У меня есть ощущение - чисто личное ощущение, не теория - что литературный русский язык мёртв. Да, на нём пишут и даже говорят, но настоящих его носителей уже нет. И когда я читаю что-нибудь, что написано на "красивом" русском языке, я думаю: "Да ты выделываешься, собака", и читать перестаю. Причём писателей девятнадцатого века могу читать без всякого ощущения обмана - это их язык, они настоящие его носители. А уже в тридцатых годах прошлого века "типа-литературный" русский стал рваным и упрощённым языком (не знаю, из-за революции или общеевропейской "фельетонной эпохи"), а настоящий стал выглядеть неестественным.
Я, правда, и красивого английского у современных авторов не люблю. А вот русскоязычные заметки в ЖЖ, написанные в старой орфографии, читаю совершенно спокойно. Может, потому что воспринимаю их как попытку реконструкции своего рода, а не обычную подделку.
> У меня есть ощущение - чисто личное ощущение, не теория - что литературный русский язык мёртв. Язык жив до тех пор, пока есть живые носители. > настоящих его носителей Позволю себе усомниться в том, что носитель может быть "не настоящим".
Я, правда, и красивого английского у современных авторов не люблю. А вот русскоязычные заметки в ЖЖ, написанные в старой орфографии, читаю совершенно спокойно. Может, потому что воспринимаю их как попытку реконструкции своего рода, а не обычную подделку.
Reply
> У меня есть ощущение - чисто личное ощущение, не теория - что литературный русский язык мёртв.
Язык жив до тех пор, пока есть живые носители.
> настоящих его носителей
Позволю себе усомниться в том, что носитель может быть "не настоящим".
Reply
Reply
Дак он и не был никогда живым. На то и литературный.
Reply
Недавно написал несколько предложений человеку. Ответ: "Это ЧатГПТ?" Изьясняться непопросту, выходит, признак автогенерации.
Reply
Leave a comment