О том, как Катя открывает входную дверь
У каждой входной двери - свой характер. Не у входных дверей тоже есть характеры, но речь сегодня не о них.
Наша входная дверь - старая и слегка угрюмая. Но она не мизантроп, нет. Она любит людей, но не очень-то позволяет им к себе прикасаться. Она - аудиалка, наша дверь. Она слушает шумы, гулы, гуды и прочие звуки, которыми наполнена наша лестничная площадка.
У двери - клинтиствудский прищур. Вместо кольта - дверная ручка. А, может, это гусиное перо? Ба, да она - старый сочинитель, наша дверь. Сочиняет на досуге, когда не дремлет.
Итак, я звоню в дверь. Дверь открывает глаза чуть пошире и обнюхивает меня. Я прямо чувствую, как она меня обнюхивает. И я ее обнюхиваю, в знак приветствия. Так мы нюхаем друг друга, а за дверью - шарканье. Это бредет издалека к двери Катя.
Катя подходит к двери и вздыхает. Ей предстоит нелегкая работа - открыть дверь, это вам не к егэ по физике подготовиться.
Значит, Катя там вздыхает, а дверь слегка напрягается. Двери вздохи ни к чему. Дверь вздохам не верит. Она верит плеску волн, гуденью штормовых парусов и крикам чаек. Двери снится море.
А Катя, хорошенечко повздыхав, начинает на дверь налегать. Это непросто объяснить, это надо прочувствовать. Катя на дверь налегает - а двери это не нравится. Ну, скажите на милость, зачем старой, видавшей виды входной двери, которая сочиняет на досуге, а по ночам слушает звуки моря, зачем ей эти беспорядочные налегания пятнадцатилетней девицы, которая отлынивает от подготовки к егэ по физике? Ну, если бы не отлынивала - еще бы ладно, а так...
Но Катя на налеганиях не останавливается. Она принимается на дверь наседать, она упирается в него своими локтями и пихает дверь вперед, елозит по ней особо верткими частями своего тела, томит ее и даже отчасти насилует. У двери такое выражение лиц... ну, в общем такое выражение, будто бы она хлебнула уксуса. А Катя бросается на дверь, вступает с ней в единоборство, трет ее, мнет ее, елозит по ней и бряцает кругляшом замка. Дверь звереет - ей не хочется вот так уж просто уступать взбудораженной девице.
Тут я подаю голос из-за двери: "Ну что там такое, Катя!" - восклицаю я. Дверь, услышав родные и знакомые интонации, чуть смягчается, расслабляется и - тут-то Катя щелкает, наконец, замком.
Я смотрю на Катю. Катя смотрит на меня. Я открываю рот, чтобы читать нотацию. Я хочу, чтобы мою нотацию услышала и дверь. Чтобы она поняла, как ее любят и ценят. А дверь полностью уходит в себя и вновь погружается в дремоту. Всплывают крики чаек, плеск волн, гуденье парохода. Старой двери снится, что она - пароход, что она светла и беспечна. Пароходную дверь ничто не тревожит... Только пятнадцатилетний капитан, который обхватил ладонями штурвал и - ну, елозить, ну налегать...
Наша входная дверь - старая и слегка угрюмая. Но она не мизантроп, нет. Она любит людей, но не очень-то позволяет им к себе прикасаться. Она - аудиалка, наша дверь. Она слушает шумы, гулы, гуды и прочие звуки, которыми наполнена наша лестничная площадка.
У двери - клинтиствудский прищур. Вместо кольта - дверная ручка. А, может, это гусиное перо? Ба, да она - старый сочинитель, наша дверь. Сочиняет на досуге, когда не дремлет.
Итак, я звоню в дверь. Дверь открывает глаза чуть пошире и обнюхивает меня. Я прямо чувствую, как она меня обнюхивает. И я ее обнюхиваю, в знак приветствия. Так мы нюхаем друг друга, а за дверью - шарканье. Это бредет издалека к двери Катя.
Катя подходит к двери и вздыхает. Ей предстоит нелегкая работа - открыть дверь, это вам не к егэ по физике подготовиться.
Значит, Катя там вздыхает, а дверь слегка напрягается. Двери вздохи ни к чему. Дверь вздохам не верит. Она верит плеску волн, гуденью штормовых парусов и крикам чаек. Двери снится море.
А Катя, хорошенечко повздыхав, начинает на дверь налегать. Это непросто объяснить, это надо прочувствовать. Катя на дверь налегает - а двери это не нравится. Ну, скажите на милость, зачем старой, видавшей виды входной двери, которая сочиняет на досуге, а по ночам слушает звуки моря, зачем ей эти беспорядочные налегания пятнадцатилетней девицы, которая отлынивает от подготовки к егэ по физике? Ну, если бы не отлынивала - еще бы ладно, а так...
Но Катя на налеганиях не останавливается. Она принимается на дверь наседать, она упирается в него своими локтями и пихает дверь вперед, елозит по ней особо верткими частями своего тела, томит ее и даже отчасти насилует. У двери такое выражение лиц... ну, в общем такое выражение, будто бы она хлебнула уксуса. А Катя бросается на дверь, вступает с ней в единоборство, трет ее, мнет ее, елозит по ней и бряцает кругляшом замка. Дверь звереет - ей не хочется вот так уж просто уступать взбудораженной девице.
Тут я подаю голос из-за двери: "Ну что там такое, Катя!" - восклицаю я. Дверь, услышав родные и знакомые интонации, чуть смягчается, расслабляется и - тут-то Катя щелкает, наконец, замком.
Я смотрю на Катю. Катя смотрит на меня. Я открываю рот, чтобы читать нотацию. Я хочу, чтобы мою нотацию услышала и дверь. Чтобы она поняла, как ее любят и ценят. А дверь полностью уходит в себя и вновь погружается в дремоту. Всплывают крики чаек, плеск волн, гуденье парохода. Старой двери снится, что она - пароход, что она светла и беспечна. Пароходную дверь ничто не тревожит... Только пятнадцатилетний капитан, который обхватил ладонями штурвал и - ну, елозить, ну налегать...