Странно жить в эпоху перемен
Моя бабушка гладила белье цельнометаллическим утюгом, который нагревался на плите. Потом я сам уже гладил брюки в школу советским электроутюгом - и это был технический скачок, хотя стальной утюг оставался лежать на антресолях как символ надежности.
А потом появились наливные утюги, и старый электроутюг я выбросил за ненадобностью. Все равно нынешняя одежда и глажка с трудом сочетаются.
Еще в молодости я видел в почтовых отделениях чернильные приборы и старые перьевые ручки: деревянная палочка и насаженное на нее изогнутое железное перо. Их вывели из школьного употребления незадолго до того, как я пошел в школу. А потом были шариковые, которые свинчивались из двух половинок и легко ломались по соединению.
Пропали чернильницы, из котоых можно было наполнять перьевые ручки - я такой исписал все свои студенческие тетради. Остались гелевые ручки. которые продавщицы с упорством именуют гелиевыми - причем тут, казалось бы, инертный газ? Писать ими легко - но я больше почти не пишу от руки ничего, кроме отдельных фраз на бланках и в записной книжке.
И пишущие машинки тоже исчезли - но ни о механической "Унис", ни о грохочущей как пулемет электрической "Ятрани" я доброго слова не скажу.
Был еще мыльный крем для бритья - тоже кончился вместе с эпохой.
А еще с появлением мобильника я перестал носить часы - вещь ненужную. А ведь когда-то подростком я мечтал носить тяжелый железный предмет и заводить его вручную. Хотелось именно механические, "настоящие". Восторга перед электронными я не испытывал никогда: циферблат же гораздо удобнее циферок на экране.
Такое ощущение, что мы успели застать эпоху и увидеть ее смерть.
К чему это я.
На фоне стенаний об исчезнувшей навсегда советской эстраде мы как-то не заметили, что на наших глазах умерла французская эстрадная песня. Мы ее услышим теперь только в записях старых исполнителей, может быть - в ремейках.
Где-то так