Бог барамин метит, - клоп-попугай против
Барамином (от еврейского "бара" - сотворение, и "амин" - группа, род) креационисты называют те самые исходные формы, которые были созданы Творением. Слово редкое, а по сути мыслится прототип. Дело в том, что связь видов в родственные группы совершенно очевидна, и отстаивать творение видов нет возможности. Собственно, все вменяемые креационисты и до Дарвина признавали в тех или иных формах родственные отношения видов. Значит, исходными формами надо считать не виды, а что-то другое. обычно бараминами называют группы примерно уровня семейства. Бараминами считают почти все семейства млекопитающих и группы сходного уровня в иных таксонах - семейства, надсемейства, отряды.
При таком подходе у креационизма отличий от эволюционной теории остается совсем немного. Креационисты будут заниматься нормальной филогенетикой, отыскивать прототипы (предковые формы) и устанавливать родственные связи. Только не на всю глубину филогенетического древа, а только от видов до семейств. И тем методом, которым и сейчас работают филогенетики. Тем самым им приходится допускать не только микроэволюцию, но и макроэволюцию - потому что происхождение семейств в микроэволюцию ну никак не засунешь. Критерием принадлежности к одному барамину считается способность приносить потомство (пусть и неплодовитое). Этакий биологический критерий вида, который принят очень многми эволюционными биологами. Креационисты в этом отношении оказываются последователями Э.Майра, который многое сделал для разработки учения о репродуктивных барьерах. Трудностей там достаточно - Майр вынужден был прийти к правилу 75%, то есть считать, что если удается различить 75% особей двух популяций, то это разные виды. Различение видов становится операцией статистической, настолько тонок и незаметен барьер между ними при таком подходе.
Как и в прочих случаях установления родства, барамин приходится отыскивать, говоря грубо, по уникальным признакам. Сближать сходно устроенные формы. То есть применять весь аппарата морфологического анализа, разработанный наукой. Более того - придется ведь брать не только данные морфологии, но и чуть не все гипотезы эволюционной биологии принимать - иначе креационизм оказывается совсем в странном положении. Дело в том, что существует такое правило Кренке, разработанное советским ботаником Кренке в 30-е годы. Звучит оно так: не существует признака, который был бы свойствен только одному таксону. Иная формулировка: любой признак, появившийся в результате нарушения развития (уродство) обязательно найдется в качестве нормального в какой-то таксономической группе. В общей форме это называется мероно-таксономическим несоответствием (термин С.В. Мейена).
Это - эмпирическое правило. То есть оно основывается не только на неких теоретических соображениях. а на огромной выборке фактов. Составил правило ботаник Кренке, специально занимавшийся уродливыми формами у растений, а потом, примерно в 70-х годах, правило начали интенсивно проверять зоологи. Зоологи имеют дело с принципиально большим, чем у ботаников, количеством форм. Сейчас зарегистрировано где-то 280 000 видов растений. Может быть, их 300 000, или даже 400 000... Животных, как считают, более 10 000 000 видов. И вот зоологи, вспоминая самые экзотические уродства, не смогли отыскать нарушения правила Кренке - всегда находится таксон, у которого данная морфологическая черта является нормальной.
С точки зрения теории эволюции это результат интересный, но понятный. Формы находятся в родстве, и раз уж их так много, обязательно найдется группа, которая что-то такое похожее сделала у себя. Эволюционист скорее удивится - странно, что нет нарушений, тут интересно, что такая форма всегда находится, никто не вымер до такой степени, чтобы полностью исчезла возможность создавать какую-то специфическую "морфологию".
Так вот, весь аппарат сравнительно-анатомического и морфологического, а также филогенетического анализа эволюционной биологии придется применять для поиска бараминов - иначе пойдут косяки. Скажем, существует такое морфологическое образование: клешня. Она есть у раков, крабов, скорпионов и ложноскорпионов.
Устройство клешни характерно в этих группах примерно для уровня отряда. То есть наличие или лишенность клешни обозначает выделение отряда. Но клешня имеется также у клопов родов Carcinocoris, Carcinochelys и Cheloсoris. В отряде клопов наличие клешни выделяет только род. А если счесть, что эти таксономические роды соответствуют одному или более baramin'ам, мы окажемся в недоумении ввиду их близости с иными родами того же подсемейства Phymatinae, имеющими полуклешни (Phymata, Macrocephalus) либо почти типичные ходильные передние ноги (Themonocoris).
Работа с бараминами переходит просто к типологии - представлению о том, что живые формы группируются согласно неким "законам морфологии" вокруг "прототипов". Это вовсе не креационистское воззрение, а довольно обычное представление у морфологов и таксономистов, группы связаны между собой, это проявляется в сходстве строения и объясняется родством, преемственными связами форм друг с другом. Забота о поддержании устойчивости формы требует минимально изменять доставшуюся от предка морфологию. Собственно, сам факт наличия "науки о строении живых существ", морфологии, свидетельстввует об эволюции. Если б не связывающие ряды форм. наличие сквозной сети сходств - никакой бы науки не было, а были бы лишь уникально-непохожие друг на друга образцы. А так - креационисту приходится решать те же самые вопросы - как различить скорпионов и ложноскорпионов, раков с их множеством отрядов, как не отнести к ним клопов с клешнями, которые хоть и с клешнями, но все же клопы, причем меж собой не родственные - у клопов клешни, обозначающие у крабов отряды, метят всего лишь роды. То есть, по сути, в рамках биологии, если он захочет иметь дело с фактами, креационист будет работать точь-в-точь как эволюционист. Это значит, что и отличить их нельзя. Креационистами называются лишь глупые креационисты, которые произносят какую-то чушь. Если креационист не ставит себе целью говорить чушь, он креационистом не называется, а оказывается вполне нормальным биологом, делающим те же научные процедуры, что и любой иной биолог. То есть... вера в исходное творение никак не связана с креационизмом как современным течением, противопоставляющим себя господствующему мейнстриму. Весь аппарат современной билогии ни в чем не противоречит гипотезе о творении, если хочется ее придерживаться. В том смысле, что можно сказать: представление о том, что творец создавал отдельно каждый биологический вид, или он создавал отдельно каждый "прототип" - либо не фальсифицируемо, либо ложно. Если оставаться с фактами, придется выговаривать какие-то уж очень странные вещи вроде того, что Творец творил виды, но так, чтобы уже готовые всеми деталями соответствовали происхождению друг от друга, то есть как бы обманывал будущих исследователей. Что странно. Много проще предствление о создании первичных форм (пока происхождение жизни еще не раскрыто) и дальнейшей эволюции в соответствии с динамичекси развивающимися идеальными прототипами. Мне бы казалось, что креационистам лучше деражться таких позиций. Не пытаясь внести что-то новое в биологию - раз уж даже концепция бараминов полностью дублирует давнюю тему анатомов - представление об архетипах, а также работу таксономистов. Которые и так по мере сил стараются сгруппировать вместе сходные формы, производя за креационистов всю черновую работу.
Однако чем бы стоило заниматься в связи с креационизмом - так это именно раскопкой фактов. которые тонут среди прочих - "интересных фактов". Вот хоть та же Фимата, на которую мы наткнулись при разговоре о бараминах. Значит, у этого клопа - клешни на передних ногах. Он относится к подсемейству Phymatinae из семейства хищнецов (Reduviidae). Это такие хищные клопы, хоботком - острым и жестким - пробивают покровы других насекомых и их высасывают. Самые настоящие хищники, этакие насекомые волки... или, скорее, львы - они добычу не загоняют, а сидят в засаде до последнего. Потому многие хищнецы мастера маскировки.
Наш самый обычный хищнец притворяется комочком грязи, весь такой в шишках и выростах. И многие другие хищнецы такие же - их же около 3000 видов, только этого семейства клопов.
Есть и красивые
Но подвернутый хоботок - длинный и острый, как клыки, он выдает хищника. Эти ребята не боятся ползать среди паутины - то ли пауки их не трогают... то ли они двигаются достаточно медленно, чтобы не вызвать тревоги у паука. Не боятся нападать на перепеончатокрылых - кажется, жало им нипочем
Жрут всяких бабочных куколок
Ну, маскировка разная бывает - в том числе и такая
А результат один - кого-то жрут
Потом этот хищный хоботастый клоп шастает с добычей, наколотой на хоботок
Иные редувииды откровенно прекрасны
Да, так вот, о Фимате. Жилкование крыльев - это важнейший признак диагностики насекомых. Какие там имеются ячейки, как они устроены - очень устойчивый признак семейства. Каждая ячейка имеет собственное имя. То есть на любом крыле любого насекомого структура ячеек столь устойчива, что морфолог может назвать имя любой ячейки - они именованы в рамках единой схемы (вру для ясности - все же не во всяком крыле...). Для клопов-хищнецов характерны две замкнутых ячейки и незамкнутая полуячейка перепонки надкрылий.
Среди огромного многообразия насекомых выполняется соответствие - принадлежность к семейству и постоянное устройство крыльев, а у фиматы - нет. У Phymata crassipes в пределах вида изменчив признак. характерирующи в общем случае семейство. У Фиматы число замкнутых ячей перепонки колеблется от 2-х до 13-ти.
Вот именно эти загадки и важны. Почему столь изменчиво жилкование крыльев? Это же существеннейший признак. Раз у подавляющего большинства насекомых строение ячеек крыла характеризует семейство, то это, скорее всего, означает - в развитии признаки организационные. важнейшие - жестко сцеплены с этими признаками крыла. Видимо. одни и те же гены отвечают за образование разных этих признаков, или эти генетические механизмы жестко сцеплены. И вдруг у некоторых видов - такая изменчивость... "Просто так" это быть не может.
А почему у этого клопа - клешни? Самку зажимать? Так они и у самки есть. Охотиться? А, тут мы подбираемся к тому, зачем я затеял всю эту историю. Креационисты говорят свое, а мне кажется, работает единство стиля. Итак, у нас имеется этакий клоп, который устройством передних ног подражает грозным скорпионам и крабам. А строением крыльев он имитирует множество других семейств - у него это внутривидовая изменчивсть. То есть, говоря просто, будет так: если дать одно крыло этого клопа систематику насекомых. он поскрипит и скажет название семейства... и ошибется - клоп его обманул. Причем один экземпляр крыльями косит под одно семейство, а другой экземпляр подражает иному семейству. Это как если бы было такое млекопитающее, у которого один экземпляр как медведь, другой как волк, третий как лев.
Так как же охотится эта самая Phymata crassipes? А. То-то и дело.
Это - хищный клоп-попугай. Клоп-пересмешник фимата способен подражать звукам насекомого царства - причем почти любым. Он воспроизводит и звуки, и вибрации, дошедшие до него. Таким образом клоп подманивает «говорящих» меж собой насекомых: кузнечики, жуки и другие «говорящие» насекомые идут на призывные звуки своих собратьев и попадают в лапы хищного клопа.
Ведь звук - обычнейшее средство коммуникации у насекомых. Стрекочут кузнечики и цикады. Менее известно, что и у жуков очень развита акустическая сигнализация. У сахарных жуков, которые живут в толще древесины, найдено 12 видов разных звуковых сигналов. Похоже, там отдельно - сигналы самок самцам и самцов самкам, отдельно сигналы общения родителей и детей. В общем. насекомые царство скрипит, стрекочет, жужжит на все голоса. И имеется клоп-клоун. пересмешник, способный выучить (не получить наследственно - выучить!) любую вибрацию и ее воспроизвести (а звукоизлучающие органы у насекомых крайне различны), и подманить к себе, и съесть. Причем у этих клопов очень развита звуковая коммуникация друг с другом. Различают сигналы между самками и самцами и отдельно - сигналы, обращенные к молоди.
Я бы сказал, что не случайно изменчивый и станный морфологически клоп Фимата имеет столь занятный способ охоты.
Вот, чтобы находить и распутывать такие вот загадочные соответствия, и следовало бы применять упорство креационистам. Ведь интересно же. Думаете, это всё уже известно? При том. что существуют многие миллионы видов насекомых, изучены они крайне слабо. а уж их поведение... Огромное большинство видов имеет только таксономическое описание - то есть известно, каким признаком данный вид отличается от соседнего. У него, скажем, на переднеспинке еще и красное пятнышко. И это всё, что про него известно. Поведение изучать - очень маятное занятие. Про это фимату - ну была в 1983 году статья, наблюдали двое авторов... и всё. Оно ж практического значения не имеет. Так, - чудеса живой природы...
Наблюдали это на виде Phymata crassipes
А это Phymata monstruosa, фимата чудовищная
Кто знает, как она себя ведет?
При таком подходе у креационизма отличий от эволюционной теории остается совсем немного. Креационисты будут заниматься нормальной филогенетикой, отыскивать прототипы (предковые формы) и устанавливать родственные связи. Только не на всю глубину филогенетического древа, а только от видов до семейств. И тем методом, которым и сейчас работают филогенетики. Тем самым им приходится допускать не только микроэволюцию, но и макроэволюцию - потому что происхождение семейств в микроэволюцию ну никак не засунешь. Критерием принадлежности к одному барамину считается способность приносить потомство (пусть и неплодовитое). Этакий биологический критерий вида, который принят очень многми эволюционными биологами. Креационисты в этом отношении оказываются последователями Э.Майра, который многое сделал для разработки учения о репродуктивных барьерах. Трудностей там достаточно - Майр вынужден был прийти к правилу 75%, то есть считать, что если удается различить 75% особей двух популяций, то это разные виды. Различение видов становится операцией статистической, настолько тонок и незаметен барьер между ними при таком подходе.
Как и в прочих случаях установления родства, барамин приходится отыскивать, говоря грубо, по уникальным признакам. Сближать сходно устроенные формы. То есть применять весь аппарата морфологического анализа, разработанный наукой. Более того - придется ведь брать не только данные морфологии, но и чуть не все гипотезы эволюционной биологии принимать - иначе креационизм оказывается совсем в странном положении. Дело в том, что существует такое правило Кренке, разработанное советским ботаником Кренке в 30-е годы. Звучит оно так: не существует признака, который был бы свойствен только одному таксону. Иная формулировка: любой признак, появившийся в результате нарушения развития (уродство) обязательно найдется в качестве нормального в какой-то таксономической группе. В общей форме это называется мероно-таксономическим несоответствием (термин С.В. Мейена).
Это - эмпирическое правило. То есть оно основывается не только на неких теоретических соображениях. а на огромной выборке фактов. Составил правило ботаник Кренке, специально занимавшийся уродливыми формами у растений, а потом, примерно в 70-х годах, правило начали интенсивно проверять зоологи. Зоологи имеют дело с принципиально большим, чем у ботаников, количеством форм. Сейчас зарегистрировано где-то 280 000 видов растений. Может быть, их 300 000, или даже 400 000... Животных, как считают, более 10 000 000 видов. И вот зоологи, вспоминая самые экзотические уродства, не смогли отыскать нарушения правила Кренке - всегда находится таксон, у которого данная морфологическая черта является нормальной.
С точки зрения теории эволюции это результат интересный, но понятный. Формы находятся в родстве, и раз уж их так много, обязательно найдется группа, которая что-то такое похожее сделала у себя. Эволюционист скорее удивится - странно, что нет нарушений, тут интересно, что такая форма всегда находится, никто не вымер до такой степени, чтобы полностью исчезла возможность создавать какую-то специфическую "морфологию".
Так вот, весь аппарат сравнительно-анатомического и морфологического, а также филогенетического анализа эволюционной биологии придется применять для поиска бараминов - иначе пойдут косяки. Скажем, существует такое морфологическое образование: клешня. Она есть у раков, крабов, скорпионов и ложноскорпионов.
Устройство клешни характерно в этих группах примерно для уровня отряда. То есть наличие или лишенность клешни обозначает выделение отряда. Но клешня имеется также у клопов родов Carcinocoris, Carcinochelys и Cheloсoris. В отряде клопов наличие клешни выделяет только род. А если счесть, что эти таксономические роды соответствуют одному или более baramin'ам, мы окажемся в недоумении ввиду их близости с иными родами того же подсемейства Phymatinae, имеющими полуклешни (Phymata, Macrocephalus) либо почти типичные ходильные передние ноги (Themonocoris).
Работа с бараминами переходит просто к типологии - представлению о том, что живые формы группируются согласно неким "законам морфологии" вокруг "прототипов". Это вовсе не креационистское воззрение, а довольно обычное представление у морфологов и таксономистов, группы связаны между собой, это проявляется в сходстве строения и объясняется родством, преемственными связами форм друг с другом. Забота о поддержании устойчивости формы требует минимально изменять доставшуюся от предка морфологию. Собственно, сам факт наличия "науки о строении живых существ", морфологии, свидетельстввует об эволюции. Если б не связывающие ряды форм. наличие сквозной сети сходств - никакой бы науки не было, а были бы лишь уникально-непохожие друг на друга образцы. А так - креационисту приходится решать те же самые вопросы - как различить скорпионов и ложноскорпионов, раков с их множеством отрядов, как не отнести к ним клопов с клешнями, которые хоть и с клешнями, но все же клопы, причем меж собой не родственные - у клопов клешни, обозначающие у крабов отряды, метят всего лишь роды. То есть, по сути, в рамках биологии, если он захочет иметь дело с фактами, креационист будет работать точь-в-точь как эволюционист. Это значит, что и отличить их нельзя. Креационистами называются лишь глупые креационисты, которые произносят какую-то чушь. Если креационист не ставит себе целью говорить чушь, он креационистом не называется, а оказывается вполне нормальным биологом, делающим те же научные процедуры, что и любой иной биолог. То есть... вера в исходное творение никак не связана с креационизмом как современным течением, противопоставляющим себя господствующему мейнстриму. Весь аппарат современной билогии ни в чем не противоречит гипотезе о творении, если хочется ее придерживаться. В том смысле, что можно сказать: представление о том, что творец создавал отдельно каждый биологический вид, или он создавал отдельно каждый "прототип" - либо не фальсифицируемо, либо ложно. Если оставаться с фактами, придется выговаривать какие-то уж очень странные вещи вроде того, что Творец творил виды, но так, чтобы уже готовые всеми деталями соответствовали происхождению друг от друга, то есть как бы обманывал будущих исследователей. Что странно. Много проще предствление о создании первичных форм (пока происхождение жизни еще не раскрыто) и дальнейшей эволюции в соответствии с динамичекси развивающимися идеальными прототипами. Мне бы казалось, что креационистам лучше деражться таких позиций. Не пытаясь внести что-то новое в биологию - раз уж даже концепция бараминов полностью дублирует давнюю тему анатомов - представление об архетипах, а также работу таксономистов. Которые и так по мере сил стараются сгруппировать вместе сходные формы, производя за креационистов всю черновую работу.
Однако чем бы стоило заниматься в связи с креационизмом - так это именно раскопкой фактов. которые тонут среди прочих - "интересных фактов". Вот хоть та же Фимата, на которую мы наткнулись при разговоре о бараминах. Значит, у этого клопа - клешни на передних ногах. Он относится к подсемейству Phymatinae из семейства хищнецов (Reduviidae). Это такие хищные клопы, хоботком - острым и жестким - пробивают покровы других насекомых и их высасывают. Самые настоящие хищники, этакие насекомые волки... или, скорее, львы - они добычу не загоняют, а сидят в засаде до последнего. Потому многие хищнецы мастера маскировки.
Наш самый обычный хищнец притворяется комочком грязи, весь такой в шишках и выростах. И многие другие хищнецы такие же - их же около 3000 видов, только этого семейства клопов.
Есть и красивые
Но подвернутый хоботок - длинный и острый, как клыки, он выдает хищника. Эти ребята не боятся ползать среди паутины - то ли пауки их не трогают... то ли они двигаются достаточно медленно, чтобы не вызвать тревоги у паука. Не боятся нападать на перепеончатокрылых - кажется, жало им нипочем
Жрут всяких бабочных куколок
Ну, маскировка разная бывает - в том числе и такая
А результат один - кого-то жрут
Потом этот хищный хоботастый клоп шастает с добычей, наколотой на хоботок
Иные редувииды откровенно прекрасны
Да, так вот, о Фимате. Жилкование крыльев - это важнейший признак диагностики насекомых. Какие там имеются ячейки, как они устроены - очень устойчивый признак семейства. Каждая ячейка имеет собственное имя. То есть на любом крыле любого насекомого структура ячеек столь устойчива, что морфолог может назвать имя любой ячейки - они именованы в рамках единой схемы (вру для ясности - все же не во всяком крыле...). Для клопов-хищнецов характерны две замкнутых ячейки и незамкнутая полуячейка перепонки надкрылий.
Среди огромного многообразия насекомых выполняется соответствие - принадлежность к семейству и постоянное устройство крыльев, а у фиматы - нет. У Phymata crassipes в пределах вида изменчив признак. характерирующи в общем случае семейство. У Фиматы число замкнутых ячей перепонки колеблется от 2-х до 13-ти.
Вот именно эти загадки и важны. Почему столь изменчиво жилкование крыльев? Это же существеннейший признак. Раз у подавляющего большинства насекомых строение ячеек крыла характеризует семейство, то это, скорее всего, означает - в развитии признаки организационные. важнейшие - жестко сцеплены с этими признаками крыла. Видимо. одни и те же гены отвечают за образование разных этих признаков, или эти генетические механизмы жестко сцеплены. И вдруг у некоторых видов - такая изменчивость... "Просто так" это быть не может.
А почему у этого клопа - клешни? Самку зажимать? Так они и у самки есть. Охотиться? А, тут мы подбираемся к тому, зачем я затеял всю эту историю. Креационисты говорят свое, а мне кажется, работает единство стиля. Итак, у нас имеется этакий клоп, который устройством передних ног подражает грозным скорпионам и крабам. А строением крыльев он имитирует множество других семейств - у него это внутривидовая изменчивсть. То есть, говоря просто, будет так: если дать одно крыло этого клопа систематику насекомых. он поскрипит и скажет название семейства... и ошибется - клоп его обманул. Причем один экземпляр крыльями косит под одно семейство, а другой экземпляр подражает иному семейству. Это как если бы было такое млекопитающее, у которого один экземпляр как медведь, другой как волк, третий как лев.
Так как же охотится эта самая Phymata crassipes? А. То-то и дело.
Это - хищный клоп-попугай. Клоп-пересмешник фимата способен подражать звукам насекомого царства - причем почти любым. Он воспроизводит и звуки, и вибрации, дошедшие до него. Таким образом клоп подманивает «говорящих» меж собой насекомых: кузнечики, жуки и другие «говорящие» насекомые идут на призывные звуки своих собратьев и попадают в лапы хищного клопа.
Ведь звук - обычнейшее средство коммуникации у насекомых. Стрекочут кузнечики и цикады. Менее известно, что и у жуков очень развита акустическая сигнализация. У сахарных жуков, которые живут в толще древесины, найдено 12 видов разных звуковых сигналов. Похоже, там отдельно - сигналы самок самцам и самцов самкам, отдельно сигналы общения родителей и детей. В общем. насекомые царство скрипит, стрекочет, жужжит на все голоса. И имеется клоп-клоун. пересмешник, способный выучить (не получить наследственно - выучить!) любую вибрацию и ее воспроизвести (а звукоизлучающие органы у насекомых крайне различны), и подманить к себе, и съесть. Причем у этих клопов очень развита звуковая коммуникация друг с другом. Различают сигналы между самками и самцами и отдельно - сигналы, обращенные к молоди.
Я бы сказал, что не случайно изменчивый и станный морфологически клоп Фимата имеет столь занятный способ охоты.
Вот, чтобы находить и распутывать такие вот загадочные соответствия, и следовало бы применять упорство креационистам. Ведь интересно же. Думаете, это всё уже известно? При том. что существуют многие миллионы видов насекомых, изучены они крайне слабо. а уж их поведение... Огромное большинство видов имеет только таксономическое описание - то есть известно, каким признаком данный вид отличается от соседнего. У него, скажем, на переднеспинке еще и красное пятнышко. И это всё, что про него известно. Поведение изучать - очень маятное занятие. Про это фимату - ну была в 1983 году статья, наблюдали двое авторов... и всё. Оно ж практического значения не имеет. Так, - чудеса живой природы...
Наблюдали это на виде Phymata crassipes
А это Phymata monstruosa, фимата чудовищная
Кто знает, как она себя ведет?