Хаджи-Мурат
Этот дядечка вряд ли оставил прямое потомство, но родственники у него, может быть, существуют.
Поэтому, хоть ничего плохого о нем не напишу, все же назову вымышленным именем: Хаджи-Мурат.
Подлинная фaмилия нашего дядечки - из этой же серии: Кара-Мурза, Гамрат-Курек и прочие караимы...
Его помнят многие студенты, даже и не знакомые с ним.
Он шествовал по коридорам, верзила, глядящий всегда вперед на уровне своего роста. По этой причине он не замечал людей обычной высоты ,и лишь рассеянно кивал в ответ на приветствия, вглядываясь в недоступное...
Кроме роста были еще особенности внешности, по которым его вспоминают.
Одежда: клетчатая детская рубашечка, с наглyхо застегнутым воротничком, но без галстука; джинсовый костюм, но не фирменного цвета "индиго", нет... доморощенная "джинсА" фиолетового оттенка, мягкая тряпка...Брюки подтянуты как можно выше, на уровне грудной клетки и держатся на подтяжках.
Стрижка-ежик, намного "после" и задолго "до " внесения в каталог модных причесок.
Конечно, коричневые х/б носки,сморщенные на щиколотке и очень заметные из-под куцых брюк.
И- венец творенья - авоська с книжкой.
Он преподавал историю зарубежной музыки, специализируясь на чешском "филиале".
Ч итал он очень взолнованно, приподнято, красивым языком, c красивым произношением, только произнося "в" вместо "л". Как поляк.
Чешская музыка 19-го века - Сметана да Дворжак.
Особо не разбежишься.Но Хаджи-Мурат с одинаковым энтузиазмом говорил обо всех.
"Фидловачка" - говорил он( а выходило "фидвовачка") - очаровательная пьеса. А музыку к ней написал Шкроуп.
Он ставил нам запись музыки, очень простой, вроде "Запорожца за Дунаем". Во время исполнения он кивал головой в такт, глаза горели, а мы кисли от смеха. По окончании он с восторгом спрашивал:
-Правда, жизнеутверждающая музыка?
И смех как-то уходил, поскольку это был уже грех.
Хаджи-Мурат жил с мамой, о которой все знали.Поскольку он громко разговаривал с ней из автомата, i иногда оказывалось, что она забыла ключ, и тогда Хаджи-Мурат все бросал и ехал спасать маму.
Рассказывали, что в день его первой лекции мама очень хотелa присутствовать. Но не желая смущать сына , она потихоньку пришла в аудиторию раненько утром и залезла в шкаф.
Bо время лекции ей стало нехорошо от духоты, и она стала из шкафа выпадать...
Хаджи-Мурат удивился и спросил:
-Мама, а что ты здесь деваешь?
По каждому разделу курса мы должны были провести семинар по какой-либо теме,и для этого назначалсь консультация .
Как обычно проходит консультация? Педагог говорит о тех пунктах, которые обязательно надо "осветить" и рекомендует литературу. Хаджи-Мурат встречал студента озабоченно и задумчиво.Предлагал сесть и начинал диктовать весь текст.
Оставалось только разборчиво записать.
Время от времени он задавал вопросы: а кем работает Ваш папа? а мама?
Это было не просто так! В течение диктовки, поясняя какой-нибудь сложный процесс, он заключал:
-Ну, Вы меня поймете обязательно! Ведь Ваш папа - инженер ( режиссер, доктор,учитель ),а не какой-нибудь историк-марксист!
"Историк-марксист" звучало с интонацией "зоофил-лесбиян".
И на экзаменах он нежно кивал на каждое слово,аккуратно списанное перед этим напрямую из учебника.
Зная, что он не унизится проверкой, мы даже не давали себе труда приготовить шпаргалки.
-Поставьте ей "отлично", - лукаво умолял он председателя экзамена, - она так похожа на портреты чешских поэтесс-будительниц ( или на возлюбленную Сметаны).
Получив свои пятерки мы, радостно смеясь, забыли Хаджи-Мурата.
Я вспомнила о нем, побывав в Праге.
Во время брожения в районе Староместской площади мы были пойманы официантом и приведены на Камзикову улицу, в тавЭрну.
Там все было в "старинном стиле", включая трогательное предисловие к меню.
Оказывается, когда-то здесь был публичный дом, посещемый знаменитостями. Хвастливо описывался Бисмарк, необыкновенно долго доставлявший себе и дамам удовольствие. Упоминался Малер, требовавший комнату с роялем.И всякая тому подобная галиматья. Я вспомнила подпоручика Дуба и развеселилась.
A потом посмотрела на стены: они были обвешаны нотами "Фидловачки" , и дуэта , и арий из какой-то другой опереттки, все это настоящее, истрепанное и никому, никому не нужное.
Конечно, я вспомнила Хаджи-Мурата и полезла искать его в сети. Обманывать не буду - почти ничего не нашла . Он фигурирует только в качестве студента, закончившего консу с золотой медалью.Имя его там, где фотографируют каждый выпуск - золотыми буквами на мраморнoй доске.
Поэтому, хоть ничего плохого о нем не напишу, все же назову вымышленным именем: Хаджи-Мурат.
Подлинная фaмилия нашего дядечки - из этой же серии: Кара-Мурза, Гамрат-Курек и прочие караимы...
Его помнят многие студенты, даже и не знакомые с ним.
Он шествовал по коридорам, верзила, глядящий всегда вперед на уровне своего роста. По этой причине он не замечал людей обычной высоты ,и лишь рассеянно кивал в ответ на приветствия, вглядываясь в недоступное...
Кроме роста были еще особенности внешности, по которым его вспоминают.
Одежда: клетчатая детская рубашечка, с наглyхо застегнутым воротничком, но без галстука; джинсовый костюм, но не фирменного цвета "индиго", нет... доморощенная "джинсА" фиолетового оттенка, мягкая тряпка...Брюки подтянуты как можно выше, на уровне грудной клетки и держатся на подтяжках.
Стрижка-ежик, намного "после" и задолго "до " внесения в каталог модных причесок.
Конечно, коричневые х/б носки,сморщенные на щиколотке и очень заметные из-под куцых брюк.
И- венец творенья - авоська с книжкой.
Он преподавал историю зарубежной музыки, специализируясь на чешском "филиале".
Ч итал он очень взолнованно, приподнято, красивым языком, c красивым произношением, только произнося "в" вместо "л". Как поляк.
Чешская музыка 19-го века - Сметана да Дворжак.
Особо не разбежишься.Но Хаджи-Мурат с одинаковым энтузиазмом говорил обо всех.
"Фидловачка" - говорил он( а выходило "фидвовачка") - очаровательная пьеса. А музыку к ней написал Шкроуп.
Он ставил нам запись музыки, очень простой, вроде "Запорожца за Дунаем". Во время исполнения он кивал головой в такт, глаза горели, а мы кисли от смеха. По окончании он с восторгом спрашивал:
-Правда, жизнеутверждающая музыка?
И смех как-то уходил, поскольку это был уже грех.
Хаджи-Мурат жил с мамой, о которой все знали.Поскольку он громко разговаривал с ней из автомата, i иногда оказывалось, что она забыла ключ, и тогда Хаджи-Мурат все бросал и ехал спасать маму.
Рассказывали, что в день его первой лекции мама очень хотелa присутствовать. Но не желая смущать сына , она потихоньку пришла в аудиторию раненько утром и залезла в шкаф.
Bо время лекции ей стало нехорошо от духоты, и она стала из шкафа выпадать...
Хаджи-Мурат удивился и спросил:
-Мама, а что ты здесь деваешь?
По каждому разделу курса мы должны были провести семинар по какой-либо теме,и для этого назначалсь консультация .
Как обычно проходит консультация? Педагог говорит о тех пунктах, которые обязательно надо "осветить" и рекомендует литературу. Хаджи-Мурат встречал студента озабоченно и задумчиво.Предлагал сесть и начинал диктовать весь текст.
Оставалось только разборчиво записать.
Время от времени он задавал вопросы: а кем работает Ваш папа? а мама?
Это было не просто так! В течение диктовки, поясняя какой-нибудь сложный процесс, он заключал:
-Ну, Вы меня поймете обязательно! Ведь Ваш папа - инженер ( режиссер, доктор,учитель ),а не какой-нибудь историк-марксист!
"Историк-марксист" звучало с интонацией "зоофил-лесбиян".
И на экзаменах он нежно кивал на каждое слово,аккуратно списанное перед этим напрямую из учебника.
Зная, что он не унизится проверкой, мы даже не давали себе труда приготовить шпаргалки.
-Поставьте ей "отлично", - лукаво умолял он председателя экзамена, - она так похожа на портреты чешских поэтесс-будительниц ( или на возлюбленную Сметаны).
Получив свои пятерки мы, радостно смеясь, забыли Хаджи-Мурата.
Я вспомнила о нем, побывав в Праге.
Во время брожения в районе Староместской площади мы были пойманы официантом и приведены на Камзикову улицу, в тавЭрну.
Там все было в "старинном стиле", включая трогательное предисловие к меню.
Оказывается, когда-то здесь был публичный дом, посещемый знаменитостями. Хвастливо описывался Бисмарк, необыкновенно долго доставлявший себе и дамам удовольствие. Упоминался Малер, требовавший комнату с роялем.И всякая тому подобная галиматья. Я вспомнила подпоручика Дуба и развеселилась.
A потом посмотрела на стены: они были обвешаны нотами "Фидловачки" , и дуэта , и арий из какой-то другой опереттки, все это настоящее, истрепанное и никому, никому не нужное.
Конечно, я вспомнила Хаджи-Мурата и полезла искать его в сети. Обманывать не буду - почти ничего не нашла . Он фигурирует только в качестве студента, закончившего консу с золотой медалью.Имя его там, где фотографируют каждый выпуск - золотыми буквами на мраморнoй доске.