Недельная глава: КИ ТИСА
Темы главы:
"Ки тисá " можно перевести как "когда понесёшь" или "когда взвалишь на себя груз". Моше, выведя евреев из Египта, "взвалил на себя груз" управления народом. А чтобы управлять народом, необходимо знать его численность. Почему же Единый намекает, что от пересчёта евреев может быть какой-то вред?
Да и не только намекает: когда через четыре века царь Давид решил пересчитать своих подданных, Израиль постигло страшное бедствие, и погибло семьдесят тысяч человек (Шмуэль-Бет /2-я Царств/, гл. 24). Пророк Гад от Имени Творца сообщил, что причиной бедствия явилась перепись населения; а племянник и министр Давида, Йоав, пытаясь отговорить царя, сказал: да пусть прибавит Единый, Бог твой, к народу столько же, и ещё столько же, сто раз на глазах у государя моего царя - для чего государю моему царю такое дело? (там же, ст. 3).
Создаётся впечатление, что (как минимум в глазах Йоава) перепись населения - преграда росту населения. Много веков спустя р. Давид Альтшуллер ("Мецудот Давид", 17-й век) пояснит: "[Йоав] хотел сказать, что если необязательно их считать, то лучше их не считать; ибо благословение лежит только на том, что глазу незаметно".
Вот как!
В более поздние времена - а во многих семьях до сих пор - принято вообще не считать людей: не то что весь народ - даже гостей за столом (до сих пор, когда надо проверить, правильное ли число столовых приборов приготовлено для гостей, многие еврейские хозяйки считают приборы "один, два, три...", а гостей - "не один, не два, не три..."). Когда для молитвы нужны десять мужчин, пересчитывают не их, а ермолки (киппы) на их головах: примерно так же, как Моше считает не людей, а пожертвованные ими половинки шекеля.
Чтобы понять, как нам себя вести, надо провести границу между суеверием и необходимостью. От какой-то беды предостерегает Тора, в которую мы верим. Какая-то беда произошла во времена Давида согласно хронике, которую считаем истинной. В чём её причина - физическая? Метафизическая? (Граница между ними - как сказал на занятии в центре "Маген" Ишай Саможон - это всего лишь граница между нашим пониманием и непониманием природы явления).
Начнём с того, что нигде не говорится, что нельзя считать людей: гостей за столом, участников конференции, молящихся в синагоге. Напротив, Творец Сам говорит Моше: собери Мне семьдесят людей из старейшин Израиля (Бемидбар /Числа/ 11,16); как можно собрать семьдесят, не сосчитав? Нет! Единственное предостережение относится к переписи всего населения Израиля! Все остальные мнимые запреты - суеверие, не имеющее основания.
Остаётся узнать, почему нельзя считать весь народ.
Погляди-ка на небо и сосчитай звёзды: можно ли их сосчитать? - говорит Бог Аврааму, и продолжает: - таким будет и потомство твоё (Берешит /Бытие/ 15,5). В другом месте Аврааму обещается потомство несчётное, как песок на морском берегу (22,17). По всей Торе проходит лейтмотив отношения к еврейской общине как к единому целому, от которого нельзя отделять части. Когда мы называем еврея по имени, мы относимся к нему как к полноценному человеку. Когда же мы называем число, мы как бы делим общину на (безликие) части, исчисляем неисчислимое. Можно ли исчислить водоём? Каббала сравнивает такое действие с отделением одной буквы от Имени Творца.
Но ведь звёзды (видимые) сосчитать не так трудно. Понятно, что разные люди в разных местах видят по-разному; канадский астронавт Стивен Мак-Лин специально отправился в Австралию, известную своим чистым небом, и, приспособив глаза к темноте, скрупулёзно считал видимые звёзды на разных участках неба: итого их оказалось около 8000.
Что до счёта песчинок на морском берегу, то великий Архимед уже в 3-м веке до н.э. посвятил целый трактат их исчислению. Он смог даже посчитать, сколько песчинок будет, если предположить, что весь земной шар состоит только из песка!
Из этого мы видим, что Бог имеет в виду не дословную невозможность сосчитать звёзды или песок - Он-то знал и про Архимеда, и про Стивена Мак-Лина! - а эмоциональный эффект, который создаёт скопление звёзд или песка. Считая евреев (которые отличаются друг от друга) просто так, мы теряем ощущение единой общности, состоящей из разнообразных элементов. Считая полушекели (которые по-настоящему одинаковы), мы, напротив, приобретаем представление о том, что способна сделать эта общность, если каждый выполняет заповедь Единого. Это и имел в виду р. Абаху Кесарийский (3-4 вв. н.э.), сказав (Бава Батра 10-б): чем возвысится духовный вектор Израиля? [Повелением] "Ки тиса" (т.е. тем, что каждый еврей сдал по полшекеля).
Ещё одна причина - чисто метафизическая: я слышал её от родителей, а они - оба - в детстве слышали её от своих предков. Предводитель народа во многом определяет его свойства. Скажет он: "мы - народ праведников!", и они поверят. Скажет: "мы виноваты во всех бедах мира!" - и они почувствуют себя виноватыми. Это верно для всех народов: мы знаем, как преображались целые государства в XX веке по прихоти лидеров. Когда же речь заходит об Израиле, включаются метафизические механизмы. "Мы - оккупанты!" - кричат в начале XXI века властители дум. И евреи верят, и из небытия возникает "палестинский народ", у которого мы якобы отняли независимость (и История в страхе отступает перед Политикой). Что же будет, если лидер скажет народу: "нас - шестьсот тысяч"? Каждый родившийся младенец нарушит созданный лидером мыслеобраз - и вызовет чью-то смерть: вот и семьдесят тысяч погибших во время Давида.
Так что же, не проводить перепись? Проводить. Но с умом, не подчиняя народ магии статистики, не превращая индивидуумов в цифры, понимая разнообразие людей, их потребностей и возможностей. Тора понимает необходимость считать население для практических целей - в конце концов, мероприятие "Ки тиса" для этого и затеяно! Но Тора предостерегает нас от нежданных и нежелательных метафизических последствий наших поступков. А они есть всегда, потому что во всём, что мы делаем, есть и физическое, и метафизическое.
Примечание 1: интересное толкование приводит р. Авраам Ибн-Эзра (1092-1167), говоря, что "вред" от переписи связан не столько с подсчётом, сколько с выявлением готовности человека заработать право на жизнь при помощи участия в общем деле. Во времена Давида, говорит он, погибли люди оттого, что не внесли денег в общую казну...
Примечание 2: по результатам переписи, проведённой Моше, среди вышедших из Египта оказалось 603,550 военнообязанных мужчин от 20 лет и старше.
2. Золотой телёнок
Творец дает Моше указания о том, как надо изготовлять инструменты для священной работы, и рассказывает о правилах техники безопасности при обращении с ними; Он учит Моше, как посвящают в Коэны, и предписывает сделать это с Аароном и его сыновьями. Всевышний указывает Моше на архитекторов, достойных создать первый, переносной Храм Единого (это - Бецальэль бен Ури бен Хур из колена Йеhуда, и его главный помощник Оhолиав бен Ахисамах из колена Дан), и вдохновляет его на слова, которые он (Моше) должен произнести, вернувшись к народу. Все это происходит во время уединения Моше на Синайской горе. Казалось бы, все великолепно: подготовка идет полным ходом, в голове Моше уже построена схема, по которой его народ станет инструментом высшей священной работы, остается только сойти с горы и...
...И действительность, как это иногда бывает, бьёт по голове. Потому что в отсутствие Моше народ решает построить наглядное изображение Бога. Потому что воспитанные на египетском примере евреи понимают, конечно, что статуи быков в Египте - не сам бог Хапи, да и бог Хапи как таковой может вообще не существовать; но статуи эти помогают египтянам наглядно представлять себе божественную силу. Символ - великая вещь, и в отсутствие живого лидера (Моше уединился на горе на целых сорок дней) именно флаг, герб или лозунг могут объединить народ как символическое представление Бога (конечно, невидимого; конечно, вездесущего; но потрогать так хочется!).
Изображения животных в те дни в Египте играли роль флагов, гербов и лозунгов. Единого Бога решили представить в виде молодого быка - наглядно, знакомо, да и первая буква ивритского алфавита "алеф" означала быка, а в те дни и выглядела как изображение его.
Аарон - тот самый, которого Моше так готовился посвятить в коэны! - руководил процессом, хотя он и не был инициатором. В конце концов, Аарон не видел в этом ничего постыдного; объявляя праздник в честь новоявленного изваяния, он назвал его "праздник во имя Всевышнего", именуя Бога тем самым именем, которым Его именовал Моше. На статую указывали и говорили: вот Бог, который вывел нас из Египта. И имели в виду не какого-нибудь египетского или другого идола, а - Бога. Единого. Необъятного. А бычок - наглядный образ. Он не помешает.
Помешал.
В чём разница между золотым бычком - и быкоподобными золотыми керувами? Между ним - и медным змием, которого сделает сам Моше по велению Бога? В том, что все они не призваны изображать Бога.
- А чем так плохо Его изображать? - спросят строители тельца. - Мы же знаем, что Он - всесильный и бесконечный. Мы знаем, что Он - не бык. Мы смотрим на быка и поклоняемся Богу, не нарушая этим Второй Заповеди. Ведь Моше делает почти то же, что и мы: он говорит слово "БОГ" и имеет в виду Бога. Бог же не равен набору звуков в Его имени!
Всё было бы именно так, если бы человеческий разум не отождествлял символы с тем, что они обозначают. Это свойство само по себе - божественное и магическое: благодаря ему человек может творить! Но из-за этого свойства любая форма, связанная с Богом, в сознании людей становится священной. Вот уже священна не только Тора, но и форма свитка; не только Тора, но и комментарии к ней; не только заповеди Торы, но и традиционные формы их исполнения. Таким образом, не замечая того, человек поклоняется уже не столько Богу, сколько форме: традиции, обрядам, иерархии людей, оберегающих эти обряды... Вера становится религией, религия становится истеблишментом. И перед истеблишментом человек - и народ - преклоняют колени.
Это и есть золотой телец! И он запрещён категорически не Второй Заповедью, но Первой: "да не будет у тебя других богов (высших ценностей), кроме Меня"! Закостенелость еврейскому пути противопоказана, ибо это должен быть путь живого общения с Единым Творцом.
3. Кто строил тельца?
Сказал Аарон инициаторам идеи тельца так: выньте золотые серьги из ушей ваших жен, сыновей и дочерей (32, 2). Думается мне, что из этого можно заключить, что женщины и всё молодое поколение (сыновья и дочери) были непричастны к идее тельца: даже не сказано "попросите вытащить", а "выньте".
Значит, все инициаторы были мужчинами старшего поколения. Именно их повелел Моше убить. РаШИ, ссылаясь на Талмуд (Йома 66), комментирует фразу и встал Моше у врат становища, и сказал: кто на стороне Всевышнего - ко мне!; и собрались вокруг него все сыны [колена] Леви (32,26) так: "значит, всё колено [Леви] - чисто" - т.е. все левиты оказались свободными от этого греха. Невиновные убивали виновных (к слову, согласно комментаторам, Аарон тоже невиновен, поскольку старался замедлить работу над тельцом - для того он и брал на себя руководство работой). Судя по тому, что сказано и убейте, каждый: брата, друга, родича (именно в мужском роде), убиты были только мужчины, что согласуется с тем, что мы знаем об инициаторах. Более того, мы знаем, что обвинение было предъявлено именно тем немногим, кто активно сооружал тельца, а не тем многим, кто поклонялся ему: за то, что сделали тельца, которого сделал Аарон (32,35) - то-есть помогали Аарону в строительстве.
Может, этими строителями были не евреи, а эрев рав (неевреи, т.е. люди языческих народов, которые вышли с евреями из Египта)? Не может быть! (Хотя так и считают многие комментаторы). В самом деле, левитам - высшей аристократии народа - было сказано и убейте, каждый: брата, друга, родича. "Братья" (по матери) и "родичи" (с материнской стороны) левитов могли сами не быть левитами; но они, очевидно, были евреями, и, более того, принадлежали к элите еврейских колен, как и "друзья". Очень заманчиво сказать, что мы, евреи, ни к чему не причастны, а нас склонили к греху вредные "гои". Но сам Моше (Дварим /Второзаконие/ 9,16) обвиняет в строительстве тельца еврейский народ! Нехемия, один из строителей Второго Храма, пишет: наши предки... сделали себе тельца (Нехемия /Неемия/ 9,16-18). Так что деваться некуда: грех этот - наш, и весьма свойственен нашему народу. Осознание этого поможет нам воздержаться от такого греха в будущем, и стать чище перед Единым.
Примечание 1: в древних арамейских переводах Онкелоса и Йонатана бен Узиэля слова за то, что сделали тельца, которого сделал Аарон переданы как "за то, что служили тельцу, которого сделал Аарон"; но я предпочитаю верить ивритскому оригиналу...
Примечание 2: РАШИ - рав Шломо Ицхаки (1040-1105), великий комментатор Торы - говорит, что идею тельца женщины и молодое поколение евреев приняли с энтузиазмом: "думал Аарон, что женщины и дети дорожат своими украшениями, и таким образом хотел задержать процесс, [надеясь,] что [за это время] вернется Моше; а они [женщины] не ждали и сняли украшения с себя [сразу]". Но мнение о непричастности женщин и молодёжи к этой истории (чему мы видим свидетельство в тексте Торы) встречается у других комментаторов.
4. Из Книги, которую Ты написал
Единственный человек, который понимал, что наглядный образ не годится для приближения понятия о Боге к человеческому разуму, что народ, избранный для Работы, не может проводить ее, не понимая точно разницу между символом и тем, что он изображает - этот человек спускался с горы Синай со скрижалями, на которых начертаны Десять Заповедей, и увидел "праздник во имя Всевышнего" и пляски вокруг золотого тельца. Он ударил скрижалями о скалу и разбил их.
Другой, может быть, примирился бы с таким "приближением" Творца. Другой бы, может быть, отказался от этого народа, раз он нуждается в приближении. Другой мог бы принять заманчивое предложение: "Я уничтожу их Моим гневом, а из твоего потомства выведу великий народ".
Моше возвращается на Синайскую гору и говорит: Господи! Может, Ты простишь их грех? А если нет - сотри меня, прошу Тебя, из Книги, которую Ты написал! (32,32)
Ощущение вины за тех, кого вел, заставило его произнести эти страшные слова; но будем благодарны ему за них - мы видим, что Моше воспринимал Бога как автора Книги, в которой мы - персонажи. Автора, который волен стирать и добавлять героев.
Бог ответил: "кто согрешил против Меня, того Я и сотру из книги; а ты - иди".
Только Автор знает, кто грешен; только Он решает, кого стереть. Зря Он ничего не делает, и Книга, которую Он пишет - добрая книга. Доверимся Ему.
5. Убей брата и родича
Особо странным в доброй Книге Бога кажется призыв к расправе над строителями тельца, которые всего лишь изобразили Единого наглядно; в наши гуманные времена этот призыв, казалось бы, бросает тень на всю Тору.
Но представьте себе идущий по пустыне народ евреев как десантный отряд (или ядерную подводную лодку во враждебных водах, как в остросюжетном американском фильме Crimson Tide с Дензелем Вашингтоном) со сверхважным заданием, и приказ убить мятежников, саботировавших его выполнение (пусть из лучших соображений!) окажется вдруг вполне приемлемым на рубеже 20-го и 21-го веков...
От поступков евреев - даже того, как они здороваются друг с другом, где и чем моются, как справляются с критическими днями месяца - зависела (энергетически, кармически, неважно, как назвать) судьба всего человечества. Это не менее важно, чем дисциплина на ядерной подлодке.
6. Покажи мне Себя
Каждый год мы читаем Тору заново. Неделя, ещё неделя, ещё - и круг замыкается. Прочли ли мы Тору? Вроде бы, да. Прочли ли мы всю Тору? Нет, нет и нет: каждый год мы открываем в ней новое, и с каждым годом крепнет ощущение, что за всё время мы даже не дотронулись до Торы по-настоящему. Но мы посмотрели на неё издалека.
А возможно ли это - познать Тору? Познать Бога? Познать - себя?
Вымолив у Бога прощения народу, Моше просит Его о знаке, чтобы было ясно, что мы угодны Тебе - я и мой народ (33, 16): раньше таким знаком служило материализованное присутствие внимания Единого - огненный столп ночью и столп дыма днем - но после истории с золотым тельцом этот знак исчез.
Единый согласен выполнить просьбу Моше - и Моше ее формулирует. С нашей точки зрения трудно найти просьбу страннее этой: покажи мне Твою значимость" (33, 18 ). Слово, которое Моше использует - кавóд, и понимать его можно как "честь", "почет", "слава" и даже "весомость". В некотором роде Моше хочет, насколько это можно, увидеть Бога.
Как может зайти об этом речь? Только что уничтожен Телец - попытка овеществить Единого. В сознание евреев медленно проникает идея безграничности, абсолютности Творца. И тут Моше сам просит: дай, мол, хоть одним глазком взглянуть, каков Ты на самом деле.
Но Моше к этому времени пережил то, что не может быть полностью выражено словами. Он совершил восхождение в высшие сферы, он пребывал в более духовном слое нашего мира, там, где обитают буквы алфавита ("поднялся Моше на гору Синай и видит: Творец награждает буквы коронами" - Талмуд, Менахот 29-б) и законы природы. Он видел неописуемое. Для него естественен вопрос: можно ли таким же образом физически "увидеть" Самого Творца?
РаШаР Гирш отмечает, что, когда весь народ ощутил присутствие Единого у подножия Синайской горы, Тора употребляет тот же термин - "кавод". Итак, Моше хочет повторить на своем, духовном уровне то откровение, которое вместе со всем народом пережил на материальном. А поскольку язык человеческий - даже иврит - ограничен, Моше употребляет то же понятие, рассчитывая на то, что Единый поймет его полностью.
Что отвечает Единый? Я проведу всё Моё благо мимо тебя, и назову Имя "Единый" перед тобой, и сообщу о милости тем, к кому Я милостив, и о жалости к тем, кого Я жалею (19). Иными словами, Единый согласен повторить перед Моше всё Синайское откровение от начала до конца. Но - Спереди Меня увидеть ты не сможешь - ведь не увидит меня человек и останется в живых (20). На материальном уровне все евреи видели ясно прямое присутствие Единого. На высшем уровне это присутствие столь всепоглощающе, что существование наблюдателя в физическом теле невозможно - как немыслима высадка космонавта на Солнце. Слово "спереди" на иврите звучит "паним" - слово, означающее также "лицо" (сравни с русским лице-зреть). Этот термин, конечно, не означает, что у Единого есть физический "перёд", а тем более - лицо: нос, рот и уши. Как же назвать тот компромисс, который Он предлагает Моше? И ты увидишь Меня сзади, но спереди Меня видно не будет (23).
Так Бог сообщает Моше о том уровне, на котором он стоит. И этот уровень, при всей его ограниченности - больше того, чего достигли все пророки Израиля.
Так можно ли познать себя? Познать Бога? Познать Тору?
Мы не знали её совсем. В конце каждого годового круга мы как бы "посмотрели на нее сзади". Мы многое выучили, но мы не знаем еще почти ничего. Нам предстоит сделать еще и еще шаги в познании Торы - и шаги в работе: над собой и перед Единым. Каждый шаг - длиною в год.
Многих нам шагов!
В марте 2001 г., в неделю "Ки тиса", начал действовать бейт-мидраш центра "Маген" на Интернете - "Маасэ-Решет". На этой неделе ему исполнилось шесть лет.
- Повеление о переписи населения: и даст каждый выкуп за свою душу ради Единого, когда их будут переписывать: и не будет им вреда от того, что их будут переписывать. Вот что даст каждый человек переписчику: полшекеля.
- Уникальные элементы переносного Храма: масло, благовония, утварь; архитектор Храма - Бецальэль бен Ури, помощник - Оhолиав бен Ахисамах. Новое напоминание о святости Шаббата.
- В отсутствие Моше народ воздвигает золотого тельца; Моше противостоит гневу Единого на народ, но сам ломает скрижали Закона. Наказание виновных в сооружении тельца. Может, Ты простишь их грех? А если нет - сотри меня, прошу Тебя, из Книги, которую Ты написал!
- Шатёр Времени (оhэль моэд) и видение Моше: "Спереди Меня увидеть ты не сможешь - ведь не увидит Меня человек и останется в живых... ты увидишь Меня сзади, но спереди Меня видно не будет".
- Моше создаёт новые скрижали. И увидели сыны Израиля лицо Моше, и кожа его лица лучилась светом.
"Ки тисá " можно перевести как "когда понесёшь" или "когда взвалишь на себя груз". Моше, выведя евреев из Египта, "взвалил на себя груз" управления народом. А чтобы управлять народом, необходимо знать его численность. Почему же Единый намекает, что от пересчёта евреев может быть какой-то вред?
Да и не только намекает: когда через четыре века царь Давид решил пересчитать своих подданных, Израиль постигло страшное бедствие, и погибло семьдесят тысяч человек (Шмуэль-Бет /2-я Царств/, гл. 24). Пророк Гад от Имени Творца сообщил, что причиной бедствия явилась перепись населения; а племянник и министр Давида, Йоав, пытаясь отговорить царя, сказал: да пусть прибавит Единый, Бог твой, к народу столько же, и ещё столько же, сто раз на глазах у государя моего царя - для чего государю моему царю такое дело? (там же, ст. 3).
Создаётся впечатление, что (как минимум в глазах Йоава) перепись населения - преграда росту населения. Много веков спустя р. Давид Альтшуллер ("Мецудот Давид", 17-й век) пояснит: "[Йоав] хотел сказать, что если необязательно их считать, то лучше их не считать; ибо благословение лежит только на том, что глазу незаметно".
Вот как!
В более поздние времена - а во многих семьях до сих пор - принято вообще не считать людей: не то что весь народ - даже гостей за столом (до сих пор, когда надо проверить, правильное ли число столовых приборов приготовлено для гостей, многие еврейские хозяйки считают приборы "один, два, три...", а гостей - "не один, не два, не три..."). Когда для молитвы нужны десять мужчин, пересчитывают не их, а ермолки (киппы) на их головах: примерно так же, как Моше считает не людей, а пожертвованные ими половинки шекеля.
Чтобы понять, как нам себя вести, надо провести границу между суеверием и необходимостью. От какой-то беды предостерегает Тора, в которую мы верим. Какая-то беда произошла во времена Давида согласно хронике, которую считаем истинной. В чём её причина - физическая? Метафизическая? (Граница между ними - как сказал на занятии в центре "Маген" Ишай Саможон - это всего лишь граница между нашим пониманием и непониманием природы явления).
Начнём с того, что нигде не говорится, что нельзя считать людей: гостей за столом, участников конференции, молящихся в синагоге. Напротив, Творец Сам говорит Моше: собери Мне семьдесят людей из старейшин Израиля (Бемидбар /Числа/ 11,16); как можно собрать семьдесят, не сосчитав? Нет! Единственное предостережение относится к переписи всего населения Израиля! Все остальные мнимые запреты - суеверие, не имеющее основания.
Остаётся узнать, почему нельзя считать весь народ.
Погляди-ка на небо и сосчитай звёзды: можно ли их сосчитать? - говорит Бог Аврааму, и продолжает: - таким будет и потомство твоё (Берешит /Бытие/ 15,5). В другом месте Аврааму обещается потомство несчётное, как песок на морском берегу (22,17). По всей Торе проходит лейтмотив отношения к еврейской общине как к единому целому, от которого нельзя отделять части. Когда мы называем еврея по имени, мы относимся к нему как к полноценному человеку. Когда же мы называем число, мы как бы делим общину на (безликие) части, исчисляем неисчислимое. Можно ли исчислить водоём? Каббала сравнивает такое действие с отделением одной буквы от Имени Творца.
Но ведь звёзды (видимые) сосчитать не так трудно. Понятно, что разные люди в разных местах видят по-разному; канадский астронавт Стивен Мак-Лин специально отправился в Австралию, известную своим чистым небом, и, приспособив глаза к темноте, скрупулёзно считал видимые звёзды на разных участках неба: итого их оказалось около 8000.
Что до счёта песчинок на морском берегу, то великий Архимед уже в 3-м веке до н.э. посвятил целый трактат их исчислению. Он смог даже посчитать, сколько песчинок будет, если предположить, что весь земной шар состоит только из песка!
Из этого мы видим, что Бог имеет в виду не дословную невозможность сосчитать звёзды или песок - Он-то знал и про Архимеда, и про Стивена Мак-Лина! - а эмоциональный эффект, который создаёт скопление звёзд или песка. Считая евреев (которые отличаются друг от друга) просто так, мы теряем ощущение единой общности, состоящей из разнообразных элементов. Считая полушекели (которые по-настоящему одинаковы), мы, напротив, приобретаем представление о том, что способна сделать эта общность, если каждый выполняет заповедь Единого. Это и имел в виду р. Абаху Кесарийский (3-4 вв. н.э.), сказав (Бава Батра 10-б): чем возвысится духовный вектор Израиля? [Повелением] "Ки тиса" (т.е. тем, что каждый еврей сдал по полшекеля).
Ещё одна причина - чисто метафизическая: я слышал её от родителей, а они - оба - в детстве слышали её от своих предков. Предводитель народа во многом определяет его свойства. Скажет он: "мы - народ праведников!", и они поверят. Скажет: "мы виноваты во всех бедах мира!" - и они почувствуют себя виноватыми. Это верно для всех народов: мы знаем, как преображались целые государства в XX веке по прихоти лидеров. Когда же речь заходит об Израиле, включаются метафизические механизмы. "Мы - оккупанты!" - кричат в начале XXI века властители дум. И евреи верят, и из небытия возникает "палестинский народ", у которого мы якобы отняли независимость (и История в страхе отступает перед Политикой). Что же будет, если лидер скажет народу: "нас - шестьсот тысяч"? Каждый родившийся младенец нарушит созданный лидером мыслеобраз - и вызовет чью-то смерть: вот и семьдесят тысяч погибших во время Давида.
Так что же, не проводить перепись? Проводить. Но с умом, не подчиняя народ магии статистики, не превращая индивидуумов в цифры, понимая разнообразие людей, их потребностей и возможностей. Тора понимает необходимость считать население для практических целей - в конце концов, мероприятие "Ки тиса" для этого и затеяно! Но Тора предостерегает нас от нежданных и нежелательных метафизических последствий наших поступков. А они есть всегда, потому что во всём, что мы делаем, есть и физическое, и метафизическое.
Примечание 1: интересное толкование приводит р. Авраам Ибн-Эзра (1092-1167), говоря, что "вред" от переписи связан не столько с подсчётом, сколько с выявлением готовности человека заработать право на жизнь при помощи участия в общем деле. Во времена Давида, говорит он, погибли люди оттого, что не внесли денег в общую казну...
Примечание 2: по результатам переписи, проведённой Моше, среди вышедших из Египта оказалось 603,550 военнообязанных мужчин от 20 лет и старше.
2. Золотой телёнок
Творец дает Моше указания о том, как надо изготовлять инструменты для священной работы, и рассказывает о правилах техники безопасности при обращении с ними; Он учит Моше, как посвящают в Коэны, и предписывает сделать это с Аароном и его сыновьями. Всевышний указывает Моше на архитекторов, достойных создать первый, переносной Храм Единого (это - Бецальэль бен Ури бен Хур из колена Йеhуда, и его главный помощник Оhолиав бен Ахисамах из колена Дан), и вдохновляет его на слова, которые он (Моше) должен произнести, вернувшись к народу. Все это происходит во время уединения Моше на Синайской горе. Казалось бы, все великолепно: подготовка идет полным ходом, в голове Моше уже построена схема, по которой его народ станет инструментом высшей священной работы, остается только сойти с горы и...
...И действительность, как это иногда бывает, бьёт по голове. Потому что в отсутствие Моше народ решает построить наглядное изображение Бога. Потому что воспитанные на египетском примере евреи понимают, конечно, что статуи быков в Египте - не сам бог Хапи, да и бог Хапи как таковой может вообще не существовать; но статуи эти помогают египтянам наглядно представлять себе божественную силу. Символ - великая вещь, и в отсутствие живого лидера (Моше уединился на горе на целых сорок дней) именно флаг, герб или лозунг могут объединить народ как символическое представление Бога (конечно, невидимого; конечно, вездесущего; но потрогать так хочется!).
Изображения животных в те дни в Египте играли роль флагов, гербов и лозунгов. Единого Бога решили представить в виде молодого быка - наглядно, знакомо, да и первая буква ивритского алфавита "алеф" означала быка, а в те дни и выглядела как изображение его.
Аарон - тот самый, которого Моше так готовился посвятить в коэны! - руководил процессом, хотя он и не был инициатором. В конце концов, Аарон не видел в этом ничего постыдного; объявляя праздник в честь новоявленного изваяния, он назвал его "праздник во имя Всевышнего", именуя Бога тем самым именем, которым Его именовал Моше. На статую указывали и говорили: вот Бог, который вывел нас из Египта. И имели в виду не какого-нибудь египетского или другого идола, а - Бога. Единого. Необъятного. А бычок - наглядный образ. Он не помешает.
Помешал.
В чём разница между золотым бычком - и быкоподобными золотыми керувами? Между ним - и медным змием, которого сделает сам Моше по велению Бога? В том, что все они не призваны изображать Бога.
- А чем так плохо Его изображать? - спросят строители тельца. - Мы же знаем, что Он - всесильный и бесконечный. Мы знаем, что Он - не бык. Мы смотрим на быка и поклоняемся Богу, не нарушая этим Второй Заповеди. Ведь Моше делает почти то же, что и мы: он говорит слово "БОГ" и имеет в виду Бога. Бог же не равен набору звуков в Его имени!
Всё было бы именно так, если бы человеческий разум не отождествлял символы с тем, что они обозначают. Это свойство само по себе - божественное и магическое: благодаря ему человек может творить! Но из-за этого свойства любая форма, связанная с Богом, в сознании людей становится священной. Вот уже священна не только Тора, но и форма свитка; не только Тора, но и комментарии к ней; не только заповеди Торы, но и традиционные формы их исполнения. Таким образом, не замечая того, человек поклоняется уже не столько Богу, сколько форме: традиции, обрядам, иерархии людей, оберегающих эти обряды... Вера становится религией, религия становится истеблишментом. И перед истеблишментом человек - и народ - преклоняют колени.
Это и есть золотой телец! И он запрещён категорически не Второй Заповедью, но Первой: "да не будет у тебя других богов (высших ценностей), кроме Меня"! Закостенелость еврейскому пути противопоказана, ибо это должен быть путь живого общения с Единым Творцом.
3. Кто строил тельца?
Сказал Аарон инициаторам идеи тельца так: выньте золотые серьги из ушей ваших жен, сыновей и дочерей (32, 2). Думается мне, что из этого можно заключить, что женщины и всё молодое поколение (сыновья и дочери) были непричастны к идее тельца: даже не сказано "попросите вытащить", а "выньте".
Значит, все инициаторы были мужчинами старшего поколения. Именно их повелел Моше убить. РаШИ, ссылаясь на Талмуд (Йома 66), комментирует фразу и встал Моше у врат становища, и сказал: кто на стороне Всевышнего - ко мне!; и собрались вокруг него все сыны [колена] Леви (32,26) так: "значит, всё колено [Леви] - чисто" - т.е. все левиты оказались свободными от этого греха. Невиновные убивали виновных (к слову, согласно комментаторам, Аарон тоже невиновен, поскольку старался замедлить работу над тельцом - для того он и брал на себя руководство работой). Судя по тому, что сказано и убейте, каждый: брата, друга, родича (именно в мужском роде), убиты были только мужчины, что согласуется с тем, что мы знаем об инициаторах. Более того, мы знаем, что обвинение было предъявлено именно тем немногим, кто активно сооружал тельца, а не тем многим, кто поклонялся ему: за то, что сделали тельца, которого сделал Аарон (32,35) - то-есть помогали Аарону в строительстве.
Может, этими строителями были не евреи, а эрев рав (неевреи, т.е. люди языческих народов, которые вышли с евреями из Египта)? Не может быть! (Хотя так и считают многие комментаторы). В самом деле, левитам - высшей аристократии народа - было сказано и убейте, каждый: брата, друга, родича. "Братья" (по матери) и "родичи" (с материнской стороны) левитов могли сами не быть левитами; но они, очевидно, были евреями, и, более того, принадлежали к элите еврейских колен, как и "друзья". Очень заманчиво сказать, что мы, евреи, ни к чему не причастны, а нас склонили к греху вредные "гои". Но сам Моше (Дварим /Второзаконие/ 9,16) обвиняет в строительстве тельца еврейский народ! Нехемия, один из строителей Второго Храма, пишет: наши предки... сделали себе тельца (Нехемия /Неемия/ 9,16-18). Так что деваться некуда: грех этот - наш, и весьма свойственен нашему народу. Осознание этого поможет нам воздержаться от такого греха в будущем, и стать чище перед Единым.
Примечание 1: в древних арамейских переводах Онкелоса и Йонатана бен Узиэля слова за то, что сделали тельца, которого сделал Аарон переданы как "за то, что служили тельцу, которого сделал Аарон"; но я предпочитаю верить ивритскому оригиналу...
Примечание 2: РАШИ - рав Шломо Ицхаки (1040-1105), великий комментатор Торы - говорит, что идею тельца женщины и молодое поколение евреев приняли с энтузиазмом: "думал Аарон, что женщины и дети дорожат своими украшениями, и таким образом хотел задержать процесс, [надеясь,] что [за это время] вернется Моше; а они [женщины] не ждали и сняли украшения с себя [сразу]". Но мнение о непричастности женщин и молодёжи к этой истории (чему мы видим свидетельство в тексте Торы) встречается у других комментаторов.
4. Из Книги, которую Ты написал
Единственный человек, который понимал, что наглядный образ не годится для приближения понятия о Боге к человеческому разуму, что народ, избранный для Работы, не может проводить ее, не понимая точно разницу между символом и тем, что он изображает - этот человек спускался с горы Синай со скрижалями, на которых начертаны Десять Заповедей, и увидел "праздник во имя Всевышнего" и пляски вокруг золотого тельца. Он ударил скрижалями о скалу и разбил их.
Другой, может быть, примирился бы с таким "приближением" Творца. Другой бы, может быть, отказался от этого народа, раз он нуждается в приближении. Другой мог бы принять заманчивое предложение: "Я уничтожу их Моим гневом, а из твоего потомства выведу великий народ".
Моше возвращается на Синайскую гору и говорит: Господи! Может, Ты простишь их грех? А если нет - сотри меня, прошу Тебя, из Книги, которую Ты написал! (32,32)
Ощущение вины за тех, кого вел, заставило его произнести эти страшные слова; но будем благодарны ему за них - мы видим, что Моше воспринимал Бога как автора Книги, в которой мы - персонажи. Автора, который волен стирать и добавлять героев.
Бог ответил: "кто согрешил против Меня, того Я и сотру из книги; а ты - иди".
Только Автор знает, кто грешен; только Он решает, кого стереть. Зря Он ничего не делает, и Книга, которую Он пишет - добрая книга. Доверимся Ему.
5. Убей брата и родича
Особо странным в доброй Книге Бога кажется призыв к расправе над строителями тельца, которые всего лишь изобразили Единого наглядно; в наши гуманные времена этот призыв, казалось бы, бросает тень на всю Тору.
Но представьте себе идущий по пустыне народ евреев как десантный отряд (или ядерную подводную лодку во враждебных водах, как в остросюжетном американском фильме Crimson Tide с Дензелем Вашингтоном) со сверхважным заданием, и приказ убить мятежников, саботировавших его выполнение (пусть из лучших соображений!) окажется вдруг вполне приемлемым на рубеже 20-го и 21-го веков...
От поступков евреев - даже того, как они здороваются друг с другом, где и чем моются, как справляются с критическими днями месяца - зависела (энергетически, кармически, неважно, как назвать) судьба всего человечества. Это не менее важно, чем дисциплина на ядерной подлодке.
6. Покажи мне Себя
Каждый год мы читаем Тору заново. Неделя, ещё неделя, ещё - и круг замыкается. Прочли ли мы Тору? Вроде бы, да. Прочли ли мы всю Тору? Нет, нет и нет: каждый год мы открываем в ней новое, и с каждым годом крепнет ощущение, что за всё время мы даже не дотронулись до Торы по-настоящему. Но мы посмотрели на неё издалека.
А возможно ли это - познать Тору? Познать Бога? Познать - себя?
Вымолив у Бога прощения народу, Моше просит Его о знаке, чтобы было ясно, что мы угодны Тебе - я и мой народ (33, 16): раньше таким знаком служило материализованное присутствие внимания Единого - огненный столп ночью и столп дыма днем - но после истории с золотым тельцом этот знак исчез.
Единый согласен выполнить просьбу Моше - и Моше ее формулирует. С нашей точки зрения трудно найти просьбу страннее этой: покажи мне Твою значимость" (33, 18 ). Слово, которое Моше использует - кавóд, и понимать его можно как "честь", "почет", "слава" и даже "весомость". В некотором роде Моше хочет, насколько это можно, увидеть Бога.
Как может зайти об этом речь? Только что уничтожен Телец - попытка овеществить Единого. В сознание евреев медленно проникает идея безграничности, абсолютности Творца. И тут Моше сам просит: дай, мол, хоть одним глазком взглянуть, каков Ты на самом деле.
Но Моше к этому времени пережил то, что не может быть полностью выражено словами. Он совершил восхождение в высшие сферы, он пребывал в более духовном слое нашего мира, там, где обитают буквы алфавита ("поднялся Моше на гору Синай и видит: Творец награждает буквы коронами" - Талмуд, Менахот 29-б) и законы природы. Он видел неописуемое. Для него естественен вопрос: можно ли таким же образом физически "увидеть" Самого Творца?
РаШаР Гирш отмечает, что, когда весь народ ощутил присутствие Единого у подножия Синайской горы, Тора употребляет тот же термин - "кавод". Итак, Моше хочет повторить на своем, духовном уровне то откровение, которое вместе со всем народом пережил на материальном. А поскольку язык человеческий - даже иврит - ограничен, Моше употребляет то же понятие, рассчитывая на то, что Единый поймет его полностью.
Что отвечает Единый? Я проведу всё Моё благо мимо тебя, и назову Имя "Единый" перед тобой, и сообщу о милости тем, к кому Я милостив, и о жалости к тем, кого Я жалею (19). Иными словами, Единый согласен повторить перед Моше всё Синайское откровение от начала до конца. Но - Спереди Меня увидеть ты не сможешь - ведь не увидит меня человек и останется в живых (20). На материальном уровне все евреи видели ясно прямое присутствие Единого. На высшем уровне это присутствие столь всепоглощающе, что существование наблюдателя в физическом теле невозможно - как немыслима высадка космонавта на Солнце. Слово "спереди" на иврите звучит "паним" - слово, означающее также "лицо" (сравни с русским лице-зреть). Этот термин, конечно, не означает, что у Единого есть физический "перёд", а тем более - лицо: нос, рот и уши. Как же назвать тот компромисс, который Он предлагает Моше? И ты увидишь Меня сзади, но спереди Меня видно не будет (23).
Так Бог сообщает Моше о том уровне, на котором он стоит. И этот уровень, при всей его ограниченности - больше того, чего достигли все пророки Израиля.
Так можно ли познать себя? Познать Бога? Познать Тору?
Мы не знали её совсем. В конце каждого годового круга мы как бы "посмотрели на нее сзади". Мы многое выучили, но мы не знаем еще почти ничего. Нам предстоит сделать еще и еще шаги в познании Торы - и шаги в работе: над собой и перед Единым. Каждый шаг - длиною в год.
Многих нам шагов!
В марте 2001 г., в неделю "Ки тиса", начал действовать бейт-мидраш центра "Маген" на Интернете - "Маасэ-Решет". На этой неделе ему исполнилось шесть лет.