О появлении протогородов на Земле.
Д. В. Пикалов совершенно справедливо замечает:
"Цивилизацию, а город и городская культура есть основа цивилизации, создаёт земледелец Каин: «поселился в земле Нод, на восток от Эдема. И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох» (Быт. 4, 1-24). Оно и понятно, творцы Ветхого Завета прекрасно осознавали, что ни охотники и собиратели, ни кочевники не могли «построить города». Они могли лишь разрушать то, что создавалась руками земледельцев. Волны кочевников, проносившихся по Евразии, тому яркий пример. Скифы, сарматы, гунны, монголы приходили и уходили, но не оставили после себя ничего кроме могил, курганов и руин. Да и сами иудеи прошли путь от кочевников-скотоводов до осёдлых земледельцев, и также беспощадно уничтожали во времена своих походов племена земледельцев, живших в Ханаане до них."
Гордон Чайлд предложил использовать термин «городская революция», считая его равнозначным по своим последствиям феномену неолитической революции. По его мнению, важнейшими характеристиками городской революции являются возникновение крупных посёлков с особо возросшей плотностью населения и застройки.
Неолитические жилища в Иерихоне. Реконструкция.
И сразу же возникает вопрос: а зачем такая теснота? Почему в этих первых протогородах домики лепятся и "жмутся" друг к другу, напоминая пчелиные соты? Если они там занимались земледелием, то гораздо удобнее хуторская система расположения жилищ.
В предыдущей статье о натуфийской культуре говорилось о том, что 12 500 лет назад жители Ближнего Востока стали хоронить кости своих умерших предков прямо под полом жилища. А что, если жилища появились потом? Сначала было просто кладбище, и над могилами со временем стали сооружать надгробные "божедомки". Тогда становится понятно, откуда такая теснота строений. Если на обыкновенном русском кладбище вместо пямятников ставили бы домики, картина напоминала бы Чатал-Хююк или какой-нибудь другой неолитический протогород.
Впрочем, у казахов можно увидеть такие некрополи.
Источник фото.
Пишут, что это обычное сельское кладбище, причём отнюдь не самое богатое, но даже здесь имеются мазары с крышами.
Единственный универсальный признак, приведённый Г. Чайлдом и характерный для городов древности - это наличие культовых сооружений, храмов. Они обнаружены во всех слоях древнейших городов и непосредственно их предшественников - протогородов. В большинстве случаев храмы занимают центральное положение и являются наиболее массивными и долговременными постройками.
Эта схема вполне соответствует месопотамским городам эпохи шумеров, однако при раскопках Чатал-Хююка никакого храма не нашли. Тем не менее, Г. Чайлд прав, хотя и поставил телегу впереди лошади.
Здесь нужно заметить, что храм на пустом месте никогда не стоит. Сначала умирает какой-нибудь святой человек (в древности у язычников тоже имелись свои святые), и потом на месте его смерти устанавливают камень. Затем прохожие, в память об умершем, подбрасывают свои камни, и таким образом со временем образуется горка камней (прообраз пирамиды). В дальнейшем, на Востоке, из этих камней выкладывают ступу.
А дальше всё так, как говорит Гордон Чайлд и его последователи. Н. Я. Мерперт отмечает, что наличие храмового сооружения является универсальным признаком древнейших городов [1]. Причём эти культовые места и сооружения сохраняют своё значение на протяжении многих веков и даже тысячелетий, начиная с маленьких святилищ и до массивных и крупных архитектурных комплексов возникших городов. Особенно это хорошо заметно в Мезоамерике, когда новый храм строится поверх старого, как бы погребая его стены под своими. К примеру, храм Теночтитлана состоит из 7 слоёв, каждый раз новые стены возводились поверх старых, а пространство между ними заполнялось булыжниками. Самой первой постройкой на месте храма Теночтитлана было святилище, сооружённое из тростника, соломы и дёрна. Также «выразительным примером этого является южномессопотамский город Эриду, поставленный на первое место в шумерских списках городов: для самих шумеров он был уже легендой, его они считали возникшим ранее всех прочих городов, с ним связывали появление первочеловека и нисхождение с неба царской власти. При его раскопках открыты 16 святилищ и храмов, последовательно сооружавшихся на едином «священном участке» с V по конец III тыс. до н. э. Перекрывая один другой, они маркируют не только совершенствование культовых сооружений, от маленького святилища (4 м2) убейдской культуры до массивного заккурата периода III династии Ура, но и этапы развития и совершенствования самого посёлка вплоть до превращения его в город» [2].
Мы нисколько не ошибёмся, если "маленькое святилище (4 м2) убейдской культуры" и "святилище, сооружённое из тростника, соломы и дёрна на месте храма Теночтитлана" назовём примитивными часовнями, сооружёнными над могилами каких-то умерших людей.
"Вполне возможно, - делает разумный вывод Д. В. Пикалов, - что именно культовые места и сооружения и являлись той основой, вокруг которой и формировались древние города. И выделение крупных поселений, ставших позже городами, было связано с наличием в них особо сакральных мест. Таким образом, мы сталкиваемся с тем феноменом, что двигателем развития человечества на этом этапе, как и в случае с неолитической революцией, был не приоритет экономических интересов, а метафизические поиски и стремление к трансцендентному".
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
[1] Мерперт Н. Я. Очерки археологии библейских стран. С. 127.
[2] Там же. С. 128.
"Цивилизацию, а город и городская культура есть основа цивилизации, создаёт земледелец Каин: «поселился в земле Нод, на восток от Эдема. И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох» (Быт. 4, 1-24). Оно и понятно, творцы Ветхого Завета прекрасно осознавали, что ни охотники и собиратели, ни кочевники не могли «построить города». Они могли лишь разрушать то, что создавалась руками земледельцев. Волны кочевников, проносившихся по Евразии, тому яркий пример. Скифы, сарматы, гунны, монголы приходили и уходили, но не оставили после себя ничего кроме могил, курганов и руин. Да и сами иудеи прошли путь от кочевников-скотоводов до осёдлых земледельцев, и также беспощадно уничтожали во времена своих походов племена земледельцев, живших в Ханаане до них."
Гордон Чайлд предложил использовать термин «городская революция», считая его равнозначным по своим последствиям феномену неолитической революции. По его мнению, важнейшими характеристиками городской революции являются возникновение крупных посёлков с особо возросшей плотностью населения и застройки.
Неолитические жилища в Иерихоне. Реконструкция.
И сразу же возникает вопрос: а зачем такая теснота? Почему в этих первых протогородах домики лепятся и "жмутся" друг к другу, напоминая пчелиные соты? Если они там занимались земледелием, то гораздо удобнее хуторская система расположения жилищ.
В предыдущей статье о натуфийской культуре говорилось о том, что 12 500 лет назад жители Ближнего Востока стали хоронить кости своих умерших предков прямо под полом жилища. А что, если жилища появились потом? Сначала было просто кладбище, и над могилами со временем стали сооружать надгробные "божедомки". Тогда становится понятно, откуда такая теснота строений. Если на обыкновенном русском кладбище вместо пямятников ставили бы домики, картина напоминала бы Чатал-Хююк или какой-нибудь другой неолитический протогород.
Впрочем, у казахов можно увидеть такие некрополи.
Источник фото.
Пишут, что это обычное сельское кладбище, причём отнюдь не самое богатое, но даже здесь имеются мазары с крышами.
Единственный универсальный признак, приведённый Г. Чайлдом и характерный для городов древности - это наличие культовых сооружений, храмов. Они обнаружены во всех слоях древнейших городов и непосредственно их предшественников - протогородов. В большинстве случаев храмы занимают центральное положение и являются наиболее массивными и долговременными постройками.
Эта схема вполне соответствует месопотамским городам эпохи шумеров, однако при раскопках Чатал-Хююка никакого храма не нашли. Тем не менее, Г. Чайлд прав, хотя и поставил телегу впереди лошади.
Здесь нужно заметить, что храм на пустом месте никогда не стоит. Сначала умирает какой-нибудь святой человек (в древности у язычников тоже имелись свои святые), и потом на месте его смерти устанавливают камень. Затем прохожие, в память об умершем, подбрасывают свои камни, и таким образом со временем образуется горка камней (прообраз пирамиды). В дальнейшем, на Востоке, из этих камней выкладывают ступу.
А дальше всё так, как говорит Гордон Чайлд и его последователи. Н. Я. Мерперт отмечает, что наличие храмового сооружения является универсальным признаком древнейших городов [1]. Причём эти культовые места и сооружения сохраняют своё значение на протяжении многих веков и даже тысячелетий, начиная с маленьких святилищ и до массивных и крупных архитектурных комплексов возникших городов. Особенно это хорошо заметно в Мезоамерике, когда новый храм строится поверх старого, как бы погребая его стены под своими. К примеру, храм Теночтитлана состоит из 7 слоёв, каждый раз новые стены возводились поверх старых, а пространство между ними заполнялось булыжниками. Самой первой постройкой на месте храма Теночтитлана было святилище, сооружённое из тростника, соломы и дёрна. Также «выразительным примером этого является южномессопотамский город Эриду, поставленный на первое место в шумерских списках городов: для самих шумеров он был уже легендой, его они считали возникшим ранее всех прочих городов, с ним связывали появление первочеловека и нисхождение с неба царской власти. При его раскопках открыты 16 святилищ и храмов, последовательно сооружавшихся на едином «священном участке» с V по конец III тыс. до н. э. Перекрывая один другой, они маркируют не только совершенствование культовых сооружений, от маленького святилища (4 м2) убейдской культуры до массивного заккурата периода III династии Ура, но и этапы развития и совершенствования самого посёлка вплоть до превращения его в город» [2].
Мы нисколько не ошибёмся, если "маленькое святилище (4 м2) убейдской культуры" и "святилище, сооружённое из тростника, соломы и дёрна на месте храма Теночтитлана" назовём примитивными часовнями, сооружёнными над могилами каких-то умерших людей.
"Вполне возможно, - делает разумный вывод Д. В. Пикалов, - что именно культовые места и сооружения и являлись той основой, вокруг которой и формировались древние города. И выделение крупных поселений, ставших позже городами, было связано с наличием в них особо сакральных мест. Таким образом, мы сталкиваемся с тем феноменом, что двигателем развития человечества на этом этапе, как и в случае с неолитической революцией, был не приоритет экономических интересов, а метафизические поиски и стремление к трансцендентному".
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
[1] Мерперт Н. Я. Очерки археологии библейских стран. С. 127.
[2] Там же. С. 128.