МАРКЕС И МАТРИАРХАТ
Прежде чем завершить эту запись трагикомической байкой из «Осени патриарха» Габриэля Гарсиа Маркеса, весть о смерти которого распространилась уж не помню в который год моего продолжающегося тюремного заключения, хочу начать ее с не менее живописной политической истории из действительности, а не вымысла.
В июне 2014 года, когда абсолютный правитель Азербайджана Ильхам Алиев только поднялся на трибуну Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ), готовясь при помощи эйфорической нефтедолларовой отсебятины отслужить местную обедню, госпожа Энн Брассер, глава Ассамблеи неспособной привлечь его к ответственности за вопиющие нарушения прав человека, попыталась ущипнуть его хотя бы за отсутствие должного представительства женщин в делегации, пришедшей с ним в зал заседаний. Господин Алиев ответил на это в последующие несколько месяцев, добавив трех известных женщин в клуб политзаключенных, прежде исключительно мужской. Если бы он поучал ПАСЕ сегодня, его свита была бы той же, но благодаря искривлению гравитации и времени в ПАСЕ, означенный тюремный люд теперь может констатировать половое разнообразие в своих рядах.
Такое вот отличительное чувство юмора у единоличных правителей - как убеждает нас Маркес иронией собственной - произрастает из их очевидно большей, чем у обитателей демократических институтов страсти к своему делу. Но вдобавок к низкий мотивации коллег госпожи Брассер в ПАСЕ, ее руки выкручены еще и интересами ВР, принца Эндрю, платного лобби в европейских столицах - всех тех, кто подстегивает антизападные, пропутинские, антиизраильские чувства и религиозные крайности в нашем репрессированном обществе.
Впрочем, недавняя развязка другой, криминально-политической истории оправдывает оглядку мадам председателя на женщин как на глубинных агентов изменений к лучшему. В 2003 году 16-летняя Ламия, вероятно стремившаяся защитить своего 18-летного приятеля от пожизненного срока, призналась следствию в нанесении смертельного ножевого ранения своему бывшему бойфренду. Убитый был сыном известного магната. Кажется поначалу новый парень девушки в бегах, и именно с целью вынудить его сдаться магнат арестовал всех его родственниц. Тогда, одного из любителей подолбить европейских критиков россказнями о преимуществах нашей правоохранительной практики - депутата Али Гусейнли - докладчик ПАСЕ Андреас Гросс потащил в провинциальное управление полиции, где отчитал как мальчишку, в сцене с участием онемевшей от страха толпы невинных узниц. Женщин освободили, но отец и другие непричастные близкие предполагаемого убийцы провели годы в тюрьме, сам парень получил все-таки пожизненный срок, а Ламию приговорили к 10 годам - максимуму для ее возраста. В 2013 году, когда приближался конец ее срока, она получила дополнительные 5,5 лет, на этот раз по обвинению в нарушении дисциплины в колонии. К тому времени остатки сообщества правозащитных организаций Азербайджана уже барахтались ради собственного выживания, и поэтому дело Ламии страной было забыто. Очевидно поняв, что магнат - с судами, прокуратурой и тюремными надзирателями в его распоряжении - никогда не даст ей выйти на волю, Ламия решила забеременеть, чтобы наглядно всем показать коррупцию в системе управления тюрьмами и таким способом может быть выиграть билет на свободу. В октябре 2014 года она родила мальчика, отцом которого - скандал! - оказался арестант следственного изолятора. В феврале 2015-года, к радости широкий публики, с чувством следившей за событиями с тех пор как о родах все прознали, у власти не осталось выбора: наспех созванный апелляционный суд оценил второе наказание Ламии как «слишком суровое», сократил его до двух лет и тотчас освободил ее. Приятеля же, говорят, освободили через месяц указам о помиловании. Счастливый конец истории, достойной кинематографа.
Метод Ламии не может быть широко применен, потому что большинство политзаключенных не имеет природной предрасположенности к беременности. Отсюда и нужда в ПАСЕ. В стенах, призванных хранить дух демократической культуры Европы, положение притеснителей должно вселять в последних уныние. В Азербайджане сейчас больше политзаключенных, чем в изгнанной из этих стен Белоруссии и обезмандатенной России вместе взятых. На каком основании те шесть человек, что представляют наш режим в ПАСЕ все еще сохраняют там голоса?
Книга Маркеса - это собрание фрагментов из жизни в подавляемом обществе. Один из фрагментов описывает любопытного молодого человека по фамилии Линарес, как-то раз случайно уставившегося на карету проезжавшего мимо диктатора. Линареса отправляют в тюрьму, так как обманчивая память внушила правителю иррациональное ощущение опасности. Годы спустя диктатор признал, что у него просто разыгралось воображение и что он никогда прежде не видел этого человека. Но отпускать Линареса он отказался, на том основании, что после стольких лет за решеткой тот вероятнее всего присоединился бы к «врагам».
Маркес не на стороне тех в ПАСЕ, кто считает, что правители отпускают того или иного противника когда их страсть подержать человека за решеткой через некоторое время бывает удовлетворена. И он прав: им нужны наши души. За последние 15 лет почти во всех случаях политзаключенные у нас выходили на свободу только после письменного или устного обязательства, унижающего их достоинство или ограничивающего их дальнейшую деятельность. Во всех этих случаях европейские институты одобряли такое освобождение - как если бы не знали каким способом подобные обязательства навязывают жертвам. Это превращало данные институты в своего рода придаток машины репрессий и помогало режиму обновлять цикл политически мотивированных арестов. С этой практикой должно быть покончено. Мы, вооруженные до зубов демократическими идеалами ненасильственной трансформации, имеем право мирного, невинного прохода на свободу, и ПАСЕ обязана это право обеспечить.
Ильгар Мамедов
политзаключенный
Азербайджан
В июне 2014 года, когда абсолютный правитель Азербайджана Ильхам Алиев только поднялся на трибуну Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ), готовясь при помощи эйфорической нефтедолларовой отсебятины отслужить местную обедню, госпожа Энн Брассер, глава Ассамблеи неспособной привлечь его к ответственности за вопиющие нарушения прав человека, попыталась ущипнуть его хотя бы за отсутствие должного представительства женщин в делегации, пришедшей с ним в зал заседаний. Господин Алиев ответил на это в последующие несколько месяцев, добавив трех известных женщин в клуб политзаключенных, прежде исключительно мужской. Если бы он поучал ПАСЕ сегодня, его свита была бы той же, но благодаря искривлению гравитации и времени в ПАСЕ, означенный тюремный люд теперь может констатировать половое разнообразие в своих рядах.
Такое вот отличительное чувство юмора у единоличных правителей - как убеждает нас Маркес иронией собственной - произрастает из их очевидно большей, чем у обитателей демократических институтов страсти к своему делу. Но вдобавок к низкий мотивации коллег госпожи Брассер в ПАСЕ, ее руки выкручены еще и интересами ВР, принца Эндрю, платного лобби в европейских столицах - всех тех, кто подстегивает антизападные, пропутинские, антиизраильские чувства и религиозные крайности в нашем репрессированном обществе.
Впрочем, недавняя развязка другой, криминально-политической истории оправдывает оглядку мадам председателя на женщин как на глубинных агентов изменений к лучшему. В 2003 году 16-летняя Ламия, вероятно стремившаяся защитить своего 18-летного приятеля от пожизненного срока, призналась следствию в нанесении смертельного ножевого ранения своему бывшему бойфренду. Убитый был сыном известного магната. Кажется поначалу новый парень девушки в бегах, и именно с целью вынудить его сдаться магнат арестовал всех его родственниц. Тогда, одного из любителей подолбить европейских критиков россказнями о преимуществах нашей правоохранительной практики - депутата Али Гусейнли - докладчик ПАСЕ Андреас Гросс потащил в провинциальное управление полиции, где отчитал как мальчишку, в сцене с участием онемевшей от страха толпы невинных узниц. Женщин освободили, но отец и другие непричастные близкие предполагаемого убийцы провели годы в тюрьме, сам парень получил все-таки пожизненный срок, а Ламию приговорили к 10 годам - максимуму для ее возраста. В 2013 году, когда приближался конец ее срока, она получила дополнительные 5,5 лет, на этот раз по обвинению в нарушении дисциплины в колонии. К тому времени остатки сообщества правозащитных организаций Азербайджана уже барахтались ради собственного выживания, и поэтому дело Ламии страной было забыто. Очевидно поняв, что магнат - с судами, прокуратурой и тюремными надзирателями в его распоряжении - никогда не даст ей выйти на волю, Ламия решила забеременеть, чтобы наглядно всем показать коррупцию в системе управления тюрьмами и таким способом может быть выиграть билет на свободу. В октябре 2014 года она родила мальчика, отцом которого - скандал! - оказался арестант следственного изолятора. В феврале 2015-года, к радости широкий публики, с чувством следившей за событиями с тех пор как о родах все прознали, у власти не осталось выбора: наспех созванный апелляционный суд оценил второе наказание Ламии как «слишком суровое», сократил его до двух лет и тотчас освободил ее. Приятеля же, говорят, освободили через месяц указам о помиловании. Счастливый конец истории, достойной кинематографа.
Метод Ламии не может быть широко применен, потому что большинство политзаключенных не имеет природной предрасположенности к беременности. Отсюда и нужда в ПАСЕ. В стенах, призванных хранить дух демократической культуры Европы, положение притеснителей должно вселять в последних уныние. В Азербайджане сейчас больше политзаключенных, чем в изгнанной из этих стен Белоруссии и обезмандатенной России вместе взятых. На каком основании те шесть человек, что представляют наш режим в ПАСЕ все еще сохраняют там голоса?
Книга Маркеса - это собрание фрагментов из жизни в подавляемом обществе. Один из фрагментов описывает любопытного молодого человека по фамилии Линарес, как-то раз случайно уставившегося на карету проезжавшего мимо диктатора. Линареса отправляют в тюрьму, так как обманчивая память внушила правителю иррациональное ощущение опасности. Годы спустя диктатор признал, что у него просто разыгралось воображение и что он никогда прежде не видел этого человека. Но отпускать Линареса он отказался, на том основании, что после стольких лет за решеткой тот вероятнее всего присоединился бы к «врагам».
Маркес не на стороне тех в ПАСЕ, кто считает, что правители отпускают того или иного противника когда их страсть подержать человека за решеткой через некоторое время бывает удовлетворена. И он прав: им нужны наши души. За последние 15 лет почти во всех случаях политзаключенные у нас выходили на свободу только после письменного или устного обязательства, унижающего их достоинство или ограничивающего их дальнейшую деятельность. Во всех этих случаях европейские институты одобряли такое освобождение - как если бы не знали каким способом подобные обязательства навязывают жертвам. Это превращало данные институты в своего рода придаток машины репрессий и помогало режиму обновлять цикл политически мотивированных арестов. С этой практикой должно быть покончено. Мы, вооруженные до зубов демократическими идеалами ненасильственной трансформации, имеем право мирного, невинного прохода на свободу, и ПАСЕ обязана это право обеспечить.
Ильгар Мамедов
политзаключенный
Азербайджан