В детстве на меня сильно действовали "за гремучую доблесть" и "сохрани мою речь". Сейчас они хуже не стали, просто немного приелись, наверное. Так что "Концерт на вокзале", "Жизнь упала, как зарница" и про лихорадочный форум Москвы.
Да, конечно, в первую очередь даже не это, а "К пустой земле невольно припадая".
Я больше всех любила Цветаеву, последние классы школы,когда уже сама вовсю писала,просто болела ею,особенно этим: Так вслушиваются (в исток Вслушивается - устье). Так внюхиваются в цветок: Вглубь-до потери чувства!
Так в воздухе, который синь, - Жажда, которой дна нет. Так дети, в синеве простынь, Всматриваются в память.
Так вчувствовывается в кровь Отрок - доселе лотос. . . .Так влюбливаются в любовь: Впадываются в пропасть.
Друг! Не кори меня за тот Взгляд, деловой и тусклый. Так вглатываются в глоток: Вглубь - до потери чувства!
Так, в ткань врабатываясь, ткач Ткет свой последний пропад. Так дети, вплакиваясь в плач, Вшептываются в шепот.
Так вплясываются... (Велик Бог - посему крутитесь!) Так дети, вкрикиваясь в крик, Вмалчиваются в тихость.
Так жалом тронутая кровь Жалуется - без ядов! Так вбаливаются в любовь: Впадываются в: падать.
Цветаеву уважала, но не понимала никогда. Вернее, понимала, но не влюблялась в ее стихи. Не знаю, почему. Она слишком женщина для меня. У меня с ней гендерный конфликт, похоже.
Я лет пять назад перестала её перечитывать, вообще тяжело женскую поэзию стала принимать,похоже,тоже конфликт. Не уверена,правда,гендерный ли,но у мужчин и в самом деле диапазон тем шире , не одни ненавижу-люблю
Не думаю, что дело в диапазоне тем. Для меня и Пастернак в чем-то слишком женственный. Они великие поэты, но... может, наоборот, слишком близко МЦ подбирается к больным местам моей души, и это отстранение от нее - просто самозащита?
Да, кстати, ты очень точно заметила, он детский. Он во многих стихах как книга с картинками, очень живописный. Те же хрестоматийные "тугие паруса" - для меня это всегда было о странствиях, и только сильно позже стало - о любви.
Comments 42
* * *
Я по лесенке приставной
Лез на всклоченный сеновал,--
Я дышал звезд млечных трухой,
Колтуном пространства дышал.
И подумал: зачем будить
Удлиненных звучаний рой,
В этой вечной склоке ловить
Эолийский чудесный строй?
Звезд в ковше медведицы семь.
Добрых чувств на земле пять.
Набухает, звенит темь
И растет и звенит опять.
Распряженный огромный воз
Поперек вселенной торчит.
Сеновала древний хаос
Защекочет, запорошит...
Не своей чешуей шуршим,
Против шерсти мира поем.
Лиру строим, словно спешим
Обрасти косматым руном.
Из гнезда упавших щеглов
Косари приносят назад,--
Из горящих вырвусь рядов
И вернусь в родной звукоряд.
Чтобы розовой крови связь
И травы сухорукий звон
Распростились; одна -- скрепясь,
А другая -- в заумный сон.
1922
Reply
Reply
Reply
В детстве на меня сильно действовали "за гремучую доблесть" и "сохрани мою речь".
Сейчас они хуже не стали, просто немного приелись, наверное. Так что "Концерт на вокзале", "Жизнь упала, как зарница" и про лихорадочный форум Москвы.
Да, конечно, в первую очередь даже не это, а "К пустой земле невольно припадая".
Reply
Вот да.
Reply
Reply
Но вполне вариант, да.
Reply
Прижимаюсь щекою к воронке
Завитой, как улитка, зимы.
«По местам, кто не хочет - к сторонке!»
Шумы-шорохи, гром кутерьмы.
«Значит - в «море волнуется»? B повесть,
Завивающуюся жгутом,
Где вступают в черёд, не готовясь?
Значит - в жизнь? Значит - в повесть о том,
Как нечаян конец? Об уморе,
Смехе, сутолоке, беготне?
Значит - вправду волнуется море
И стихает, не справясь о дне?»
Это раковины ли гуденье?
Пересуды ли комнат-тихонь?
Со своей ли поссорившись тенью,
Громыхает заслонкой огонь?
Поднимаются вздохи отдушин
И осматриваются - и в плач.
Чёрным храпом карет перекушен,
В белом облаке скачет лихач.
И невыполотые заносы
На оконный ползут парапет.
За стаканчиками купороса
Ничего не бывало и нет.
Reply
Reply
Нет, я просто сегодня вспомнила про день рождения Мандельштама и не удержалась.
Reply
Reply
Так вслушиваются (в исток
Вслушивается - устье).
Так внюхиваются в цветок:
Вглубь-до потери чувства!
Так в воздухе, который синь, -
Жажда, которой дна нет.
Так дети, в синеве простынь,
Всматриваются в память.
Так вчувствовывается в кровь
Отрок - доселе лотос.
. . .Так влюбливаются в любовь:
Впадываются в пропасть.
Друг! Не кори меня за тот
Взгляд, деловой и тусклый.
Так вглатываются в глоток:
Вглубь - до потери чувства!
Так, в ткань врабатываясь, ткач
Ткет свой последний пропад.
Так дети, вплакиваясь в плач,
Вшептываются в шепот.
Так вплясываются... (Велик
Бог - посему крутитесь!)
Так дети, вкрикиваясь в крик,
Вмалчиваются в тихость.
Так жалом тронутая кровь
Жалуется - без ядов!
Так вбаливаются в любовь:
Впадываются в: падать.
Reply
Reply
Reply
Не думаю, что дело в диапазоне тем. Для меня и Пастернак в чем-то слишком женственный. Они великие поэты, но... может, наоборот, слишком близко МЦ подбирается к больным местам моей души, и это отстранение от нее - просто самозащита?
Reply
Я не слыхал рассказов Оссиана,
Не пробовал старинного вина;
Зачем же мне мерещится поляна,
Шотландии кровавая луна?
И перекличка ворона и арфы
Мне чудится в зловещей тишине,
И ветром развеваемые шарфы
Дружинников мелькают при луне!
Я получил блаженное наследство --
Чужих певцов блуждающие сны;
Свое родство и скучное соседство
Мы презирать заведомо вольны.
И не одно сокровище, быть может,
Минуя внуков, к правнукам уйдет,
И снова скальд чужую песню сложит
И как свою ее произнесет.
Reply
Reply
Leave a comment