История дома 30 по улице Сивцев Вражек.
В 18 веке в районе 30 дома по Сивцеву Вражку было большое владение Протасовых.
Это был добротный дом - каменные двухэтажные палаты петровского, а может, - все зависит от детального обследования реставраторами - и более раннего времени. Только и сегодня могучие стены подвального этажа, после всех перестроек и переделок, включенные в перепланировку жилых комнат XX века, продолжают удивлять и своей мощью, и характерной кладкой тех давних лет. Печать времени, которая из века в век сохранялась в Москве: москвичи не любили просто сносить, предпочитая использовать части старой постройки и, во всяком случае, проверенный поколениями фундамент.
Старая усадьба принадлежала Якову Яковлевичу Протасову (1713-1779).
Связанный делами с Петербургом, в Москве Яков Яковлевич бывал сравнительно редко, как и его дети и наследники: Петр, дослужившийся до чина обер-провиантмейстера, рано ушедшая из жизни Анна, выданная замуж за графа Василия Ивановича Толстого, и Александр Яковлевич, действительный тайный советник и сенатор.
К началу XIX века из детей Я. Я. Протасова осталась в живых одна «девица Настасья», как называли ее в документах той поры. По свидетельству 1806 года, она единовластная хозяйка большого двухэтажного дома общей площадью в 360 квадратных метров и огромного хорошо ухоженного сада. Пожар 1812 года ничего от этого богатства не оставил. Сад сгорел. От дома остался один остов.
«Девица Настасья», достигшая к этому времени семидесяти лет, повторяет то, что делали многие, - продает остатки дома и сад, оставляя себе небольшой участок земли со стороны Калошина переулка, по соседству с домом знаменитого Федора Толстого-«Американца».
"Усадьба Аксакова на Сивцевом Вражке" - офорт, акварель, (28,5х21), 2004 год. А. Дергилева
Н. Я. Протасова отделяет для продажи «на садовой земле каменное обгорелое строение» в 1819 году. Новый владелец пожарища Д. И. Телепнев распродает по частям сад.
Сначала в сторону Плотникова переулка, который частями покупают у него в 1823 году некий иностранец Кларк и московский купец И. М. Селиверстов.
Только и Селиверстов, в свою очередь, перепродает почти половину своей доли «мещанской девице Авдотье Негуновой».
Трагедия «Вишневого сада» разыгрывается на 80 лет раньше, чем о ней расскажет А. П. Чехов.
Д. И. Телепнев получает возможность полной отстройки старого дома. Он берет за основу один из образцовых чертежей мастерской О. И. Бове, которые Комиссия строений Москвы предлагала погорельцам, чтобы противостоять случайной и архитектурно неграмотной застройке спешно восстанавливавшегося города. У дома появляется четырехколонный портик, внутри две анфилады парадных комнат в бельэтаже - одна по уличному, другая, более скромная, по дворовому фасаду, несколько комнат с низенькими потолками в антресолях и еще выше - в мезонине.
«Девица Настасья» в своем скромном домике дожила до этих дней.
Но и новому составу владельцев протасовских земель вскоре пришлось смениться. В 1827 году не стало «девицы Настасьи», со всеми положенными почестями погребенной в Донском монастыре рядом с отцом и братом. Спустя два года не стало Д. И. Телепнева и его жены. В историю протасовских владений вошло новое имя - семьи Фонвизиных.
На Сивцев Вражек попадают единственные прямые наследники Д. И. Фонвизина - сам он детей не имел - семья его брата Павла, директора Московского университета, сенатора, впрочем, отдавшего немалую дань и литературе. Его стихи, прозаические отрывки, переводы мелькали в достаточно популярных литературных журналах второй половины XVIII века. «Полезное увеселение», «Доброе намерение». Пользовались известностью переведенные П. И. Фонвизиным «Нравоучительные сказки» Мармонтеля и испанская повесть «Сила родства».
Родной, и единственный, внук Павла Ивановича - Иван Сергеевич, подобно отцу, дослужится до чина действительного статского советника и займет должность московского губернатора.
Зимний сезон 1848-49 года этот дом у Фонвизиных нанимала семья С.Т. Аксакова.
Они в Москве своего дома не имели и каждый год снимали на зимний сезон новую "квартиру" проводя лето в своем знаменитом имении Абрамцево.
Осенью 1848 года супруга писателя, О. С. Аксакова, пишет из Абрамцева: «Нынешний год наши денежные обстоятельства так плохи, что, кажется, нет никакой возможности переехать в Москву», «решительно в Москве нечем будет жить». Во многом усугублял безденежье патриархальный быт семьи - многолюдная дворня, редкое хлебосольство хозяев, когда стол накрывался не меньше чем на «20 кувертов», а чаепития не знали конца. Все у Аксаковых, по словам И. И. Панаева, напоминало жизнь привольную деревенскую и уж никак не городскую.
Дом на Сивцевом Вражке отвечал всем желаниям семьи. Нарядный, с четырехколонным портиком и мезонином, в глубине запущенного сада, среди хозяйственных построек и служб, с множеством комнат в приветливом светлом мезонине, на низеньких уютных антресолях, в просторном жилом полуподвале. Парадная анфилада состояла из центральной залы, где, по обычаю, накрывался огромный стол, и двух гостиных - «музыкальной» с постоянно звучавшим роялем и «литературной» для бесконечных бесед. Из прихожей дверь вела в угловой кабинет хозяина, радушно принимавшего гостей.
С. Т. АКСАКОВ ДИКТУЕТ ДОЧЕРИ СВОИ ВОСПОМИНАНИЯ. Акварель К. А. Трутовского, 1892 г. Третьяковская галлерея, Москва
Круг посетителей аксаковской семьи в этот период исключительно велик. По словам современников, бывала здесь едва ли не вся Москва, ученая, литературная, театральная, - Т. Н. Грановский, М. П. Погодин, М. Н. Загоскин, С. П. Шевырев, П. А. Вяземский, Н. Ф. Павлов, Н. Х. Кетчер, друживший с Константином Аксаковым, И. С. Тургенев, М. С. Щепкин, П. М. Садовский и, конечно же, Н. В. Гоголь, живший в качестве гостя семьи Толстых на Никитском бульваре.
С. Т. Аксаков записывает под 1849 годом: «19 марта, в день его (Гоголя) рождения, который он всегда проводил у нас, я получил от него довольно веселую записку: „Любезный друг, Сергей Тимофеевич, имеют сегодня подвернуться вам к обеду два приятеля: Петр Мих. Языков и я, оба греховодники и скоромники. Упоминаю об этом обстоятельстве, чтобы вы могли приказать прибавить кусок бычачины на одно лишнее рыло“. Памятный день был отмечен в стенах старого дома.
В 1859 году И. С. Фонвизин женился, и дом на Сивцевом Вражке был переоформлен на имя его жены Варвары Ивановны, урожденной Погониной.
Губернаторская резиденция требовала перестройки в отношении не только большей представительности, но и большей вместимости, соответствия моде. Дом получает пристройку со стороны заднего фасада. Вместо былого портала появляется «деревянный террас» с широкой лестницей в сад, совершенно изменивший общий вид особняка.
В 1862 году по желанию владелицы строится новый флигель по переулку. Дом, по всей вероятности, стал удобнее для владельцев, но многое потерял в первоначальном архитектурном замысле мастерской Бове.
Спустя 10 лет городское дворянское поместье переходит во владение «жены московского купца» О. А. Кириковой - начало «купеческой главы» его истории.
В губернаторской резиденции О. И. Кирикова спешит «исправить починками» стены, полы, рамы, двери, обновить штукатурку. Дом имеет к этому времени тот самый вид, который сохранялся до последнего периода. Но уже спустя несколько лет он оказывается во владении московского купца второй гильдии П. П. Глухова, который перепродает его в 1867 году жене потомственного почетного гражданина П. М. Крестовниковой.
И опять у новых жильцов новые представления о комфорте. Былой «деревянный террас» превращается в остекленный зимний сад, выступ которого смотрится совершенно нелепо в сочетании с былым ампирным порталом. С правой стороны пристраивается каменное крыльцо. А спустя три года П. М. Крестовникова затевает капитальный ремонт дома не потому, что он действительно в этом нуждался, но чтобы проверить его состояние: скрытые под слоями штукатурки деревянные стены доверия не вызывали.
И тем не менее самый дом представляется настолько ценным, что для этих обычных работ приглашается вошедший в моду среди наиболее богатой части московского купечества архитектор А. С. Каминский.
В прошении о разрешении на ремонт дома Крестовникова говорила о новой штукатурке и перемене нижних венцов и брусьев, если в этом возникнет необходимость. Однако необходимости не возникло. А. С. Каминский в заключении о состоянии дома после самого тщательного технического его осмотра писал, что «признаков ветхости не замечается». Предметом главной его заботы стал зимний сад, который требовал усиленного и регулярного отопления.
На рубеже нового столетия дом на Сивцевом Вражке переходит к другим мануфактурщикам-миллионерам - Второвым.
Семья известных сибирских купцов как раз в 1897 году переехала жить в Москву из Томска.
Сами Второвы жили неподалеку, по Староконюшенному переулку, 23.
Первый из их семьи, Александр Федорович, строит за протасовским особняком невзрачный двухэтажный корпус. Сооруженный неким архитектором Сироткиным, он предназначался под небогатые квартиры, сдававшиеся внаем. Для той же цели был приобретен и протасовский дом.
Все строения на бывшей протасовской земле сдаются арендаторам, причем главный дом занимает Сергей Павлович Рябушинский - второй по старшинству из братьев.
Помимо активного участия в промышленно-банковской жизни семьи (он занимался Вышневолоцкой фабрикой, которая входила в концерн Братьев Рябушинских. Сергей много времени проводил на фабрике, часто приезжая домой только на праздники или выходные), Сергей Павлович имел и единоличное дело. Это, во-первых, Институт педагогики на Рогожках. Он был оснащен новейшими по тем временам методиками и техническими средствами. Об этом мало кто знает, потому что большевики прикрыли это начинание сразу после прихода их к власти. А во-вторых, и это главное, на окраине тогдашней Москвы Сергей вместе с братом Степаном за шесть месяцев на основе Акционерного Московского общества (АМО) создают небольшой автомобильный завод - первый в России. Причем производство устроено таким образом, что при минимальной реорганизации автомобильный завод может производить авиатехнику. Ныне этот завод называется заводом им. И.А.Лихачева.
Но на этом таланты Сергея Павловича не кончаются. Он был еще и очень неплохим художником-анималистом. С. П. Рябушинский с 1909 года участвовал в выставках передвижников, а с 1912-го стал членом Товарищества передвижных художественных выставок, куда его горячо рекомендовал И. Е. Репин. Рябушинский и выставлялся с ними, и организовывал выставки, и, конечно же, меценатствовал.
Дом на Сивцевом Вражке был нужен скульптору из-за своего зимнего сада, который на этот раз превращается в скульптурную мастерскую
Они с Марией Дементьевной растили тут двух дочек Аду и Марию.
Вот такая она длинная история этого дома.
И хоть семейство Аксаковых жило тут всего один зимний сезон сохранился он во многом благодаря им. Теперь это узей Аксаковых, который является филиалом Государственного литературного музея.
Нина Молева. Дворянские гнезда.
Ю. петров. Купцы Рябушинские.
Это был добротный дом - каменные двухэтажные палаты петровского, а может, - все зависит от детального обследования реставраторами - и более раннего времени. Только и сегодня могучие стены подвального этажа, после всех перестроек и переделок, включенные в перепланировку жилых комнат XX века, продолжают удивлять и своей мощью, и характерной кладкой тех давних лет. Печать времени, которая из века в век сохранялась в Москве: москвичи не любили просто сносить, предпочитая использовать части старой постройки и, во всяком случае, проверенный поколениями фундамент.
Старая усадьба принадлежала Якову Яковлевичу Протасову (1713-1779).
Связанный делами с Петербургом, в Москве Яков Яковлевич бывал сравнительно редко, как и его дети и наследники: Петр, дослужившийся до чина обер-провиантмейстера, рано ушедшая из жизни Анна, выданная замуж за графа Василия Ивановича Толстого, и Александр Яковлевич, действительный тайный советник и сенатор.
К началу XIX века из детей Я. Я. Протасова осталась в живых одна «девица Настасья», как называли ее в документах той поры. По свидетельству 1806 года, она единовластная хозяйка большого двухэтажного дома общей площадью в 360 квадратных метров и огромного хорошо ухоженного сада. Пожар 1812 года ничего от этого богатства не оставил. Сад сгорел. От дома остался один остов.
«Девица Настасья», достигшая к этому времени семидесяти лет, повторяет то, что делали многие, - продает остатки дома и сад, оставляя себе небольшой участок земли со стороны Калошина переулка, по соседству с домом знаменитого Федора Толстого-«Американца».
"Усадьба Аксакова на Сивцевом Вражке" - офорт, акварель, (28,5х21), 2004 год. А. Дергилева
Н. Я. Протасова отделяет для продажи «на садовой земле каменное обгорелое строение» в 1819 году. Новый владелец пожарища Д. И. Телепнев распродает по частям сад.
Сначала в сторону Плотникова переулка, который частями покупают у него в 1823 году некий иностранец Кларк и московский купец И. М. Селиверстов.
Только и Селиверстов, в свою очередь, перепродает почти половину своей доли «мещанской девице Авдотье Негуновой».
Трагедия «Вишневого сада» разыгрывается на 80 лет раньше, чем о ней расскажет А. П. Чехов.
Д. И. Телепнев получает возможность полной отстройки старого дома. Он берет за основу один из образцовых чертежей мастерской О. И. Бове, которые Комиссия строений Москвы предлагала погорельцам, чтобы противостоять случайной и архитектурно неграмотной застройке спешно восстанавливавшегося города. У дома появляется четырехколонный портик, внутри две анфилады парадных комнат в бельэтаже - одна по уличному, другая, более скромная, по дворовому фасаду, несколько комнат с низенькими потолками в антресолях и еще выше - в мезонине.
«Девица Настасья» в своем скромном домике дожила до этих дней.
Но и новому составу владельцев протасовских земель вскоре пришлось смениться. В 1827 году не стало «девицы Настасьи», со всеми положенными почестями погребенной в Донском монастыре рядом с отцом и братом. Спустя два года не стало Д. И. Телепнева и его жены. В историю протасовских владений вошло новое имя - семьи Фонвизиных.
На Сивцев Вражек попадают единственные прямые наследники Д. И. Фонвизина - сам он детей не имел - семья его брата Павла, директора Московского университета, сенатора, впрочем, отдавшего немалую дань и литературе. Его стихи, прозаические отрывки, переводы мелькали в достаточно популярных литературных журналах второй половины XVIII века. «Полезное увеселение», «Доброе намерение». Пользовались известностью переведенные П. И. Фонвизиным «Нравоучительные сказки» Мармонтеля и испанская повесть «Сила родства».
Родной, и единственный, внук Павла Ивановича - Иван Сергеевич, подобно отцу, дослужится до чина действительного статского советника и займет должность московского губернатора.
Зимний сезон 1848-49 года этот дом у Фонвизиных нанимала семья С.Т. Аксакова.
Они в Москве своего дома не имели и каждый год снимали на зимний сезон новую "квартиру" проводя лето в своем знаменитом имении Абрамцево.
Осенью 1848 года супруга писателя, О. С. Аксакова, пишет из Абрамцева: «Нынешний год наши денежные обстоятельства так плохи, что, кажется, нет никакой возможности переехать в Москву», «решительно в Москве нечем будет жить». Во многом усугублял безденежье патриархальный быт семьи - многолюдная дворня, редкое хлебосольство хозяев, когда стол накрывался не меньше чем на «20 кувертов», а чаепития не знали конца. Все у Аксаковых, по словам И. И. Панаева, напоминало жизнь привольную деревенскую и уж никак не городскую.
Дом на Сивцевом Вражке отвечал всем желаниям семьи. Нарядный, с четырехколонным портиком и мезонином, в глубине запущенного сада, среди хозяйственных построек и служб, с множеством комнат в приветливом светлом мезонине, на низеньких уютных антресолях, в просторном жилом полуподвале. Парадная анфилада состояла из центральной залы, где, по обычаю, накрывался огромный стол, и двух гостиных - «музыкальной» с постоянно звучавшим роялем и «литературной» для бесконечных бесед. Из прихожей дверь вела в угловой кабинет хозяина, радушно принимавшего гостей.
С. Т. АКСАКОВ ДИКТУЕТ ДОЧЕРИ СВОИ ВОСПОМИНАНИЯ. Акварель К. А. Трутовского, 1892 г. Третьяковская галлерея, Москва
Круг посетителей аксаковской семьи в этот период исключительно велик. По словам современников, бывала здесь едва ли не вся Москва, ученая, литературная, театральная, - Т. Н. Грановский, М. П. Погодин, М. Н. Загоскин, С. П. Шевырев, П. А. Вяземский, Н. Ф. Павлов, Н. Х. Кетчер, друживший с Константином Аксаковым, И. С. Тургенев, М. С. Щепкин, П. М. Садовский и, конечно же, Н. В. Гоголь, живший в качестве гостя семьи Толстых на Никитском бульваре.
С. Т. Аксаков записывает под 1849 годом: «19 марта, в день его (Гоголя) рождения, который он всегда проводил у нас, я получил от него довольно веселую записку: „Любезный друг, Сергей Тимофеевич, имеют сегодня подвернуться вам к обеду два приятеля: Петр Мих. Языков и я, оба греховодники и скоромники. Упоминаю об этом обстоятельстве, чтобы вы могли приказать прибавить кусок бычачины на одно лишнее рыло“. Памятный день был отмечен в стенах старого дома.
В 1859 году И. С. Фонвизин женился, и дом на Сивцевом Вражке был переоформлен на имя его жены Варвары Ивановны, урожденной Погониной.
Губернаторская резиденция требовала перестройки в отношении не только большей представительности, но и большей вместимости, соответствия моде. Дом получает пристройку со стороны заднего фасада. Вместо былого портала появляется «деревянный террас» с широкой лестницей в сад, совершенно изменивший общий вид особняка.
В 1862 году по желанию владелицы строится новый флигель по переулку. Дом, по всей вероятности, стал удобнее для владельцев, но многое потерял в первоначальном архитектурном замысле мастерской Бове.
Спустя 10 лет городское дворянское поместье переходит во владение «жены московского купца» О. А. Кириковой - начало «купеческой главы» его истории.
В губернаторской резиденции О. И. Кирикова спешит «исправить починками» стены, полы, рамы, двери, обновить штукатурку. Дом имеет к этому времени тот самый вид, который сохранялся до последнего периода. Но уже спустя несколько лет он оказывается во владении московского купца второй гильдии П. П. Глухова, который перепродает его в 1867 году жене потомственного почетного гражданина П. М. Крестовниковой.
И опять у новых жильцов новые представления о комфорте. Былой «деревянный террас» превращается в остекленный зимний сад, выступ которого смотрится совершенно нелепо в сочетании с былым ампирным порталом. С правой стороны пристраивается каменное крыльцо. А спустя три года П. М. Крестовникова затевает капитальный ремонт дома не потому, что он действительно в этом нуждался, но чтобы проверить его состояние: скрытые под слоями штукатурки деревянные стены доверия не вызывали.
И тем не менее самый дом представляется настолько ценным, что для этих обычных работ приглашается вошедший в моду среди наиболее богатой части московского купечества архитектор А. С. Каминский.
В прошении о разрешении на ремонт дома Крестовникова говорила о новой штукатурке и перемене нижних венцов и брусьев, если в этом возникнет необходимость. Однако необходимости не возникло. А. С. Каминский в заключении о состоянии дома после самого тщательного технического его осмотра писал, что «признаков ветхости не замечается». Предметом главной его заботы стал зимний сад, который требовал усиленного и регулярного отопления.
На рубеже нового столетия дом на Сивцевом Вражке переходит к другим мануфактурщикам-миллионерам - Второвым.
Семья известных сибирских купцов как раз в 1897 году переехала жить в Москву из Томска.
Сами Второвы жили неподалеку, по Староконюшенному переулку, 23.
Первый из их семьи, Александр Федорович, строит за протасовским особняком невзрачный двухэтажный корпус. Сооруженный неким архитектором Сироткиным, он предназначался под небогатые квартиры, сдававшиеся внаем. Для той же цели был приобретен и протасовский дом.
Все строения на бывшей протасовской земле сдаются арендаторам, причем главный дом занимает Сергей Павлович Рябушинский - второй по старшинству из братьев.
Помимо активного участия в промышленно-банковской жизни семьи (он занимался Вышневолоцкой фабрикой, которая входила в концерн Братьев Рябушинских. Сергей много времени проводил на фабрике, часто приезжая домой только на праздники или выходные), Сергей Павлович имел и единоличное дело. Это, во-первых, Институт педагогики на Рогожках. Он был оснащен новейшими по тем временам методиками и техническими средствами. Об этом мало кто знает, потому что большевики прикрыли это начинание сразу после прихода их к власти. А во-вторых, и это главное, на окраине тогдашней Москвы Сергей вместе с братом Степаном за шесть месяцев на основе Акционерного Московского общества (АМО) создают небольшой автомобильный завод - первый в России. Причем производство устроено таким образом, что при минимальной реорганизации автомобильный завод может производить авиатехнику. Ныне этот завод называется заводом им. И.А.Лихачева.
Но на этом таланты Сергея Павловича не кончаются. Он был еще и очень неплохим художником-анималистом. С. П. Рябушинский с 1909 года участвовал в выставках передвижников, а с 1912-го стал членом Товарищества передвижных художественных выставок, куда его горячо рекомендовал И. Е. Репин. Рябушинский и выставлялся с ними, и организовывал выставки, и, конечно же, меценатствовал.
Дом на Сивцевом Вражке был нужен скульптору из-за своего зимнего сада, который на этот раз превращается в скульптурную мастерскую
Они с Марией Дементьевной растили тут двух дочек Аду и Марию.
Вот такая она длинная история этого дома.
И хоть семейство Аксаковых жило тут всего один зимний сезон сохранился он во многом благодаря им. Теперь это узей Аксаковых, который является филиалом Государственного литературного музея.
Нина Молева. Дворянские гнезда.
Ю. петров. Купцы Рябушинские.