Cвятая Троица и Духов День
С праздником всех, друзья мои!
Вчера был день - чудесный, напоенный березовым дыханием, нежными взглядами березовых веточек, тонким колыханием белоснежных стволов. Руки - ветви, брови - вразлет.
Тихо шел я в храм, а передо мной, прямо передо мной плыли кораблики березовых сережек. Они сопровождали меня - видимо и невидимо - до самого храма, а там уже - гудел, рассыпался, разливался изумрудный, легкий, прозрачный говор веточек Святой Троицы. Все иконы - в листьях, лики святых - светятся нежно-зеленым и солнечно отсвечивают глаза святых. Душистый запах, головокружительный.
Коленопреклоненные очистительные молитвы - долгие, как жест любви - через века. Ноги гудят, колени сводит, опираешься на носок, склоняешь голову то низко, до пола, то поднимаешь ее - и взгляд твой летит, словно по дуге, через спины других молящихся, - прямо к алтарю. Там стоит отец Хрисанф - и кажется, что вокруг него шумят все те же березы и читает он нараспев, не спеша, выговаривая каждый звук - "...Даждь убо Господи, людем Твоим щедроты Твоя: услыши нас с небесе святаго Твоего: освяти нас силою спасительныя десницы Твоея: покрый нас кровом крилу Твоею, да не презриши дел руку Твоею. Тебе единому согрешаем, но и Тебе единому служим. Не вемы кланятися богу чуждему, ниже простирати руки наша, Владыко, к богу иному. Остави нам согрешения, и приими наша коленопоклонная моления, простри всем нам руку помощи, приими молитву всех яко кадило приятное, восприемлемое пред Твоим преблагим Царством..."
И кажется, что все шелестящие, легкие звуки - все "даждь", "десница", "моления" - все эти слова, как сережки и - тоже благоухают, вьются, как солнечные пчелы, но не жалят, а гудят, - а щеки краснеют и улыбка на лице вдруг является, а потом, когда встаешь, усталый, и чувствуешь - словно бы перешел через горы, остался позади долгий путь и счастливо подходишь к кресту, прикладываешься к нему, лезешь на смиренную колокольню и отводишь руку - вдруг рождается звук. И не ты его создатель, а сами березы, весь этот день, все люди, которые стоят внизу и смотрят, сощуривая глаза, кивают, переговариваются, шепчутся о невысказанном и всегда - благодарном.
И что-то случается потом, во время освящения воды. Люди тянут ладони кверху, батюшка окропляет - брызги берез летят во все стороны, льется вода, пахнут улыбки, и вновь наполняется чаша богослужения - сколько ни черпай - не вычерпаешь до дна. Там, на дне святой Чаши - березы улеглись, расплели косы и смочили сережки. И душа увлажняется, течет и чувствуешь вдруг - изумрудной стала.
Весь день - как подношение.
Подошла ко мне Тамара, стала рассказывать о жизни, о своих учениках, о сборнике стихов. Кожа ее морщинистая, глаза - глубочайшие, на белках - темные пятнышки. Руки трясуется - Тамаре много за восемьдесят лет. Говорит, кивает седыми волосами, вздрагивают пряди, глаза тихие, как ландыши. Говорит о своем однокласснике, который ушел на войну, да не вернулся. А мама одноклассника все ходила за девочкой Тамарой потом, все готова была ей отдать. И встает передо мной и мальчик этот, и Тамара-подросток, неуклюжая, робко-угрюмая, и мама мальчика и май 1945, и все Троицы мира - и березы все колышатся и поют, и звенят слова молитв, кружатся, разносятся ветром во все стороны света - и все уже прощены, расцелованы и утешены.
Последование коленопреклоненных молитв
В Неделю вечера Святыя Пятидесятницы, знаменает последования ради коленопреклонения.
http://troitsa.paskha.ru/Bogosluzhenie/Posledovanie_molitv/
Вчера был день - чудесный, напоенный березовым дыханием, нежными взглядами березовых веточек, тонким колыханием белоснежных стволов. Руки - ветви, брови - вразлет.
Тихо шел я в храм, а передо мной, прямо передо мной плыли кораблики березовых сережек. Они сопровождали меня - видимо и невидимо - до самого храма, а там уже - гудел, рассыпался, разливался изумрудный, легкий, прозрачный говор веточек Святой Троицы. Все иконы - в листьях, лики святых - светятся нежно-зеленым и солнечно отсвечивают глаза святых. Душистый запах, головокружительный.
Коленопреклоненные очистительные молитвы - долгие, как жест любви - через века. Ноги гудят, колени сводит, опираешься на носок, склоняешь голову то низко, до пола, то поднимаешь ее - и взгляд твой летит, словно по дуге, через спины других молящихся, - прямо к алтарю. Там стоит отец Хрисанф - и кажется, что вокруг него шумят все те же березы и читает он нараспев, не спеша, выговаривая каждый звук - "...Даждь убо Господи, людем Твоим щедроты Твоя: услыши нас с небесе святаго Твоего: освяти нас силою спасительныя десницы Твоея: покрый нас кровом крилу Твоею, да не презриши дел руку Твоею. Тебе единому согрешаем, но и Тебе единому служим. Не вемы кланятися богу чуждему, ниже простирати руки наша, Владыко, к богу иному. Остави нам согрешения, и приими наша коленопоклонная моления, простри всем нам руку помощи, приими молитву всех яко кадило приятное, восприемлемое пред Твоим преблагим Царством..."
И кажется, что все шелестящие, легкие звуки - все "даждь", "десница", "моления" - все эти слова, как сережки и - тоже благоухают, вьются, как солнечные пчелы, но не жалят, а гудят, - а щеки краснеют и улыбка на лице вдруг является, а потом, когда встаешь, усталый, и чувствуешь - словно бы перешел через горы, остался позади долгий путь и счастливо подходишь к кресту, прикладываешься к нему, лезешь на смиренную колокольню и отводишь руку - вдруг рождается звук. И не ты его создатель, а сами березы, весь этот день, все люди, которые стоят внизу и смотрят, сощуривая глаза, кивают, переговариваются, шепчутся о невысказанном и всегда - благодарном.
И что-то случается потом, во время освящения воды. Люди тянут ладони кверху, батюшка окропляет - брызги берез летят во все стороны, льется вода, пахнут улыбки, и вновь наполняется чаша богослужения - сколько ни черпай - не вычерпаешь до дна. Там, на дне святой Чаши - березы улеглись, расплели косы и смочили сережки. И душа увлажняется, течет и чувствуешь вдруг - изумрудной стала.
Весь день - как подношение.
Подошла ко мне Тамара, стала рассказывать о жизни, о своих учениках, о сборнике стихов. Кожа ее морщинистая, глаза - глубочайшие, на белках - темные пятнышки. Руки трясуется - Тамаре много за восемьдесят лет. Говорит, кивает седыми волосами, вздрагивают пряди, глаза тихие, как ландыши. Говорит о своем однокласснике, который ушел на войну, да не вернулся. А мама одноклассника все ходила за девочкой Тамарой потом, все готова была ей отдать. И встает передо мной и мальчик этот, и Тамара-подросток, неуклюжая, робко-угрюмая, и мама мальчика и май 1945, и все Троицы мира - и березы все колышатся и поют, и звенят слова молитв, кружатся, разносятся ветром во все стороны света - и все уже прощены, расцелованы и утешены.
Последование коленопреклоненных молитв
В Неделю вечера Святыя Пятидесятницы, знаменает последования ради коленопреклонения.
http://troitsa.paskha.ru/Bogosluzhenie/Posledovanie_molitv/