Взглянуть жертвам в лицо

[andy_hro_org]

Светлана Филонова: много ли можно вспомнить публикаций на русском языке, которые позволяли бы взглянуть в лицо жертвам Катынского преступления, что-то узнать о их мыслях, надеждах; иными словами, - за лесом увидеть деревья?



***

Помню, летом 1995 года я в очередной раз приехала в Катынь. С первого взгляда на профессора Мариана Глосека - руководителя группы польских экспертов, проводивших здесь эксгумацию, - я поняла, что произошло нечто экстраординарное.

- Мы нашли обручальное кольцо! - торжественно объявил профессор. - Внутри выгравирована дата свадьбы и имя новобрачной. К сожалению, только имя, но ведь не может быть, чтобы в один и тот же день в Польше венчались сотни Малгожат. Мы обязательно найдем ее.

Думаю, я никого не удивлю, если скажу, что в тот момент я подумала о тысячах наших Маргарит и Марусь, которые прожили жизнь, так и не узнав о своем единственном ничего, кроме того, что он "пропал без вести". Вот так пропал и все - без вести, без следа, словно бы никогда и не было. Они привыкли к этой "безвестности", стали считать ее почти нормальной. Возможно, в этом одна из причин того, что о Катынском преступлении мы вот уже без малого двадцать лет говорим почти исключительно в контексте большой политики.

В апреле-мае 1940 года по решению Политбюро ВКП(б) были расстреляны четырнадцать с половиной тысяч пленных, содержавшихся в трех спецлагерях - Козельском, Осташковском и Старобельском. Об этом сегодня знают все. Даже школьники. Но много ли можно вспомнить публикаций на русском языке, которые позволяли бы взглянуть в лицо этим людям, что-то узнать о их мыслях, надеждах; иными словами, - за лесом увидеть деревья?

***

7 января 1940г. полковники, содержавшиеся в Старобельском лагере, подписали следующее заявление:

Просим выяснить нам, каково отношение к нам Правительства СССР, а именно:

1.Считаемся ли мы военнопленными?

Если это так, мы просим обращаться с нами на основании принятых всеми правительствами правил относительно военнопленных(…)

2. Если мы - арестованные?

Тогда просим уведомить нас, за какое преступление мы лишены свободы и предъявить нам формальное обвинение.

3.Если мы задержаны (интернированы):

Просим выяснить нам, какие наши действия вызвали это ограничение нашей свободы, тем более, что мы были задержаны на польской территории.

II. Просим выяснить, почему в лагере задержаны старые и больные, которые не имели ничего общего с последней войной, и просим отпустить их домой (…)

Хороший вопрос задали полковники! И через 70 лет на него все еще не могут найти ответа.

Итак, кем были эти люди?

"Расстрел польских офицеров" - так обычно говорят о катынском преступлении. Но это не вполне точно. Кадровые офицеры составляли примерно треть от общего числа расстрелянных. Далеко не все были даже офицерами запаса; далеко не все были взяты в плен на поле брани - было немало арестованных, в том числе и арестованных в собственных квартирах. В спецлагерях для военнопленных оказались и те, кого ни на какой войне в плен не берут, - около ста журналистов и более 800 врачей, среди них - немало ученых с мировым именем.

Были ли они все до одного "заклятыми врагами советской власти", как утверждал Лаврентий Берия? Это с какой стороны посмотреть. Среди расстрелянных были польские коммунисты, были два журналиста, попросивших у СССР политического убежища, были искренние сторонники идей, декларированных Советами.

Положим, именно искренних советская власть в 30- годы безжалостно расстреливала, считая их злейшими своими врагами. И не без основания. Ни одна система, основанная на ложной теории, не сможет устоять, если этой теории верить, или - уж тем более! - пытаться ей следовать. Это примерно то же самое, что пытаться развести настоящий огонь в нарисованном на холсте камине.

Читать материал далее на HRO.org