кристинке
*там*
ворчливый океан лениво пинал волнами разомлевший берег. дымились горы, орали утомительно яркие птицы, и толстая рыба у рифа презрительно наблюдала за тем, как нелепо барахтаются в её стихие два явно сухопутных существа. и, сплюнув от отвращения, величаво удалилась по своим рыбьим делам...
воздух можно было пить вместо коктейля. обугленные ласковым напалмом тропического солнца, мы жили в каком-то своем, нам самим неведомом ритме. всё забывалось. всё было неважно. не было ни завтра, ни вчера. было только сегодня. важно было только сейчас.
но даже здесь, на краю земли, куда упитый в хлам Санта приходит в последнюю очередь, из криво припаркованного "бокстера" валил горьковатый дым и бодрый русский мат. мордатый пацанчик за рулем, в майке с принтом "Путин всегда прав!", затянулся и передал. второй принял эстафету и, откашлявшись, расслабленно молвил:
- ну шо, Лёнчик, по сукам?
- да ну их на х... бабла в обрез... падём лучче кому-нить е*ало набьем...
- поддерживаю! - согласился второй. - давай музло для нАстрою.
он поколдовал над кнопками, и Слим качнул обалдевшие звезды: "давай, дави на педаль, ведь ты умеешь летать, но не умеешь падать. прости за правду..."
*здесь*
таксист в пять минут обрисовал политико-экономическую ситуацию в стране и доверительно сообщил, где он видел правительство и лично Мыколу Яныча с его законами, кодексами и терактами. мы невесело посмеялись. приторный рай остался там... в другом полушарии... в другой жизни... милая заснеженная родина с навеки отмороженой властью быстро окунула нас в отрезвляющий сугроб реальности.
я всё равно её люблю. и тебя. и нас. Всё остальное, как и там, неважно.
ворчливый океан лениво пинал волнами разомлевший берег. дымились горы, орали утомительно яркие птицы, и толстая рыба у рифа презрительно наблюдала за тем, как нелепо барахтаются в её стихие два явно сухопутных существа. и, сплюнув от отвращения, величаво удалилась по своим рыбьим делам...
воздух можно было пить вместо коктейля. обугленные ласковым напалмом тропического солнца, мы жили в каком-то своем, нам самим неведомом ритме. всё забывалось. всё было неважно. не было ни завтра, ни вчера. было только сегодня. важно было только сейчас.
но даже здесь, на краю земли, куда упитый в хлам Санта приходит в последнюю очередь, из криво припаркованного "бокстера" валил горьковатый дым и бодрый русский мат. мордатый пацанчик за рулем, в майке с принтом "Путин всегда прав!", затянулся и передал. второй принял эстафету и, откашлявшись, расслабленно молвил:
- ну шо, Лёнчик, по сукам?
- да ну их на х... бабла в обрез... падём лучче кому-нить е*ало набьем...
- поддерживаю! - согласился второй. - давай музло для нАстрою.
он поколдовал над кнопками, и Слим качнул обалдевшие звезды: "давай, дави на педаль, ведь ты умеешь летать, но не умеешь падать. прости за правду..."
*здесь*
таксист в пять минут обрисовал политико-экономическую ситуацию в стране и доверительно сообщил, где он видел правительство и лично Мыколу Яныча с его законами, кодексами и терактами. мы невесело посмеялись. приторный рай остался там... в другом полушарии... в другой жизни... милая заснеженная родина с навеки отмороженой властью быстро окунула нас в отрезвляющий сугроб реальности.
я всё равно её люблю. и тебя. и нас. Всё остальное, как и там, неважно.