Отчет о поездке в Тульскую область, в Дома престарелых.
Еще музыкальная тема получила свое продолжение в следующем
эпизоде: видимо поддавшись сильному
натиску вдохновения наших артистов не выдержал и медперсонал. Санитарочка,
вдруг исполнила арию из оперы «Чио-чио-сан». Настоящим оперным голосом нежно
и трепетно звучало ее акопельное
пение. Мы были потрясены.
- Я им все время пою, мою полы и пою. Они уж привыкли, - сказала Татьяна Похомовна Ливанович, взяла швабру и пошла по своим делам.
А в одной из мужских палат нас встретил пением Михаил Наумович Попков (он тоже слеп), ветеран войны, прошедший всю войну с первого дня до Дня Победы. Когда мы зашли и стали подпевать ему «на границе тучи ходят хмуро, край суровый тишиной объят, Михаил Наумович остановился, заплакал, потом вытащил платок, высморкался и говорит: "ну все, девчата, теперь я боец"
- У высоких берегов Амура, часовые Родины стоят - грянули мы все в месте.
Так что досталось попеть и нам, писателям.
А еще мы были рады тому, что видели, как к одной из бабушек приехали родственники. Мы долго сидели и разговаривали все вместе. Было удивительно слышать, как невестка Валентина Белевская рассказывает о своей свекрови всю ее жизнь. Я не знаю, что именно заставило людей разлучиться, но было точно видно, что они любят свою бабушку, и заботятся о ней. «Когда наступали немцы, они всех расстреливали из автоматов, матери падали на землю, а их дети плакали в колясках. И еще там была лошадь, она запуталась в уздечке, и упала в канаву на спину. Я до сих пор слышу ее жалобно е ржание, и мне до сих пор хочется подбежать и перерезать ей уздечку.» Белевская Евгения Ивановна - так зовут человека, который пережил голод, репрессии, войну, разруху. Теперь она с радостью и теплотой благодарила нас за те крохи, которые мы привезли - баночку меда, пастилу, и песни под гитару наших охрипших артистов.
Знаете, я честно вам признаюсь: когда я только начинала ездить, я очень боялась, что со мной может случиться приступ брезгливости, что не смогу выдержать запахов нечистот, боялась, что гнусная слабина выскочит и вдарит по мне… но Слава Богу, мне не было противно, не было страшно, только больно за наших ба-де. И еще хотелось сгрести их всех в охапку и забрать домой.
- Я им все время пою, мою полы и пою. Они уж привыкли, - сказала Татьяна Похомовна Ливанович, взяла швабру и пошла по своим делам.
А в одной из мужских палат нас встретил пением Михаил Наумович Попков (он тоже слеп), ветеран войны, прошедший всю войну с первого дня до Дня Победы. Когда мы зашли и стали подпевать ему «на границе тучи ходят хмуро, край суровый тишиной объят, Михаил Наумович остановился, заплакал, потом вытащил платок, высморкался и говорит: "ну все, девчата, теперь я боец"
- У высоких берегов Амура, часовые Родины стоят - грянули мы все в месте.
Так что досталось попеть и нам, писателям.
А еще мы были рады тому, что видели, как к одной из бабушек приехали родственники. Мы долго сидели и разговаривали все вместе. Было удивительно слышать, как невестка Валентина Белевская рассказывает о своей свекрови всю ее жизнь. Я не знаю, что именно заставило людей разлучиться, но было точно видно, что они любят свою бабушку, и заботятся о ней. «Когда наступали немцы, они всех расстреливали из автоматов, матери падали на землю, а их дети плакали в колясках. И еще там была лошадь, она запуталась в уздечке, и упала в канаву на спину. Я до сих пор слышу ее жалобно е ржание, и мне до сих пор хочется подбежать и перерезать ей уздечку.» Белевская Евгения Ивановна - так зовут человека, который пережил голод, репрессии, войну, разруху. Теперь она с радостью и теплотой благодарила нас за те крохи, которые мы привезли - баночку меда, пастилу, и песни под гитару наших охрипших артистов.
Знаете, я честно вам признаюсь: когда я только начинала ездить, я очень боялась, что со мной может случиться приступ брезгливости, что не смогу выдержать запахов нечистот, боялась, что гнусная слабина выскочит и вдарит по мне… но Слава Богу, мне не было противно, не было страшно, только больно за наших ба-де. И еще хотелось сгрести их всех в охапку и забрать домой.