Любопытная фигура истории Франции - маршал д’Анкр, он же Кончино Кончини. Часть 2
Здравствуйте уважаемые!
Закончим с Вами сегодня тему, начатую вчера: http://id77.livejournal.com/169762.html
Итак...
Как только закончился траур по королю, предприимчивый Кончини постарался занять его место на пустующем ложе вдовствующей королевы - теперь уже не на словах, а на деле. Этот хитрый интриган прекрасно понимал, какие выгоды можно извлечь из королевской привязанности. Видимо, в науке страсти нежной итальянец знал толк, регентша Французского королевства довольно быстро оказалась у него в руках и стала податливой, как воск. Самое интересное, что его законная супруга Галигаи все прекрасно знала и, как утверждали злые языки, являлась активной стороной «любовного треугольника», причем не в фигуральном, а самом что ни на есть прямом смысле.
Сначала ему пожаловали звание камер-юнкера короля, но Кончини возмутился и оскорбился - такая мелочь не для него. Кстати, своим отношением он несказанно обидел юного короля, который, хоть и был ребенком, но все понимал.
Леонора Галигаи
В утешение Мария Медичи в качестве платы за нанесенную «обиду» передала в дар Кончини великолепный особняк на улице Турон, который оценивался в 200 000 экю. Напомню, что в те годы во Франции экю был золотой монетой весом 3,375 грамма. Каким-то образом Кончини пронюхал, что отличный финансист, Максемильен де Бетюн герцог Сюлли, возглавляя финансовое ведомство, сумел скопить для государства немалую сумму - 8 000 000 экю. Часть этой суммы временщик выманил у королевы, чтобы купить себе маркизат в Пикардии и стал называться маркизом д’Анкром. Королева же осыпала его многочисленными милостями. Он становится губернатором городов Перона, Руа, Мондидье, первым дворянином двора и, наконец, маршалом Франции, хотя не владел ни шпагой, ни мушкетом и не провел на войне ни дня.
Сюлли
1614 год мог стать самым критическим в жизни Кончини, но стал вершиной его карьеры. Людовик XIII достиг совершеннолетия и уже мог править сам, но в этом категорически не была заинтересована Мария Медичи. Она разрешила фавориту любые действия, чтобы король оставался в тени, а правила она. В награду Кончини выпросил посты суперинтенданта и канцлера, а также потребовал отправить в опалу умнейшего Сюлли, став, таким образом, фактическим правителем Французского государства. В его руках было все: деньги, власть, влияние, сама королева. Это был его триумф. Нельзя сказать, что он был совсем уж никчёмным администратором, вовсе нет. Многие умнейшие люди впервые выдвинулись именно при нем - Вобан, Манжин, Барбин, и главное, Арман дю Плесси, будущий кардинал Ришелье. Однако страна почувствовала слабость центральной власти, опять подняла голову оппозиция, вернулся из иммиграции принц Конде, который потребовал созыва Генеральных штатов.
Герб Кончини, после приобретения им маркизата
Кончини, по собственному мнению, блестяще провел переговоры и смог купить оппозицию, однако перехитрил самого себя - мятежные бароны деньги взяли, а вот бунтовать не перестали. Однако политическую ситуацию он стабилизировал. Но уже тогда, прекрасно понимая, что врагов у него больше, чем у кого-либо во Франции, набрал группу из 30 бедных дворян, которых щедро одарил деньгами, в ответ же потребовал верности до гроба. Это была его личная профессиональная гвардия.
Он фатально ошибся 3 года спустя, в 1617-м. Во-первых, открыто стал демонстрировать свои отношения с королевой и даже над оврагом, отделявшим его дом от дворца, повелел воздвигнуть мост, который назвал «мостом любви». Еще большей глупостью было позволять себе шуточки на счет быстро стареющей Марии Медичи. Это не понравилось ни придворным, ни, особенно, молодому королю. Во-вторых, всегда внимательно следивший за окружением короля, Кончини на этот раз «проспал» такого же хитрована, как сам - Шарля д’Альбера, который вошел в историю как первый герцог де Люинь.
Де Люинь
Де Люинь долго подводил молодого короля к тому, чтобы сместить мать и Кончини и самому управлять государством, не без основания полагая, что станет при Луи XIII полноправным правителем Франции. Однако молодой король никак не мог решиться. Тогда д’Альбер решился сделать все сам. Возможно, его подтолкнула к этому информация о том, что могущественный Кончини готовит то ли его высылку, то ли несчастный случай со смертельным исходом. Поэтому наперсник короля д’Альбер подговорил главу личной охрана Луи XIII, некоего капитана Николя Витри инсценировать арест и убийство Кончини при попытке к бегству. Витри все сделал, как надо. 24 апреля 1617 года во главе своих гвардейцев он остановил Кончини на улице и объявил, что тот арестован. Кончини возмутился, и его просто расстреляли из мушкетов, а потом искололи шпагами, бросив на улице. Охрана, оплаченная и прикормленная, разбежалась, не сделав даже попытки спасти своего благодетеля. Временщику было 42 года.
Витри доложил о сделанном д’Альберу, а тот - королю, призвав его взять власть в свои руки, что и было сделано. Говорят, первое, что сделал король после того, как возвестил народу о своем единовластии - приказал разобрать «мост любви».
Смерть Кончино Кончини
Так закончилась история блестящего интригана, который возвел фаворитизм в ранг высокого искусства. Почти закончилась. Кем бы ни был этот человек и чтобы он ни сделал, он не заслуживает того, что произошло с его телом после погребения.
Кончини похоронили в Сен-Жермен-л'Оксерруа, народ узнал об этом, и началась вакханалия. Лучше предоставить слово очевидцу тех событий, брату де Люиня, которого в документе называют господин Кадне: «Бесчинство началось с того, что несколько человек из толпы стали плевать на могилу и топтать ее ногами. Другие принялись раскапывать землю вокруг могильного холма прямо руками и копали до тех пор, пока не нащупали места стыка каменных плит». Когда тело вытащили, его начали раздирать на куски, плевать и мочится на него. Затем повесили на Новом мосту. Но и этого оказалось мало - тело сняли и протащили через весь город. Но и это еще не все…. «В толпе был человек, одетый в красное, - продолжает рассказывать Кадне, - и, видимо, пришедший в такое безумие, что погрузил руку в тело убитого и, вынув ее оттуда, окровавленную, сразу поднес ко рту, обсосал кровь и даже проглотил прилипший маленький кусочек. Все это он проделал на глазах у множества добропорядочных людей, выглядывавших из окон. Другому из одичавшей толпы удалось вырвать из тела сердце, испечь его неподалеку на горящих угольях и при всех съесть с уксусом!»… Ужас.
И еще раз Кончини...
Только потом остатки бренного тела предали огню. Его жену Леонору Галигаи обвинили в колдовстве и сожгли на Гревской площади 8 июня того же года. Мария Медичи пальцем не пошевелила, чтобы спасти свою молочную сестру.
«Sic transit gloria mundi».
Приятного времени суток!
Закончим с Вами сегодня тему, начатую вчера: http://id77.livejournal.com/169762.html
Итак...
Как только закончился траур по королю, предприимчивый Кончини постарался занять его место на пустующем ложе вдовствующей королевы - теперь уже не на словах, а на деле. Этот хитрый интриган прекрасно понимал, какие выгоды можно извлечь из королевской привязанности. Видимо, в науке страсти нежной итальянец знал толк, регентша Французского королевства довольно быстро оказалась у него в руках и стала податливой, как воск. Самое интересное, что его законная супруга Галигаи все прекрасно знала и, как утверждали злые языки, являлась активной стороной «любовного треугольника», причем не в фигуральном, а самом что ни на есть прямом смысле.
Сначала ему пожаловали звание камер-юнкера короля, но Кончини возмутился и оскорбился - такая мелочь не для него. Кстати, своим отношением он несказанно обидел юного короля, который, хоть и был ребенком, но все понимал.
Леонора Галигаи
В утешение Мария Медичи в качестве платы за нанесенную «обиду» передала в дар Кончини великолепный особняк на улице Турон, который оценивался в 200 000 экю. Напомню, что в те годы во Франции экю был золотой монетой весом 3,375 грамма. Каким-то образом Кончини пронюхал, что отличный финансист, Максемильен де Бетюн герцог Сюлли, возглавляя финансовое ведомство, сумел скопить для государства немалую сумму - 8 000 000 экю. Часть этой суммы временщик выманил у королевы, чтобы купить себе маркизат в Пикардии и стал называться маркизом д’Анкром. Королева же осыпала его многочисленными милостями. Он становится губернатором городов Перона, Руа, Мондидье, первым дворянином двора и, наконец, маршалом Франции, хотя не владел ни шпагой, ни мушкетом и не провел на войне ни дня.
Сюлли
1614 год мог стать самым критическим в жизни Кончини, но стал вершиной его карьеры. Людовик XIII достиг совершеннолетия и уже мог править сам, но в этом категорически не была заинтересована Мария Медичи. Она разрешила фавориту любые действия, чтобы король оставался в тени, а правила она. В награду Кончини выпросил посты суперинтенданта и канцлера, а также потребовал отправить в опалу умнейшего Сюлли, став, таким образом, фактическим правителем Французского государства. В его руках было все: деньги, власть, влияние, сама королева. Это был его триумф. Нельзя сказать, что он был совсем уж никчёмным администратором, вовсе нет. Многие умнейшие люди впервые выдвинулись именно при нем - Вобан, Манжин, Барбин, и главное, Арман дю Плесси, будущий кардинал Ришелье. Однако страна почувствовала слабость центральной власти, опять подняла голову оппозиция, вернулся из иммиграции принц Конде, который потребовал созыва Генеральных штатов.
Герб Кончини, после приобретения им маркизата
Кончини, по собственному мнению, блестяще провел переговоры и смог купить оппозицию, однако перехитрил самого себя - мятежные бароны деньги взяли, а вот бунтовать не перестали. Однако политическую ситуацию он стабилизировал. Но уже тогда, прекрасно понимая, что врагов у него больше, чем у кого-либо во Франции, набрал группу из 30 бедных дворян, которых щедро одарил деньгами, в ответ же потребовал верности до гроба. Это была его личная профессиональная гвардия.
Он фатально ошибся 3 года спустя, в 1617-м. Во-первых, открыто стал демонстрировать свои отношения с королевой и даже над оврагом, отделявшим его дом от дворца, повелел воздвигнуть мост, который назвал «мостом любви». Еще большей глупостью было позволять себе шуточки на счет быстро стареющей Марии Медичи. Это не понравилось ни придворным, ни, особенно, молодому королю. Во-вторых, всегда внимательно следивший за окружением короля, Кончини на этот раз «проспал» такого же хитрована, как сам - Шарля д’Альбера, который вошел в историю как первый герцог де Люинь.
Де Люинь
Де Люинь долго подводил молодого короля к тому, чтобы сместить мать и Кончини и самому управлять государством, не без основания полагая, что станет при Луи XIII полноправным правителем Франции. Однако молодой король никак не мог решиться. Тогда д’Альбер решился сделать все сам. Возможно, его подтолкнула к этому информация о том, что могущественный Кончини готовит то ли его высылку, то ли несчастный случай со смертельным исходом. Поэтому наперсник короля д’Альбер подговорил главу личной охрана Луи XIII, некоего капитана Николя Витри инсценировать арест и убийство Кончини при попытке к бегству. Витри все сделал, как надо. 24 апреля 1617 года во главе своих гвардейцев он остановил Кончини на улице и объявил, что тот арестован. Кончини возмутился, и его просто расстреляли из мушкетов, а потом искололи шпагами, бросив на улице. Охрана, оплаченная и прикормленная, разбежалась, не сделав даже попытки спасти своего благодетеля. Временщику было 42 года.
Витри доложил о сделанном д’Альберу, а тот - королю, призвав его взять власть в свои руки, что и было сделано. Говорят, первое, что сделал король после того, как возвестил народу о своем единовластии - приказал разобрать «мост любви».
Смерть Кончино Кончини
Так закончилась история блестящего интригана, который возвел фаворитизм в ранг высокого искусства. Почти закончилась. Кем бы ни был этот человек и чтобы он ни сделал, он не заслуживает того, что произошло с его телом после погребения.
Кончини похоронили в Сен-Жермен-л'Оксерруа, народ узнал об этом, и началась вакханалия. Лучше предоставить слово очевидцу тех событий, брату де Люиня, которого в документе называют господин Кадне: «Бесчинство началось с того, что несколько человек из толпы стали плевать на могилу и топтать ее ногами. Другие принялись раскапывать землю вокруг могильного холма прямо руками и копали до тех пор, пока не нащупали места стыка каменных плит». Когда тело вытащили, его начали раздирать на куски, плевать и мочится на него. Затем повесили на Новом мосту. Но и этого оказалось мало - тело сняли и протащили через весь город. Но и это еще не все…. «В толпе был человек, одетый в красное, - продолжает рассказывать Кадне, - и, видимо, пришедший в такое безумие, что погрузил руку в тело убитого и, вынув ее оттуда, окровавленную, сразу поднес ко рту, обсосал кровь и даже проглотил прилипший маленький кусочек. Все это он проделал на глазах у множества добропорядочных людей, выглядывавших из окон. Другому из одичавшей толпы удалось вырвать из тела сердце, испечь его неподалеку на горящих угольях и при всех съесть с уксусом!»… Ужас.
И еще раз Кончини...
Только потом остатки бренного тела предали огню. Его жену Леонору Галигаи обвинили в колдовстве и сожгли на Гревской площади 8 июня того же года. Мария Медичи пальцем не пошевелила, чтобы спасти свою молочную сестру.
«Sic transit gloria mundi».
Приятного времени суток!