Воскресный дыбр
1. День на природе.
Неподалеку от дома находится один природный каньон, образовавшийся в начале века после сильного землетрясения. Он примерно такой:
Сколько раз ходил мимо, ни разу не был внутри. Теперь вот побывал. Долгие годы каньон был предоставлен сам себе, в нем создалась своя, обособленная биосистема, включающая разные виды мелких животных и арабов, устроивших на самом дне бидонвиль и содержащих стадо коров. Теперь прогресс собирается нарушить сложившуюся за сто лет эту экологическую нишу: по дну каньона пройдет скоростное шоссе, связывающее Халису с Мерказ Хорев. Арабов потихоньку выгоняют, сносят хибары, арабы в свою очередь бухтят, требуя компенсацию. Поскольку их райончик сплошная "нахаловка", надежды получить компенсацию практически нет. Ну и фиг с ними, я о другом. Так вот, каньон. Добраться до него довольно сложно: надо, или обойти десяток кварталов, найти дорогу и притопать(или приехать) сюда по ней, или найти более-менее приемлемый спуск. Такой я и нашел сравнительно недалеко от дома.
Надо сказать, что сюда я еще вернусь, чтобы отснять десяток кадров. Думаю вам понравятся эти отвесные склоны, на вершине которых стоят жилые дома, несмотря на все запреты строить здания в сейсмически опасных местах. В этом месте свой микроклимат. Как бы не было жарко снаружи, внутри прохлада и во второй половине дня становится неожиданно холодно. Очень тихо. В середине дня решил по походному поесть. Мимо пробегала какая-то собака и я решил угостить ее остатками скромной трапезы. Собака на замануху "на-на-на" не откликнулась, трусцой пробежала мимо, но я внезапно замер: странная была собачка. Приземистая, с какой-то странной рыжевато-кирпичной шерстью, она вызывала тревожное чувство. И только чуть позже я понял, что только что видел шакала. Причем не в первый раз. Первая встреча была курьезной и довольно неприятной. Где-то лет шесть назад возвращаюсь с одного веселого сабантуйчика в весьма веселом настроении. За полночь, полнолуние. Почти совсем добрался до своего старого дома, как вдруг на дорогу выскочила какая-то красно-кирпичная собака и внимательно на меня посмотрела. Я замер. Существо внимательно меня оглядело и пошло по своим делам дальше. Я с нехорошими мыслями поспешил домой. Чуть позже в газетах писали про каньон и упомянули о том, что в нем живет семейка шакалов. И вот новая встреча.
Начало смеркаться и я собрался домой. Идти известным путем было далеко и неохота, поэтому в умную голову пришла мысль. В этот сумеречный час с гор спустилось стадо коров и я решил выбраться по их следам, благо следы были еще теплыми и хорошо видны. Где прошли коровы, человек точно пройдет и какое-то время следовал коровьим указателям. Но затем умная мысль вышла покурить, а хумус в ее отсутствие увидел соблазнительную лощинку, которая сулила вполне легкий путь наверх. Я стал карабкаться в ее направлении. Когда я подобрался к ней поближе, то обнаружил вместо торного пути довольно крутой склон высотой так метров семь. Возвращаться уже не хотелось: быстро становилось темно и холодно, как Бедфорду, когда тот искал шар из кейворита в быстро наступающих лунных сумерках. Я начал свой путь наверх. Альпинист из меня никакой, я очень боюсь высоты, тяжелая сумка на плече превращала меня в чугунный брусок со смещенным центром тяжести, но отступать было поздно и я приступил к очень нервному подъему. Спустя нескольких метров я понял, что склон еще круче, чем мне казалось, но спуститься вниз я мог, только разжав руки, что учитывая очень каменистое дно, не очень то и хотелось. И я снова полез вверх. Сумка совершала равномерные движения, стуча меня то в правый, то левый бок, из-за чего я судорожно впивался в арматурины и подходящие камни. Но вершина уже была близка. Оставался еще один рывок, но тут на меня сверху уставилось довольно злобное рыльце маленькой собачки. Увидев меня, она подняла мерзкий визг, стала дергаться, кроша мелкую гальку и какой-то мусор мне на голову. Я ускорил подьем, одновремено пытаясь спугнуть шавку громкими криками "пошла нах". Собачка, осознав мое скоро появление непосредственно возле нее, быстро смылась. Грязный, потный, усталый я перебрался на твердую почву, выпрямился и утонул в широко раскрытых глазах какой-то женщины, держащей мерзкую шавку на руках. В этих глазах был такой испуг, которого я уже больше десяти лет не могу добиться от своих детей. Я уходил в ночь, а женщина молча смотрела мне в след. Да, давно я не был так эффектен на людях...
2. Детское.
Анна спрашивает маму:
- Мама, кто папа по гороскопу?
Вера отвечает, что папа козерог. Анка уходит к себе в комнату, затем через какое-то время возвращается и спрашивает:
- Мама, я не поняла, а что такое козырек?
У Ярославы вчера была первая дискотека. Собирали ее как на войну: помада, модное платье, еще какая-то косметика, истерика и нервы со стороны всех участников. Проходит часа три, звонок.
- Мама, папа, я еду домой.
- Почему так рано? Вас же должны развести по домам.
- Мне надоело. Здесь совсем не кормят...
Неподалеку от дома находится один природный каньон, образовавшийся в начале века после сильного землетрясения. Он примерно такой:
Сколько раз ходил мимо, ни разу не был внутри. Теперь вот побывал. Долгие годы каньон был предоставлен сам себе, в нем создалась своя, обособленная биосистема, включающая разные виды мелких животных и арабов, устроивших на самом дне бидонвиль и содержащих стадо коров. Теперь прогресс собирается нарушить сложившуюся за сто лет эту экологическую нишу: по дну каньона пройдет скоростное шоссе, связывающее Халису с Мерказ Хорев. Арабов потихоньку выгоняют, сносят хибары, арабы в свою очередь бухтят, требуя компенсацию. Поскольку их райончик сплошная "нахаловка", надежды получить компенсацию практически нет. Ну и фиг с ними, я о другом. Так вот, каньон. Добраться до него довольно сложно: надо, или обойти десяток кварталов, найти дорогу и притопать(или приехать) сюда по ней, или найти более-менее приемлемый спуск. Такой я и нашел сравнительно недалеко от дома.
Надо сказать, что сюда я еще вернусь, чтобы отснять десяток кадров. Думаю вам понравятся эти отвесные склоны, на вершине которых стоят жилые дома, несмотря на все запреты строить здания в сейсмически опасных местах. В этом месте свой микроклимат. Как бы не было жарко снаружи, внутри прохлада и во второй половине дня становится неожиданно холодно. Очень тихо. В середине дня решил по походному поесть. Мимо пробегала какая-то собака и я решил угостить ее остатками скромной трапезы. Собака на замануху "на-на-на" не откликнулась, трусцой пробежала мимо, но я внезапно замер: странная была собачка. Приземистая, с какой-то странной рыжевато-кирпичной шерстью, она вызывала тревожное чувство. И только чуть позже я понял, что только что видел шакала. Причем не в первый раз. Первая встреча была курьезной и довольно неприятной. Где-то лет шесть назад возвращаюсь с одного веселого сабантуйчика в весьма веселом настроении. За полночь, полнолуние. Почти совсем добрался до своего старого дома, как вдруг на дорогу выскочила какая-то красно-кирпичная собака и внимательно на меня посмотрела. Я замер. Существо внимательно меня оглядело и пошло по своим делам дальше. Я с нехорошими мыслями поспешил домой. Чуть позже в газетах писали про каньон и упомянули о том, что в нем живет семейка шакалов. И вот новая встреча.
Начало смеркаться и я собрался домой. Идти известным путем было далеко и неохота, поэтому в умную голову пришла мысль. В этот сумеречный час с гор спустилось стадо коров и я решил выбраться по их следам, благо следы были еще теплыми и хорошо видны. Где прошли коровы, человек точно пройдет и какое-то время следовал коровьим указателям. Но затем умная мысль вышла покурить, а хумус в ее отсутствие увидел соблазнительную лощинку, которая сулила вполне легкий путь наверх. Я стал карабкаться в ее направлении. Когда я подобрался к ней поближе, то обнаружил вместо торного пути довольно крутой склон высотой так метров семь. Возвращаться уже не хотелось: быстро становилось темно и холодно, как Бедфорду, когда тот искал шар из кейворита в быстро наступающих лунных сумерках. Я начал свой путь наверх. Альпинист из меня никакой, я очень боюсь высоты, тяжелая сумка на плече превращала меня в чугунный брусок со смещенным центром тяжести, но отступать было поздно и я приступил к очень нервному подъему. Спустя нескольких метров я понял, что склон еще круче, чем мне казалось, но спуститься вниз я мог, только разжав руки, что учитывая очень каменистое дно, не очень то и хотелось. И я снова полез вверх. Сумка совершала равномерные движения, стуча меня то в правый, то левый бок, из-за чего я судорожно впивался в арматурины и подходящие камни. Но вершина уже была близка. Оставался еще один рывок, но тут на меня сверху уставилось довольно злобное рыльце маленькой собачки. Увидев меня, она подняла мерзкий визг, стала дергаться, кроша мелкую гальку и какой-то мусор мне на голову. Я ускорил подьем, одновремено пытаясь спугнуть шавку громкими криками "пошла нах". Собачка, осознав мое скоро появление непосредственно возле нее, быстро смылась. Грязный, потный, усталый я перебрался на твердую почву, выпрямился и утонул в широко раскрытых глазах какой-то женщины, держащей мерзкую шавку на руках. В этих глазах был такой испуг, которого я уже больше десяти лет не могу добиться от своих детей. Я уходил в ночь, а женщина молча смотрела мне в след. Да, давно я не был так эффектен на людях...
2. Детское.
Анна спрашивает маму:
- Мама, кто папа по гороскопу?
Вера отвечает, что папа козерог. Анка уходит к себе в комнату, затем через какое-то время возвращается и спрашивает:
- Мама, я не поняла, а что такое козырек?
У Ярославы вчера была первая дискотека. Собирали ее как на войну: помада, модное платье, еще какая-то косметика, истерика и нервы со стороны всех участников. Проходит часа три, звонок.
- Мама, папа, я еду домой.
- Почему так рано? Вас же должны развести по домам.
- Мне надоело. Здесь совсем не кормят...