Футляр от очков
У моей бабушки был футляр от очков. Возможно, что у моей бабушки были и очки, но я их плохо запомнил. А вот футляр от очков я помню прекрасно.
Он был такой коричневый и ароматный, как большинство бабушкиных футляров, где бы бабушки ни жили - в Аргентине, Индонезии или в Казахстане. В футляре моей бабушки помещались синицы и сойки, две декоративные вилки, одна десертная ложка, малюсенькая бутылочка из-под выпитого январского явайского рома, десять помидорок черри, восемь солнечных чертят, один пестроногий ангел, одиннадцать букв латинского алфавита, шесть или семь зернышек апельсина, съеденного по хорошему случаю, уж не помню какому. Был там накладной нос кардинала Мазарини, веточка тамариска, заиндевевшее перо птицы Китай, сорок восемь аэропланов, надменный медный маршал союзных войск, капитул Мантуанского епископа, чрезвычайно неупорядоченный посол республики Бисау, оббитое кресало, шмель, укусивший Есенина за мочку уха, капитан-исправник и исправный лейтенант Хорошиловъ, Когда я поутру заглядывал в бабушкин футляр, то первым меня встречал перелетный гусь, позолоченный сборник сказок братьев Гримм и табакерка с надписью: "Не чихай - простудишься".
Но я все-таки вставлял нос в эту табакерку и неизменно простужался. Тогда бабушка пекла свои знаменитые пресные пироги с капустой и открывала банку клубничного компота. Я ел компот, причмокивал пирогами и забывал о том, где я и кто я такой. Я до сих пор не знаю ответа на этот вопрос. Не поискать ли его в футляре? По-моему, он должен быть именно там.