Рeмон Кено. С ними по-хорошему нельзя
О Ремоне Кено я уже пыталась написать.
Писатель,оставивший меня с разинутым ртом после прочтения "Зази в метро", продолжает удивлять и сейчас...
Талант, подкрепленный "сорбоннским" образованием - степень бакалавра в греческом и латыни, еще одна степень бакалавра философии, обучение математике и литературе в Сорбонне и окончание с дипломами по философии и психологии.
Вот бы встретить такого мужчину!
Отсюда страсть к литературным экспериментам,( как "миллиард стихотворений", о которoм я писала),громадная эрудиция и научное зрение. То есть, диапазон увлечений:
-писательство;
-эксперименты с фонетикой( предварающие "язык падонков" лет на шестьдесят);
-эксприменты с формой , основанные на математических принципах (уравнения Гилберта);
-эксперименты со стилем( "99 способов написать рассказ");
-переводы;
научные эссе ( включая работы о Павлове и Вернадском).
Что мне очень понравилось, так это следующий эпизод:
Кено был чрезвычайно близок к сюрреалистам, хоть и не отождествлял себя с ними.
Но в 1930 году, когда Кревель, Элюар, Арагон и Бретон вступили в компартию Франции,то Кено с ними порвал ,и даже участвовал в написании антибретоновского памфлета "Труп".
Все-таки дала себя знать математическая жилка!
Не повелся на пламенные речи!
Теперь о книге.
Я прочла "С ними по-хорошему нельзя".
Хочу сразу отметить, что Кено оставляет много пространства для разночтений, спекуляций.
Поэтому мое, гордо скажу, видение, субъективно до предела...
Это небольшая повесть 1947 года, посвященная дублинскому восстанию 1916 года.
Русский перевод названия оставляет открытым вопрос : кто эти - которые "с ними".
В оригинале это звучит как "Мы всегда относимся к женщинам слишком хорошо..." ( "On est toujours trop bon avec les femmes ")
(О пародийности можно было бы подумать сразу,но Кено - блестящий стилист, и я поплыла за такими классическими описаниями грубых революционеров, пьяных ирландцев, с такими типичными фамилиями: Маккормик, Диллон,О' Рурки..
Только увидев "Гэллэген" и "Кэллэхен" я насторожилась: это уж какие-то Бобчинский/добчинский, Твидлдум/ Твидлди и прочая.)
Орущие мужланы, убивающие всех и вся подряд, тем не менее включают в свои ряды портного-эстета-гомоксеуалиста и студента-медика.
Почему Ирландия?
Да уж, рискну предположить, это глубокий реверанс в сторону Джойса. Глубокий до комичного!
Начиная от клича "Finnegans Wake!", который играет роль девиза повстанцев...
Продолжая именем главной героини "Герти" - одной из фигуранток "Улисса", которая сама является пародией на романтическию героиню.
Представление Герти происходит в виде ее монолога - совсем, как в "Улиссе".Монолога в туалете, который начинается так:
"И все-таки, говорила себе Герти Гердл, и все-таки эти современные
уборные так далеки от совершенства, эти водосливные устройства производят
такой шум, о my God! ну прямо гул мятежной толпы, правда, я никогда не
слышала гула мятежной толпы, нет, просто толпы, да, скопления людей, которые
собираются и кричат, это водосливное устройство производит аналогичные
звуки, этот непрекращающийся вой, это бульканье наполняющегося сливного
бачка, когда же это прекратится? нет, до совершенства, конечно же, еще
далеко, не хватает некоей конфиденциальности."
Правда, знакомо?
A для тех, кто уж никак "не догоняет", Кено прямо говорит:
"- Она не знает, кто такая Богоматерь! - воскликнул возмущенный
Кэллинен.
- Да, настоящая протестантка, - сказал Кэффри с отсутствующим видом.
- Нет, - возразила Герти, - я агностик.
- Кто-кто?
Кэффри распирало от злости.
- Агностик, - повторил О'Рурки.
- Ну и ну, - сказал Кэффри, - мы сегодня узнаем много новых слов. Сразу
видно, что мы в стране Джеймса Джойса.
- И что это означает? - спросил Кэллинен.
- Что она ни во что не верит, - сказал О'Рурки.
- Даже в Бога?
- Даже в Бога, - сказал О'Рурки."
Восстание показано в книге "точечно": все действие происходит в здании почтового отделения. В искусственно замкнутом пространстве находятся шесть мужчин и одна девушка. Седьмой мужчина - жених Герти, британец - в это время обстреливает здание почты с корабля, разрываяясь между долгом и чувствами.
Появление Герти вносит смятение в души честных ирландцев.Она предстает перед мужиками во всей свое красоте и невинности,храбрая героиня, не желающая отрекаться от своего Бога и короля.Все они хотят ее,и вместе с тем ужасно бояттся оскорбить...
"- Короче, - с бычьим уперством продолжал Маккормик, - как заметил в
одной из предыдущих глав Ларри, если мы ее вернем британцам, недопустимо,
чтобы она смогла рассказать про нас что-нибудь нехорошее. Наоборот, для
общего дела необходимо, чтобы она признала наш героизм и непорочность наших
нравов..."
Но святая оборачивается ведьмой.Она соблазняет всех по отдельности и вместе, ведя их к гибели моральной и физической...Именно Герти, а не свободная Ирландия занимает мысли повстанцев. Тут также много пародий : на возвышенную любовь ("- О Святой Иосиф, о Святой Иосиф, я не смог устоять, я не смог устоять,
и вот я у ног этой женщины, которая явилась мне в состоянии абсолютной
наготы, и я пришел открыть ей свою любовь, свою непорочную, рыцарскую и
вечную любовь, но на самом деле мне хочется сделать то же самое, что делали
остальные мерзавцы."), на эcтетизм гомоселсуального оттенка ("...Статья закончится воскрешением в памяти
исчезнувшего после 1916 года корсета, этого великого режиссера-постановщика
нового женского силуэта: "выдающиеся груди, декоративно-осиная талия и
парижский задник".
- Браво, - сказал Кэллехер, - ты несешь выдающуюся чушь.")
Совершенно потрясающе описана сцена переговоров Маккормика с британцами по телефону в то время, как Герти под столом "ломает его боевой дух", а никто из присутствующих этого не замечает:
"- Кто это? - произнес чей-то мужской голос на другом конце провода.
Маккормик опустил глаза. У него во рту внезапно пересохло.
- By Jove! - произнес мужской голос. - Отвечайте!
Легкий электрический разряд прошелся вдоль его позвоночника, пронизывая
со все увеличивающейся частотой спинной мозг.
Запинаясь, Маккормик ответил:
- Это Маккормик.
- Готов поспорить, что это еще один сучий выродок из повстанческих
негодяев, - произнес голос.
Маккормик не знал куда деться. Обескураживающее (по отношению к нему)
поведение Герти, дополняющее это оскорбление, лишило его дара речи и
пригвоздило к креслу заодно.
- Что вы, что вы, - пробормотал он.
- Вы еще не сдались, жалкие папские гунны?
Маккормик тяжело засопел в трубку.
- Что с вами такое?
- Fi... fifi... fifinnegans wake, - промямлил Маккормик.
- Чего? Чего? Что вы там несете?
Но Маккормик был уже не в состоянии отвечать. Чтобы заглушить
непроизвольный стон, он изо всех сил кусал телефонную трубку.
- Вы издаете престранные звуки, - заметил голос на другом конце
провода.
И добавил участливо:
- А вас случайно не ранили?
Маккормик не ответил. Эбонит треснул.
- Ой! - вскрикнул его собеседник. - Что с вами случилось?
У Маккормика из рук выпала трубка, а изо рта вырвался протяжный хрип."
Всех сгубила Герти!
Один потерял голову, другой - половые органы (опять вспоминается Джойс с его привязками к частям тела).
Гипноз, которому она подверхгает окружающих, так силен, что портной-гомоксеуалист убегает из осажденного здания и... возвращается, чтобы девица могла примерить заказанное у него подвенечное платье.
Femme fatale, вечная женственность,инопланетянка, высшее существо - вот как закрутила героев почтовая служащая!
В финале Герти, очищенная подвенечным платьем, жалуется жениху на то, что ирландцы были с ней "некорректны":
"- Они хотели приподнять мое красивое белое
платье, чтобы посмотреть на мои лодыжки.
- Мерзавцы, - прорычал Картрайт. - Вот каковы эти республиканцы,
подлецы и сладострастники.
- Простите их, дарлинг, - промяукала Герти. - Простите их.
- Это невозможно, моя дорогая. Впрочем, они и так уже приговорены к
смертной казни, и мы расстреляем их на месте, как того требует закон.
Он подошел к ним.
- Вы слышали? Военный трибунал под моим председательством приговорил
вас к смертной казни, вы будете расстреляны на месте. Помолитесь напоследок.
Матросы, приготовьтесь.
Матросы выстроились в шеренгу.
- Я хочу добавить: вопреки тому, что вы думаете, вы не заслуживаете
достойного упоминания в том разделе мировой истории, который посвящен
героям. Вы обесчестили себя подлым поступком, который моя невеста, несмотря
на вполне объяснимую стыдливость, была вынуждена описать. Как вам не стыдно!
Приподнять платье девушке, чтобы посмотреть на ее лодыжки! Похотливые
проходимцы, вы умрете как собаки, неприкаянными и с запятнанной совестью.
Кэллехер и Диллон даже не вздрогнули. Герти, выглядывая из-за спины
Картрайта, показывала им язык.
- Что вы можете на это ответить? - спросил у них Картрайт.
- С ними по-хорошему нельзя, - ответил Кэллехер.
- Это уж точно, - вздохнул Диллон.
Несколько секунд спустя прошитые свинцом повстанцы были мертвы."
Я читать советую тем, кто любит такую литературу.Процитировала здесь достаточно много, для того, чтобы те, кому такое нравится, побежали читать.А кому нет - не тратили время.:)
Писатель,оставивший меня с разинутым ртом после прочтения "Зази в метро", продолжает удивлять и сейчас...
Талант, подкрепленный "сорбоннским" образованием - степень бакалавра в греческом и латыни, еще одна степень бакалавра философии, обучение математике и литературе в Сорбонне и окончание с дипломами по философии и психологии.
Вот бы встретить такого мужчину!
Отсюда страсть к литературным экспериментам,( как "миллиард стихотворений", о которoм я писала),громадная эрудиция и научное зрение. То есть, диапазон увлечений:
-писательство;
-эксперименты с фонетикой( предварающие "язык падонков" лет на шестьдесят);
-эксприменты с формой , основанные на математических принципах (уравнения Гилберта);
-эксперименты со стилем( "99 способов написать рассказ");
-переводы;
научные эссе ( включая работы о Павлове и Вернадском).
Что мне очень понравилось, так это следующий эпизод:
Кено был чрезвычайно близок к сюрреалистам, хоть и не отождествлял себя с ними.
Но в 1930 году, когда Кревель, Элюар, Арагон и Бретон вступили в компартию Франции,то Кено с ними порвал ,и даже участвовал в написании антибретоновского памфлета "Труп".
Все-таки дала себя знать математическая жилка!
Не повелся на пламенные речи!
Теперь о книге.
Я прочла "С ними по-хорошему нельзя".
Хочу сразу отметить, что Кено оставляет много пространства для разночтений, спекуляций.
Поэтому мое, гордо скажу, видение, субъективно до предела...
Это небольшая повесть 1947 года, посвященная дублинскому восстанию 1916 года.
Русский перевод названия оставляет открытым вопрос : кто эти - которые "с ними".
В оригинале это звучит как "Мы всегда относимся к женщинам слишком хорошо..." ( "On est toujours trop bon avec les femmes ")
(О пародийности можно было бы подумать сразу,но Кено - блестящий стилист, и я поплыла за такими классическими описаниями грубых революционеров, пьяных ирландцев, с такими типичными фамилиями: Маккормик, Диллон,О' Рурки..
Только увидев "Гэллэген" и "Кэллэхен" я насторожилась: это уж какие-то Бобчинский/добчинский, Твидлдум/ Твидлди и прочая.)
Орущие мужланы, убивающие всех и вся подряд, тем не менее включают в свои ряды портного-эстета-гомоксеуалиста и студента-медика.
Почему Ирландия?
Да уж, рискну предположить, это глубокий реверанс в сторону Джойса. Глубокий до комичного!
Начиная от клича "Finnegans Wake!", который играет роль девиза повстанцев...
Продолжая именем главной героини "Герти" - одной из фигуранток "Улисса", которая сама является пародией на романтическию героиню.
Представление Герти происходит в виде ее монолога - совсем, как в "Улиссе".Монолога в туалете, который начинается так:
"И все-таки, говорила себе Герти Гердл, и все-таки эти современные
уборные так далеки от совершенства, эти водосливные устройства производят
такой шум, о my God! ну прямо гул мятежной толпы, правда, я никогда не
слышала гула мятежной толпы, нет, просто толпы, да, скопления людей, которые
собираются и кричат, это водосливное устройство производит аналогичные
звуки, этот непрекращающийся вой, это бульканье наполняющегося сливного
бачка, когда же это прекратится? нет, до совершенства, конечно же, еще
далеко, не хватает некоей конфиденциальности."
Правда, знакомо?
A для тех, кто уж никак "не догоняет", Кено прямо говорит:
"- Она не знает, кто такая Богоматерь! - воскликнул возмущенный
Кэллинен.
- Да, настоящая протестантка, - сказал Кэффри с отсутствующим видом.
- Нет, - возразила Герти, - я агностик.
- Кто-кто?
Кэффри распирало от злости.
- Агностик, - повторил О'Рурки.
- Ну и ну, - сказал Кэффри, - мы сегодня узнаем много новых слов. Сразу
видно, что мы в стране Джеймса Джойса.
- И что это означает? - спросил Кэллинен.
- Что она ни во что не верит, - сказал О'Рурки.
- Даже в Бога?
- Даже в Бога, - сказал О'Рурки."
Восстание показано в книге "точечно": все действие происходит в здании почтового отделения. В искусственно замкнутом пространстве находятся шесть мужчин и одна девушка. Седьмой мужчина - жених Герти, британец - в это время обстреливает здание почты с корабля, разрываяясь между долгом и чувствами.
Появление Герти вносит смятение в души честных ирландцев.Она предстает перед мужиками во всей свое красоте и невинности,храбрая героиня, не желающая отрекаться от своего Бога и короля.Все они хотят ее,и вместе с тем ужасно бояттся оскорбить...
"- Короче, - с бычьим уперством продолжал Маккормик, - как заметил в
одной из предыдущих глав Ларри, если мы ее вернем британцам, недопустимо,
чтобы она смогла рассказать про нас что-нибудь нехорошее. Наоборот, для
общего дела необходимо, чтобы она признала наш героизм и непорочность наших
нравов..."
Но святая оборачивается ведьмой.Она соблазняет всех по отдельности и вместе, ведя их к гибели моральной и физической...Именно Герти, а не свободная Ирландия занимает мысли повстанцев. Тут также много пародий : на возвышенную любовь ("- О Святой Иосиф, о Святой Иосиф, я не смог устоять, я не смог устоять,
и вот я у ног этой женщины, которая явилась мне в состоянии абсолютной
наготы, и я пришел открыть ей свою любовь, свою непорочную, рыцарскую и
вечную любовь, но на самом деле мне хочется сделать то же самое, что делали
остальные мерзавцы."), на эcтетизм гомоселсуального оттенка ("...Статья закончится воскрешением в памяти
исчезнувшего после 1916 года корсета, этого великого режиссера-постановщика
нового женского силуэта: "выдающиеся груди, декоративно-осиная талия и
парижский задник".
- Браво, - сказал Кэллехер, - ты несешь выдающуюся чушь.")
Совершенно потрясающе описана сцена переговоров Маккормика с британцами по телефону в то время, как Герти под столом "ломает его боевой дух", а никто из присутствующих этого не замечает:
"- Кто это? - произнес чей-то мужской голос на другом конце провода.
Маккормик опустил глаза. У него во рту внезапно пересохло.
- By Jove! - произнес мужской голос. - Отвечайте!
Легкий электрический разряд прошелся вдоль его позвоночника, пронизывая
со все увеличивающейся частотой спинной мозг.
Запинаясь, Маккормик ответил:
- Это Маккормик.
- Готов поспорить, что это еще один сучий выродок из повстанческих
негодяев, - произнес голос.
Маккормик не знал куда деться. Обескураживающее (по отношению к нему)
поведение Герти, дополняющее это оскорбление, лишило его дара речи и
пригвоздило к креслу заодно.
- Что вы, что вы, - пробормотал он.
- Вы еще не сдались, жалкие папские гунны?
Маккормик тяжело засопел в трубку.
- Что с вами такое?
- Fi... fifi... fifinnegans wake, - промямлил Маккормик.
- Чего? Чего? Что вы там несете?
Но Маккормик был уже не в состоянии отвечать. Чтобы заглушить
непроизвольный стон, он изо всех сил кусал телефонную трубку.
- Вы издаете престранные звуки, - заметил голос на другом конце
провода.
И добавил участливо:
- А вас случайно не ранили?
Маккормик не ответил. Эбонит треснул.
- Ой! - вскрикнул его собеседник. - Что с вами случилось?
У Маккормика из рук выпала трубка, а изо рта вырвался протяжный хрип."
Всех сгубила Герти!
Один потерял голову, другой - половые органы (опять вспоминается Джойс с его привязками к частям тела).
Гипноз, которому она подверхгает окружающих, так силен, что портной-гомоксеуалист убегает из осажденного здания и... возвращается, чтобы девица могла примерить заказанное у него подвенечное платье.
Femme fatale, вечная женственность,инопланетянка, высшее существо - вот как закрутила героев почтовая служащая!
В финале Герти, очищенная подвенечным платьем, жалуется жениху на то, что ирландцы были с ней "некорректны":
"- Они хотели приподнять мое красивое белое
платье, чтобы посмотреть на мои лодыжки.
- Мерзавцы, - прорычал Картрайт. - Вот каковы эти республиканцы,
подлецы и сладострастники.
- Простите их, дарлинг, - промяукала Герти. - Простите их.
- Это невозможно, моя дорогая. Впрочем, они и так уже приговорены к
смертной казни, и мы расстреляем их на месте, как того требует закон.
Он подошел к ним.
- Вы слышали? Военный трибунал под моим председательством приговорил
вас к смертной казни, вы будете расстреляны на месте. Помолитесь напоследок.
Матросы, приготовьтесь.
Матросы выстроились в шеренгу.
- Я хочу добавить: вопреки тому, что вы думаете, вы не заслуживаете
достойного упоминания в том разделе мировой истории, который посвящен
героям. Вы обесчестили себя подлым поступком, который моя невеста, несмотря
на вполне объяснимую стыдливость, была вынуждена описать. Как вам не стыдно!
Приподнять платье девушке, чтобы посмотреть на ее лодыжки! Похотливые
проходимцы, вы умрете как собаки, неприкаянными и с запятнанной совестью.
Кэллехер и Диллон даже не вздрогнули. Герти, выглядывая из-за спины
Картрайта, показывала им язык.
- Что вы можете на это ответить? - спросил у них Картрайт.
- С ними по-хорошему нельзя, - ответил Кэллехер.
- Это уж точно, - вздохнул Диллон.
Несколько секунд спустя прошитые свинцом повстанцы были мертвы."
Я читать советую тем, кто любит такую литературу.Процитировала здесь достаточно много, для того, чтобы те, кому такое нравится, побежали читать.А кому нет - не тратили время.:)