Триумф СПАРТАКА
Большой театр. 19.10.2013. "Спартак". Васильев-Зеленский-Виноградова-Аллаш.
Партия Спартака в балете Григоровича считается вершиной героического мужского танца. Потому что ей нет равных, во-первых, по технической насыщенности. И во-вторых, по энергетической насыщенности. Существовать на сцене ежесекундно на пределе человеческих возможностей дано немногим. А в наше время - единицам. Я считаю, что вообще - ЕДИНИЦЕ. Вершину Спартака в наше время способен взять только один человек - ИВАН ВАСИЛЬЕВ. Что он и сделал сегодня на глазах битком набитого зала Большого театра. Даже у вечных спекулянтов под колоннами не осталось ни одного билета. Я это знаю точно, потому что в ужасе металась у театра и только в последнюю минуту смогла купить билет. Как это не выспренне звучит - спасибо Господу за то, что помог мне увидеть этот триумф своими глазами.
А это был подлинный ТРИУМФ. Безоговорочный, неоспоримый, несомненный. Из тех, что так редки сейчас, когда артисты стали рассчитывать свои силы и эмоции. Дозировать и взвешивать их на "аптекарских" весах. Сегодня же был триумф АРТИСТА, ктоторый сжег себя на сцене. Ни грамма не оставил себе. Все отдал герою, сцене и зрителям. Поэтому весь вечер от его танца шли мурашки по телу. От выхода Спартака из группы рабов до его гибели вознесенным на пиках. Последний бой Спартака-Васильева - это было потрясение. То, что называется "сердце ушло в пятки". Это был героический танец не только потому, что принадлежал герою балета. А потому что артист проявил героизм, танцуя на абсолютный разрыв всего своего существа.
У меня была тень сомнения перед спектаклем - всё ли пройдет успешно? Потому что это был первый Спартак Ивана на исторической сцене. Другие прошли на маленькой Новой сцене. Конечно, он танцевал его на гастролях за границей. И везде с оглушительным успехом. Но тень сомнения все же не давала покоя. Историческая сцена - это родина "Спартака" Григоровича. Станцевать его на ней с успехом - подлинным успехом - значит, добраться до вершины. Потому что прочие исполнители Спартака не добрались. Остались или на подступах, или вовсе у подножия. Васильев сегодня достиг вершины - первый и единственный после легендарных Спартаков прошлого. Я уверена на 100%, что сегодняшний спектакль - это тоже легенда. Уже легенда , хотя он только что прошел. Но 24-летний мальчик показал зрелую работу большого артиста. Технически и энергетически феноменальную.
Его Спартак существовал на пределе каждую секунду. По образу это была одинокая неприкаянная душа. Кровоточащая от ощущения неправедности и несправедливости жизни. Это был герой сродни горьковскому Данко, вырвавшему себе сердце, чтобы осветить людям путь в темноте. Которые потом даже не заметили его смерти. Сродни Риваресу в "Оводе". Героям, про которых говорится "сгорая сам, свети другим". Но описать танец Васильева совершенно невозможно. Как нельзя описать лаву. Или вихрь. Или метеорит. Их нужно только видеть. Это МОЩЬ, ЭНЕРГИЯ, СТРАСТЬ И ОБРЕЧЕННОСТЬ в одном герое.
Когда Иван после каждого действия выбегал на поклоны, зал взрывался. Словно весь Большой театр в этот вечер пришел на Васильева. А в финале просто стон стоял. Иван отошел к правой передней кулисе и , встав на колено, поклонился труппе. И вся труппа смотрела на него - единственного - молча отдавая ему пальму первенства. Это не смотрелось демонстрацией премьерства. Смотрелось как признание очевидного. Потому что ПРЕМЬЕРСТВО было доказано по сути - танцем, на пределе человеческих возможностей. У которого не было равных!
Должна сказать о дивной партнерше Ивана в этот вечер - Фригии-Марии Виноградовой. Тоже перед спектаклем были сомнения относительно их дуэта. Потому что девушка казалась высоковатой для Ивана. Но они также оказались напрасными. Мария проявила себя как тончайшая партнерша. Она подхватывала каждый нюанс в дуэте с Иваном, допевая любое движение своими чудесными руками. Продлевая его словно до бесконечности. Она станцевала свою Фригию как верную тень Спартака, сознательно уходя в эту самую тень. Ее героиня - это сама любовь к Спартаку. Жертвенная, полностью самоотреченная, растворившая себя в нем. Она несет его кровоточащей душе исцеление и забвение от вечной душевной муки. Нежность, которая становится доминантой Фригии-Виноградовой.
Дуэты с Васильевым были совершенно гармоничны, целостны. Не ощущалось никакой разницы в росте. А знаменитые поддержки были выполнены на одной руке без страховки второй. Чего не могут выполнить сегодня более рослые Спартаки. Особенно впечатлила поддержка во втором дуэте, когда Васильев поднял Виноградову одной рукой, пронес через всю сцену, встал, она подняла ногу к уже поднятой второй ноге. И после этого он также на одной руке еще немного пронес ее к середине сцены. Честно говоря, я такой поддержки еще не видела!
Потрясающим у Виноградовой получился Реквием, когда Фригия в исступлении бросается на тело мертвого Спартака. Вообще, когда в финале зазвучал отпевальный хор, просто мороз пошел по коже. Этот финал не может не потрясать.
Красса танцевал Игорь Зеленский. Было крайне любопытно посмотреть на него в этой партии, поскольку слышала об этом много восторженных слов. По мощи исполнения для меня он к Лиепе не приблизился. Но... к отрадным я могу отнести факт того, что Красс-Зеленский не заставил меня мучительно вспоминать Лиепу. Не стал его более-менее похожей калькой. Технически пик Зеленского, конечно, прошел. Половину текста он вообще не станцевал. Или станцевал "адаптированно". Прыжка с прогибом назад не получилось вовсе. Словно у него спина болела. Но если бы меня спросили : кого бы ты выбрала - Лантратова с великолепным прогибом и технически безупречного или Зеленского без прогиба? - я бы, ни секунды не сомневаясь, выбрала Зеленского. Именно потому что он сделал свой образ. Ни на кого не похожий.
Его Красс - это опытный мужчина, уверенный в себе. А не мальчик, выучивший порядок, но не имеющий мужской харизмы. Мужского "манка", который есть в Зеленском. Его Красс был для меня этаким "новым русским" патрицием. С почти лысой головой, холеным, самонадеянным и жестоким. Крассом-Лиепой правили страсти, Крассом-Зеленским - сознание собственной избранности. Лиепа был эмоцио, а Зеленский - рацио.
Прекрасен у него был финал. Когда он видит поднятого на пиках Спартака, поворачивается лицом к зрительному залу и выпускает из руки меч. Меч вонзается в пол. А Красс-Зеленский уходит за кулисы. И видно, что он изнутри становится мертвым. Противоборство со Спартаком будило в нем жизнь, с его смертью он душой умирает сам.
Такой же рацио была и его подруга Эгина-Мария Аллаш. Хотя она и у Тимофеевой была рацио - мозгом, правящим Крассом. Но до Тимофеевой Аллаш оказалось ох как далеко! И по части виртуозности, и по части сильной натуры. Ее Эгина тоже оказалась похожа на жену "нового русского" в своей любви к золотым побрякушкам. Она так увлеклась в вариациии 2-го акта рассматриванием своих браслетов на руках, что как-то позабылось про властность Эгины, про ее честолюбие королевы. Золотых "цацок" Эгине-Аллаш было вполне достаточно для полного счастья.
Сложные поддержки с Зеленским были выполнены, но без блеска. Смотрелись тяжеловатыми. "Звездным" часом этой Эгины стала сцена оргии с гладиаторами. Видимо, оргия всем танцовщицам добавляет огня в крови. Аллаш ожила под голодными мужскими взглядами и заплясала с энергией, которую у нее не вызывал Красс на протяжении всего спектакля. Особенно мне понравился гладиатор, которому Эгина и должна была достаться, но не досталась. Он с таким вожделением за ней ползал, что его желание ощущалось физически. Наверное, Аллаш тоже его ощутила и сразу преобразилась. Последующая сцена, когда Эгину уносят по приказу Красса с почестями, была сыграна ею тоже великолепно. Вот там она наконец-то стала королевой. Так что закончила Аллаш свою роль "за здравие". А это всегда важно, потому что запоминается финал.
А в финале были бесконечные вызовы за занавес и абсолютный триумф спектакля. Перед последним актом даже оркестру во главе с Павлом Сорокиным устроили едва ли не "скандежку". У меня вообще было впечатление, что время немножко повернулось вспять и со сцены "запахло" прежним Большим театром. Раскаленными докрасна эмоциями. Все заполыхало и задышало жаром. Но триумфатор у вечера был все же один. И, думаю, все партнеры это понимали. Зеленский на поклонах вообще все время старался держаться сзади. В противовес нынешним "звездушкам", которые в партии Ольги выбегают на поклоны впереди Татьяны.
Единственные, кто опять подпортил праздник , это билетеры и охранник-мордоворот, который во время поклонов сказал, что Большой театр закрывается и мы должны перестать хлопать. В этот момент я почувствовала себя в родном театре как Спартак в рабских застенках. Захотелось поднять восстание против охранника-патриция. Что же такое - дерут такие деньги с простого люда и похлопать вдоволь не дают! Но никто и ничто в этот вечер все равно не мог омрачить ТРИУМФ СПАРТАКА! Спустя 45 лет на историческую сцену Большого театра вернулся Спартак-Васильев. Видимо, лучшему Спартаку свыше предназначено носить эту фамилию.
Партия Спартака в балете Григоровича считается вершиной героического мужского танца. Потому что ей нет равных, во-первых, по технической насыщенности. И во-вторых, по энергетической насыщенности. Существовать на сцене ежесекундно на пределе человеческих возможностей дано немногим. А в наше время - единицам. Я считаю, что вообще - ЕДИНИЦЕ. Вершину Спартака в наше время способен взять только один человек - ИВАН ВАСИЛЬЕВ. Что он и сделал сегодня на глазах битком набитого зала Большого театра. Даже у вечных спекулянтов под колоннами не осталось ни одного билета. Я это знаю точно, потому что в ужасе металась у театра и только в последнюю минуту смогла купить билет. Как это не выспренне звучит - спасибо Господу за то, что помог мне увидеть этот триумф своими глазами.
А это был подлинный ТРИУМФ. Безоговорочный, неоспоримый, несомненный. Из тех, что так редки сейчас, когда артисты стали рассчитывать свои силы и эмоции. Дозировать и взвешивать их на "аптекарских" весах. Сегодня же был триумф АРТИСТА, ктоторый сжег себя на сцене. Ни грамма не оставил себе. Все отдал герою, сцене и зрителям. Поэтому весь вечер от его танца шли мурашки по телу. От выхода Спартака из группы рабов до его гибели вознесенным на пиках. Последний бой Спартака-Васильева - это было потрясение. То, что называется "сердце ушло в пятки". Это был героический танец не только потому, что принадлежал герою балета. А потому что артист проявил героизм, танцуя на абсолютный разрыв всего своего существа.
У меня была тень сомнения перед спектаклем - всё ли пройдет успешно? Потому что это был первый Спартак Ивана на исторической сцене. Другие прошли на маленькой Новой сцене. Конечно, он танцевал его на гастролях за границей. И везде с оглушительным успехом. Но тень сомнения все же не давала покоя. Историческая сцена - это родина "Спартака" Григоровича. Станцевать его на ней с успехом - подлинным успехом - значит, добраться до вершины. Потому что прочие исполнители Спартака не добрались. Остались или на подступах, или вовсе у подножия. Васильев сегодня достиг вершины - первый и единственный после легендарных Спартаков прошлого. Я уверена на 100%, что сегодняшний спектакль - это тоже легенда. Уже легенда , хотя он только что прошел. Но 24-летний мальчик показал зрелую работу большого артиста. Технически и энергетически феноменальную.
Его Спартак существовал на пределе каждую секунду. По образу это была одинокая неприкаянная душа. Кровоточащая от ощущения неправедности и несправедливости жизни. Это был герой сродни горьковскому Данко, вырвавшему себе сердце, чтобы осветить людям путь в темноте. Которые потом даже не заметили его смерти. Сродни Риваресу в "Оводе". Героям, про которых говорится "сгорая сам, свети другим". Но описать танец Васильева совершенно невозможно. Как нельзя описать лаву. Или вихрь. Или метеорит. Их нужно только видеть. Это МОЩЬ, ЭНЕРГИЯ, СТРАСТЬ И ОБРЕЧЕННОСТЬ в одном герое.
Когда Иван после каждого действия выбегал на поклоны, зал взрывался. Словно весь Большой театр в этот вечер пришел на Васильева. А в финале просто стон стоял. Иван отошел к правой передней кулисе и , встав на колено, поклонился труппе. И вся труппа смотрела на него - единственного - молча отдавая ему пальму первенства. Это не смотрелось демонстрацией премьерства. Смотрелось как признание очевидного. Потому что ПРЕМЬЕРСТВО было доказано по сути - танцем, на пределе человеческих возможностей. У которого не было равных!
Должна сказать о дивной партнерше Ивана в этот вечер - Фригии-Марии Виноградовой. Тоже перед спектаклем были сомнения относительно их дуэта. Потому что девушка казалась высоковатой для Ивана. Но они также оказались напрасными. Мария проявила себя как тончайшая партнерша. Она подхватывала каждый нюанс в дуэте с Иваном, допевая любое движение своими чудесными руками. Продлевая его словно до бесконечности. Она станцевала свою Фригию как верную тень Спартака, сознательно уходя в эту самую тень. Ее героиня - это сама любовь к Спартаку. Жертвенная, полностью самоотреченная, растворившая себя в нем. Она несет его кровоточащей душе исцеление и забвение от вечной душевной муки. Нежность, которая становится доминантой Фригии-Виноградовой.
Дуэты с Васильевым были совершенно гармоничны, целостны. Не ощущалось никакой разницы в росте. А знаменитые поддержки были выполнены на одной руке без страховки второй. Чего не могут выполнить сегодня более рослые Спартаки. Особенно впечатлила поддержка во втором дуэте, когда Васильев поднял Виноградову одной рукой, пронес через всю сцену, встал, она подняла ногу к уже поднятой второй ноге. И после этого он также на одной руке еще немного пронес ее к середине сцены. Честно говоря, я такой поддержки еще не видела!
Потрясающим у Виноградовой получился Реквием, когда Фригия в исступлении бросается на тело мертвого Спартака. Вообще, когда в финале зазвучал отпевальный хор, просто мороз пошел по коже. Этот финал не может не потрясать.
Красса танцевал Игорь Зеленский. Было крайне любопытно посмотреть на него в этой партии, поскольку слышала об этом много восторженных слов. По мощи исполнения для меня он к Лиепе не приблизился. Но... к отрадным я могу отнести факт того, что Красс-Зеленский не заставил меня мучительно вспоминать Лиепу. Не стал его более-менее похожей калькой. Технически пик Зеленского, конечно, прошел. Половину текста он вообще не станцевал. Или станцевал "адаптированно". Прыжка с прогибом назад не получилось вовсе. Словно у него спина болела. Но если бы меня спросили : кого бы ты выбрала - Лантратова с великолепным прогибом и технически безупречного или Зеленского без прогиба? - я бы, ни секунды не сомневаясь, выбрала Зеленского. Именно потому что он сделал свой образ. Ни на кого не похожий.
Его Красс - это опытный мужчина, уверенный в себе. А не мальчик, выучивший порядок, но не имеющий мужской харизмы. Мужского "манка", который есть в Зеленском. Его Красс был для меня этаким "новым русским" патрицием. С почти лысой головой, холеным, самонадеянным и жестоким. Крассом-Лиепой правили страсти, Крассом-Зеленским - сознание собственной избранности. Лиепа был эмоцио, а Зеленский - рацио.
Прекрасен у него был финал. Когда он видит поднятого на пиках Спартака, поворачивается лицом к зрительному залу и выпускает из руки меч. Меч вонзается в пол. А Красс-Зеленский уходит за кулисы. И видно, что он изнутри становится мертвым. Противоборство со Спартаком будило в нем жизнь, с его смертью он душой умирает сам.
Такой же рацио была и его подруга Эгина-Мария Аллаш. Хотя она и у Тимофеевой была рацио - мозгом, правящим Крассом. Но до Тимофеевой Аллаш оказалось ох как далеко! И по части виртуозности, и по части сильной натуры. Ее Эгина тоже оказалась похожа на жену "нового русского" в своей любви к золотым побрякушкам. Она так увлеклась в вариациии 2-го акта рассматриванием своих браслетов на руках, что как-то позабылось про властность Эгины, про ее честолюбие королевы. Золотых "цацок" Эгине-Аллаш было вполне достаточно для полного счастья.
Сложные поддержки с Зеленским были выполнены, но без блеска. Смотрелись тяжеловатыми. "Звездным" часом этой Эгины стала сцена оргии с гладиаторами. Видимо, оргия всем танцовщицам добавляет огня в крови. Аллаш ожила под голодными мужскими взглядами и заплясала с энергией, которую у нее не вызывал Красс на протяжении всего спектакля. Особенно мне понравился гладиатор, которому Эгина и должна была достаться, но не досталась. Он с таким вожделением за ней ползал, что его желание ощущалось физически. Наверное, Аллаш тоже его ощутила и сразу преобразилась. Последующая сцена, когда Эгину уносят по приказу Красса с почестями, была сыграна ею тоже великолепно. Вот там она наконец-то стала королевой. Так что закончила Аллаш свою роль "за здравие". А это всегда важно, потому что запоминается финал.
А в финале были бесконечные вызовы за занавес и абсолютный триумф спектакля. Перед последним актом даже оркестру во главе с Павлом Сорокиным устроили едва ли не "скандежку". У меня вообще было впечатление, что время немножко повернулось вспять и со сцены "запахло" прежним Большим театром. Раскаленными докрасна эмоциями. Все заполыхало и задышало жаром. Но триумфатор у вечера был все же один. И, думаю, все партнеры это понимали. Зеленский на поклонах вообще все время старался держаться сзади. В противовес нынешним "звездушкам", которые в партии Ольги выбегают на поклоны впереди Татьяны.
Единственные, кто опять подпортил праздник , это билетеры и охранник-мордоворот, который во время поклонов сказал, что Большой театр закрывается и мы должны перестать хлопать. В этот момент я почувствовала себя в родном театре как Спартак в рабских застенках. Захотелось поднять восстание против охранника-патриция. Что же такое - дерут такие деньги с простого люда и похлопать вдоволь не дают! Но никто и ничто в этот вечер все равно не мог омрачить ТРИУМФ СПАРТАКА! Спустя 45 лет на историческую сцену Большого театра вернулся Спартак-Васильев. Видимо, лучшему Спартаку свыше предназначено носить эту фамилию.