Как ты лодку назовешь

Jun 02, 2013 08:55

У психологов есть работы, показывающие, как к нам надо относиться. Вот пример. Психологи пришли в школу и сказали всем, что провели тест на IQ. И ознакомили учителей с результатами теста, а ученикам-то ничего не сказали. Причем учителям они тоже наврали - строго случайно выбрали некоторую долю учеников, про которых сказали учителям, что у тех потрясающие способности и что тот тест показал прямо ого-го.
А потом психологи, как всегда, сели в засаду и стали следить, чо будет. Научный метод. Выяснилось, что очень скоро учителя стали в отчетах и разговорах сообщать, что в самом деле ученики, про которых тест показал ого-го, очень даже и может быть прямо и ну и дела. Через полгода у этих учеников оценки выросли, самооценка тоже как-то приподнялась. И тогда психологи взяли результаты всяких там контрольных от этих учеников и дали другой команде учителей на проверку - эти-то уже порченые информацией, им уже лапши навешали... Оказалось, что в самом деле выбранные ученики, про которых врали, что они умные, стали решать задачи значительно лучше. Гораздо более того. Психологи вышли из засады и опять провели свои тесты IQ. И оказалось, что у тех учеников, про которых ранее было врато, результаты выросли неимоверно. Результаты этого теста в норме колеблются, говоря попросту, если через какое-то время замерять интеллект, он у половины процентов на 10 упадет, а у половины на те же десять возрастет - естественные колебания, чай, даже вес у нас колеблется, что уж о тонких материях. Так вот, у обовранных учеников результаты теста почти у всех выросли процентов на 20-25. Не в том даже дело, что 20 больше десяти, а что у очень высокой доли выросли результаты.
То есть они в самом деле стали умнее после того, как о них сказали, что они умнее.


(c) zh3l

В другом опыте психологи издевались над женщинами. Они их заставили сдавать всякие контрольные тесты по математике. Женщины были по происхождению из Азии, многие из Китая (а опыт делался в Штатах). Перед математическим тестом женщинам дали заполнить дурацкую анкету - как им сказали, для какой-то там фигни. Половина женщин получила анкету про предков - о дедушке, прадедушке, откуда они, как у них было в жизни. Другая половина получила анкеты о кулинарии - как что готовить, насколько часто данная женщина чего-то там сбраживает и парит. Смысл этой психологической фиоритуры был в том, чтобы половину женщин заставить отождествиться с мыслью, что они - китаянки (азиатки), а другую - что они в первую голову женщины. Есть стереотипы - китайцы считаются (в Штатах) очень способными к математике, а женщины считаются до математики глухими. Казалось бы, очень все воздушно, и что там актуализируется от таких анкет... однако потом просто проверили результаты довольно сложного математического теста. Оказалось, что женщины, отождествившиеся с китаянками в себе, достоверно лучше прошли тест, чем женщины, уверовавшие, что они - женщины.

Это очень интересно. Скажем, в отношении общественной нравственности. Конечно, вежливость - обман, и социальные устои фальшивы, но, получается, что мы о себе думаем, такими и являемся путем становления. Так что если взять, к примеру, ходовые ценности какого-то общества - те, что это общество явно декларирует, так и окажется, что люди в этом обществе такие и есть. То есть такими и становятся в процессе варки.

Можно отсюда ходить в разные стороны. Ну, интересно, например, как там в штатах ходят бабы... ну то есть какие там нравы. Вот мне лента несет ясное мнение об одной из американских ценностей

"За всеми этими историями стоят очень твердые в современной Америке моральные взгляды. Обман в любом виде, в том числе в любовных отношениях, - неприемлем. Люди, этого не понимающие, - дикие и, что скрывать, безнравственные. В воинском уставе адюльтер давно уже приравнен к преступлению. Почти столь же категорично общественное мнение. Понятно, что я не могу судить обо всем американском обществе, я ничего не знаю о правилах нравственности, принятых, скажем, среди наркодилеров или в семьях шахтеров, но в довольно-таки большой части общества, в среде, называемой университетской, сегодня царят совершенно, на русский взгляд, ригористические нравы. Врать, обманывать, хитрить, лукавить - одно из самых осуждаемых преступлений.

Кстати, стремительная легализация однополых браков во многом проистекает из желания уменьшить, насколько возможно, пространство лжи. Люди не должны быть поставлены в унизительное положение, когда ложь - единственный способ выжить.

Конечно, адюльтеры, коррупция, казнокрадство, воровство, обман - имеют место быть. Клинтон и Моника Левински - это всего лишь предыдущее поколение. Еще раньше Рузвельт и его многочисленные романы. Но сегодня это поведение, маркируемое как маргинальное. Кстати, русские студенты почти сразу приходят в изумление в Америке: списывать никто не дает. Подсказок не существует. Это такой же обман, как и многие другие его виды, в России воспринимаемые как нечто естественное.

Думаю, именно категоричность нравственных запретов куда отчетливее отличает Америку от России, чем что-либо иное. Кто-то скажет, что здесь как раз проходит граница между протестантизмом, непримиримым ко лжи, и православием, терпимым к человеческим слабостям. Может, и так. Но Россия и Америка сегодня отличаются не количеством айфонов и айпэдов на душу населения, а отношением к вранью. Если кто-то скажет, что за ригоризмом по пятам следует его тень: нетерпимость, маниакальность (мол, потому студенты и школьники так легко в Америке расстреливают своих одноклассников и одногруппников), я, скорее, соглашусь. Но Россия-то сегодня погрязла именно во лжи, вот в чем проблема."

http://mikhail-berg.livejournal.com/42429.html

Хорошо. И еще мне интересно, какие нравы в России сейчас. Вот в чем штука - найти всякую ругань о том, как все обманывают, воруют и убивают - совсем не трудно. Но это не о том. Разговор о том, что все воруют, высказывает следующее: раньше была нравственность и воровали не все, а сейчас это нравственное требование исчезло и теперь все. Это очень познавательно, но не о том. Не существует общества без нравов, и потому интересно - каковы нравы сейчас. Если в самом деле все воруют и лгут (я не в спор, а только для примера), это значит просто то, что о такой нравственной норме, как честность, речи нет, норма в чем-то ином. И вопрос - в чем? Какие нравственные качества сейчас общественно-одобряемы? За что мы себя хвалим? и тем самым - кем мы являемся?

Мне интересно.

Вот пример ответа - для затравки, потому что я удовольствием послушаю, что мне скажут.

"Мы полюбили Масяню за то, что: частица Масяни есть в каждом. Что, несмотря на ее развязную манеру говорить и откровенно дурные привычки, она - добрая, хорошая, ранимая. Она - ироник, и в то же время сквозь эту иронию проглядывает искренность. Вот тут и остановимся. Искренность - то, о чем говорилось всегда, но что сегодня звучит как призыв, доведенный телевидением до уровня авторитетной анонимности, - таковы частота и непредсказуемое авторство связанных с этим высказываний. (Их диапазон широк: от Натальи Ветлицкой до Владимира Сорокина, который недавно заявил о своем желании писателя быть искренним. Но о романе последнего, где искренность - недостижимый идеал отдельных избранных, поговорим подробнее чуть ниже.) Однако слово, вырвавшееся в эфир, фиксирует определенную потребность. Эту же самую потребность и выражает наша «героиня». Та пустота, которая приоткрывается в момент исходного отсутствия ориентиров, пассивно и стремительно вбирает содержание. И содержание Масяни - как раз такая искренность. ...Возможно, в «самой» Масяне есть даже что-то отталкивающее, но парадокс заключается в том, что «самой» Масяни-то и нет: «пустота» мультипликации мгновенно чем-то заполняется. Ее заполняют проецируемые на Масяню предчувствия. Они суть наша утопия - искренности и доброты.

Действуя как лакмусовая бумажка, мультипликация выявляет некий коллективный запрос. Повторим: это запрос на искренность. Однако в западной прессе фиксируется нечто противоположное, а именно почти оголтелый цинизм. Тут не приходится говорить о «непереводимой игре слов». (Хотя попытки передать Масянин вокабулярий на иностранных языках считаются и в самом деле неудачными.) Этой игры нет хотя бы потому, что считываются целые сюжеты. Скорее, мы имеем дело с двумя сторонами искренности. С искренностью, которая стыдится самой себя, а потому рядится в разухабистые выражения. С искренностью, которая обнаруживает себя не иначе как через насмешку. Словом, с искренностью, которая себя же отстраняет, чтобы на время остаться неопознанной. Эта иронизирующая над собою искренность совсем подстать Масяне: чтобы определить ее в качестве таковой, необходимо присмотреться. Вернее, нужно увидеть и забыть, чтобы остался след одной лишь интонации. Очень часто, когда ситуация выглядит довольно неприглядной, как говорилось выше - циничной, ее комментирует («снимает») узнаваемый Масянин смех. Смех вместо реплики, вместо морали. Как знак того, что все мы понимаем, о чем, собственно, речь. (Приведем простой пример. Масяня выслушивает откровения подружки, приговаривая с характерной интонацией: да что ты говори-и-ишь! А потом заявляет: чисто физический секс меня не интересует, я вот обязательно думаю, что всегда должно быть какое-то чувство, какое-то чувство... (Пауза.) Ну, я не знаю: например, накуриться вместе или напиться... (Вот он, момент «цинизма». И даже «пропаганда» наркотиков и алкоголя. Но за этим следует новая пауза и, главное, кульминационный в смысловом отношении смех.)"

http://iph.ras.ru/page49532117.htm

Это такое вот частное противопоставление, как тонко все устроено. Мы уверенно отличаемся от Штатов в отношении честности. И у нас совершенно особенное отношение к искренности. Тут имеется какая-то сложная игра.
Интересно, какая.
И другие качества - неужели сейчас в цене только отчаянно-ироничная искренность?

Это самосбывающиеся пророчества. Как о нас говорят другие и как мы о себе говорим - такими мы и в самом деле становимся. И вот - что же нам говорят о нас другие и что мы говорим о себе сами? Какими мы скоро станем?

psychology4

Previous post Next post
Up