Заметки на полях (689). Американцы глазами японцев (2)
Ещё один интересный аспект вышедшего в 1992 году романа Крайтона "Восходящее солнце" - прогноз об экономических граблях, на которые только готовился наступить Оплот Свободы.
В момент чтения приведённых цитат возникает вопрос: если это предвидел американский писатель, то почему такое предвидение не посетило умников из эльфийского Deep State?
* * *
Когда зазвонил звонок, студенты встали и стали укладывать сумки. Я был поражён: почти все в классе были азиатами, и парни и девушки. Те, что не с Востока были индусами и пакистанцами. Из тридцати студентов только трое были белыми.
"Верно", сказал позднее Сандерс, когда мы по коридору шли в его лабораторию. "Тема, вроде „Физики-101“, не привлекает американцев. Уже много лет. Промышленность совсем не может их найти. Мы были бы уже по уши в дерьме, если бы не существовало азиатов и индусов, которые приезжают сюда на докторантуры по математике и инженерному делу, а потом работают на американские компании".
Мы сошли вниз несколько пролетов и повернули влево. И оказались в подвальном коридоре. Сандерс шел быстрым шагом."Трудность в том, однако, что это меняется", продолжал он. "Мои азиатские студенты начали уезжать домой. Корейцы возвращаются в Корею. И тайваньцы. Даже индийцы возвращаются домой. Стандарты жизни в их странах растут и теперь дома больше возможностей. Некоторые из этих стран имеют громадное число хорошо обученных людей". Мы живо спустились ещё на пролет. "Вы знаете, в каком городе мира самое большое число докторов по физике на тысячу человек населения?"
"Бостон?"
"Сеул, Корея. Подумайте об этом, когда мы ворвемся в двадцать первый век".
Теперь мы шли по другому коридору. Потом на короткое время оказались снаружи на солнечном свете, прошли по асфальтовой дорожке и вошли в другое здание. Сандерс поглядел через плечо, словно боялся потерять меня. Но говорить не переставал.
"А если иностранные студенты уедут домой, у нас не будет достаточно инженеров для американских исследований, чтобы творить новую американскую технологию. Тут простой баланс. Нет в нужном количестве тренированных людей. Даже большие компании вроде IBM начинают помаленьку испытывать трудности. Обученных людей попросту не существует. Осторожно, дверь".
Дверь крутнулась в мою сторону. Я вошёл внутрь и сказал: "Но если здесь имеются все возможности для работы с высокой технологией, разве это не привлекает студентов?"
"Привлекает, но не так, как инвестиционные банки или юриспруденция". Сандерс засмеялся: "Америке может недоставать инженеров и ученых, однако мы первые в мире по производству адвокатов. Половина адвокатов всего мира находится в Америке. Только представить". Он покачал головой. "У нас четыре процента мирового населения и восемнадцать процентов мировой экономики. И у нас же пятьдесят процентов адвокатов. И каждый год из юридических школ выплывают ещё тридцать пять тысяч. Вот куда направлена наша продуктивность, вот где наш национальный центр интереса. Половина наших TV-шоу толкует об адвокатах. Америка превращается в Страну Адвокатов. Все выдвигают друг другу иски. Все друг друга оспаривают. Все в судах. Ведь, кроме всего, трём четвертям миллиона американских адвокатов надо же хоть чем-то заниматься. Они обязаны как-то заколачивать свои триста тысяч в год. Другие страны думают, что мы спятили".
Он открыл дверь ключом. Я увидел надпись от руки: "Лаборатория продвинутой обработки образов" и стрелку. Сандерс повёл меня по длинному коридору.
"Даже наши самые яркие ребята плохо обучены. Самые лучшие американские дети сегодня на двенадцатом месте в мире после промышленных стран Азии и Европы. А ведь это наши лучшие студенты. На дне гораздо хуже. Треть выпускников школ не может прочесть расписание автобусов. Они неграмотные". Мы дошли до конца коридора и повернули направо. "Ребята, которых я вижу, ленивы. Никто не хочет работать. Я учу физике. Чтобы стать мастером нужны годы. Но все дети хотят одеваться как Чарли Шин и сделать миллион долларов ещё до того, как стукнет двадцать восемь. Единственный способ сделать такие деньги - это юриспруденция, инвестиционные банки, Уолл-Стрит. То есть, места, где идёт игра бумажными доходами, что-то за ничего. Именно этого в наши дни хотят дети".
Именно об этом регулярно пишет Карманов. Китайцы, отучившись в США, возвращаются домой. Они больше не остаются писать диссертации для блатных баранов, всунутых богатыми родителями в MIT или Беркли. Так же поступают и другие азиаты, и именно поэтому эльийский ВПК никак не может допилить новый атомный авианосец, а хвалёные Zumwalt'ы оказались фуфлом, потому что их делали специально под рейлган, который тоже не смогли довести до ума.
Конец Оплота Свободы как страны инженеров был виден вменяемым американцам ещё на исходе минувшего века. Но кто их слушал?
* * *
"Сами справимся".
"Так всегда говорили англичане". Он покачал головой. "Но сегодня Англия бедна. И Америка тоже беднеет".
"Почему это она беднеет?", спросил я несколько громче, чем хотел. "Японцы утверждают, потому, что Америка становится страной без сущности. Мы позволили нашей промышленности покинуть страну. Мы больше не можем делать многие вещи. Когда изготовляют продукты, то добавляют стоимость к сырым материалам и в буквальном смысле творят богатство. Однако, Америка перестала это делать. Американцы сегодня делают деньги с помощью бумажных манипуляций, и японцы утверждают, что мы обречены на расплату, ибо бумажные доходы не отражают реального богатства. Они считают, что наше увлечение Уолл-Стритом и спекулятивными облигациями - это сумасшествие".
Последствия упомянутого сумасшествия были отложены из-за развала СССР. Начавшийся грабёж постсоветского пространства отсрочил то, о чём говорили герои Крайтона.
Но теперь всё это вновь актуально, в чём легко убедиться, открыв разделы новостей об экономике Оплота Свободы.