О "женской" семантике города.
К. Г. Кудрявцева в своей монографии "Образы мировой мифологии в Откровении Иоанна Богослова" (М., 2015. С. 82) сообщает:
"Богиня - вселенский сосуд, из которого всё появляется, подземные глубины, дающие рост животным и растениям, и поглощающие их. Из этого сосуда рождается солнце. В нём оно и пропадает. Сосуд - начало и конец, альфа и омега.
Женское тело в физическом плане является сосудом для ребёнка и сосудом для мужчины". То есть, - добавлю я от себя, - женщина является как бы цветочным "горшком" для выращивания таких культурных растерий, как ребёнок и мужчина. И мы видим, что очень многие горшки эпохи неолита имеют нарочито женские очертания.
От женщин я слышал такое выражение: "Дом - полная чаша". Даже ныне довольно часто женщина является хозяйкой дома, а в древности, когда женщины своими руками строили юрты, женщина сама, в буквальном смысле, являлась домом. Эта естественная семантика породила широко распространённые в культуре образы.
"Неолитические керамические жертвенники, найденные на территории Македонии и датируемые IV-V тыс. до н. э., наглядным образом показывают идею женского тела-дома. Жертвенники по форме напоминают дома, где верхняя часть - женская фигура или голова, а на нижней помещены отверстия, расположенные в виде дверей и окон", - пишет К. Г. Кудрявцева. Нечто подобное можно увидеть в моей статье Алтарь святилища кукутени-трипольской культуры. - "Голова или бюст богини в жертвенниках располагаются либо наверху, на крыше, либо над входом. Иногда это может быть её священное животное или рога, которые также считаются символом богини".
"Важность и прямая связь женского образа с домом прослеживается в первых исторических городах. В святилищах поселения Чатал-Хююк сохранилось большое количество женских изображений. Это и Богиня-роженица, и Богиня с животными, и отдельные изображения женских детородных органов.
Прямая аналогия женщины и дома видна в эпитетах некоторых богинь. Имя египетской богини Хатор (Хатхор) буквально означает «дом Гора». Западносемитская богиня Анат носит эпитет Бейтэль, что можно перевести как «дом Эля», «дом бога».
Образ женщины-города достаточно распространён в мировом фольклоре. Однако само понятие «город» не следует ограничивать только лишь представлением о неком защищённом жилом месте. Мы разделяем мнение Франк-Каменецкого об образе города как о целой совокупности составляющих: «Латинское «urbs» обозначает не только город, но и его население, … греческое «polis» это не постройки, а сообщество людей, которые в них живут. В грузинском термине «sopeli» объединены такие значения, как «вселенная», «земля», «страна», «селение», включая их «обитателей», подобно тому, как русское слово «мир», означая «вселенную», ещё не так давно употреблялось для обозначения «данной сельской общины».
Так и слово «женщина» никогда не ограничивалось биологическим обозначением, а вбирало в себя социальное и космическое значения. Богиня воспринималась как земля и источник плодородия. И тут прослеживается как тождество земли и города (который, по сути, и есть та же земля), так и восприятие города-народа в качестве ребёнка Богини.
Объединение образов женщины и города объясняется и функцией защиты, которую выполняет мать по отношению к ребёнку, Богиня по отношению к городу. Храм, дом, посёлок, город, ограда, стена - это то, что защищает и закрывает.
Наряду с прямым отождествлением женщины как вместилища, Богиня выступает хранительницей очага и покровительницей города и культуры. Греческая Гестия - покровительница неугасимого огня - «начала, объединяющего мир богов, человеческое общество и каждую семью».
Иштар и Кибела иногда изображаются в короне в виде городской стены.
В такой короне появляются также Артемида Эфесская и Афродита Кипрская, связанная по происхождению с ближневосточными и малоазийскими богинями-матерями. Охранительницей города («Полиада» или «Полиухос») именуется Афина. Павсаний говорит, что «... жители [Трезена - прим. авт.]... чтут Афину под именем Полиады (Градохранительницы) и Сфениады (Могучей)» (Книга II, XXX, 6)313. Павсаний также упоминает храм Афины-Полиатиды в Тегее: «У тегеатов есть ещё другой храм в честь Афины Полиатиды (Градохранительницы). В этот храм жрец входит только один раз в год. Это святилище они называют ещё Эриматой (Охраною), передавая сказание, будто Кефею, сыну Алея, Афиною в качестве дара было дано обещание, что никогда Тегея не будет взята силой оружия» (Книга VIII, XLVII, 4(5)).
Связь закрытых дверей и непорочности видна в том, что богини-защитницы городов в различных традициях - часто именно девы. Невинность в данном случае становится символом крепких стен и закрытых от врагов ворот. Афины защищает девственная Афина Паллада. Рим охраняют непорочные жрицы, весталки. В христианской традиции защитницей городов становится Дева Мария.
С приходом эллинистической эпохи с греческими городами начинает связываться богиня судьбы Тихе. За счёт бесконечного умножения Тихе как покровительницы множества отдельных городов, она вторично становится универсальным покровителем города вообще. В Риме богиней, связанной с городом, являлась Фортуна (Fortuna Populi Romani, Fortuna Publica) - аналог греческой Тихе. Олицетворение города-женщины - также богиня Рома, изображавшаяся также в короне и в виде городской стены или в шлеме. Рома - не просто богиня отдельного города, как греческая Тихе, а богиня Империи. В её честь строились храмы - например, храм в Смирне, возведённый в 195 г. до н. э. Культы цезарей совместно с Ромой существовали в храмах Эфеса, Никеи и Пергама. В Лионе храм был посвящён императору Августу и Роме."
Стало быть, города для арийских или семитских пастухов-кочевников, воспитанных в патриархальной культуре, являлись чем-то противоестественным, раз их жители прятались под "женской юбкой". Не потому ли пастухи проявляли такую зверскую жестокость по отношению к горожанам, что считали их "вырожденцами"? Типа, мы, пастухи, лижущие сапохи своему вождю-пахану, нормальные парни, а они сапоги не лижут, и поэтому - ату их, выродков! У нас же сейчас тоже есть такие радетели "спасительной мужицкой ПРАВДЫ славян, над лживостью прогрессирующего, гибельного для цивилизации, еврейского ГОРОДСКОГО матриархата жидов-паразитов". Наверно, и тогда тоже были.
В Ханаане мы видим поголовное истребление местного населения кочевниками иудеями. При взятии Иерихона они « …предали заклятию все, что в городе, и мужей и жён, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов, все истребили мечом» [1]. Также поступили с городом Гай: «Когда Израильтяне перебили всех жителей Гая на поле, в пустыне, куда они преследовали их, и когда все они до последнего пали от острия меча, тогда все Израильтяне обратились к Гаю и поразили его острием меча. Падших в тот день мужей и жён, всех жителей Гая, было двенадцать тысяч. Иисус не опускал руки своей, которую простёр с копьём, доколе не предал заклятию всех жителей Гая; только скот и добычу города сего сыны Израиля разделили между собою, по слову Господа, которое Господь сказал Иисусу. И сожёг Иисус Гай и обратил его в вечные развалины, в пустыню, до сего дня» [2].
В работе Д. Уэзерфорда много раз указывается, что монголам Чингисхана был ненавистен сам уклад жизни земледельцев. Так, при захвате Северного Китая, «монголы не только планомерно сжигали города, но также затрачивали много времени и труда на разрушение ирригационных систем, что приводило к полному запустению больших территорий». Кочевники Чингисхана «приходили не для того, чтобы завоёвывать и управлять, а для того, чтобы убивать, разрушать и грабить…» [3], - отмечает Уильям Дюрант в своей многотомной «Истории цивилизации». Монголы «не только сравнивали с землёй города и разрушали замки, но также вырубали виноградники, сжигали сады, вытаптывали поля» [4]. Действия, по сути, ни чем не отличающиеся от тех, что мы видим у библейских Самсона или Иисуса Навина.
Судя по такой тактике, первоначально кочевники-иудеи, как и позже монголы Чингисхана, не имели намерений покорить земледельческие народы Ханаана и управлять ими. Отсюда и тактика выжженной земли, которую мы видим в Книге Иисуса Навина. Иерихон не просто был разрушен, всякая попытка восстановить его объявлялась преступлением: «…Иисус поклялся и сказал: проклят пред Господом тот, кто восставит и построит город сей Иерихон; на первенце своём он положит основание его и на младшем своём поставит врата его». И даже позже, когда иудеи, согласно Ветхому Завету, попали под власть филистимлян [5], мы видим поведение настоящих кочевников: «И пошёл Самсон, и поймал триста лисиц, и взял факелы, и связал хвост с хвостом, и привязал по факелу между двумя хвостами; и зажёг факелы, и пустил их на жатву Филистимскую, и выжег и копны, и нежатый хлеб, и виноградные сады, и масличные» [6].
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------
[1] Книга Иисуса Навина (6, 20).
[2] Книга Иисуса Навина (8, 24-28).
[3] Durant Will. The Age of Faith. - New York: Simon and Schuster. 1950. P. 340.
[4] Уэзерфорд Д. Чингисхан. - С. 148.
[5] Народ, населявший приморскую часть Палестины, вероятно, пришел с острова Кафтор (Крит).
[6] Книга Судей (15, 4-5).
"Богиня - вселенский сосуд, из которого всё появляется, подземные глубины, дающие рост животным и растениям, и поглощающие их. Из этого сосуда рождается солнце. В нём оно и пропадает. Сосуд - начало и конец, альфа и омега.
Женское тело в физическом плане является сосудом для ребёнка и сосудом для мужчины". То есть, - добавлю я от себя, - женщина является как бы цветочным "горшком" для выращивания таких культурных растерий, как ребёнок и мужчина. И мы видим, что очень многие горшки эпохи неолита имеют нарочито женские очертания.
От женщин я слышал такое выражение: "Дом - полная чаша". Даже ныне довольно часто женщина является хозяйкой дома, а в древности, когда женщины своими руками строили юрты, женщина сама, в буквальном смысле, являлась домом. Эта естественная семантика породила широко распространённые в культуре образы.
"Неолитические керамические жертвенники, найденные на территории Македонии и датируемые IV-V тыс. до н. э., наглядным образом показывают идею женского тела-дома. Жертвенники по форме напоминают дома, где верхняя часть - женская фигура или голова, а на нижней помещены отверстия, расположенные в виде дверей и окон", - пишет К. Г. Кудрявцева. Нечто подобное можно увидеть в моей статье Алтарь святилища кукутени-трипольской культуры. - "Голова или бюст богини в жертвенниках располагаются либо наверху, на крыше, либо над входом. Иногда это может быть её священное животное или рога, которые также считаются символом богини".
"Важность и прямая связь женского образа с домом прослеживается в первых исторических городах. В святилищах поселения Чатал-Хююк сохранилось большое количество женских изображений. Это и Богиня-роженица, и Богиня с животными, и отдельные изображения женских детородных органов.
Прямая аналогия женщины и дома видна в эпитетах некоторых богинь. Имя египетской богини Хатор (Хатхор) буквально означает «дом Гора». Западносемитская богиня Анат носит эпитет Бейтэль, что можно перевести как «дом Эля», «дом бога».
Образ женщины-города достаточно распространён в мировом фольклоре. Однако само понятие «город» не следует ограничивать только лишь представлением о неком защищённом жилом месте. Мы разделяем мнение Франк-Каменецкого об образе города как о целой совокупности составляющих: «Латинское «urbs» обозначает не только город, но и его население, … греческое «polis» это не постройки, а сообщество людей, которые в них живут. В грузинском термине «sopeli» объединены такие значения, как «вселенная», «земля», «страна», «селение», включая их «обитателей», подобно тому, как русское слово «мир», означая «вселенную», ещё не так давно употреблялось для обозначения «данной сельской общины».
Так и слово «женщина» никогда не ограничивалось биологическим обозначением, а вбирало в себя социальное и космическое значения. Богиня воспринималась как земля и источник плодородия. И тут прослеживается как тождество земли и города (который, по сути, и есть та же земля), так и восприятие города-народа в качестве ребёнка Богини.
Объединение образов женщины и города объясняется и функцией защиты, которую выполняет мать по отношению к ребёнку, Богиня по отношению к городу. Храм, дом, посёлок, город, ограда, стена - это то, что защищает и закрывает.
Наряду с прямым отождествлением женщины как вместилища, Богиня выступает хранительницей очага и покровительницей города и культуры. Греческая Гестия - покровительница неугасимого огня - «начала, объединяющего мир богов, человеческое общество и каждую семью».
Иштар и Кибела иногда изображаются в короне в виде городской стены.
В такой короне появляются также Артемида Эфесская и Афродита Кипрская, связанная по происхождению с ближневосточными и малоазийскими богинями-матерями. Охранительницей города («Полиада» или «Полиухос») именуется Афина. Павсаний говорит, что «... жители [Трезена - прим. авт.]... чтут Афину под именем Полиады (Градохранительницы) и Сфениады (Могучей)» (Книга II, XXX, 6)313. Павсаний также упоминает храм Афины-Полиатиды в Тегее: «У тегеатов есть ещё другой храм в честь Афины Полиатиды (Градохранительницы). В этот храм жрец входит только один раз в год. Это святилище они называют ещё Эриматой (Охраною), передавая сказание, будто Кефею, сыну Алея, Афиною в качестве дара было дано обещание, что никогда Тегея не будет взята силой оружия» (Книга VIII, XLVII, 4(5)).
Связь закрытых дверей и непорочности видна в том, что богини-защитницы городов в различных традициях - часто именно девы. Невинность в данном случае становится символом крепких стен и закрытых от врагов ворот. Афины защищает девственная Афина Паллада. Рим охраняют непорочные жрицы, весталки. В христианской традиции защитницей городов становится Дева Мария.
С приходом эллинистической эпохи с греческими городами начинает связываться богиня судьбы Тихе. За счёт бесконечного умножения Тихе как покровительницы множества отдельных городов, она вторично становится универсальным покровителем города вообще. В Риме богиней, связанной с городом, являлась Фортуна (Fortuna Populi Romani, Fortuna Publica) - аналог греческой Тихе. Олицетворение города-женщины - также богиня Рома, изображавшаяся также в короне и в виде городской стены или в шлеме. Рома - не просто богиня отдельного города, как греческая Тихе, а богиня Империи. В её честь строились храмы - например, храм в Смирне, возведённый в 195 г. до н. э. Культы цезарей совместно с Ромой существовали в храмах Эфеса, Никеи и Пергама. В Лионе храм был посвящён императору Августу и Роме."
Стало быть, города для арийских или семитских пастухов-кочевников, воспитанных в патриархальной культуре, являлись чем-то противоестественным, раз их жители прятались под "женской юбкой". Не потому ли пастухи проявляли такую зверскую жестокость по отношению к горожанам, что считали их "вырожденцами"? Типа, мы, пастухи, лижущие сапохи своему вождю-пахану, нормальные парни, а они сапоги не лижут, и поэтому - ату их, выродков! У нас же сейчас тоже есть такие радетели "спасительной мужицкой ПРАВДЫ славян, над лживостью прогрессирующего, гибельного для цивилизации, еврейского ГОРОДСКОГО матриархата жидов-паразитов". Наверно, и тогда тоже были.
В Ханаане мы видим поголовное истребление местного населения кочевниками иудеями. При взятии Иерихона они « …предали заклятию все, что в городе, и мужей и жён, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов, все истребили мечом» [1]. Также поступили с городом Гай: «Когда Израильтяне перебили всех жителей Гая на поле, в пустыне, куда они преследовали их, и когда все они до последнего пали от острия меча, тогда все Израильтяне обратились к Гаю и поразили его острием меча. Падших в тот день мужей и жён, всех жителей Гая, было двенадцать тысяч. Иисус не опускал руки своей, которую простёр с копьём, доколе не предал заклятию всех жителей Гая; только скот и добычу города сего сыны Израиля разделили между собою, по слову Господа, которое Господь сказал Иисусу. И сожёг Иисус Гай и обратил его в вечные развалины, в пустыню, до сего дня» [2].
В работе Д. Уэзерфорда много раз указывается, что монголам Чингисхана был ненавистен сам уклад жизни земледельцев. Так, при захвате Северного Китая, «монголы не только планомерно сжигали города, но также затрачивали много времени и труда на разрушение ирригационных систем, что приводило к полному запустению больших территорий». Кочевники Чингисхана «приходили не для того, чтобы завоёвывать и управлять, а для того, чтобы убивать, разрушать и грабить…» [3], - отмечает Уильям Дюрант в своей многотомной «Истории цивилизации». Монголы «не только сравнивали с землёй города и разрушали замки, но также вырубали виноградники, сжигали сады, вытаптывали поля» [4]. Действия, по сути, ни чем не отличающиеся от тех, что мы видим у библейских Самсона или Иисуса Навина.
Судя по такой тактике, первоначально кочевники-иудеи, как и позже монголы Чингисхана, не имели намерений покорить земледельческие народы Ханаана и управлять ими. Отсюда и тактика выжженной земли, которую мы видим в Книге Иисуса Навина. Иерихон не просто был разрушен, всякая попытка восстановить его объявлялась преступлением: «…Иисус поклялся и сказал: проклят пред Господом тот, кто восставит и построит город сей Иерихон; на первенце своём он положит основание его и на младшем своём поставит врата его». И даже позже, когда иудеи, согласно Ветхому Завету, попали под власть филистимлян [5], мы видим поведение настоящих кочевников: «И пошёл Самсон, и поймал триста лисиц, и взял факелы, и связал хвост с хвостом, и привязал по факелу между двумя хвостами; и зажёг факелы, и пустил их на жатву Филистимскую, и выжег и копны, и нежатый хлеб, и виноградные сады, и масличные» [6].
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------
[1] Книга Иисуса Навина (6, 20).
[2] Книга Иисуса Навина (8, 24-28).
[3] Durant Will. The Age of Faith. - New York: Simon and Schuster. 1950. P. 340.
[4] Уэзерфорд Д. Чингисхан. - С. 148.
[5] Народ, населявший приморскую часть Палестины, вероятно, пришел с острова Кафтор (Крит).
[6] Книга Судей (15, 4-5).