51-ый проблематический бред
К основному тексту
Первая часть бреда.
Первая версия
Источник: Грэхем Л.Р. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском союзе. 1991.
--- Начало конспекта
В начале 50-х годов советские идеологи были определённо враждебными по отношению к кибернетике, несмотря на то, что общее число статей, прямо направленных против кибернетики, не превышало, кажется, трёх или четырёх ([1,2,3] В первой из них делались лишь косвенные нападки на кибернетику). Это число было намного меньше, чем число идеологически воинствующих публикаций, появишихся в других спорах..., что объясняется, без сомнения, обстоятельствами того времени: к моменту, когда киберненика стала широкоизвестной, худшие времена идеолгического вторжения в советскую науку прошли...
До начала 50-х кибернетику в Советском Союзе обходили молчанием; и она не испытывала открытых нападок до 1952 г., за год до смерти Сталина, хотя несколько ранних статей, ставивших под сомнение математическую логику, могут рассматриваться как скрытая критика кибернетики ([1]). В 1953 г. в статье Литературной газеты кибернетике приклеивался ярлык "наука обскурантов"... В октябре 1953 г. сугубо критическая статья ... появлилась в главном советском философском журнале...
Точно также как первоначальная враждебность советских авторов к кибернетике может быть освязана со специфическими интеллектуальными условиями сталинизма, так и начало обсуждений достонства кибернетики можно объяснить изменением позиции Коммунистической партии к естественным наукам, происшедшим после смерти Сталина. Влияние позиции партии не должно, однако, затмевать тот факт, что многие учёные и инженеры в Совестком Союзе относились скептически к утверждениям кибернетиков США на том основании, что эти взгляды не были специфически марксистскими.
Весной 1954 г. ЦК КПСС выдвинул политику наибольшей терпимости к идеологическим проблема в науке; главным критерием оценки были объявлены эмпирические результаты применения научных теорий ([4]).Эта позиция...была, возможно, связана с критикой Лысенко в генетике; она допускала более либеральную дискууссияю по проблемам кибернетики...
Первым, кто поддержал позитивный взгляд на кибернетику, похоже, был чешский философ и математик Э.Кольман... 19 ноября 1954 г. Кольман читал очень важную лекцию в Академии общественных наук при ЦК КПСС, в которой он особо критиковал статью "Материалиста"... ([5])
Речь Кольмана, позже опубликованная в Вопросах философии, была началом обсуждения...научного статуса кибернетики, которое продолжалось с 1954 г. по 1958 г. Первым шагом этого обсуждения было выяснение приччи изначально холодного отношения советских марксистов к кибернетике. Группа авторов стремилась найти этому объяснение в середине 1955 г. ([6]): "Некоторые наши философы допустили серьёзную ошибку: нее разобравшись в существе вопросов, они стали отрцать значение нового направления в науке в основном из-за того, что вокург этого направления была поднята за рубежом сенсационная шумиха..."...
--- Конец конспекта
Далее в книге излагается уже история обсуждения различных вопросов уже в рамках кибернетики.
Ссылки:
[1] Тугаринов В.П., Майстров Л.Е. Против идеализма в математической логике. Вопросы философии. 1950. №3.
[2] Ярошевский М. Кибернетика - наука «мракобесов». Литературная газета. 5 апреля 1952.
[3] Материалист (псевдоним). Кому служит кибернетика? Вопросы философии. № 5. 1953.
[4] Наука и жизнь. Коммунист.1954. №5.
[5] Возможное и невозможное в кибернетике. 1964.
[6] С.Л. Соболев, А.И. Китов, А.А. Ляпунов. Основные черты кибернетики. Вопросы философии. 1955. №4
--- Замечания
Сначала мелкие замечания.
Во-первых, сейчас уже известно немного больше, чем написано у автора. В частности, статей, которые были против кибернетики, было больше трёх, но это, я полагаю, мелочи.
Во-вторых, утверждение Грехема о том, что в [1] делались лишь косвенные нападки на кибернетику, я полагаю полностью ложным. Критика в [1] касается книги Рассела, в которой нет вообще ничего из того, чем питалась кибернетика. Математическая логика существует с 19 века и имеет свой собственный предмет, несмотря на то, что её разделы - булева алгебра, например, используются при конструировании вычислительных машин. Однако, даже этот факт критикам Рассела не мог быть известен просто из-за отсутствия в то время в СССР таких машин. Когда Тугаринов и Майстров критиковали Рассела, они не критиковали кибернетику даже косвенно. Это настолько очевидно, что я могу предположить, что Грехем статью [1] не читал.
Главный недостаток этой версии - это полный туман с началом критики кибернетики. Грехем ссылается на какие-то специфические интеллектуальные условия сталинизма, но что это за условия, не поясняет. Видимо, из последующей фразы (и из замысла всей книги) надо догадываться о том, что этими условиями были идеологические требования к соответствию положений науки принципам диалектического материализма.
Очень интересна ссылка на [4]. Мне не удалось найти в сети её текст, но упоминаний этой передовицы журнала Коммунист в литературе много. Приведу цитату из (Александров В.Я. Трудные годы советской биологии).
В журнале "Коммунист" (1954. №5) передовая статья прямо нацелена против монополии Лысенко: "Монополизация науки приводит к тому, что творческое обсуждение вопросов подменяется администрированием, отсекаются инакомыслящие, глушится живая научная мысль. Это проявилось, например, во Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В.И. Ленина".
Также любопытно, что Д.И. Чесноков, ставший в последний год жизни Сталина главным редактором журнала Коммунист, сразу после смерти Сталина перестал им быть и уступил место А.М.Румянцеву. То есть публикация [4] осуществлялась уже при смене редакционной политики.
Тоже самое, но чуть позже произошло и Вопросах философии. Начиная с № 5 за 1954 (октябрь 1954) главным редактором стал М.Д. Каммари.
В-общем, единственное толкование, которое напрашивается в "первой версии" для объяснения прекращения критики кибернетики, это смена политики партии после смерти Сталина, что дало возможность высказаться в защиту кибернетики.
Для книги, изданной в 1987 году (английское издание), картина событий написана хорошо, учитывая ещё то, что вопрос становления кибернетики автора специально не интересовал.
Версия вторая
Источник: Поспелов Д.А. Становление информатики в России. В книге "Очерки истории информатики в России". 1998. С. 7-44.
Это самое раннее отечественное связное изложение событий, написанное к тому же довольно известным учёным в области искусственного интеллека (я с его работами познакомился через ситуационное моделирование). Во время событий с кибернетикой Поспелов учился в МГУ, и, наверно, потому что-то мог добавить в понимание этих событий из своего опыта. Ссылки на эту статью Поспелова встречаются очень часто в тех публикация, где затрагивается начало истории кибернетики, поэтому, вероятно, вторая версия - самая известная в нашей стране.
--- Начало конспекта
Все фундаментальные исследования и инженерные разработки, которые могли использоваться в военной сфере, в СССР были скрыты от широкой общественности завесой секретности...
Изданная в 1948 году книга американского математика Норберта Винера «Кибернетика или управление и связь в животном и машине» попала на полки с секретными изданиями по другой причине. Ее автор высказал идеи, не согласующиеся с официальными доктринами, пропагандируемыми в советском обществе... Поэтому место книги Винера было однозначно определено - спецхран.
В этом состоит главная причина того, что у истоков развития кибернетики (информатики) в СССР стояли сотрудники различных закрытых ведомств и предприятий, в большинстве своем носившие военную форму... Если бы не активная наступательная позиция военных, поддержанная членами АН СССР, то идеологические концепции, охраняемые представителями консервативной философской элиты, задержали бы на много десятилетий развитие информатики, как это случилось с генетикой и другими неугодными придворной философии науками. Время для очередного разгрома - начало 50-х годов - было весьма подходящим.
Первой ласточкой стала статья, помещенная на страницах идеологического официоза «Вопросы философии» в марте 1950 года [1]... Cтатья была откликом на публикацию переводов книг Д. Гильберта и В. Аккермана «Основы теоретической логики»...В этом же номере журнала помещена и статья, по-видимому, призванная смягчить впечатление от разгрома формального метода в логике [2]...
После математической логики настала очередь массированной атаки на те направления в физиологии, которые нарушали чистоту учения И. П.Павлова, объявленного марксистскими философами венцом учений о поведении животных и той части поведения человека, которая регулировалась его центральной нервной системой. В 1953 году наступила очередь кибернетики...
В четвертом издании «Краткого философского словаря» (1954) в статье «Кибернетика» эта наука была определена как «реакционная лженаука, возникшая в США после второй мировой войны и получившая широкое распространение и в других капиталистических странах; форма cовременного механицизма»...[3] В унисон с этим «определением» звучат тексты рефератов статей по кибернетике, которые в эти годы публикуются в реферативном журнале «Математика»...
Апофеозом наступления на кибернетику стала статья, напечатанная в пятом номере журнала «Вопросы философии» в 1953 году. Она была помещена в разделе, носившем название «Критика буржуазной идеологии» и называлась «Кому служит кибернетика» [4]. Написавший этот пасквиль, повидимому чувствуя некоторый страх, скрылся под псевдонимом «Материалист»...Это была затравка для массового наступления на кибернетику.
... практические задачи (и прежде всего задачи укрепления обороноспособности страны) требовали не прекращения работ в области кибернетики, а расширения и активизации этих исследований.
Это понимали даже партийные чиновники из оборонного отдела ЦК ВКП(б) и отдела науки того же всесильного ведомства. И поэтому, когда один из первых отечественных специалистов по применению вычислительных машин в военной области А. И. Китов, математик с энциклопедическим стилем мышления А. А. Ляпунов и известный своими теоретическими работами, связанными с созданием атомной бомбы, математик С. Л.Соболев объединились как авторы статьи, в которой давался ответ «Материалисту», и принесли ее в тот же журнал «Вопросы философии», то: «Как ни странно, редколлегия спорить не стала. Единственное, что они попросили сделать, так это получить на опубликование статьи разрешение ЦК КПСС» [5].
В 50-х годах высшие чиновники Коммунистической партии никогда не действовали от своего имени. Все их директивы подкреплялись «мнением широких народных масс» или специалистов в определенной области. Поэтому в отделе науки ЦК ВКП(б), ознакомившись с текстом статьи в защиту кибернетики и «посоветовавшись кое с кем», сказали, что инициатива авторов статьи своевременна, но хорошо бы заручиться поддержкой их точки зрения на кибернетику среди научной общественности страны.
А. И. Китов и А. А. Ляпунов организовали серию выступлений на научных семинарах в академических институтах, высших учебных заведениях и в организациях, в которых методы кибернетики могли бы принести практическую пользу. К этой деятельности подключились их коллеги по работе в Вычислительном центре Министерства обороны и других военных организациях: М. Г. Гаазе-Рапопорт, Н. А. Криницкий, И. А. Полетаев и другие...
Где-то в начале 1955 года текст статьи С. Л. Соболева, А. И. Китова и А. А. Ляпунова попал в редакцию журнала «Вопросы философии». На заседании редколлегии журнала ее содержание обсуждалось вместе со статьей «Что такое кибернетика» чешского философа Э. Кольмана, жившего тогда в СССР. Обсуждение носило, главным образом, позитивный и доброжелательный характер. За два года, прошедших со времени опубликования статьи «Материалиста», в жизни страны произошли определенные перемены, сталинские методы управления наукой были уже непопулярны, а кибернетика получила массовую поддержку научно-технической интеллигенции. Обе статьи появились на страницах журнала в 1955 году... В этих статьях нет прямой полемики с «Материалистом». Необходимость в ней отпала из-за отсутствия официальной поддержки негативного отношения к кибернетике...
В СССР знали, что статьи, появившиеся в таком органе, как «Вопросы философии», выражают официальную точку зрения. Одним из свидетельств этого явилось исключение погромного текста статьи «Кибернетика» при допечатке в 1955 году тиража 4-го издания «Философского словаря». Борьба против кибернетики была в основном закончена, люди, отстаивавшие новую науку, победили.
--- Конец конспекта
Ссылки:
[1] Тугаринов В.П., Майстров Л.Е. Против идеализма в математической логике. Вопросы философии. 1950. №3.
[2] Строгович М.С. О предмете формальной логики. Вопросы философии. 1950. №3.
[3] Статья "Кибернетика". Краткий философский словарь. 1954.
[4] Материалист (псевдоним). Кому служит кибернетика? Вопросы философии. № 5. 1953.
[5] В. Нескоромный. Человек, который вынес кибернетику из секретной библиотеки. Компьютерра. 1996. № 43. (Это интервью А.И.Китова. Переопубликовано в сборнике "Анатолий Иванович Китов", 2020.)
--- Замечания
Сразу можно заметить, что исходный текст содержит эмоциональные выпады, которые, однако, я постарался отжать из конспекта. Остался пассаж про чиновников и про "В СССР знали...".
Забавно, но характеристика чиновников компартии у Поспелова непроизвольно получилась комплиментом. Что же касается, утверждения о том, что В СССР знали, что статьи, появившиеся в таком органе, как «Вопросы философии», выражают официальную точку зрения, то это чепуха, которая опровергается самим же текстом Поспелова.
Если с 1953-м официальная точка зрения считает кибернетику лженаукой, то почему Ляпунов в 1954-м свободно проводит свои семинары, где кибернетику вполне себе хвалят, а не пишет объяснительную. Из-за неофициального генетического кружка на дому в 1956 г. Ляпунову такую объяснительную писать почему то пришлось. И вообще, странно выглядит "официальная точка зрения", высказанная каким-то анонимным "Материалистом".
К этой преувеличенной роли всяких журналов, пусть даже издаваемых АН СССР, я ещё вернусь в пятой версии.
Далее, возникает вопрос, почему время для погрома наук было подходящим в начале 50-х и в чём, собственно, оно было подходящим. Этот вопрос автор оставляет фантазии читателя. Предположу, что Поспелов связывает гонения на кибернетику с предшествующими гонениями. Однако заданный вопрос моё предположение не разъясняет.
Затем Поспелов ошибается, полагая, что вопросы логики стали обсуждаться с № 3 1950 г. Если брать "Вопросы философии", то мы находим критические статьи по логике в №2 1947, №1,2,3 1948, №2 1950, а затем - в №1,3,4 1951. Это была открытая дискуссия, итоги которой были подведены в №5 1951. Там пишется следующее.
Высказывались мнения, что поскольку в эксплуататорском обществе логика всегда обслуживала господствующие классы, то она по своему существу всегда носила надстроечный характер... В соответствии с этим выдвигалась идея создания особой, советской логики, которая должна быть противоположна старой, якобы целиком буржуазной формальной логике... Это была явно вульгаризаторская, чуждая марксизму установка на смешение формальной логики с диалектикой... И т.д.
То есть по факту дискуссия была процессом реабилитации формальной логики, но вовсе не математической, и потому статья [2] никакого отношения к [1] не имеет. Нет никакого сомнения, что между формальной и математической логикой никто в 50-х годах знака равенства не ставил, да и позже находились люди (Ильенков, Зиновьев), которые различали логику от математики. В статье [1] критикуется именно математическая логика, и кое-что в этой критике (проблемы с материальной импликацией) появилось не в 50-х, а в начале века. Предположу, что Поспелов позаимствовал мысль о "самой первой статье" против кибернетики из Грехема, но углубил эту мысль перечисленными ошибками.
Далее, Поспелов придаёт слишком большое значение анаонимности "Материалиста", причём впадает в противоречие.
Если "Материалист" выражает официальную точку зрения, то зачем ему чего то бояться. И наоборот, если он боится, то, значит, никакой официальной точки зрения он не выражает.
Заметим, что "Материалист" печатался в ВФ трижды. Указываю даты подписания номеров ВФ в печать.
1) 18 января 1953. (ВФ №6 1952.) Отец-иезуит в роли критика диалектического материализма. [Статья против книги австрийского философа Г.А.Веттера Der dialektische Materialismus: seine Geschichte und sein System in der Sowjetunion. 1952.]
2) 25 июля 1953. (ВФ №3 1953.) Философия смертников (О новейших откровениях Карла Ясперса)
3) 26 октября 1953. (ВФ №5 1953.) Кому служит кибернетика.
Видно, что "Материалист" стал чего то бояться или выражать официоз уже с января. Но это чепуха. Похоже, что этот "Материалист" оказался каким-то временным сотрудником, который писал по редакционным заданиям только в 1953.
Практика анонимных статей не была чем то исключительным. Так, мы за 12 лет можем найти 29 анонимных статей в следующих номерах Вопросов философии: 1-1948 (3 шт.), 2-1948 (2 шт.), 2-1949 (1 шт.), 6-1952, 3-1953, 5-1953, 1-1954 (2 шт.), 2-1954, 4-1954 (2 шт.), 5-1954 (2 шт.), 1-1955 (2 шт.), 2-1955 (3 шт.), 5-1955 (2 шт.), 6-1956, 6-1957, 1-1958, 3-1958, 3-1959, 6-1959.
Причём темы статей самые различные, например: "Отчет института философии...", "Правильно ли выделять движение микрочастиц как особую форму движения", "К дискуссии о "дьяволе", "Обсуждение рукописи "Вопросы марксистско-ленинской эстетики", "О роли практики в процессе познания" и т.д.
Поэтому та волна, которую нагнетает в этом моменту Поспелов, не имеет под собой ничего.
Самое главное замечание в том, что я нахожу картину, нарисованную Поспеловым, нереальной. Из его рассказа следует, что была в начале какия-то официальная идеологическая поддержка против кибернетики. Потом же эта поддержка невидимым образом исчезла. То есть кто то, потратив время, какие-то силы, затем вдруг бесследно исчез, не оставив никаких следов противодействия усилиям отважных военных.
Поспелов упоминает каких-то представителей консервативной философской элиты, которая якобы до этого расправилась с генетикой и другими неугодными придворной философии науками. Но это всё полностью неверно, так как, как двигателем всех "расправ" были учёные-специалисты, а не философы. Во всех реальных историях противостояний в советской науке 40-х и 50-х: в генетике, в физике, в химии, в языкознании известны действующие лица с обеих сторон: и обе эти стороны состоят из специалистов в данной науке. Мы всегда можем назвать их имена. (Забегая вперёд, скажу, что в четвёртой версии предполагается, что и с кибернетикой было так же.)
Поспелов, судя по всему, разделяет широко распространённое мнение, что партийные чиновники какие-то недалёкие люди, Правда, сам же Поспелов пишет, что эти чиновники предпочитали учитывать мнения специалистов. Это я к тому пишу, что влияние философской элиты не стоит преувеличивать: партийные чиновники прекрасно знали ей цену. Вот к примеру выдержки из докладной записки Ю.Жданова секретарю ЦК ВКПб М.А. Суслову от 30 сентября 1949 (Цитирую из "Сталин и космополитизм. 1945-1953. Документы Агитпропа ЦК". 2005.).
...
Среди философов, это не секрет, пышным цветом расцвела групповая борьба. Но все это - лишь частные симптомы общего неблагополучия. В настоящее время со всей остротой должен встать вопрос о дальнейших методах философской работы в нашей стране. Неблагополучие в области философии неблагоприятно сказывается на состоянии других наук.
При ознакомлении с историей развития марксистско-ленинской философии в СССР обращает на себя внимание следующий основной факт: марксистско-ленинскую философию развивали и двигали вперед не профессионалы-философы, свободные от другой деятельности, кроме преподавания и писания философских книг и статей, а политические деятели, практики-революционеры, ученые...
Что же касается наших философов-профессионалов, заполняющих институты философии и философские кафедры учебных заведений, партийных школ, то никто из них за тридцать лет советской власти и торжества марксизма в нашей стране не высказал ни одной новой мысли, которая вошла бы в сокровищницу марксистско-ленинской философии. Более того, никто из наших философов-профессионалов не высказал ни одной мысли, которая обогатила бы какую-либо конкретную отрасль знаний...
Большинство наших философов-профессионалов допускало ошибки в своей работе, отклонения от марксизма-ленинизма. Однако в постановке и решении действительно новых вопросов все они без исключения - ошибавшиеся и поправлявшие, критикуемые и критикующие - оставались и остаются совершенно, абсолютно бесплодными...
Основной кузницей наших философских кадров являются философские факультеты университетов. Однако организация дела на этих факультетах такова, что они производят негодные кадры, воспитывают начетчиков и верхоглядов, прививают молодым людям мысль, что философу-марксисту ничего, кроме лозунгов и цитат, знать не надо.
Положение усугубляется тем, что к руководству студентами привлекаются такие бесплодные в теоретическом отношении лица, как, например, Белецкий в Московском университете, который на тридцать втором году социалистической революции способен ставить вопрос: что есть истина?
...
Ну, и, наконец, никто в списке критиков, приведённом Поспеловым, к философской элите не принадлежит. Так что про философскую элиту у Поспелова одни пустые слова. (Поспелов не приводит или не знает ещё антикибернетических статей Быховского, которого можно было бы причислить к элите, но к элите, уже низвергнутой. В пятой версии таких, "падших ангелов" приспосабливают к делу по другим основаниям.)
Третья версия
Источник: Gerovitch S. From Newspeak to Cyberspeak: A History of Soviet Cybernetics, 2002.
Герович В.А., доктор философии, ученик Грехема - автора "первой версии". Наш "бывший", который с некоторых пор занимается историей науки.
Английский текст я перевёл гуглом и потом художэственно поправил, поэтому конспект состоит не совсем из цитат. В тексте много ссылок на архивные документы, к тому же доступ к которым в сети отсутствует. Поэтому я не стал приводить эти ссылки.
--- Начало конспекта
Краткое перечисление публичных нападок на кибернетику в советской печати в первой половине 1950-х годов производит впечатление хорошо спланированной кампании.
В мае 1950 г. «Литературная газета», не упоминая кибернетику, опубликовала статью, в которой Н. Винер был причислен к «шарлатанам и мракобесам... [1]. В 1951 г. в книге, изданной Институтом философии АН СССР, кибернетику причислили к «семантическому идеализму», а кибернетиков заклеймили «семантиками-каннибалами» [2]. В апреле 1952 г. «Литературная газета» выступила с нападками на кибернетику в статье с недвусмысленным названием «Кибернетика - «наука» мракобесов» [3]. После этого поток антикибернетических статей заполнил газеты, научные журналы и популярные журналы. Содержание этих статей отражалось в их названиях: «Кибернетика - американская псевдонаука», «Наука современных рабовладельцев», «Кибернетика - псевдонаука о машинах, животных, людях и обществе» и т. д [4,5,6,7]...
В 1954 году кибернетика была определена как «реакционная лженаука» и «форма современного механицизма» в новом издании Краткого философского словаря [8]...
Историки часто считают, что эти атаки отражали официально санкционированное отрицательное отношение к кибернетике как учению, принципиально несовместимому с догматической советской философией науки. Однако я бы сказал, что конфликт между кибернетикой и советской философией был продуктом, а не причиной антикибернетической кампании. Советский образ американской кибернетики как идеологического врага был сформирован холодной войной, и истоки этой кампании следует искать в этом контексте, а не в каких-то существенных чертах самой кибернетики...
Вскоре после образования НАТО в апреле 1949 года в СССР была активизирована пропагандистская кампания. Весной 1949 года Отдел пропаганды и агитации ЦК ВКПб разработал "План мероприятия по усилению антиамериканской пропаганды на ближайшее время"...
План направлен во все крупные советские газеты (в т.ч. «Правда» и «Литературная газета») и несколько популярных литературных журналов...
Ни одна конкретная научная дисциплина, кроме экономики, в этих планах не упоминалась; такие детали были полностью оставлены на усмотрение участников кампании...
Советские журналисты принялись лихорадочно искать сюжеты, которые могли бы соответствовать обозначенным в "плане мероприятия" темам. Чтение современных сенсационных сообщений в американской прессе о появлении автоматических цифровых компьютеров и грядущей эре «мыслящих машин» дало Борису Агапову, научному редактору Литературная газеты идею. 4 мая 1950 г. вышла в свет «Литературная газета» со статьёй «Марк III, калькулятор», в которой Агапов высмеивал компьютерный ажиотаж в США [1]...
Хотя Агапов не употреблял слова кибернетика, статья оказала глубокое влияние на восприятие кибернетики в Советском Союзе. После ее публикации Ленинская государственная библиотека в Москве ... якобы изъяла из обращения "Кибернетику Винера"...[Нервоич ссылается на интервью Г.Н.Поварова, данное ему 17 июля 1996.]
Таким образом, эта статья сыграла решающую дискурсивную роль, поскольку она, видимо, была воспринята как «сигнал» официального отрицательного отношения к кибернетике...
Первое и неудачное внедрение кибернетики в советский публичный дискурс состоялось в ходе антиамериканской пропагандистской кампании. В 1951 г. в качестве весомого вклада в эту кампанию Институт философии издал сборник статей под характерным названием «Против философствующих прихвостней американского и английского империализма». Одна из статей психолога Михаила Ярошевского была посвящена критике «смыслового идеализма»...[2]
Впервые узнав о кибернетике из западного журнала по семантике, Ярошевский без колебаний поместил кибернетику в рубрику «семантического идеализма». Он утверждал, что Винер разделял с такими «семантиками-мракобесами», как Бертран Рассел, Альфред Норт Уайтхед и Рудольф Карнап, редукционистское утверждение о том, что «мышление есть не что иное, как операции со знаками».
Между тем, возможно, пытаясь дистанцировать свою работу от идеологии логически подозрительных рассуждений о «мыслящих машинах», два советских специалиста в Литературную газету рукопись с критикой американской кибернетики. Авторы - Екатерина Шкабара и Лев Дашевский, были членами небольшой группы, секретно работавшей в Киеве над созданием МЭСМ, первого советского компьютера. Они писали, что кибернетические аналогии между человеческим мозгом и компьютером реакционны и методологически вредны, и что кибернетики низводят человека до статуса механического автомата [От меня: Мы знаем об этой рукописи благодаря сохранившейся рецензии П.К Анохина на неё - ссылка на рахив есть у Геровича. Я сам её в сети не нашёл]...
[Рецензент статьи П.К. Анохин] предложил «Литературной газете» обратиться к физиологу, чтобы написать исчерпывающую статью, критикующую «конкретные кибернетические утверждения, противоречащие здравому смыслу и материалистическому пониманию функционирования человеческого мозга». Литературная газета попросила об этом Ярошевского, имевшего репутацию ведущего критика американской психологии...
5 апреля 1952 года статья Ярошевского - первая советская публикация, посвященный именно критике кибернетики - появилась в «Литературной газете»...
Авторы последующих антикибернетических публикаций явно расценили статью Ярошевского как сигнал к началу полномасштабной антикибернетической кампании. Ярошевский при этом совсем не был доверенным лицом партии, выполняющим важную задачу формулирования официальной линии в отношении кибернетики, а преследуемым ученым, пытающимся спасти свою репутацию...
[Свою статью он написал, находясь] в полуссылке в Таджикистане, ...надеясь, возможно, восстановить свой испорченный имидж. Ярошевский не получил никакой выгоды от своего идеологически правильного критика; напротив, он чуть не попал в тюрьму из-за этой публикации. На основании рукописи Шкабары и Дашевского он написал, что "Советские учёные непрерывно совершенствуют математические машины. Одним из достижений в этой области являются автоматические, быстро действующие электронные счётные машины советской конструкции."...
Вскоре после выхода его статьи Ярошевский был срочно арестован, доставлен в Москву и допрошен МГБ о его источниках информации о советской вычислительной технике, составлявшей в то время высшую государственную тайну. Он был освобожден только после того, как объявил, что его заявление было «игрой воображения»...
[Между тем] публичная критика кибернетики в «Литературной газете» приобрела самостоятельное значение, независимое уже от её автора. Представление о кибернетике как о "псевдонауке", воспроизведенное в нескольких центральных газетах и журналах, стало чуть ли не официальным...
Нападки на кибернетику были созвучны пропаганде холодной войны, и партийные идеологи, поощряя эту пропаганду в целом, косвенно способствовали превращению этих нападений в широкомасштабную кампанию...
В сентябре 1952 г. отдел философских и правовых наук и вузов ЦК ВКП(б) представил секретарю М. Суслову доклад, в котором сделан вывод о том, что положение на «идеологическом фронте» остается неудовлетворительным: советские философы не смогли «сокрушительные удары представителям англо-американский центр философской реакции» или вскрыть связи между американским империализмом и такими философскими школами, как прагматизм, волюнтаризм, иррационализм и семантический идеализм. Отдел призвал журнал «Вопросы философии» увеличить число критических публикаций в отношении западной философии и социологии и предложил создать в Институте философии специальный сектор для критики современной буржуазной философии. В институте сразу же был организован такой сектор с тринадцатью штатными профессиональными критиками современной буржуазной философии и социологии. Ученый совет института принял резолюцию, призывавшую советских философов «критиковать и уничтожать все реакционные философские течения, выступающие в буржуазных странах под новыми модными названиями и распространяющие пропаганду новой войны» ((Здесь Герович ссылается на заседание Ученого совета Института филоссофии АН СССР 27 мая 1952, краткое сообщение о котором есть ВФ №3 1952). Ни в партийных документах, ни в решениях Учёного совета кибернетика не упоминалась, так как, видимо, еще не рассматривалась как крупное «реакционное философское течение». Кибернетика - новое и модное название - уже была привязана в печати с империалистической реакцией, и задолго до её критики была превращена в полноценное «философское течение».
Когда исследователи из Института философии провели комплексный поиск подходящих объектов критики, они быстро открыли кибернетику. Новый сектор разработал тщательный план, направленный на разоблачение «лженаучного и реакционного характера таких течений современной буржуазной философии, как инструментализм, семантика, неотомизм, экзистенциализм, кибернетика и др.... Кибернетика теперь стала классифицироваться как философская теория, прочно застрявшая между феноменализмом и экзистенциализмом.
Следуя указаниям партии, журнал «Вопросы философии» открыл специальную рубрику «Критика буржуазной идеологии».... Среди первых материалов, появившихся под новой рубрикой была статья «Кому служит кибернетика?», опубликованная под псевдонимом «Материалист» в номере за октябрь 1953 г...[9]
После того, как кибернетика подверглась нападкам в главном научно-философском журнале, находившемся под пристальным вниманием ЦК, критика кибернетики стала стандартным элементом советского публичного дискурса об американской науке.
Другие журналы, газеты и журналы поспешно набросились на кибернетику; они тоже должны были выполнять свои квоты на статьи с критикой американской науки на службе империалистической идеологии. Чем больше публиковалось антикибернетических статей, тем очевиднее казалось, что кампания отражает официально санкционированное отношение, и тем больше критиков спешило присоединиться к хору. Каждый критик продвигал критику на один шаг вперед, постепенно раздувая значение кибернетики до тех пор, пока она не стала рассматриваться как полноценное воплощение империалистической идеологии.
[Далее Герович пишет, что никто, кроме, возможно Материалиста, не читал Винера, а делали свои статьи на основе вторичных материалов. Агапов - на основе статьй в Time, Ярошевский - на основе журнала ETC по семантике.]
--- Конец конспекта
Ссылки:
[1] Агапов Б. "Марк III, калькулятор". Литературная газета, 4 мая 1950 г.
[2] Ярошевский М. Семантический идеализм - философия империалистической реакции. В кн. Против философствующих оруженосцев американо-английского империализма, 1951.
[3] Ярошевский М. Кибернетика - наука «мракобесов». Литературная газета. 5 апреля 1952.
[4] Быховский Б.Э. Кибернетика - американская лженаука. Природа. № 7 1952.
[5] Быховский Б.Э. Наука современных рабовладельцев. Наука и жизнь. 1953. № 6.
[6] Гладков К.А. Кибернетика, или тоска по механическим солдатам. Техника молодежи. 1952. № 8.
[7] Гладков Т.К. Кибернетика - псевдонаука о машинах, животных, человеке и обществе. Вестник Московского
университета. 1955. № 1.
[8] Статья "Кибернетика". Краткий философский словарь. 1954.
[9] Материалист (псевдоним). Кому служит кибернетика? Вопросы философии. 1953. № 5.
--- Замечания
Сначала мелкое замечание. Утверждение о том, что рубрика "Критика буржуазной идеологии" возникла в 1953 г., неверное. "Критика буржуазной идеологии" появляется впервые в №3 1949, причем до этого она тоже была, только называлась "Против идеологии буржуазной реакции". Эту ощибку за ним повторяет и Шилов в 2016м году.
Согласно третьей версии, критика кибернетики возникла во многом случайно, неудачно совпав по времени с пропагандистской кампанией против буржуазной идеологии. Публикации слабо знающих о сути кибернетики дилетантов создали социально-психический эффект, из-за которого кибернетика стала восприниматься как органическая часть реакционной западной идеологии.
История с арестом Ярошевского - это очень сильное свидетельство в пользу версии о случайном характере статей о кибернетике.
Если научный руководитель Геровича предложил внятное объяснение конца гонений на кибернетику, то Герович предложил столь же внятное объяснение начала.