(no subject)
Сходила сегодня на Марш Мира. Хоть что-то надо делать. Ну и опять-таки убедиться, что в этом городе мы еще есть. Читаю, народ пишет, что прошли молча без лозунгов.
Там где я была, народ пел, кричал разные кричалки и про ла-ла-ла-ла. И меньше танков больше школ. И много еще чего. Ну да, конечно, официальные каналы уже написали - а где они были раньше, когда украинцы сносили с лица земли целые города. И много еще чего написали.
Ну да, конечно, были разные мелкие провокации, когда со здания театра, к примеру, кидали яйца с зеленкой. Какие изобретательные товарищи. Журналисты знакомые сказали, что пару раз были драки, но их сразу прекращали. И редкие маргиналы из-за забора что-то пытались кричать. Видать не было команды, не подтянули тех, кто должен был из-за заборов кричать - иуды. Нет, нет, такие были. Но их было как-то слишком мало. Видимо диванные борцы за войну с Украиной без команды и денежной поддержки не могут оторвать себя с дивана и выйти на площадь.
В конце какой-то деятель долго орал: "Кто не скачет, тот москаль". И что-то в таком роде. В конце концов большой мужчина ему говорит: "Слушай, ну утомил уже. Мы уже это все слышали. Может уже замолчишь?". Но он что-то так раззадорился и громче еще кричать. Сначала к нему один полицейский подошел. Он ему с надрывом, на лице ну хоть капля бы интеллекта была: "В центре Москвы эти хохляцкие тряпки таскают? Как я могу молчать!" И дальше орать. А дальше к нему подошел очень большой омоновец и что-то очень ласково на ухо шепнул. Тут же он и испарился. Мгновенно. Потом еще в метро видела, как двое пытались бить человека с флагом. Но во-первых, толпа. Во-вторых, полиция. И все это такая шушера - эти вот. Видимо, да, кроме как титушек, никаких на ум названий не приходит.
Под конец шли мы с приятелем мимо Леши-улыбки, известного своим пристрастным вниманием к оппозиции из отдела Э - отдел по борьбе с экстремизмом, кто верит, что он борется с мировым злом. Приятеля как-то передернуло, когда я ему сказала - о, Улыбка, живее всех живых.
- Знаешь, он же меня вербовать пытался, - сказал мне приятель. И тут же сообщил, что другого моего приятеля этот самый Улыбка завербовал. А я то все удивлялась, как это мой другой малолетний приятель так высоко ныне поднялся в области культуры.
В общем, не знаю. Как сказала еще одна малолетняя знакомая, ранее очень активистка:
- Все умерло. И сейчас только учиться и работать. Выжидать.
Там где я была, народ пел, кричал разные кричалки и про ла-ла-ла-ла. И меньше танков больше школ. И много еще чего. Ну да, конечно, официальные каналы уже написали - а где они были раньше, когда украинцы сносили с лица земли целые города. И много еще чего написали.
Ну да, конечно, были разные мелкие провокации, когда со здания театра, к примеру, кидали яйца с зеленкой. Какие изобретательные товарищи. Журналисты знакомые сказали, что пару раз были драки, но их сразу прекращали. И редкие маргиналы из-за забора что-то пытались кричать. Видать не было команды, не подтянули тех, кто должен был из-за заборов кричать - иуды. Нет, нет, такие были. Но их было как-то слишком мало. Видимо диванные борцы за войну с Украиной без команды и денежной поддержки не могут оторвать себя с дивана и выйти на площадь.
В конце какой-то деятель долго орал: "Кто не скачет, тот москаль". И что-то в таком роде. В конце концов большой мужчина ему говорит: "Слушай, ну утомил уже. Мы уже это все слышали. Может уже замолчишь?". Но он что-то так раззадорился и громче еще кричать. Сначала к нему один полицейский подошел. Он ему с надрывом, на лице ну хоть капля бы интеллекта была: "В центре Москвы эти хохляцкие тряпки таскают? Как я могу молчать!" И дальше орать. А дальше к нему подошел очень большой омоновец и что-то очень ласково на ухо шепнул. Тут же он и испарился. Мгновенно. Потом еще в метро видела, как двое пытались бить человека с флагом. Но во-первых, толпа. Во-вторых, полиция. И все это такая шушера - эти вот. Видимо, да, кроме как титушек, никаких на ум названий не приходит.
Под конец шли мы с приятелем мимо Леши-улыбки, известного своим пристрастным вниманием к оппозиции из отдела Э - отдел по борьбе с экстремизмом, кто верит, что он борется с мировым злом. Приятеля как-то передернуло, когда я ему сказала - о, Улыбка, живее всех живых.
- Знаешь, он же меня вербовать пытался, - сказал мне приятель. И тут же сообщил, что другого моего приятеля этот самый Улыбка завербовал. А я то все удивлялась, как это мой другой малолетний приятель так высоко ныне поднялся в области культуры.
В общем, не знаю. Как сказала еще одна малолетняя знакомая, ранее очень активистка:
- Все умерло. И сейчас только учиться и работать. Выжидать.