Идея эволюции
Можно попытаться поговорить об эволюции, хоть это тема крайне трудная - с одной стороны, и банальная - с другой. Как всегда. Глупости сказаны в три слоя, что-то ценное не откопать.
Интересно, что сейчас многие биологи предпочитают писать о том, что эволюция - это факт. Думал, что это такая небрежность речи, мелкая ошибка, недопонимание, не стоящее особенного внимания.
Только недавно понял, отчего это устойчивое словосочетание распространяется. Это связано с современным помрачением умов. Главным различием считается различие между объективным и субъективным. Считается, что объективное - это то, что существует помимо человека, а субъективное - иллюзия. Поэтому из науки стремятся изгнать все субъективное, оставить только объективное знание. Согласно прежней философской традиции, усвоенной только в виде фразеологии, без тени мысли, привыкли считать, что факты - это объективное, а идеи и теории - субъективное. Поэтому, когда говорят, что эволюция - это факт, высказать пытаются совсем не это. Этой фразой говорят, что эволюция - очень обоснованное утверждение, что в ней крайне трудно сомневаться, что это - объективный процесс, и чтобы сказать, что эволюция объективна, говорят, что это факт. Этим выражением подчеркивают не фактичность, а степень уверенности в истинности. Потому что опасаются, что названная "идеей", эволюция окажется под сомнением.
Разумеется, это просто умопомрачение. Эволюция не факт, а идея. Мы можем наблюдать факты (это не перводанность - факты мы конструируем). На основании фактов мы можем построить идею. Можно сказать, что идея эволюции похожа на понятие траектории. Мы наблюдаем несколько точек движущегося предмета - так мы устроили дело, что ухватили эти несколько точек. Мы проводим воображаемую линию и говорим, что это - траектория предмета. При этом интересно, что предмет в самом деле движется (речь не идет об иллюзии). Он в самом деле движется так, как об этом сообщает траектория. То, что мы мыслим как траекторию, соответствует тому, что есть на самом деле. Тем не менее траектория - это понятие, это то, что мы создали в уме, чтобы достроить наблюдаемый мир до целого и в то же время то, что соответствует происходящему в мире.
Такова же и эволюция. Мы наблюдаем факты. Продумывая эти факты, очень разнообразные, многочисленные, частично противоречивые, сложные - мы приходим к идее эволюции, которая соответствует этим фактам во всей их сложности и противоречивости. Мы уверены в том, что созданная нами идея верна и соответствует тому, что есть на самом деле - это обстоятельство не делает эволюцию фактом.
Основываясь на идее эволюции, мы можем проводить конкретные рассуждения относительно фактов, предсказывая новые. Вот есть пример птиц-шалашников, которые занимаются строительной деятельностью (ею много кто занимается) и - как кажется - даже имеют нечто вроде эстетического чувства, создают этакие дизайнрские рабьоты, инсталляции, в которых можно отыскать эстетическое единство. Как такое получилось - закономерный вопрос. В книге Е.Н. Панова "Языковой рубикон" дается краткий обзор серии красивых работ, где выяснялись обстоятельства эволюции поведения шалашников. Можно видеть краткое пописание того, как двигается мысль. Факты сопоставляются по сходству и тем самым они группируются в классы близких фактов. Благодаря такому объединению можно составить "признаки" и отслеживать не общее сходство, а конкретные признаки и описывать их изменения. Можно сопоставить изменения признаков у большой группы видов и построить гипотетическую схему отношений признаков. Эта схема может быть опровергнута, если отыщутся признаки, в нее не укладывающиеся, или может быть подтверждена - и тогда она предсказывает, как будут изменяться связи признаков поведения у разных видов птиц нескольких семейств. Конечно, так можно действовать и с признаками морфологии, и с генетическими признаками, и вообще с любыми - так работает сравнительный метод. Мы получаем конкретные гипотезы о филогенезе, о родственных отношениях, основываясь на общей идее эволюции.
Благодаря этой идее эволюции мы можем получить доступ к обдумыванию этого странного материала. Самцы, которые крутятся на шестах, чтобы привлечь самок. Создают украшенные цветами и цветными стеклами композиции, следят за сочетанием цветов своей площадки, что сказывается на привлекательности. Как эти странные привычки развиваются из сравнительно обычных жестов и движений, чем это обычно и чем это удивительно. Без идеи эволюции мы бы остались без способа организовать этот материал - мы имели бы просто ворох странных наблюдений. С этой идеей мы можем задумываться и находить переходные формы, можем выстраивать ряды форм поведения и аргументированно спорить, откуда и куда шло движение, что могло быть движителем процесса. Важно не то, что наши реконструкции всегда верны - в них, конечно, много ошибок - а в том, что мы вообще можем так ставить вопросы и иногда можем находить ответы.
Интересно, что сейчас многие биологи предпочитают писать о том, что эволюция - это факт. Думал, что это такая небрежность речи, мелкая ошибка, недопонимание, не стоящее особенного внимания.
Только недавно понял, отчего это устойчивое словосочетание распространяется. Это связано с современным помрачением умов. Главным различием считается различие между объективным и субъективным. Считается, что объективное - это то, что существует помимо человека, а субъективное - иллюзия. Поэтому из науки стремятся изгнать все субъективное, оставить только объективное знание. Согласно прежней философской традиции, усвоенной только в виде фразеологии, без тени мысли, привыкли считать, что факты - это объективное, а идеи и теории - субъективное. Поэтому, когда говорят, что эволюция - это факт, высказать пытаются совсем не это. Этой фразой говорят, что эволюция - очень обоснованное утверждение, что в ней крайне трудно сомневаться, что это - объективный процесс, и чтобы сказать, что эволюция объективна, говорят, что это факт. Этим выражением подчеркивают не фактичность, а степень уверенности в истинности. Потому что опасаются, что названная "идеей", эволюция окажется под сомнением.
Разумеется, это просто умопомрачение. Эволюция не факт, а идея. Мы можем наблюдать факты (это не перводанность - факты мы конструируем). На основании фактов мы можем построить идею. Можно сказать, что идея эволюции похожа на понятие траектории. Мы наблюдаем несколько точек движущегося предмета - так мы устроили дело, что ухватили эти несколько точек. Мы проводим воображаемую линию и говорим, что это - траектория предмета. При этом интересно, что предмет в самом деле движется (речь не идет об иллюзии). Он в самом деле движется так, как об этом сообщает траектория. То, что мы мыслим как траекторию, соответствует тому, что есть на самом деле. Тем не менее траектория - это понятие, это то, что мы создали в уме, чтобы достроить наблюдаемый мир до целого и в то же время то, что соответствует происходящему в мире.
Такова же и эволюция. Мы наблюдаем факты. Продумывая эти факты, очень разнообразные, многочисленные, частично противоречивые, сложные - мы приходим к идее эволюции, которая соответствует этим фактам во всей их сложности и противоречивости. Мы уверены в том, что созданная нами идея верна и соответствует тому, что есть на самом деле - это обстоятельство не делает эволюцию фактом.
Основываясь на идее эволюции, мы можем проводить конкретные рассуждения относительно фактов, предсказывая новые. Вот есть пример птиц-шалашников, которые занимаются строительной деятельностью (ею много кто занимается) и - как кажется - даже имеют нечто вроде эстетического чувства, создают этакие дизайнрские рабьоты, инсталляции, в которых можно отыскать эстетическое единство. Как такое получилось - закономерный вопрос. В книге Е.Н. Панова "Языковой рубикон" дается краткий обзор серии красивых работ, где выяснялись обстоятельства эволюции поведения шалашников. Можно видеть краткое пописание того, как двигается мысль. Факты сопоставляются по сходству и тем самым они группируются в классы близких фактов. Благодаря такому объединению можно составить "признаки" и отслеживать не общее сходство, а конкретные признаки и описывать их изменения. Можно сопоставить изменения признаков у большой группы видов и построить гипотетическую схему отношений признаков. Эта схема может быть опровергнута, если отыщутся признаки, в нее не укладывающиеся, или может быть подтверждена - и тогда она предсказывает, как будут изменяться связи признаков поведения у разных видов птиц нескольких семейств. Конечно, так можно действовать и с признаками морфологии, и с генетическими признаками, и вообще с любыми - так работает сравнительный метод. Мы получаем конкретные гипотезы о филогенезе, о родственных отношениях, основываясь на общей идее эволюции.
Благодаря этой идее эволюции мы можем получить доступ к обдумыванию этого странного материала. Самцы, которые крутятся на шестах, чтобы привлечь самок. Создают украшенные цветами и цветными стеклами композиции, следят за сочетанием цветов своей площадки, что сказывается на привлекательности. Как эти странные привычки развиваются из сравнительно обычных жестов и движений, чем это обычно и чем это удивительно. Без идеи эволюции мы бы остались без способа организовать этот материал - мы имели бы просто ворох странных наблюдений. С этой идеей мы можем задумываться и находить переходные формы, можем выстраивать ряды форм поведения и аргументированно спорить, откуда и куда шло движение, что могло быть движителем процесса. Важно не то, что наши реконструкции всегда верны - в них, конечно, много ошибок - а в том, что мы вообще можем так ставить вопросы и иногда можем находить ответы.