когда никто никого не сковывал, и сковывать было некого, кроме Ъ, Ъ сам решил стать кузнецом и сковать себя побольше и поважнее. но Ъ был так молод и столь неопытен, что не знал, чем и на чём ковать, пока не нашлось слово
Vого. так Ъ стал первым кузнецом Vогой.
Вого выковал себя коловеликаном и сковал ребрами-плаврами в соторешете в виде Ъб -- гигантского дерева-дiатела ербо.
взглянул тогда Вого на себя в облике деревянном, видит: "Говно!", - не дерево, а сплошь иглорешето: растёт вкривь-вкось, иглы в стороны лезут, "аж глазу колко", ствола не видно, и никакого блеска: "ничего не разберёшь".
а Вого был молод и порывист, -- давай молотить-корчевать дерево Ъб, но лишь искололся - столь крепко Ъб стояло. бросился в горячке его рубить, перемололся в муку, перемешал материю в одну кучу, разметал на части, налепил гладких манет-сотонов, на каждой отчеканил копию ерbе - два бока: иглокод и сота от решета внутри единого ребра-канта.
смотрится Вого, канты свет отражают, манеты горят золотом под его взглядом. "вот хорошо!" - думает. собрал манет в мешочек-кошель, пошёл поле засевать, чтобы повсюду блестящие рубли-копии всходили и множились и стало бы их в избытке. собрал бы тогда Вого урожай, сковал бы себя сверкающим золотым коловеликаном, а не дерьвом-колючкой.
разбросал Вого по полю монеты, как орешки. ждёт и ждёт, а золотые всходы не появляются. сколько сотонов в поле легло, столько же там и лежит.
"надо поле удобрить, - понимает, - видно, и золоту Ъовно для роста требуется". обратился Вого в Ъовно, подождал немного, глядит, а над полем ель-дерево поднимается, точь-в-точь Ъб.