за жизнь опасался, за здоровье. Себя, семьи.
Зацепин: - Подождите, Вы с какого момента опасались? Мы сегодня с Вами выяснили, что Вы вот после этой очной ставки написали заявление о госзащите, до этого Вы за защитой не обращались. Что Вам мешало в декабре, в феврале, 21 марта рассказать об ударе, о ноже? Человека Вы опознаёте уже, говорите, что он причастен, а о смертельном ударе не рассказываете. Как это понять можно? Важнейшее обстоятельство.
Софронов: - Всякое бывает.
Зацепин: - До Вас многих вещей никто не видел, не знал, Вы новатор. Поэтому мы и пытаемся у Вас узнать, первый раз такое видим. Через три месяца появляется нож, через три месяца появляется человек, через шесть месяцев появляется описание ножа, через два года Вы нам говорите, что Вы вспомнили удар, о котором два года не говорили. Вы под госзащитой полтора года находитесь, чего Вам опасаться? Вас после этого сколько раз допрашивали, мы это тоже сейчас огласим. Почему к сегодняшнему дню про удар-то придумали, чья это инициатива?
Софронов: - Почему придумал обязательно?
Зацепин: - Потому что. А как по-другому это можно объяснить?
Софронов: - Объясните, почему придумал?
Зацепин: - Не, ну потому что Вы никогда раньше об этом не говорили.
Софронов: - Может, Вы там были ещё?
Зацепин: - Может и был, давайте проверим. Вы шуточки-то зря…
Константинов: - Скажите пожалуйста - я сейчас в стиле обвинения, чтобы привычный порядок вышел - Вы читали этот протокол?
Софронов: - Отрывками, местами.
Константинов: - Местами. Это ваша подпись?
Софронов: - Да.
Константинов: - Она не сфабрикована?
Софронов: - Нет, моя подпись.
Константинов: - Скажите пожалуйста, Вы, увидев, что показания записаны неполно, наполовину, как Вы говорите в очередной раз, внесли замечания на протокол?
Софронов: - Не понял.
Константинов: - Замечания внесли, что следователь не всё записал? «Я хочу Вам сказать, что в действительности было так.» - Вы писали что-нибудь подобное?
Софронов: - Нет.
Константинов: - А почему?
Софронов: - Вот так.
Константинов: - Ну а в чём проблема сказать Звонкову: «Послушайте, Вы не всё записали.»?
Софронов: - Как записали, чё. Ещё переписывать потом.
Динзе: - Может, Вы больше рассказали следователю, а он выборочно записывал? Может, Вы рассказали и про нож, и про удар, и про то, где это всё происходило, а следователь взял и выборочно написал. Вы потом с ним может как-то спорили, пытались его убедить? Как раз и заявление Михалкиной, что фальсифицировали протокол. «Я вот убийцу здесь указываю, а он выгораживает.».
Константинов: - Скажите пожалуйста, а вот опять…
Динзе: - Пусть он сначала ответит.
Константинов: - А он не ответит.
Динзе: - Не, ну можете как-то объяснить?
Софронов: - Не помню я.
Динзе: - Не помните? Не можете объяснить, да?
Софронов: - Не, не могу.
Константинов: - Скажите пожалуйста, почему в протоколе опять значится, что Вы увидели нож через стеклянные двери, нас с Темниковым?
Софронов: - Дверь открытой была.
Константинов: - Ну этого нигде раньше за два года не значится. Через стеклянные двери - это через стеклянные двери. Всё остальное - предположения и домыслы.
Динзе: - «Через открытую стеклянную дверь.» тогда бы звучало, Вы понимаете разницу? Или «Через открытые стеклянные двери.».
Зацепин: - А здесь просто «Через стеклянные двери увидел в руке нож.».
Тюркина: - Надо внести точность.
Зацепин: - Следующее - это первый том 232/233 получается.
продолжение